Беты (редакторы): Simeon Stefan Batory
(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 14 июня 1808 год) Понедельник. (Амалия) Дита знала, зачем Пётр позвал её, и шла к нему, словно на каторгу. Джетт хорошо объяснил, как ей придётся вести себя в дальнейшем. Как претворяться связанной Узами с Карлом. Как говорить с новым господином и как на него смотреть. Дита могла бы сыграть для Карла, обмануть Петра и делать всё, что требуют Узы Крови. Но она никогда не сможет притворяться, что Джетт для неё более ничего не значит. Дита сильно страдала от разлуки с господином: Джетт лишь обещал, что скоро появится в Берлине, а сам же не покидал цитадель. Девушка понимала, что должна быть сдержанной, должна уметь скрывать свою связь. Или это погубит её и его. Пётр принял Диту в кабинете, но оттуда сразу повёл девушку в ещё более тёмные и мрачные подземелья своей капеллы. Их сопровождали Максимилиан и Марианна, и Дите казалось, что они рядом лишь для того, чтобы следить, как бы она никуда не сбежала. Но ей некуда было бежать. Джетт чётко дал ей понять, что границы Бранденбурга он покидать не собирается. Ему нравится новый дом, новое положение и защита, что обеспечивают ему Тремеры. Они вошли в большой зал, точно такой же, как и камера пыток Петра. Лишь обстановка отличалась. Зал был пуст и в центре, между колоннами, были нарисованы различные символы. Пётр зажёг факелы и вставил их в укрепления на стенах. Разложил различные скляночки по краям пентаграммы. — Зачем всё это? — Удивилась Дита, следя за ними. — Узнаешь, — снова загадочно ответил Пётр. — И Карла я даже не увижу? — Он приедет через пару дней. И к тому моменту он надеется, что ты станешь его гулем. То есть встретишь, как подобает, — очень мрачно сказал Максимилиан, — ты понимаешь, о чём я? — Нет, не понимаю, — Дита немного начала паниковать. — Не бойся, ритуал безболезнен. Если только ты не обманула и не пила кровь Джетта, — подойдя к ней за спиной, прошептал Пётр. — Я не пила, — отчаянно соврала Дита. Но чёртовы вампиры умели различать ложь и правду, только, она ещё не разобралась, каким кланам это доступно, а каким нет. Но чем старше был Каинит, тем больше вероятность, что он мог понимать человеческие эмоции и без чтения аур. — Я рад, — сказал Пётр, доставая из оснований пентаграммы тяжёлые цепи с кандалами. — А это ещё зачем? — Дита испугалась теперь не на шутку. Выход сразу закрыла собой Марианна. — Раздевайся, — приказал Максимилиан. Дита нервно рассмеялась. — А может просто я выпью его крови три дня подряд и волшебство случится? Максимилиан кивнул Марианне и та, подойдя к девушке, стала распускать завязки её платья. — Не надо, — Дита оттолкнула её руки, — я не пила кровь Джетта, я стану гулем Карла! — Возможно. Но мы лучше перестрахуемся. К тому же в твоём теле много крови других вампиров. От неё нужно избавиться, на всякий случай. — И как вы собираетесь это сделать? — Дита всё ещё отмахивалась от Марианны. — Заставить тебя потратить всё, что в тебе было, — спокойно ответил Пётр. Марианна сняла с неё платье, а Дита, сжавшись от холода и страха, всё ещё пыталась вернуть себе одежду, вырывая её из цепких рук слуги Петра. — Может, как-нибудь обойдёмся без этого? — с надеждой спросила девушка, поняв, что с Марианной не справится. — Если только ты сама избавишься от крови Джетта, — Пётр заглядывал в скляночки, проверяя ингредиенты. — Её во мне нет! — Я знаю, что есть. Карл рассказывал твою душещипательную историю про сердце, которое ты создала из крови своего хозяина. — Тогда вы знаете, что если я её потрачу, то умру! — Учитывая, как быстро ты лечишься, я могу предположить, что тебе вылечить сердце будет проще, чем держать в том состоянии, как сейчас. — Я пыталась. Стоит мне отпустить кровь Джетта, как сердце перестаёт биться, и я могу только вернуть его на место в виде крови Джетта. Я не в силах его вылечить! — Дита испугано огладывалась, пытаясь придумать, как