Разнообразие

Хибари и Савада сидели на полу в детской комнате. Хранитель Облака держал на руках малыша, дразня того погремушкой, не давая её поймать. Зато когда Кайрики наконец дотянулся до игрушки, то весело рассмеялся, заставив улыбнуться как отца, так и его любовника. Но улыбка быстро сошла с лица Тсуны из-за образа, внезапно появившегося перед глазами, который олицетворял когда-то очень давно виденный им сон. — Что-то не так? — изменение настроения любимого не прошло мимо Кёи. — Вспомнил кое-что неприятное. — Что? Расскажи, может, легче станет. — Кёя, помнишь, как мы придумывали имена детям? — Помню. Как я мог забыть? — Я тогда солгал, сказав, что не помню, как во сне звали детей. — Хибари, молча, ждал, когда его зверёк продолжит, не торопя его, позволяя собраться с мыслями. — Во сне их звали Обман и Ложь. — Теперь я знаю правду. Что тебя беспокоит? — Я словно вновь увидел его. Ты знаешь правду, но Киоко-чан — нет. — Так в чём проблема? — послышался позади до боли знакомый голос. — Расскажи ей. Либо игнорируй совесть. — Бьякуран! — Савада быстро встал, заметив постороннего. — Признавайтесь, кто из вас не любит запирать двери? — Что ты здесь делаешь? — Тебя ищу. Или забыл, что через пятнадцать минут сбор по поводу вступления новой семьи в альянс? — Забыл, — честно признался десятый босс Вонголы. Хибари встал, держа счастливого ребёнка на руках, с недовольством глядя на беловолосого. — Так и думал. А насчёт Обмана и Лжи, — Бьякуран медленно подошёл к Тсуне, которому еле хватило сил не отступить, и зашептал ему на ухо, обжигая дыханием, — попробуйте втроём, — беловласый едва коснулся губами края покрасневшего ушка Савады, — это весело, — Бьякурану тоже было очень весело дразнить парочку. А вот Кёе было не до смеха. От гнева он был полностью охвачен фиолетовым пламенем Облака. — Вы оба совсем не меняетесь с годами, — ничуть не испугавшись, недотиран улыбнулся. — Не стоит так злиться, Кёя-чан. Я не покушаюсь на твою собственность. Мне нужен только Шо-чан и никто кроме. А теперь на встречу, пока Реборн-кун не придумал тебе очередную каторгу. Взяв Тсунаёши за руку, Бьякуран повёл его за собой. — С чего вдруг такая забота? — Ты такой вялый после, что вгоняешь меня в тоску.

