Разнообразие

  — За что он так со мной?! Я его ненавижу, ненавижу, ненавижу! Он пользовался мной, и я это знал, но… Ува-а-а! Почему я его так люблю?! Вернётся, долбану его сковородкой! Объявляю ему бойкот! Ты со мной? — Ирие сидел в кровати в окружении использованных салфеток. Он был невероятно бледен из-за голодовки и потрёпанных нервов, лишь глаза красными пятнами выделялись на общем фоне. Спаннер сидел на стуле напротив и апатично наблюдал картину деградации друга. Время от времени он закидывал себе в рот новую конфетку. — Что «с тобой»? Помочь тебе поднять сковородку или поддержать акт молчания? — Да нет же! Ты будешь мстить Бьякурану, встречаясь со мной?! — Ты «ел» что-нибудь кроме успокоительного? Бывший техник Мельфиоре покосился на стол, заполненный бутылочками. Они ещё не все были пустыми, но даже того количества, что успел выпить Шоичи, должно было хватить, чтобы отравиться. — Не помню! Не важно! Так ты согласен? А потом мы соорудим самого лучшего Моску в мире! — Спаннер взял одну из полных баночек и стал изучать содержимое. Как он и думал, внутри было что угодно, но не то, что указано на этикетке. — Ну ответь же ты мне, не томи! Иначе я пойду к Тсунаёши-куну! — Вонгола здесь причём? А Моска — звучит соблазнительно. Мальчишка со светлыми волосами стал мечтательно рассматривать стенку с довольной улыбкой на лице. За Моску он готов был сейчас душу продать.

