* * *
Как только Тсунаёши выбрался из больницы, он сообщил о произошедшем Шоичи и Спаннеру, также предупредил Ямамото, чтобы тот постарался не пересекаться с Гокудерой в конце недели. Но разве можно спрятаться от Урагана? Той ночью в комнате Ямамото раздался стук в окно, за которым лил проливной дождь. Промокший до нитки и продрогший до костей Хаято ввалился в комнату своего любовника. — Гокудера, ты так заболеешь! Я сейчас принесу полотенце! — Почему ты меня избегаешь? — Хаято вцепился бейсболисту в ногу. — Такеши, я люблю тебя. Не бросай меня. Ямамото стало горько от осознания того, что вскоре вернётся прежний Гокудера, который его на дух не переносит и которому будет всё равно, что он влюбил в себя вечно оптимистичного хранителя Дождя. Но Дождь на то и Дождь, чтобы беззаботно улыбнуться в ответ. — Я никогда тебя не брошу. Но если мы тебя хотя бы не оботрём, ты сляжешь с температурой. Я сейчас вернусь. Сердце сдавливала невыносимая боль. Сняв с Хаято мокрую одежду и развесив её на стуле, Ямамото стал обтирать замёрзшего динамитного парня. Когда тот был заботливо укутан в одеяло, мечник поспешил лечь сам: завтра предстояла утренняя тренировка. Но попытка уснуть по-быстрому с треском провалилась. — Такеши. — Мм? — А мне всё ещё холодно, — хитро улыбнувшись, промурлыкал Хаято. — Согрей меня огнём, пылающим в твоём сердце! — проведя рукой по накаченному во время упорных тренировок прессу, скользнул дальше, к более интересующему его месту. — Гокудера, мне завтра утром на тренировку, — сонно пролепетал он, останавливая руку ураганного мальчика. — Ну, Такеши, ты же сам говорил, что я заболею, если меня не согреть. Хочешь сегодня быть сверху? После подобного предложения сон как рукой сняло. Но и согласиться было бы нечестно. Ямамото знал, что Гокудера будет всё помнить и за подобное предоставит путёвку на Луну, когда вернётся. — Не в этот раз. Только недолго, Гокудера. — А это уже как получится, — коварно ухмыльнулся тот, начиная прелюдию. За всё время их встреч Хаято приучил бейсболиста смотреть ему в глаза, пока они занимаются любовью. Но в этот раз, в последний момент, на пике удовольствия он сам спрятал своё лицо. Ямамото обнял вздрагивающего парня и стал гладить его по голове. — …Я заночую внизу. Только не уходи, пока дождь не закончится, не хочу, чтобы ты заболел. В шкафу есть чистая одежда. — Ты… знал? — сдавленным голосом спросил Хаято. Мыслить ясно было сложно. Он ещё плохо понимал, что происходит. — Да. Тсуна мне всё рассказал. — Десятый… Я наговорил ему столько ужасных вещей! Я сказал ему, что ненавижу его! Я… — Всё в порядке, он всё понимает.* * *
На следующий день Гокудера был готов в лепёшку расшибиться, замаливая грехи перед Десятым. К несчастью, Савада забыл пряжку Урагана дома, отчего Хаято решил, что его на веки вечные лишили должности хранителя, что он самая паршивая «правая рука» на всём белом свете, и готов был немедленно сделать харакири, причём мечом одного бейсбольного придурка для большей драматичности. Отвыкнув от внимания хранителя Урагана, Тсуна спрятался от него в кабинете дисциплинарного комитета. Пока Хибари не было, Савада задремал на уютном чёрном диванчике. Проснулся он, когда хранитель Облака перекрыл ему дыхание поцелуем. — Наказание за то, что уснул в моём кабинете. Хибари собирался поцеловать его вновь, но дверь с грохотом распахнулась. — Кёя! У меня выдалась сво… бодная минутка… — Даже Ромарио, который сейчас отсутствовал, не дано было увидеть подобной смены выражений лица у своего босса, что лицезрели сейчас его ученик и младший братец. Из радостного оно стало вытягиваться в непонимающе-удивлённое, затем шокированное, после безумное, обозлённое и, наконец, разгневанно-серьёзное. — Кёя, что ты делаешь с моим братом? — Подумав, добавил столь же строгим голосом: — И почему у