It's Not Babysitting

Внутри Блейна бушевало множество различных эмоций по поводу суровых субботних испытаний. Его колотило изнутри. Он ужасно боялся потерять Курта, или что им запретят встречаться, или что Купер решит, что больше не хочет возиться с таким тяжким бременем в виде младшего брата. А ещё Блейн злился на себя за то, что поверил, будто брат примет его таким, безо всяких вопросов и несмотря ни на какие обстоятельства. Что он не постарался раньше обо всём рассказать Куперу. Но в то же время Блейн ощущал необычайный прилив… счастья. Курт назвал его своим «бойфрендом». Он защищал его; сказал, что не собирается извиняться за то, что любит. Хорошо, конкретно этого слова Курт не сказал, однако боролся за него, боролся за них; он остался на месте, уверенный в себе и такой спокойный и, держа Блейна за руку, рисковал одними из самых важных отношений в своей жизни. И всё это ради Блейна. Так ведь и выглядит любовь, правда? И всё же, когда через пятнадцать минут после своего ухода Курт написал ему смс, Блейн ощутил очень странный эффект дежавю, отчего весь внутри похолодел. Да, это всё. Курт несомненно решил написать, что ему очень жаль, но Блейн не стоит всех этих нервов. Поэтому Блейн целых пять минут не отрываясь смотрел на лежащий на столе телефон, после чего, наконец, набрался смелости и прочитал сообщение, в котором не было ничего подобного. Курт всего лишь спрашивал, всё ли в порядке, успокоился ли Купер? Как он себя чувствовал? Ответив, что всё хорошо и обязательно наладится, Блейн понял. Несмотря ни на что, он чувствовал себя просто фантастически. Он был в безопасности, о нем волновались и заботились. Следующие несколько дней были несказанно длинными, напряжёнными и одинокими. Даже его воскресное выступление в «Пьяном бегемоте» перенесли на другой день, потому что в это время там принимали какую-то местную звезду. Но Блейна это не сильно волновало – у него было сохранено несколько книг, которые давно хотелось прочитать, а так как свидания с Куртом не входили в распорядок дел, то они постоянно переписывались. Нет, Блейну и раньше приходилось чувствовать одиночество и оставаться в комнате, чтобы избежать встречи с членами семьи. Он всего лишь надеялся, что ситуация изменится к лучшему задолго до его отъезда из Нью-Йорка. х х х х Курт шил. С момента возвращения домой в субботу он либо шил, либо переписывался, уделяя отдыху минимум времени. Но снам и этого было достаточно, ведь каждый раз, когда Курт ненадолго закрывал глаза, они приходили снова и снова. Это нельзя было охарактеризовать как-то положительно, потому что после этих бессознательных фантазий у него не было возможности обнять и крепче прижать к себе Блейна. Курт подумал, что начинает сходить с ума... а потом решил и вовсе перестать думать. Поэтому он шил. Вскоре все экземпляры для его личной коллекции были готовы – работа, которую Курт планировал делать в течение недели, была выполнена за два дня. И, черт подери, выглядело это всё потрясающе. Во вторник, поддавшись порыву смелости, которая родилась от переутомления, Курт отправил презентацию своей коллекции по электронной почте в один из домов моды, где всегда хотел работать. Сразу же после этого он почувствовал себя наивным дураком – его необдуманное решение казалось жалкой попыткой достать луну с неба, – но что сделано, то сделано. Заставив себя не думать об этом и не паниковать, Курт отправился выбирать подходящую одежду – настала пора вернуться в театр. Готовилась новая постановка, к которой нужно было сделать подходящие костюмы. А вечером – выступление Блейна в «Пьяном бегемоте». Купер мог говорить всё что угодно, но Курт туда придёт, даже если придётся молчать весь вечер. х х х х Куперу потребовалось три дня, чтобы осознать всё и подумать об извинении. По правде говоря, даже и одного было много. Он пришёл в себя через несколько часов после скандала – когда краем уха уловил легкий щелчок двери после ухода Себастиана; когда несколько часов спустя утихло приглушенное жужжание из комнаты Блейна и тихое