* * *

— А давай и мальчика тоже! — Ямамото следил за тем, как его любимый бродил туда-сюда по коридору, в ожидании окончания встречи, на которой присутствовали только боссы семей. — У Тсуны ведь совсем скоро девочка на свет появится. — Ты иногда неплохо соображаешь. Тогда оба ребёнка Десятого будут женаты на наших. — К тому же тогда мы оба сможем побыть беременными. Ты будешь девочку вынашивать, а я мальчика. — Нет, ты всё-таки непроходимый тупица, — глупое предположение мечника не вызвало обычной бурной реакции, лишь заставило Гокудеру обречённо вздохнуть. — Никто беременным не будет. Для плода будет специальный сосуд. — Звучит как-то не очень. Давай не будем называть малышей «плодами», они же детки. Спору не дано было развязаться, потому как встреча наконец закончилась, и из кабинета стали выходить главы мафиозных семей. — Десятый! — не замедлил кинуться к обожаемому боссу Хаято. — Как всё прошло? — Нормально. Ещё одна семья вступила в альянс. Их босс неплохой человек, он мне понравился, — улыбнулся Савада. — Здорово, Тсуна! О, извини, нам нужно кое-что сделать. Увидев Бьякурана, Такеши, обняв Хаято за плечи, пошёл к нему. — Может, ещё обдумаем другие варианты? Хранителя Урагана идея обратиться с личной просьбой к бывшему врагу не прельщала. — Расслабься, Хаято! Всё будет хорошо! У нас с тобой будет полноценная счастливая семья… Проводив взглядом друзей, получив одобрительное подмигивание от Бьякурана, Тсунаёши в компании Дино и Ромарио отправился в детскую, где остался сидеть с ребёнком Хибари. Когда пришёл, увидел, что его жена тоже там. — О, Кёя! Ты тоже здесь! Рад тебя… — договорить Гарцующему Коню не дали. Хранитель Облака всучил ему Кайрики и грозно посмотрел на Ромарио. — Не смейте отходить ни на шаг. — Не беспокойтесь, я не подвергну опасности ребёнка. Выпроводив Каваллоне, Хибари запер дверь. — Говори, — приказал он Тсуне, который прекрасно знал, каких слов от него ждёт Кёя. — Я… я не могу, — Савада со страхом посмотрел на живот любимой, в котором уже восемь с половиной месяцев зарождалась новая жизнь, а затем на непреклонного хранителя Облака. — Что-то случилось, Тсу-кун? — забеспокоилась жена Десятого. — Кёя, почему именно сейчас? — Потому что иначе ты никогда не решишься. — Но… — Что происходит? — Киоко-чан, я… — от волнения дыхание перехватило. Савада очень беспокоился о том, что правда подорвёт здоровье как мамочки, так и ещё не родившегося малыша, — я должен сказать тебе нечто очень неприятное. — Всё хорошо, Тсу-кун. Что бы ты не сказал, со мной и малышкой всё будет в порядке. Ты же знаешь, я сильная. Хибари недовольно поморщился, когда девушка назвала себя сильной. — У меня есть любовник. — Любовница? — переспросила Киоко. Она давно заметила, что у мужа кто-то появился, но сильно не беспокоилась, потому как считала, что у мужчин есть свои потребности, которые в её положении удовлетворить весьма проблематично. Единственное, что пугало, так это то, что Тсуна решил признаться. — Нет, именно любовник. — Тсу-кун, ты говоришь мне это, потому что хочешь бросить? — от данного предположения в дрожь бросило как говорившую, так и того, к кому обращались. — Нет! Как я могу тебя бросить?! — Тсуна крепко обнял Киоко, став гладить её по голове, пытаясь успокоить её. — Не оставляй меня. Только не оставляй меня, — едва не плача произнесла девушка. — Не оставлю. Я никогда тебя не оставлю. — Тсунаёши, — обратил на себя внимание Хибари. — Значит это вы? — уточнила Киоко. — Спасибо, что заботились о моём муже, пока я не могла, — с улыбкой произнесла она. — Ты странная. Я тебя не понимаю. Ты так просто отдашь его другому? — Отдам? — на лице у девушки всё ещё оставалась улыбка, но взгляд её был полон решимости. Она как никогда была серьёзна. — Тсу-кун всё ещё мой, — для наглядности девушка положила на плечо мужа руку, демонстрируя кольцо. — Я лишь хочу, чтобы он был счастлив. И если одной меня мало, я стерплю его отношения с кем-либо другим. — Тогда терпи. Грубо вырвав Тсуну из объятий, Хибари стал целовать его, медленно опуская руку со спины в брюки, сжимая ягодицы. Киоко молчала, наблюдая со стороны. Тогда Кёя проник пальцем внутрь, вызвав протестующий стон. — Кёя, ты жесток, — пожаловался на отсутствие смазки Савада. От поцелуя и всего происходящего кружилась голова. — От одного пальца с тобой ничего не будет. — Всё равно жесто-ок, — последний слог выдался особенно громким, потому как Хибари коснулся заветной точки. Киоко подошла к мужу, который поспешил прикрыть раскрасневшееся лицо воротом от пиджака любовника. — Тсу-кун, это так приятно? — не выдержала она. — Да. — Ты такой милый. — Девушка решила, что ей в комнате больше делать нечего, поэтому собралась уйти, но не успела даже до двери дойти. — Ой, Тсу-кун! Отвлёкшись от ласк, Савада посмотрел на жену, юбка и колготки которой были мокрыми, а на полу образовалась лужа. — Нет. Ещё слишком рано. Этого не может быть. — Ну, я слышала, что девочки не любят надолго задерживаться в животике. Тсунаёши уже не слушал её, судорожно ища в телефоне нужный номер. — Шамал, у нас отошли воды!

* * *

Где-то по коридорам особняка призраком бродил Рокудо. Сегодня здесь собралось много влиятельного народу, поэтому он решил пополнить запас информации. У двери в одну из комнат его поймал Кёя, прижав к стене, страстно целуя. Услышав, как кто-то идёт в стороне, иллюзионист поспешил открыть дверь, втолкнув туда хранителя Облака. — Так сильно возбудился от одного поцелуя? — массируя пах Мукуро, поинтересовался Хибари. — Разве я могу среагировать иначе на поцелуй столь качественно сделанного Кёи? — развеяв иллюзию Франа, усмехнулся он. — Я не ослышался? Вы меня только что похвалили? — Хочешь сказать, что я никогда раньше тебя не хвалил? — Было дело, но так давно, что я уже отвык. Обычно вы только и делаете, что жалуетесь на меня и пытаетесь закончить поскорее. — У меня хорошее настроение. — Вот как. Чего хотите сегодня, поиграть с Кёей или наказать меня? — Дай-ка подумать? — Рокудо мечтательно прикрыл глаза, представляя очередную фантазию. — Ни то, ни другое. — А что же тогда? — Сегодня я собираюсь отомстить, — улыбнулся Мукуро. — Будешь Бьякураном. — Оя! — создав иллюзию босса Мельфиоре, удивился Фран. — Будет очень больно? — Зависит от того, насколько я войду в раж. Хранитель Тумана десятого Вонголы толкнул иллюзию беловласого на кровать, сковав из ниоткуда появившимися наручниками. — Мукуро-кун, — Фран решил немного позлить учителя, — я тут заметил, что у тебя появилась привычка, спать со своими учениками. — Ку-фу-фу, значит, хочешь побольнее? — Сказался первый раз.