тебя рука в гипсе? — Ничего нового с Тсунаёши я не делаю, а рука сломалась. Поскольку я вежливо ответил на твои вопросы и даже не загрыз, пока, тебя до смерти, ответь мне, кто учил тебя так открывать дверь, и почему ты каждый раз беспокоишь меня, отказываясь при этом драться? — Слезь с него! — Ответы. — Я так сильно хотел тебя увидеть, что готов был сломать любую преграду на пути. Обычно стучусь… — Прежде чем снести её с петель? — Не утрируй! А спешу я к тебе, потому что мне нравится проводить с тобой время, но мне не нравится тебя избивать… или самому быть избитым. Э-э-эх. С тобой разговаривать бесполезно. Тсуна!.. — Пытаясь подойти ближе, Каваллоне, по своему обычаю, навернулся. — Почему в этой школе такие скользкие полы? — У тебя есть претензии к моей школе? — Нет. Никаких. Абсолютно. — Сев друг напротив друга, мужчины стали решать глобальные проблемы. — Давно вы вместе? — Месяц, — прожигая Коня взглядом, ответил Кёя. Савада старался не смотреть на своего названного брата, пытаясь отвлечь себя, разглядывая линии на ладони Облака и проводя по ним пальцами. — Как далеко вы зашли? — Мы спим вместе. — Как прямо… О чём вы только думаете?! Кёя! Вы ещё недостаточно взрослые! Как ты мог?! — Это не он… Я попросил Кёю-сана встречаться… К тому же мы уже давно не маленькие дети… — Без разницы! Повременить вы не могли?! — Если не перестанешь шуметь, я загрызу тебя до смерти за нарушение дисциплины. — Кёя! — Резко вскочил и, увидев гипс, Дино вновь сел. — Нет, я так не могу… Кто умудрился сломать тебе руку? Я хочу его увидеть. — Зачем? — Любопытно. Теперь серьёзно. Тсуна, ты понимаешь, что подобные отношения противоестественны и бесперспективны? — судя по глазам Савады, фраза оказалась для него сложной. — Как босс семьи и единственный оставшийся наследник, ты должен позаботиться о продолжении рода. — Я не хочу быть боссом и иметь дело с мафией. Не вижу ничего плохого, если Вонгола исчезнет. — Тсуна, ты мой драгоценный маленький братик, которого я люблю до безумия, но… Ты правда не понимаешь? Вонгола — главная среди всех семей. Если она ослабнет или исчезнет, то начнётся хаос. Семьи начнут войну за власть, а в погоне за новой силой появится ещё больше таких, как Рокудо Мукуро. Я понимаю твоё нежелание, потому как сам сопротивлялся, но твой побег будет стоить слишком многого. — Это просто смешно, — вмешался Хибари, смерив Гарцующего самым презрительным взглядом, имеющимся у него в запасе. — Вы наложили на кого-то столь хрупкого непосильную ношу, и продолжаете давить дальше. Когда он сломается, вам будет некого винить, кроме самих себя. Если проблемой стоит лишь продолжение рода, я поступлюсь своей гордостью и позволю выбранной Тсунаёши девушке родить ему наследника. — Кёя… — Хибари прижал к себе готового расплакаться зверька. Спрятавшись от проблем внешнего мира у своего хранителя Облака, зажав в кулачок край его чёрной формы, Тсуна еле слышно прошептал «Спасибо». Дино лишь сочувствующе посмотрел на своего младшего брата. Никто не хотел сваливать на него подобные заботы, но мир мафии жесток и живёт по своим законам. — Среди семей будут недовольные, что глава всей мафии спит с мужчиной… тем более, как я понимаю, Тсуна… снизу. Покраснев, как вареный рак, прикусив губу и став тереть лоб, Каваллоне отвернулся, так как лезть в интимную жизнь братика и дикого ученика ему всё же не хотелось, и, уж тем более, слышать подробности. — Недовольных я самолично загрызу до смерти. Пока мы будем оставаться сильнейшими, никто не посмеет сказать слова против. — Тогда победи меня. — С удовольствием. — Ха, правда думаешь, что удастся? Ты ведь ещё ни разу не смог меня серьёзно задеть. Я всё ещё твой учитель, и я сильнее тебя. Проиграешь, вы прекратите ваши любовные похождения и будете жить разными жизнями, как обычные хранитель и босс. — Тогда