шмыганье. Купер всё лежал и думал, не в силах заставить себя уснуть. Гневные слова, в сердцах брошенные Блейном, крутились в голове, как на повторе, а лицо горело от стыда. Действительно, Купер отреагировал именно так, как их отец – осуждая, запрещая, не давая ни секунды на объяснения. Он обещал себе, что никогда так не поступит, потому что прекрасно знал, как от этого больно. И всё же годы проживания с родителями давали о себе знать. На следующий день Куперу было стыдно говорить с братом, поэтому он молчал. Это было очень просто, ведь Блейн и сам старался избегать его. Но такая тактика ничего не дала, только очередную бессонную ночь с ворохом раздумий в голове. Лёжа в темноте, Купер вспоминал, каким нежным стал голос Курта, когда тот назвал Блейна своим парнем, и как расцвело лицо Блейна после этого. Он вспоминал, как яростно Курт бросился защищать его брата. Он долго и плодотворно думал о своих лучшем друге и маленьком брате, насколько они были похожи, как много добра и ласки могли подарить друг другу. Каким одиноким был Курт и как сильно Блейн мечтал о настоящей любви, о бескорыстной заботе, которыми Курт мог обеспечить в полном объёме. Да и потом, Блейну было почти восемнадцать. В этом возрасте Купер уже два года наслаждался радостями секса и с не одной, а тремя подружками поочерёдно. Или даже четырьмя? Им-то, конечно, было не под тридцать, да кого это вообще волновало? Анализируя собственный опыт, Купер должен был признать, что Курт был далеко не самым плохим вариантом. И, по правде говоря, даже практически самым лучшим, самым безопасным вариантом для Блейна. А учитывая ещё и тот факт, что Блейн был в него влюблён... он сам так сказал, а Купер достаточно хорошо знал брата, чтобы понимать: такие слова не даются ему легко, он ими не разбрасывался. В чувствах Курта он не был так уверен, но следовало признать и правоту Себастиана – тот определённо что-то испытывал. В понедельник вечером, измученный бессонницами и невозможностью сосредоточиться на работе, Купер попытался поговорить с Блейном. Но, должно быть, он начал как-то не совсем правильно, ведь стоило Блейну взглянуть на лицо брата, как тут же выяснилось, что ему срочно нужно уйти в свою комнату и подготовиться к выступлению в «Пьяном бегемоте». Купер взял на заметку, что больше никогда не стоило начинать разговор с: «ну мы когда-нибудь поговорим о тебе и Курте?». В конечном итоге именно выступление Блейна подало ему отличную идею. Во вторник он пришёл домой намного раньше, по дороге захватив несколько вкусностей из любимого китайского ресторана Блейна. Они ужинали молча, притворяясь, что очень заинтересованы происходящим на экране телевизора, пока Купер не набрался смелости и не выключил его. А потом заговорил, не давая Блейну возможности обдумать следующий шаг. – Как долго вы двое... встречаетесь? Блейн пожал плечами, не отрывая взгляда от тарелки. – Смотря что ты под этим подразумеваешь. Наше первое свидание было в день премьеры. Купер быстро произвёл нехитрые подсчёты. Около трёх недель. Учитывая, как часто они виделись, Курту бы давно уже наскучило присутствие Блейна, будь дело только в сексе. Так не раз бывало. – И... он делает тебя счастливым? Заботится о тебе? Не только в сексуальном плане. Блейн замер и посмотрел на него широко распахнутыми глазами, а несколько крупинок риса соскользнули с палочек обратно в коробку. Поспешно и громко сглотнув, Блейн кивнул. – Да. Очень. Я так счастлив с ним, Купер, ты и представить себе не можешь. – Его взгляд был таким открытым и честным, что верилось – Блейну скрывать нечего. Купер кивнул и отправился на кухню, чтобы сложить грязную посуду в раковину. Больше они об этом не говорили, хотя по дороге в бар Блейн с надеждой на него посматривал. Курт уже был внутри и успел заказать себе бокал вина. По выражению его лица были сложно что-то понять, поэтому Купер буркнул простое «привет» и уселся напротив, словно бы ничего и не произошло. Пару секунд спустя появился Себастиан. Ему нравилось наблюдать за хитросплетениями жизни, а после