обмануть кровопийц. Но Максимилиан её более не слушал: подведя к цепям, он приковал её ноги. — Я не пила кровь Джетта, а кровь в моём сердце не помешает, если я стану гулем Карла. Не надо никаких ритуалов! — девушка всё пыталась их убедить, но вампир приковал ей и руки. Цепи были достаточно длинными, девушка могла беспрепятственно двигаться, но покинуть центр пентаграммы она не могла. Пётр встал с северной части пентаграммы, Максимилиан – с южной. — Мы заберём большую часть твоей крови. С помощью ритуала же мы избавим твоё тело от всего вампирского вите. И тебе лучше не сопротивляться. Или будет больно, — пояснил Пётр с усмешкой. Вампиры подняли руки, и кровь из тела девушки потекла по воздуху к ним. Дита щурилась: ощущения было не из приятных. Но спорить с ними не стала. Тремеры долго вытягивали её кровь, остановившись лишь, когда Дита действительно потратила всё вите, что могла хранить в своём теле, кроме той, что составляло её сердце. После этого, вскрыв по очереди все баночки, Тремеры рассыпали содержимое на линии на полу и порошок, словно притянутый, забился в каждую щёлку, составляя плотный орнамент без единой бреши. Какое-то время Дита всё так же спокойно сидела в кругу, и ничего не происходило, но вампиры начали читать заклинание, а песок – подниматься с пола, создавая невысокую стену. И тогда Дите стало безумно плохо. Кровь вампиров с огромной силой вырывалась из её тела. И сердце, что хранила она с нежностью и любовью, стало дёргаться, сотрясаться и рваться на части. Дита в ужасе закричала, чувствуя, как разрушается её тело, слово её растягивают в разные стороны пентаграммы… Марианна со страхом отступила. Когда стена из волшебной смеси окружила девушку, Дита вздрогнула, и её тело выгнулось дугой, приняла неестественную позу. Она закричала, а на поверхности её кожи стала проступать кровь, и, отрываемая неведомой силой, улетать за границы магического знака. За криком девушки последовал и другой звук. Словно стены древнего подземелья отвечали ей. Нечеловеческие завывания и дрожь пробежала по колоннам, и цепи встали на дыбы, словно намереваясь отпустить её. За спиной гуля что-то грохнуло, и Марианна нервно обернулась. Кусок от стены отвалился и большим гранитным камнем упал на пол. Женщина почувствовала, как у неё волосы встают дыбом, когда подобный хруст она услышала над головой и в центре пентаграммы. Вампиры продолжали читать заклинание, словно не замечая разрушений, что проходили за границами знака. Крик Диты стал вибрировать, и был похож на истошный писк, когда кусок колонны рядом со знаком откололся и, упав на линию, разрушил целостность и прервал ритуал. Девушка упала на пол и замерла. — Проверь, как она, — приказал своей слуге Пётр. — Но, господин… — испугалась Марианна. — Быстрее! Женщина очень осторожно подошла к границе и, проведя рукой над невидимым барьером, убедившись, что ритуал более не действует, вошла вовнутрь. Поверив пульс Диты, она сообщила, что девушка лишь без сознания. Её тело было очень бледным, на коже не осталось и капли крови, и казалось, что ритуал уже завершён. — Убери эту глыбу, — приказал снова Пётр. И Марианна покорно подошла к камню, сдвигая его с пентаграммы. Оставив небольшой кусок внутри, она вышла за границу знака и резко сдвинула камень. За мгновение барьер возобновился и часть её руки, что осталась за гранью, словно сгорела. Кожа обратилась в пепел и упала на землю тонкими прогоревшими струпьями. — Боже… — проговорила Марианна, прижимая пожухлую кисть. — А с Дитой такого не случится? — Ей от силы пятнадцать лет как гулю, она постареет максимум на час, — спокойно ответил Пётр. Марианне было чуть более пятидесяти, но её тело, попавшее под заклинание, состарилось в считанные секунды. Это значило, что срок, отпущенный природой для Марианны, истёк, и если она откажется от вите и решит уйти от вампиров, то без их крови умрёт очень быстро и болезненно. Тремеры закончили