я тоже сражусь с вами, Дино-сан, — раздался голос где-то из подмышки Кёи. — Это ведь я тот, кто должен быть самым сильным, верно? — Верно. Поэтому, почему бы мне вначале не сразиться с тобой, Тсуна? — Идея сражаться с Хибари всерьёз совсем не грела душу. Он без сомнения победил бы своего нерадивого ученика, но для этого его нужно было избить до потери сознания и невозможности того двигаться, хотя в битве с Мукуро он даже в таком состоянии умудрился его победить, хоть и не всерьёз. — Ты согласен, Кёя? — Хибари не очень добро посмотрел на своего Тсунаёши: тот опять увёл у него из подноса противника… — Только не на крыше, — вспомнив разрушительную способность X-Burner'а, он решил не рисковать школой. — Можно подумать, мне хочется оплачивать очередной ремонт. — Мог бы быть аккуратнее. — Кёя! Там половину ты проломил своими тонфа! — Дино чуть язык себе не прикусил, когда Кёя посмотрел на него взглядом, обещающим раскрошить каждую кость в его теле и посыпать множество свежих ранений солью, если он ещё раз о подобном заикнётся. Ромарио отвёз босса и остальных за город, где они могли спокойно сразиться, не беспокоясь, что нанесут кому-либо вред. Надев перчатки с цифрой двадцать семь, носимые всегда собой, Тсуна подошёл к Хибари. — Правда нормально, что вы будете только смотреть? Вы ведь хотите сразиться с Дино-саном. Савада достал пузырёк с пилюлями и неуклюже пытался его открыть. — Да. Я могу и подождать, пока он не побьёт тебя. Пузырёк выскочил из рук и был пойман Кёей. Вытащив одну таблетку, Хибари положил её в рот и, недолго думая, поцелуем передал Тсуне, удивлённо смотрящему на него. Во время поцелуя Тсунаёши проглотил таблетку и закончил поцелуй уже в режиме гиперпредсмертной воли. Хибари отметил про себя, что уверенность и способности даже в обычных поцелуях у того возросли, и задумался о том, не стоит ли им попробовать разок заняться сексом, когда зверёк будет в этом режиме. Видимо, Тсуна почувствовал мысли Кёи своей интуицией, потому как покраснел и сглотнул. — Я подумаю над этим, но вряд ли получится. — Но попробовать стоит. Иди и победи. Или проиграй, только поскорому. Чего Хибари хотел больше, подраться или Тсуну, он сам не знал, но просто наблюдателем быть явно не хотелось. — Я всё же надеюсь победить. Савада старался изо всех сил обойти защиту Каваллоне, но сказывалась разница в опыте. Дино умело владел кнутом, не оставляя мёртвых точек. Каждый раз, как Тсунаёши шёл в наступление, он в секунды лишал любой возможности к нему подобраться, оставляя кончиком кнута распоротую до крови кожу на противнике. Дино не оставался на месте, не давая прицелиться и выстрелить, и шёл в атаку, как только предоставлялась возможность. Тсунаёши старался так, словно и правда что-то чувствовал к Хибари. В какой-то момент он даже поверил, что влюбился, но, вспомнив Киоко и обещание спросить встречаться ещё раз в конце школы, вернулся из глупых мыслей. Хотя, с каждой атакой они не казались такими уж глупыми. — Вы ведь не просто так приехали, Дино-сан? — У тебя ещё хватает времени на разговоры? Но да, ты прав. Я приехал по приглашению Девятого. Через три дня будет большой праздник. — Три дня? Десятого октября? — Верно. Всю следующую неделю будут праздноваться три дня рождения. Угадай чьи? Разговоры во время битвы мешали сконцентрироваться. — Реборна, мой и… Кто ещё? — Предположи, — обвив хлыстом руки братика, сказал он. — Занзас. — Савада рывком потянул за оружие Гарцующего и ударил головой, разбив тому нос. Захват ослаб. Освободив руки, Тсуна поспешил в атаку на раскрывшегося для нападения Дино. — Победа моя. Хватило одного удара, усиленного пламенем, чтобы вырубить Каваллоне. После Тсунаёши вопросительно посмотрел на Ромарио. — По нашей информации, Вария должна приехать сегодня вечером. Праздник будет проходить в отеле.