субботней драмы посиделки с друзьями притягивали его, словно мотылька на огонь. Все трое молчали, а это в очередной раз подтверждало их крепкую дружбу, потому что тишина, даже несмотря на обстоятельства, не была гнетущей. Блейн выступал уже около часа, как вдруг Купер поднялся с места и направился в бар, где и разыскал Тайлера – владельца «Пьяного бегемота». Проблем с реализацией плана Купера не возникло – они обсудили все детали, Тайлер поставил песню в очередь на караоке-машине, и оставалось лишь ждать. В одиннадцать вспотевший и уставший, но счастливый, как и всегда после выступлений, Блейн спустился и подошёл к их столику. Единственным не занятым стулом был тот, что стоял рядом с Куртом, и Купер прочитал во взгляде лучшего друга уверенный вызов, когда тот выдвинул его для Блейна. Все ждали от Купера каких-то слов или действий, но тот встал и направился к сцене, надеясь, что его тишину не поймут неправильно. Уже оттуда он посмотрел на свой столик, где Курт и Блейн энергично и не очень уверенно обсуждали его поведение. Купер вытащил микрофон из стойки и пару раз похлопал по поверхности. Никакой речи он не готовил, решив, что будет говорить сразу и от чистого сердца, поэтому так и начал, не отводя взгляд от своих ближайших друзей, которых считал семьёй. – Прошу прощения, что так бесцеремонно отнимаю сцену. Блейн, конечно же, чрезвычайно талантлив – а ещё смею добавить, что он мой младший брат, – но сегодня я тоже хочу сказать пару слов для трёх моих самых близких друзей, а также исполнить песню, которой надеюсь попросить прощения. Надеюсь, что мне удастся сделать это так же потрясающе, как и Блейну, а если вдруг нет… То просто поверьте – я пел от всего сердца. Кивнув Тайлеру, который тут же откликнулся и включил музыку Купер начал петь – без капли сомнений, искренне и с надеждой. https://m.youtube.com/watch?v=KC0DNLDXJW8

Мы могли б пойти домой прямо сейчас, Или, может, побудем здесь И выпьем еще по одной, О да Открой еще одну бутылку, Давай поболтаем, расслабься, Выпьем еще по одной, О да За нас, За любовь, За все то время, что мы потратили впустую. За тебя, Наполни бокал, Последние несколько дней вымотали меня, Давай пошлем их к черту, Пусть у всех все будет хорошо, За нас, За нас!

Всё это время Купер смотрел на своих друзей, которые, как он видел, всё понимали. Это можно было заметить по увлажнившимся глазам Блейна и мягкой улыбке Курта, который, коротко кивнув, взял своего парня за руку. В середине выступления Тайлер удивил их всех, принеся за столик поднос с коктейлями. Со своего места Купер сумел прочитать по губам, что это за счет заведения, а потом все трое подняли бокалы, отсалютовав в сторону сцены. Когда Купер вернулся на своё место, Блейн и Курт тут же вовлекли его в крепкие объятия. После порции невнятных бормотаний и шмыганья Блейна они, наконец, уселись на стулья, а люди перестали таращиться – не то чтобы они сильно таращились, ведь в Нью-Йорке уже давно привыкли ко всякого рода странностям. Только после этого Купер посерьёзнел и указал пальцем на новоиспечённую парочку. – А сейчас я проведу обязательный братский ритуал, детишки. Курт, если обидишь моего брата, я тебе задницу надеру, понял? – Тот совершенно искренне кивнул. Тогда Купер посмотрел на Блейна. – Би. Можешь периодически ночевать у него, только пусть это не входит в привычку, ладно? И, самое главное… пожалуйста, не заставляйте меня думать, чем вы там занимаетесь. – Договорились. – Отлично. А теперь мне надо выпить. х х х х Через час немного подвыпившая компания покинула «Пьяного бегемота», и удивление от поворота событий сошло на нет, вот только у Блейна до сих пор кружилась голова; Купер в самом деле дал зелёный свет их с Куртом отношениям. На выходе из бара Курт открыл перед Блейном дверь, а потом взял за руку, вот так вот просто и несмотря на то, что Купер стоял рядом. У Блейна аж дыхание перехватило. Они теперь могли так делать, не задумываясь. Больше никаких секретов и пряток. Больше не нужно было притворяться, что они с Куртом просто