ритуал в тишине, девушка осталась лежать неподвижно в центре знака, и уже ничего не мешало им. Когда ритуал был завершён, волшебная пыль осела, и Максимилиан стал собирать её в баночки. Пётр вошёл в пентаграмму и поднёс к губам Диты кувшин. Она была бледна, словно совершенно обескровлена. Пётр осторожно влил в её рот сначала несколько капель красной тугой жидкости. Принцесса почти сразу пришла в себя, и вампир дал ей пить, позволив поглотить треть кувшина. — Ты останешься здесь на три ночи, никто не должен давать тебе более вите, и не трать кровь, что ты получила сейчас. Это кровь Карла Шректа и ты будешь его гулем через три дня. Дита кивнула. Она всё ещё была в полуобморочном состоянии и словно не понимала, что происходит и где она находится. — Марианна, позаботься о ней и о её человеческих нуждах. Завтра мы продолжим, — Пётр забрал у Максимилиана склянки с собранным порошком и, оставив двух гулей в зале, покинули его. Марианна стала перед Дитой, стараясь не приближаться, и мягко спросила: — Что тебе нужно принести? — Еды! — сразу ответила девушка, — одеяло и подушку. И оставь мне свет! — она вдруг подняла на неё глаза, которые были ещё ярче, чем обычно и сияли небесным огнём, — оставь мне побольше света. Марианна принесла девушке всё необходимое и, теряясь в догадках, направилась к господину. Тот, зарывшись в какие-то книги, сидел в кабинете и не обратил на слугу никакого внимания. Марианна ждала его несколько часов. Перед рассветом Пётр сделал вид, будто только заметил её. — Я слушаю? — спросил он, приподнимая брови. — Простите, но я хотела узнать, что произошло внизу. Я раньше видела этот ритуал, но никогда не случалось ничего подобного. — Ты ведь знаешь, что Дита маг? — спросил он, глядя исподлобья. — Да, я слышала слухи. — Так вот, не советую её злить. Глупая девчонка не контролирует свои возможности. И я даже не знаю, что она ещё может сделать. Марианна кивнула, нервно сглотнув. — И не смей об этом никому говорить! — добавил Пётр. — Густав вполне может приказать её уничтожить, зная, на что она способна. Но Карл заинтересован в личном маге, который не сбрасывает Узы. Возможно, девушка и выглядела маленькой и немощной, но те разрушения, что она произвела за несколько минут, потрясали. Марианна низко поклонилась и покинула покои Петра, желая лишь об одном: чтобы Карл забрал своего гуля поскорее из их капеллы.***
(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 16 июня 1808 год) Среда.(Карл) Юстициар прибыл в Берлин инкогнито. Ему не нужны были лишние слухи и вопросы, его архонты следили за городом и за его слугой достаточно тщательно, чтобы досконально знать и понимать ситуацию. И хотя новых донесений о проявлении магической составляющей Диты не поступало, Карл всё же немного тревожился из-за очередной встречи с юной магичкой. Возможно, им следовало уничтожить мага ещё при первой встрече, избавиться от неё и её мстительного духа, что преследовал принцессу ещё с Севильи. Но способности Амалии интересовали бессмертного колдуна, и этот интерес был сильнее, чем страх перед Лилией. Джетт не позволил увести девушку в Вену, где в своей огромной капелле Карл смог бы получить ответы на все вопросы. Но и в Берлине у него был хороший союзник, что мог бы провести все необходимые испытания. Карл сожалел лишь, что не сможет присутствовать. Впрочем, прибыв в город с неофициальным визитом, он надеялся взглянуть хотя бы на пару ритуалов и опробовать кое-что, что изобрёл сам. Слуги Петра провели Юстициара в подземный кабинет, неплохо оформленный и явно повторяющий собой комнаты и структуру туннелей Венской капеллы. Кабинет был пуст, и, заняв одно из широких кресел, Карл стал дожидаться хозяина. Через пять минут двери раскрылись и Пётр проскользнул внутрь, всячески кланяясь и осыпая любезностями гостя. За ним появилась Амалия и, не поднимая головы, сделала глубокий книксен. В ауре девушки была смешенная тревога