* * *

После вчерашней тренировки каждый шаг, каждое движение говорило, что тело не простило подобного издевательства. В больнице Реборн решил исполнить своё обещание восполнить пробел в образовательном процессе и сделал это таким способом, что мозг Савады свело так, будто ту лекцию читали Гокудера, Ямамото и Сасагава вместе взятые. Хаято и Такеши благополучно проспали всё это время. Тсуна чувствовал себя сегодня как никогда плохо. Настроение окончательно убил Гокудера, сбежавший из больницы и сидевший на своём месте с утра пораньше. Реборн ещё не сказал, в какой клуб он будет перенаправлен. Отсидев уроки, Тсунаёши, скуля, пополз на очередную тренировку, а Реборн остался объяснять Хаято его участь. Из-за усталости, как предполагал Тсуна, экипировка и ракетка были раза в два тяжелее. — Тсуна, ты так вовремя вступил в наш клуб! Ты не поверишь, к нам приехал великий теннисист! — пока товарищ по клубу расписывал подвиги посетившего их гостя, Тсуна поймал мячик пятой точкой. — Я мастер спорта по теннису, Реботени. Пади ниц передо мной, жалкий Тсуна! Благодаря моему мастерству, ты станешь основным игроком за несколько дней. — Вы слышали это? Реботени выбрал бесполезного Тсуну своим преемником! — Давай, Тсуна! Мы верим в тебя! — Считай, что ты уже в основном составе, Тсуна! Пойду отмечу в журнале. Капитан и все остальные члены клуба были очень рады этой новости, но Савада понять их радости совсем не мог. Распустив всех остальных, Реботени начал индивидуальную адскую тренировку. А где-то в школе — у себя в кабинете — Кёю привлёк звук взрывов, уже прижившийся в его школе, что совсем не радовало. Двигаясь по коридору в сторону боевых действий, Хибари встретил по пути Гокудеру. Все пальцы на его руках были в пластырях, а под нос он бормотал странные вещи вроде: «Какую ткань лучше выбрать?» и «Какой цвет больше пойдёт Десятому?». Выбравшись на улицу, побил Ямамото за очередное сваленное дерево. Когда он добрался до места, взрывы прекратились, а посередине кристально чистого корта, укрытый сетью, лежал тот самый наглый мальчишка, что предложил ему встречаться. Вид у него был довольно побитый, а из носа и свежих ран медленно текла кровь. Так как никаких повреждений школьному имуществу нанесено не было, глава дисциплинарного комитета решил, что и наказывать мальчишку не за что. А вот истекать кровью на территории школы без его на то ведома он позволить ему не смог. Если бы на обратном пути к себе в кабинет кто-нибудь увидел Хибари, то был бы очень удивлён картиной хищника, несущего на руках маленького раненого зверька. Очнулся Тсуна от неприятного щиплющего чувства. — Бо… льно… — Терпи. Быть раненым на территории школы не мной — запрещено. Хочешь, чтобы я загрыз тебя до смерти? — Не хочу! Не надо меня грызть… — как-то обиженно произнёс он. Савада настолько был вымотан, что даже испугаться толком не мог. — Что ты делал на корте? Шорты и намертво зажатая в руке ракетка всё равно не могли убедить Хибари, что Савада играл в столь безобидную игру, как теннис, от которой, по его мнению, максимум можно было получить синяк под глазом, да шишку на затылке. — Эм… Тренировался. Пытаюсь попасть в основной состав. Ай! — Кёя с силой сжал ушибленное плечо, наблюдая за мучениями Тсунаёши. — Хочешь сказать, что все эти повреждения от какой-то игры? — Это всё Реборн! Больно, отпустите! — Малыш? — Кёя, перестав мучить Тсуну, задумчиво вернулся к обработке. — Скажи, насколько он силён? — Ну, он никогда всерьёз со мной не дрался. Думаю, Ямамото больше знает о нём, чем я. Когда Реборн тренировал его в будущем, он был куда более серьёзен, чем со мной… Он даже рассказал ему секрет аркобалено. — Малыш ведь всё время с тобой. Почему ты не спросишь, если тебе интересно? — Я спрашивал, но он всегда уходит от ответа. Ой! — Савада поджал губы от обиды, и ранка на нижней губе вновь открылась и из неё закапала кровь. Кёя приподнял голову Тсуны, держа за подбородок, и стал осматривать её. — Зачем ты так убиваешься? — Я должен как можно скорее попасть в основной состав, чтобы старший брат оставил идею затащить меня в свой клуб, тогда Хибари-сан по… — Из-за такой ерунды? — Кёя медленно слизнул кровавую дорожку и стал зализывать ноющую трещинку на губе. Покрасневший Тсуна старался не шевелиться и даже не дышать. Он удивлённо всматривался в чарующие серые глаза с искорками озорства. — Глупый. Теперь ты в порядке, так что иди домой. — Да! Спасибо! Хорошо! До завтра! Я пошёл! — Завтра выходной. — Завтра тренировка!.. — уже за дверью крикнул Савада. Ему и в голову не пришло, что Хибари так резко спровадил его домой из-за того, что смутился от странного порыва попробовать это травоядное на вкус. Тсунаёши не мог понять, почему у него было такое радужное настроение, пока он шёл по освещённой солнцем улице. Последние дни погода стояла необычайно ясная. Настроение испортила вывеска, повествующая о распродаже маршмеллоу. Но на настроение повлияла не мысль о белобрысой бестии, а о том, кого он бросил. Как ни странно, но после возвращения из будущего, они с Ирие ни разу не ходили друг к другу в гости. Тсуна решил исправить это недоразумение, да и живут они не так далеко друг от друга. Сейчас Шоичи наверняка требовалась поддержка друга. На пороге его встретил растрёпанный Спаннер. Пуговицы на комбинезоне были застёгнуты невпопад. — Вонгола? Ты как раз вовремя. Я уже закончил. — Что закончил? — Проектирование нового Моски, — довольно улыбнулся тот. — Да и Шоичи уже пришёл в себя. — После разрыва? — И после этого тоже. — Я не совсем тебя понимаю… — Не страшно. — Юный техник засунул в рот гостя леденец собственного производства. — Пойдём, посмотришь на схему. — Там я тоже вряд ли что пойму. — Я объясню. Спаннер проводил Саваду в комнату Ирие, а сам пошёл заваривать чай. В комнате было чисто прибрано, а на столе был развёрнут какой-то рисунок. Видимо, это была та самая схема. От утреннего бардака не осталось ни следа, лишь Ирие был сейчас в той же позе. Он сидел на кровати, сонно потирая глаза. Но, увидев перед собой десятого Вонголу, мгновенно проснулся, а на лице засияла счастливая улыбка. — Тсунаёши-кун! Я так рад тебя видеть! Мы со Спаннером ещё утром тебя вспо… — Шоичи вспомнил события сегодняшнего утра и побледнел. — Шоичи-кун, ты в порядке? — Я… не знаю. Но явно более в порядке, чем последние несколько дней и этим утром включительно. — Он с опаской посмотрел на вошедшего с подносом парня. — Спаннер-кун, ну, это, я, мы… — Встречаемся, — закончил тот за свою вторую половинку. — Ты против? — Нет! Я даже рад. Только. То, что мы. Это было наяву? — О да. Подумать не мог, что это может быть настолько потрясающим. Думал, что только на технику так реагирую. Тсуна удивлённо смотрел то на одного техника, то на другого. Он никак не мог понять, что происходит. — Не то чтобы я был не рад, но почему ты здесь? — вопрос Савады предназначался Спаннеру, который был почему-то в Японии, а не в своей родной стране. — Меня вызвали родители Шоичи, когда тот начал хандрить. Сами, правда, свалили куда-то. — Но почему тебя? Ты ведь живёшь за тридевять земель. — Они знали только как связаться со мной. Так как я всегда мечтал посетить Японию, и Шоичи мой друг, постарался вылететь первым же рейсом, но сборы заняли намного больше времени, чем я рассчитывал из-за напутствий родителей. Как они вообще его отпустили в чужую страну одного, Савада спрашивать уже не стал. За чашечкой зелёного чая парни беседовали на разные темы. В основном говорили Ирие и Спаннер о технике, также о новом Моске. Савада молча слушал, почти ничего не понимая. Он хотел спросить о Бьякуране, но не мог решиться. В какой-то момент разговор сам плавно перетёк к теме будущего, а затем и к виновнику их знакомства. Слово за слово Тсуна поведал о пари с Бьякураном и его положении на данный момент. — Ни за что не сдавайся, Тсунаёши-кун! Если Бьякуран тебя получит, он будет делать с тобой такие вещи, что тебе и не снились, а когда выжмет из тебя все соки, выкинет, как ненужную вещь. Его не будет интересовать ни твоё мнение, ни твоё желание. Он будет делать так, как захочет он, или с точностью наоборот от того, что хочешь ты. Для того чтобы получить тебя, он будет использовать всевозможные трюки, а ещё он грязный читер! Будь готов ко всему возможному и невозможному! Если что, обращайся ко мне. Вместе мы победим его!