друзья. Себастиан отправился домой на такси, а оставшаяся тройка решила прогуляться до дома, не говоря ни слова, прислушиваясь к шуму ночного города. Когда они подошли к парадной Курта, Купер снова решил всех удивить. Вместо того, чтобы отвернуться и позволить им поцеловаться на прощание, Купер тяжело вздохнул и покачал головой. – Давайте притворимся, что я потрясающий, самый лучший старший брат, хотя на самом деле мне надоело полночи слушать, как вы переписываетесь. Проваливайте. Уж я-то знаю, как вам этого хочется. Завтра за ужином увидимся. И, как ни в чем не бывало, Купер развернулся и зашагал прочь, оставляя позади двух шокированных парней. х х х х – Господи, я так по тебе скучал. Как вообще можно соскучиться так сильно всего за три дня? – Ненасытные губы Курта прижимались к Блейну с упорной настойчивостью. Вопрос прозвучал так, будто бы Курт вообще не собирался его произносить вслух, поэтому Блейн не стал отвечать, концентрируя всё внимание на том, как он сам успел соскучиться. На душ им потребовалось не более двадцати минут – терпения хватило лишь на то, чтобы отстраниться друг от друга и спешно раздеться, после чего они полностью обнаженные оказались в постели, целуясь и прикасаясь везде, где только возможно. Но Блейну даже этого не хватало. После трех дней, проведенных в беспокойстве и напряжении, после сегодняшнего потрясения, Курт был нужен ему так, как никогда раньше. Рядом, ближе, сильнее. – Трахни меня, Курт, пожалуйста, трахни меня. Прерывистое дыхание Курта и то, как потемнели его глаза, подкрепило слабую надежду Блейна на положительный ответ. Затем последовало тихое: «Да, хорошо», и весь мир вокруг сузился до прикосновения крепких рук, губ и разгоряченного тела. Вот только когда Курт добавил второй палец, методично разрабатывая его, Блейн осознал кое-что очень забавное. Должно быть, он издал какой-то резкий звук, потому что движение пальцев Курта внезапно прекратилось, а потом и вовсе исчезло. – Что случилось? Курт смотрел на него участливо и взволнованно, и Блейн сумел только отвернуться, уткнуться лицом в подушку и истерично захохотать. Ему хотелось всё объяснить, правда, но странная смесь унижения и возбуждения пульсировала под кожей, не позволяя мыслить разумно, и Блейн мог только смеяться, и смеяться, и смеяться, не в силах остановиться, смеяться до слёз и нехватки воздуха. Через некоторое время всё же удалось взять себя в руки и оторваться от подушки. Курт уже смотрел на него не так ласково, как прежде. – Прости меня, пожалуйста, просто… я внезапно понял: Купер прекрасно знает, что мы сейчас вдвоём в твоей квартире и наверняка занимаемся сексом, и сама даже мысль о том, что мой брат осознаёт и даже думает о нас – это слишком. А после всего случившегося за последние дни и этого вечера я просто… Понимание проскользнуло во взгляде Курта, и он покраснел, а затем потянулся за откинутым покрывалом и укрыл их обоих. – Спасибо за возбуждающую прелюдию. – Ммм, – Блейн вытер проступившие слёзы и тяжело вздохнул. – Чёрт, а ведь я очень тебя хочу. Забудь обо всём, я уверен, что смогу сосредоточиться. Курт приподнял бровь. – Это ты просишь меня после того, как создал красочную картину в моей голове? Ни за что. И я даже не посмотрю на то, что ты безумно сексуальный, а я ужасно по тебе соскучился. Можешь рассчитывать только на это. Он прижался плотнее и положил голову Блейну на плечо, а потом обнял за талию. Через несколько секунд Курт ещё и просунул ногу между ног Блейна. Тот довольно выдохнул. – Так тоже хорошо. А поцелуя на ночь мне не полагается? Курт слегка приподнялся и запечатлел на его щеке быстрый и нежный поцелуй. Блейн засмеялся. – Ладно, я это заслужил. – Значит, просто поспим? – Просто поспим. х х х х Ночью Блейн спал урывками. Его сны были неприятными, даже пугающими, поэтому он постоянно просыпался – хотел убедиться, что Курт на самом деле лежал рядом, крепко прижимался к его спине под теплым одеялом. Прикосновение его тела и едва слышное сопение в районе шеи раз за разом убаюкивали Блейна, который вскоре