и страх, но причин для такого настроения могло быть множество. — Не бойся, дитя, подойди, — приказал Карл, внимательно следя за девушкой. Она сделала несколько шагов, и, остановившись перед ним, опустилась на колени, покорно склоняя голову. Карл протянул ей руку, и та прижалась губами к его холодной сухой коже. — Успешно ли прошёл ритуал? — обратился Юстициар к Петру. — Да, — сказал он сначала твёрдо, но потом добавил: — возможно, не совсем так, как мы рассчитывали. Она долго сопротивлялась, но у вашего Отпрыска огромный потенциал, и мы сумели закончить все необходимое за несколько минут. — Я рад. Значит теперь Амалия Бурбон – мой гуль и в моём подчинении? — Он обращался к Петру, но ответила девушка: — Да, господин, теперь моё сердце бьётся только для вас. — Ты излечила его или заменила кровь Джетта на мою? — Для Карла это было очень важно, потому как, зная возможности смертных магов, он понимал, что избавится от Уз Крови для неё не составит труда, если она не будет хранить его кровь целенаправленно, как кровь Джетта. — Излечила, — тихо ответила девушка, но Карл видел, что она врет. — Ты уверена? — переспросил он, испытующе поднимая взгляд на Петра. Хозяин Берлинской капеллы не чем не показал, что заметил ложь подопечной. — Я… — девушка замялась, — я была уверена. Она снова врала. Карл поднялся. — Мне что, придётся вспороть тебя, чтобы проверить говоришь ли ты правду? — Простите, я потеряла сознание, пока они проводили ритуал, я ничего не помню и не знаю, что произошло! А потом мне сразу дали вашей крови, я ничего сама не предпринимала, но это могло случиться без моего ведома! — Девушка прижалась лбом к полу, — я не хотела разгневать вас, господин, вы можете вскрыть меня, если хотите удостовериться! — она всхлипывала, её аура пылала ужасом, и Карл успокоился. — Если она потеряла сознание, то не могла сопротивляться ритуалу, а значит, всё действительно прошло успешно. К сожалению, любопытство не позволит мне лишиться возможности убедиться в этом, поэтому приготовьте всё необходимое для операции. Я хочу видеть её сердце! Пётр с каким-то удовольствием кивнул, и, подхватив Диту, которая кидала испуганные взгляды на своего нового хозяина, с пола, увёл её из кабинета. Довольно быстро Тремер вернулся и сел напротив Карла, который всё ещё прогуливался по кабинету. Пётр не решался начать говорить, пока Юстициар не даст ему разрешения, а Карл, по-видимому, забыл об этом и, думая, о чём-то своём, ждал. — Позволите ли мне показать результаты последних исследований? — осторожно начал Пётр, понимая, что Юстициар о нём и не вспомнит. — Да, конечно, — Карл, наконец, сел, и Пётр подошёл к столу и собрал подготовленные отчёты. Передав стопку старшему Тремеру, он вернулся на место и стал внимательно следить за лицом нового хозяина магички. — Когда вы проделали всё это? — поинтересовался он, смотря на объем материалов. — Я провёл всего два эксперимента, но результаты были обширны, можете просмотреть общие сводки и ознакомиться с подробностями позже. — Я бы хотел забрать девушку в Вену хотя бы на пару месяцев. — Боюсь, эти вопросы всё ещё решает Джетт. Вы сами подписали с ним договор. Хотя девушка теперь полностью в вашем распоряжении, но Бруджа продолжает оставаться её владельцем. Пётр удовлетворено улыбнулся, заметив удивлённое выражение лица Карла, когда тот, просматривая документы, дошёл до результатов. — Вы точно в этом уверены? — спросил Юстициар, тряся листом. — Я проверил множество раз, и, хотя у меня было не слишком много времени, всё подтвердилось. — Вот поэтому я и хочу увести её, — Карл отложил бумаги и поднялся, — пройдёмте, я хочу посмотреть на её сердце и сам проверить ваши опыты. — Конечно, Марианна уже всё сделала, и мы можем приступить. Тремеры спустились в лабораторию Петра. Диту раздели и уложили на специальный стол, закрепив её кожаными ремнями. Карл одобрительно кивнул, проверив крепежи. — Марианна дала ей