Запах вишни

      Нет, это просто невозможно.       Грейнджер вторглась в его день совершенно ненужным напоминанием о вечернем патрулировании. Нарушила все планы, чуть не снеся с петель скрипучую дверь.       Какого хера? Он совершенно забыл об обходе Хогвартса. Дурацкий ритуал старост, совершенно не нужный в современном мире. Кому какая разница, в постелях ли студенты после отбоя? Что может случиться в окружённом защитными чарами замке?       Ни-че-го.       Разве что застанешь парочку сосущихся на Астрономической башне. А то и вовсе трахающихся.       Малфою было плевать на них. И сегодня — в особенности.       Потому что он был озадачен совершенно другим.       Но он должен был идти с чёртовой грязнокровкой, потому что она могла всё испортить. Сжечь одним лишь своим присутствием.       События прошедшего дня не давали юноше покоя. Кружили в голове и вокруг головы, расплёскивая на плечи пылинки противоречий. Забивались в поры, перекрывая коже доступ кислорода. Бились о лопатки, настойчиво дробя кости. Так, что даже назойливый взгляд Грейнджер практически не ощущался.       — Слушай, а твои родители не сказали, почему сваливают? — Блейз озабоченно почесал затылок. Драко закашлялся, подавившись огневиски. Стиснул до хруста челюсти.       — Нет.       — Ну хоть что-то же они написали?       — Написали, что уезжают!       — И всё?       Малфой раздражённо махнул рукой. «У меня ведь не безграничное терпение, Забини».       — Какая. Нахуй. Разница?       Забини вздохнул.       — Моя мать уехала.       Драко замер. Удивлённо посмотрел на друга.       — Нет, серьёзно. Смотри.       И он протянул помятый конверт. Малфой бегло осмотрел его, отметив, что семейный герб Забини практически выцвел. Извлёк письмо и пробежался по тексту глазами, пока мулат отстранённо вглядывался в окно. Зрачки расширились, радужка приобрела оттенок дождливого утра.       — Если это шутка, я его тебе в задницу засуну, — прошептал, роняя хрупкий пергамент.       Послание практически слово в слово повторяло то, что он сам получил от Люциуса.       Строчки всплыли в памяти сами собой.       «Сын, мы уезжаем! Прошу, не задавай вопросов. Скажу лишь, что это необходимая мера. Мы не бросаем тебя, нет. Пойми, в Хогвартсе тебе будет лучше. Пока ты там, с тобой ничего не случится. Я же опасаюсь за нас с Нарциссой. Она переживает очень. Прошу, не расстраивай мать».       Вот так вот. Кратко, не балуя объяснениями и описаниями. «Мы уезжаем» — и всё. Баста.       Драко думал, что родители скрываются от Министерства магии, от Ордена Феникса, в конце концов. Но мать Забини? Она ничем себя не проявляла в прошедшей войне.       У неё не было причин убегать.       Блейз поднял письмо, задумчиво вглядываясь в чёрные строчки. Нахмурился и сел на подоконник, прижимаясь лбом к холодному стеклу.       — Какого, какого хера? — спросил Драко, то ли мысленно, то ли вслух.       Парень чувствовал себя потерянным. Как тогда, на шестом курсе, когда он делал нелепые попытки прикончить Дамблдора. Изначально фатально провальные.       — И Пэнси пришло такое, и Гойлу.       Забини говорил, напряжённо вглядываясь в бегущие по стеклу окна струи воды.       — Гринграсс?       Блейз замер и резко выдохнул:       — Я её ещё не видел.       Но Драко не обратил внимания на реакцию друга. Хотя одна деталь всё же не ускользнула от подсознания: её? Он об Астории или о Дафне? Хотя, какая разница. Гораздо важнее — письма. Странные, непонятные, необъяснимые и необъяснённые. Какого дьявола их родители бежали? Сразу все?       — Хуйня какая-то, — выдохнул, вдавливая побелевшие пальцы в подлокотник кресла. Блейз отрешённо покачал головой, а потом его глаза вдруг загорелись решимостью. Он поднялся, сжимая письмо в кулаке.       — Я знаю, что нам делать.       Драко остановился, интуитивно ощутив чьё-то присутствие. Чуть напрягся, замирая.       — Что случилось? — испуганный шёпот Грейнджер. И чего она так трясётся?       Парень еле заметно покачал головой, призывая девушку заткнуться. Не твоего ума дело. Рука с палочкой рефлекторно качнулась следом.       Подружка Поттера запыхтела где-то за спиной, губы юноши дрогнули в усмешке. И вдруг. Шелест подошв по мрамору, еле слышный, почти неуловимый.       Но Драко уловил.       — Кто здесь? — напряжённо вслушался в темноту и почти вздрогнул, когда бодрый голос спросил:       — Мистер Малфой? Мисс Грейнджер?       На свет вышел Гораций Слизнорт. Тени лизали его мантию, стремясь оттяпать себе кусочек, выскользнуть из мрачного коридора.       — Как проходит дежурство?       Гермиона налетела на что-то, тихо пискнув, и тугая струя воздуха ударила юношу в поясницу.       — Спасибо, профессор, всё замечательно, — елейно протянул, надеясь, что Грейнджер поймёт, кому адресован сарказм в его голосе.       Гораций кивнул, озабоченно почесал подбородок. А потом неожиданно посмотрел Драко прямо в глаза.       — Полагаю, вы направляетесь в подземелья?       Малфой замер, анализируя, было ли в голосе что-то, кроме заинтересованности. Бросил осторожное:       — Да, профессор.       А Слизнорт вдруг обернулся через плечо, глянув на дверь заброшенного кабинета. Кабинета, где сидел сейчас Забини, наверняка безуспешно пытавшийся выйти с мамашей на связь через каминную сеть.       Драко сжал кулаки, сам не зная зачем. Он что, вырубит зельевара, если тот вздумает мешать? Профессора, своего декана?       И заодно Грейнджер, для полноты картины.       Бить — так всех.       Гораций, казалось, размышлял. Притопнул ногой, отбил пальцами «Нас только двое». Малфой поморщился, когда узнал простенький мотивчик: «трам-пам-пам-трам-пам-па-ра-ра-рам». Эту песню «Ведуний», кажется, знал весь волшебный мир.       Слизнорт ещё мгновение поколебался, а потом со вздохом уступил дорогу, делая приглашающий жест рукой в коридор, откуда сам только что вышел.       Драко, не в силах поверить в свою удачу, поспешил вперёд, широко шагая.       Мерлин, пронесло. Что было бы, если б член Ордена Феникса узнал, что его студенты выходят на связь с потенциальными ПСами прямо у него под носом? Такое лучше не проверять. Уйти подальше и увести Грейнджер.       Грейнджер.       Драко замер, соображая, не заметила ли чего девушка. Прислушался, ожидая услышать её привычное пыхтение за спиной, но его не было.       Взгляд в панике заметался по коридору, споткнувшись о заветную дверь. Юноша уже хотел влететь к Забини и заорать, чтобы он сворачивал всё к чёртовой матери, как вдруг кто-то налетел на него сзади, неожиданной вспышкой обрушиваясь на мозг. Малфой напрягся, готовый пустить в ход Империо, когда до его носа донёсся приторный аромат вишни.       Грейнджер.       Грёбаная грязнокровка, из-за которой он чуть не применил непростительное в стенах школы. Действующая на нервы постоянным раздражителем. Порывистая, ненавистная и такая… дарящая облегчение.       Малфой сжал кулаки, вены на руках вздулись. Парень задрожал всем телом то ли из-за осознания, что план всё ещё в силе, то ли от душившей его ярости. Медленно развернулся, пронзая девушку страшным взглядом.       — Грейнджер, какого чёрта?       Она вздохнула и сцепила замком руки. Тряхнула головой.       — В чём дело, Малфой?       Парень оглядел её с ног до головы, маленькую и дрожащую. Она стояла от него всего в двух шажках, и юноша чувствовал тепло, исходящее от её тела.       Верхняя губа поползла вверх, обнажая зубы.       — Грейнджер, тупая ты грязнокровка, — почти ласково, — какого чёрта ты стоишь так близко ко мне? Какого чёрта ты касаешься меня?       — Я не касаюсь тебя, Малфой.       Подняла лицо, встречая твёрдый взгляд.       — Отойди от меня, — прошипел юноша, выплёвывая ядовитые слова.       Взгляд девушки тут же скользнул к ногам, и она поспешно отступила, словно признавая свою ошибку. Признавая его превосходство. Впечаталась в стену, кажется, пытаясь с ней слиться.       — Доволен?       А в глазах всё тот же негасимый огонь, хотя голос дрожит. Поджилки трясутся.       На Малфоя вдруг навалила усталость. Припечатала лёгкие к почкам, вызывая дикий зуд в глотке. Вцепилась в глаза, стягивая веки.       Девушка вздрогнула, когда парень вздохнул.       Мерлин, да срать мне на тебя.       — Просто не попадайся мне на глаза, Грейнджер.       И ушёл, зная, что она всё равно пойдёт за ним.       Время давно перевалило за полночь, но Малфой терпеливо сидел за столом, невидящим взглядом вчитываясь в учебник по рунам.       Противный скрежет по двери отвлёк его. Парень закинул голову, массируя затёкшую шею руками, и покосился в сторону источника звука. Казалось, кто-то впивается в деревянную обшивку когтями, оставляя после себя глубокие борозды. Драко покачал головой.       Если это опять Грейнджер…       Резко встал, рывком открыл дверь.       И рыжий ураган пронёсся по комнате, меховым клубком скрываясь под постелью. Забился между коробками, высовываясь пушистым хвостом из-под свесившегося покрывала.       — Что за?..       Парень недоверчиво шагнул к кровати, разглядывая огненный ёршик, елозящий туда-сюда по ковру.       Не-ет, — мысленно застонал.       Это был кот Грейнджер. Уродливый, линяющий, с приплюснутой мордой. Сверкающий своими жёлтыми глазищами из темноты.       — Сраный кот, — не хуже Живоглота зашипел Малфой, опускаясь на колени. — А ну, иди сюда.       Протянул руку, но котяра угрожающе зарычал и ударил когтистой лапой.       — Ах ты!..       Он распахнул глаза и тут же сощурился, изучая маленькие царапины на тыльной стороне ладони. Взглянул на кота, изогнувшегося дугой. Шерсть у того стояла дыбом, а пасть раскрылась в безмолвном шипении. Кот не собирался сдаваться просто так.       Как и его хозяйка.       Губы Драко искривились усмешкой, зрачки расширились. Парень отряхнулся и сделал вид, что животина ему не интересна. Совсем. Одёрнул рубашку, закатал рукава. И кинулся на потерявшее бдительность животное.       Рыжий ублюдок, казалось бы, такой здоровый, невесомо проскользнул между рук, мимоходом пройдясь по левому предплечью острыми когтями и впиваясь зубами в запястье.       — Сука! — выдохнул юноша, встряхивая рукой.       Кот отлетел, перекувырнувшись в воздухе, и приземлился на лапы, с грохотом обрушившись на стол. Протяжно мяукнул и вспрыгнул на подоконник, цепляясь за тёмные шторы.       Драко поморщился. На руке остались четыре длинных кровоточащих царапины, рассекавших Чёрную метку на равные части. Парень провёл по ней ладонью, размазывая по коже кровь. Вздохнул, наблюдая, как Метка исчезает под слоем красного, как никогда желая, чтобы у него её не было.       Кот зафырчал, вскарабкиваясь на гардину. Малфой напрягся, заметив, что шторы предательски затрещали.       — Эй! Как тебя, Живо… как? Иди сюда, мать твою!       Живоглот дёрнул хвостом, задорно задрав его кверху, и перескочил на шкаф, гремя колбами и скидывая на пол книги.       — Вот дрянь, — зарычал слизеринец.       Грейнджер — дрянь.       Грейнджер и её кот.       Схватил со стола волшебную палочку, и котяра, будто почуяв опасность, сам прыгнул ему на голову, целя когтями в лицо. Драко закрылся руками, чувствуя, как шерсть забивается в порезы, и ловко перехватил питомца Гермионы за шкирку. Встряхнул, победно улыбнулся, с наслаждением вслушиваясь в злобное шипение Живоглота.       