вновь приходил в себя, пытаясь спрятаться в реальном мире от какой-то неведомой угрозы. Когда, наконец, наступило утро, Блейн в тысячный раз открыл глаза и обнаружил, что Курт уже не спал и с нежной улыбкой наблюдал за ним. – Привет. Устало выглядишь. – Курт пальцами чертил неясные рисунки на его груди, стараясь сохранять прикосновения лёгкими и невинными, но Блейна это всё равно возбуждало. Он проморгался. – Плохие сны. – Да? – Курт слегка придвинулся и коротко поцеловал его в губы. – Мне как-нибудь помочь тебе забыть о них? Теперь всё было уже не так невинно. Курт опустился пальцами ниже, едва задевая утренний стояк Блейна. Тот застонал и выгнулся навстречу его руке. – Да, пожалуйста. Помоги. Тогда Курт лёг сверху и прижался к бёдрам Блейна своими, подарив тем самым долгожданное давление на возбуждённый член. Оба парня резко вдохнули. Курт дразнящими движениями стал покусывать Блейна за шею, отчего тот подался наверх, требуя большего, и Курт пробормотал что-то невнятное, а после переплёл их пальцы и запрокинул руки за голову Блейна. И жарко прошептал на ухо: – Не возражаешь, если я поставлю тебе засос? Раньше не было возможности, а сейчас мне почему-то очень и очень хочется. Блейн простонал своё согласие ещё до того, как услышал конец предложения. Внезапно мысль о том, что он будет помечен Куртом, словно принадлежит только ему, подвела его слишком близко к опасному краю. Но оказалось, что Курта это ничуть не смущает или пугает. Его губы стали более требовательными, а сам Курт стал посасывать сильнее в том самом месте, где Блейн был наиболее чувствительным, и активнее тереться об него. Им явно не хватало смазки и терпения, но никого это не волновало. Сдержанные стоны Курта и громкие – Блейна практически заглушили звучание телефона Блейна, который неожиданно разразился рингтоном, поставленным на Купера. Практически – да не совсем. Потому что никто не хотел услышать Купера, поющего «I’m Sexy and I Know it» в спальне в самый неподходящий для этого момент. Курт перекатился с него с раздражённым рычанием, а Блейн, так внезапно оставленный на грани оргазма и лишённый тепла, инстинктивно последовал за ним. Курт от него отмахнулся. – Ответь на этот чертов звонок, Блейн. Блять, я обещаю, что рано или поздно поступлю с ним крайне непорядочно. Отвечая на звонок, Блейну хотелось прямым текстом сказать Куперу, что тот очень не вовремя заявил о себе, но всё-таки он не посмел. Несмотря ни на что, Блейн зависел от брата, находясь в городе. Вместо этого Блейн постарался придать своему голосу обыденную интонацию, чтобы Купер не догадался, что он только что занимался сексом и хотел бы поскорее вернуться к этому занятию. Курт наблюдал за ним, развалившись на животе, и Блейну было тяжело игнорировать строгие линии его тела и соблазнительный изгиб ягодиц. – И? Чего ему понадобилось? – спросил Курт, как только Блейн положил трубку. – Сегодня ночью мы с Купером и Себастианом идём в какой-то бассейн, а потом куда-то на ужин. Блейн потянулся к Курту, пытаясь вновь привлечь его к себе. Теперь забыть о брате было куда легче. Интересно. Должно быть, его разум выработал необходимый иммунитет. Вот только Курт был явно не согласен. – Подожди-ка. Какой бассейн? Почему надо идти и плавать ночью? Он с ума что ли сошёл? – Эм, он упомянул что-то о Себастиане, который зарезервировал приватный бассейн их компании только для нас? Я сильно не вникал. Давай же, Кууууурт. Но Курт, уже занятый своими мыслями, быстро сел. – Значит, Себастиан? У меня плохое предчувствие. Почему это он… Нет, Блейн, мой член отказывается работать, когда речь заходит о Купере. И… Боже, твоя шея. х х х х Засос на шее Блейна оказался, мягко говоря, внушительным. Курт весь день на него украдкой поглядывал, а выражение его сменялось с виноватого на возбужденное, даже гордое, поэтому Блейн постоянно расцветал под этими взглядами. Он вызвался проводить Курта в театр, и хотя тот был непреклонен и отказывался завершить начатое утром (даже вчерашним вечером) в своём рабочем офисе, они были вместе. Держались за руки, улыбались друг другу и просто были рядом. По пути домой они завернули в супермаркет, где Курт закупался всем необходимым, а Блейн просто катил для него тележку. В самом центре этой рутины было легко себе представить, что такой же будет выглядеть их жизнь через год, может и больше. Когда Блейн навсегда переедет в Нью-Йорк. На мгновение он даже решил, что попросит у Купера разрешения остаться, сменить школу и больше никогда не возвращаться в Огайо, но тут же отмёл эту идею. На то было несколько разумных причин. Ему бы пришлось получить разрешение как Купера, так и родителей, что уже было невозможно. Придётся найти новую школу, где его примут только на год, да и будет ли она такой же хорошей, как Далтон. К тому же Блейн сомневался, что родители согласятся оплачивать его обучение в частной школе в подобной ситуации. И вдобавок ко всему, мысль о том, что придётся быть новеньким и начинать всё с нуля, пугала. Но всё это нельзя было сравнивать с одним единственным: такое импульсивное желание было по-детски неразумным. Неразумным потому, что менять школы, города, практически всю свою жизнь за год до выпуска, и всё ради того, чтобы быть с человеком которого любишь. Возвращаться в Огайо страшно не хотелось, но Блейн знал, что Курт не одобрит такой серьёзный шаг – даже не станет его рассматривать. Блейн обязательно докажет Курту и всем остальным, включая себя, что, несмотря на восемнадцатилетний возраст, Блейн был мудрым не по годам. Ответственным. Внушающим доверие. Пока есть возможность, Блейн будет наслаждаться близостью Курта, его голосом, красотой, уверенностью прикосновений, и постарается не думать о близком прощании, что через три недели придётся сказать «до свидания». Блейн не станет портить минуты радости грустными мыслями. х х х х Бассейн оказался роскошным. Даже более того. Блейн никогда в жизни не видел такого стильного, благоухающего богатством места – везде мрамор и стекло. Бассейн располагался в цокольном этаже здания, где работал Себастиан. И вся эта красота была в их распоряжении на два часа. Курт пошутил, что Себастиан считал подобное времяпрепровождение своеобразным способом сблизиться. В дружеском смысле. В сауне. Да-да, там была ещё и сауна. И джакузи. Вода была кристально-чистой, а на краю бассейна был установлен трамплин для прыжков в воду, на который Блейн вскарабкался незамедлительно. Боже, он так сильно скучал по плаванию. Поднявшись на поверхность после первого кувырка – и вода действительно была идеальной, – Блейн обнаружил, что оставшиеся трое стоят на другом конце бассейна и весело за ним наблюдают. В одном случае это смешивалось ещё и с плохо скрываемым интересом. Себастиан фыркнул: – Точно как ребёнок. Блейн бы, возможно, и обиделся, но Курт сам прыгнул в бассейн. То, как он плыл, рассекая воду уверенными гребками и двигаясь на противоположную сторону, заставило Блейна на минуту забыть обо всём. Потом пришлось напомнить себе, что они здесь не одни, да и купальные плавки особо ничего не скрывали. После этого он надолго занял себя плаванием. Да, это было плохой идеей. Очень, очень плохой. Не смотреть на Блейна, стоящего неподалёку практически голым и таким доступным, было тяжело, а учитывая ещё и то, как его мышцы перекатывались под гладкой оливковой кожей, это становилось и вовсе невозможным. Боже, если бы только Курту удалось улучить немного времени наедине со своим сексуальным парнем… Даже пяти минут было бы достаточно. И только присутствие Купера сдерживало Курта. Да, Купер закатил глаза, заметив засос на шее брата, но скорее сердито. Курт не почувствовал никакой угрозы. И всё же это было неловко. Когда спустя час Блейн выбрался из бассейна, сверкая влажной кожей и мокрыми кудряшками, слипшимися на голове в полнейшем беспорядке, Курт не смог удержаться. Он последовал за Блейном к джакузи, как верный щенок. К чёрту Купера, он должен был хотя бы прикоснуться. И украсть поцелуй. Иначе взорвётся. Купер, как оказалось, вообще не обращал на них никакого внимания, а в очередной раз