Раздался характерный «тук-тук-тук» в окно — сова стучалась клювиком. Юноша оглянулся. Пёстрая сипуха — птица Забини — била крыльями, призывно царапая стекло лапками. Кот соскочил с рук парня, грузно рухнув на пол, и тут же залез под шкаф. Малфой крутанулся, пытаясь ухватить его, но не успел. Покосился на сову и махнул рукой — кошак не так важен.       Сипуха грозно ухнула, недовольно взъерошившись. Парень погладил её по голове и предложил орешков, поспешно отвязывая письмо.       «Через десять минут в гостиной», — всего пять слов, и сердце Драко участило свой стук. Непослушной рукой юноша пригладил мягкие волосы и кинулся прочь из комнаты, хлопнув дверью. На секунду притормозил внизу, сардонически улыбнувшись.       Долбоёб, откуда ему взяться здесь после отбоя? Откуда ему вообще здесь взяться?       Малфой рванул из Башни старост, как будто за ним гналась сама Смерть, пронёсся по коридорам безликой тенью. Он бежал, не заморачиваясь, что может наткнуться на кого-нибудь из преподавателей. Сейчас он хотел только одного: узнать, чем закончился разговор Забини. И как по заказу:       — Кто бродит по коридору, дорогая? Кому этой ночью не спится? — скрипучий голос, и Драко будто налетел на стену. Распластался по ней, потеряв ощущение земли и неба.       Из-за угла выглянул Филч, сгорбленной фигурой выступая из тени. Миссис Норрис мягко кралась за ним, настороженно оглядываясь.       Малфой перевёл дух.       — Я патрулирую коридоры, — произнёс с нажимом, встречаясь взглядом с завхозом. Одарил его надменной усмешкой и пошёл дальше вразвалочку, пока старик не вспомнил, что его дежурство давно закончилось.       Но нет, Филч ничего не заподозрил. Проводил его озабоченным взглядом, недовольно забормотал себе под нос что-то про заносчивых волшебников. Подхватил кошку на руки и скрылся с глаз.       Драко облегчённо вздохнул.       Мне сегодня определённо везёт. Фортуна была на его стороне, словно он опустошил пару бутылочек «Феликса». И даже стены больше не давили.       В гостиной Слизерина было пусто. Камин догорал, комната в полумраке светилась зеленоватым. Итальянец коротко кивнул ему, быстро взглянув на руку.       — Что случилось?       Малфой с ужасом сообразил, что так и не опустил рукава после битвы с грейнджеровским котом, выставив на показ окровавленную Метку. Поспешно одёрнулся, сосредоточенно уставившись на Блейза.       — Ерунда. Что у тебя?       Мулат покачал головой. Его взгляд был каким-то растерянным, и это настораживало.       — Ничего толкового.       — И всё же?       Забини вздохнул, протирая лицо ладонями. Зачесал волосы, обратив взгляд к потолку. Невнятно что-то промычал-простонал. Драко наблюдал за этими махинациями с вежливым беспокойством. Наконец парень воскликнул:       — Бредятина!       Малфой закатил глаза.       — Ты можешь выражаться конкретнее?       — Дра-ако, — протянул тот. — Что значит «Тёмное наследие»?       — Тёмное наследие? Что? — юноша в изумлении взмахнул ресницами.       — Мать сказала: «Они ищут Тёмное наследие, наследие Лорда!», — закивал Блейз. — Это всё, чего мне удалось от неё добиться.       Малфой потёр переносицу. Размял шею, пару раз хрустнув ею. Он не понимал. Ни черта. И это выбивало из колеи, сносило с ног.       — Лорда, — прошептал, невольно кидая взгляд на левое предплечье.       А я-то думал, что всё закончилось. Вот придурок!       — И знаешь что? — голос Забини звучал надтреснуто. — Она боялась. Постоянно куда-то оглядывалась, что-то высматривала.       Драко покачал головой. Мать Забини, светская львица, обладательница огромного состояния, похоронившая семерых мужей, чего-то боится? Дела явно плохи.       — Всё образуется, — произнёс просто так, чтобы убить тишину, что давила на барабанные перепонки.       Конечно, ни один из них не поверил в сказанное.