мощными гребками пересекал бассейн. Курт даже не понял, как это произошло, но вскоре он обнаружил Блейна, сидящего у него между ног и прижимающегося спиной к его груди. Сам же он лениво поглаживал живот Блейна и слизывал нежные и невинные поцелуи с теплых губ, пахнувших хлоркой. Наверное, именно так и выглядело настоящее наслаждение. Пока к ним не присоединился Себастиан. И Курт должен был ожидать подвоха, но легче от этого не становилось. – Ну что, голубки, как прошла ночь? Я слышал, Купер отпустил вас на все четыре стороны. Как мило с его стороны. И всё же, Блейн, я не заметил, чтобы ты сегодня хромал, а я смотрел очень внимательно, поверь. Курт, я был уверен, что ты делаешь это качественнее. Курт ощутил, как Блейн поёжился. Точно, он ведь ещё не привык к особенным проявлениям любви со стороны Себастиана. Он постарался развеять напряжение. – Себ, ты должен сам пойти и потрахаться, а не использовать нас для своих фантазий. Что случилось, неужели в этом месяце нет никаких сексуальных интернов? Себастиан ухмыльнулся. – Ох, нет, их предостаточно, да только не того пола. А вот вы двое… – он поиграл бровями, на что Блейн придвинулся к Курту, словно пытался спрятаться в его руках. – Поведай мне, малыш Блейн, Курт уже рассказал тебе о своей фантазии, где… Резкий шлепок по тёплой и солёной воде, брызги от которого попали прямо в усмехающееся лицо, позволили Курту выпутаться из объятий бойфренда и вытянуть Себастиана из джакузи, подтолкнуть к той стороне бассейна, где было глубже всего. Курту было даже не жаль, когда он поставил другу подножку и опрокинул в холодную воду, а затем прыгнул следом. – Эй! Что на тебя нашло? У тебя ПМС что ли? Казалось, что Себастиан на самом деле поражён, и Курт снова брызнул на него для пущего эффекта. – Прекрати всё это. – Что именно? – Себастиан так натурально изображал невинность и недопонимание, что Курт закатил глаза и удивился, как это они не выкатились из орбит. – Ты и сам прекрасно знаешь. Не будь засранцем, ты ставишь его в неловкое положение. Себастиан даже хрюкнул от смеха. – Да ладно тебе. Во-первых, ты не можешь заставить меня изменить свою сущность. Я думал, ты принимаешь меня таким, какой я есть, Курт. Ты ранишь мои чувства, приятель. И, во-вторых… я очень и очень тактичен, разве ты не заметил? При Купере я ничего не говорил. Да и потом, если уж твой мальчик повзрослел настолько, что теперь трахается, значит он точно созрел для подколов и шуток по этому поводу. Курт скривил лицо. Он прекрасно понимал, что Себастиан не оставит его в покое, пока Курт не расскажет пару сочных деталей о происходящем. Вот только эти сочные детали были совсем не такими, на что тот рассчитывал. – А если нет? Если его ещё никто не трахал? – Что?! Казалось, что Курт не смог бы шокировать Себастиана вот так, даже если бы поведал, что они занимались сексом на вентиляторе, подвешенном на потолке. Коротко улыбнувшись, Курт продолжил: – Мы до этого ещё не дошли. Только не так. Поэтому… Пожалуйста, перестань. И Курт развернулся, оставляя Себастиана с широко раскрытым ртом в одиночестве. Сильно оттолкнувшись от стены, он поплыл назад к тому месту, куда в другом конце бассейна прыгнул Блейн. х х х х После этого Себастиан оставил их в покое, хотя и продолжал смотреть на Курта так, будто бы впервые видит. Купер вёл себя так, словно Курт и Блейн встречались уже целую вечность, а он знал об этом с самого начала. Судя по всему, когда он смирился с этим фактом, то не осталось никаких преград или предубеждений. В конечном итоге Курт и Блейн отправились в сауну вдвоём, потому что Купер терпеть не мог эту жаркую парилку, а Себастиан наотрез отказался сопровождать «голубков». И если спустя десять минут Курт вышел оттуда на трясущихся ногах… друзья этого не заметили или благоразумно решили не комментировать. Да, заниматься сексом в сауне было очень рискованно. Но если твой великолепный, раскрасневшийся, поблёскивающий от пота парень умоляет отсосать тебе? Сказать нет просто невозможно. Да и потом, что за жизнь без небольшого риска?