морфина – это недавно изобретённое обезболивающее, — пояснил Тремер, заметив удивление Карла, — хочу так же заметить, что ремни её не удержат, если она вздумает колдовать. — Тогда её удержит моя магия, — спокойно ответил Карл и, взяв широкий нож, подошёл к девушке. — Господин Карл, — без разрешения заговорила Дита, — дайте мне вашей крови, чтобы я могла излечиться быстро. Карл перевёл взгляд на Петра. — Похоже, этикету её так никто и не обучил! — Простите, непослушная королевская кровь. Боюсь, не в моих силах перевоспитывать упрямицу, — спокойно пожал плечами Пётр. — Отправьте её в комнату смерти, — усмехнулся Карл. — Она просидела там двое суток, как видите, результатов немного, — так же спокойно ответил Пётр. — Амалия, тебе разве не объясняли, что слуга не может обращаться к господину без разрешения! — строго, как ребёнку сказал Карл своему гулю. — Простите, но кровь поможет сдержать мне боль, я не хочу навредить вам своей магией, — с мольбой проговорила Дита, — Пётр, объясните ему, прошу вас, что моя магия мне не подчиняется! Пётр устало вздохнул и развёл руками. — Займитесь и этим тоже, — Карл раздражено разрезал приготовленным ножом своё запястье и поднёс его ко рту девушки. Когда приготовления были закончены, Карл провёл ножом по её груди, отмечая место, где располагается сердце. Дита сжала зубы и закрыла глаза, полностью сосредоточившись на контроле своей магии. Морфий, что должен был снизить её боль, лишь затуманил разум, мешая логически думать. Боль осталась неизменной составляющей встреч с Карлом. Юстициар вдавил нож сильнее: почти не прикладывая усилий, он разрезал её грудь вместе с костями быстрым и уверенным движением. Дита лишь сильнее сжала губы, но, когда Тремер дёрнул за края тканей, открывая ей грудную клетку, она истошно закричала и потеряла сознание. Стоило крику девушки замолкнуть, Марианна поднесла свечу к разорванной груди Диты. Карл внимательно смотрел на чёрное круглое пятно в том месте, где должно было бы находиться человеческое сердце. — Она не излечила его, — прокомментировал он и вернул рёбра на место. Почти мгновенно рана закрылась, и тело полностью восстановилось. Дита пришла в себя, тихонько всхлипнув, уставилась на свою грудь. — Что там? — Спросила она, но вампир не обратил на неё внимания. Стерев с себя и ножа кровь, он направился к выходу из лабораторий. — Марианна, одень девушку прилично и отведи в мой кабинет, — распорядился Пётр, выходя следом за Юстициаром. Оказавшись вновь в кабинете, Карл выглядел уже намного более уверенным. — Дита использует сильную магию разума, она не подчиняется гипнозу и свободно избавляется от ментального и психологического воздействия, — задумчиво, словно сам с собой говорил Юстициар, вновь просматривая отчёты Петра, — то, что моя кровь будет присутствовать в её теле постоянно, даст гарантию, что она не сбежит из-под вашей опеки. — Я думаю, что этого не достаточно, и стоит провести ритуал привязывания, — возразил Пётр, и Карл поднял на него взгляд, с явным удивлением смотря на главу Берлинской капеллы. — Думаете, я не собирался этого сделать? — Уверен, что собирались, простите мою бестактность, я лишь хотел узнать, когда вы проведёте этот ритуал. — Я пока думаю. Обговорю с Джеттом возможность того, чтобы Амалия хоть какое-то время пожила в Вене: я бы с радостью проверил все ваши теории, и если то, что вы написали тут – правда, я смогу закончить многие важные ритуалы. — Могу устроить вам встречу в ближайшие несколько дней. — Да, и я хотел бы встретиться и с Густавом тоже. Амалия ценный биологический материал. Густав, как я понял, тоже использовал её кровь, я хотел бы получать какие-то существенные бонусы за использование моего гуля. Назначь на конец моего визита, пока я не хочу, чтоб Принц знал о моём присутствии. — Конечно… Их прервал стук в дверь, и после разрешения в комнату вошла Дита. Марианна принарядила её в старинное тяжёлое платье образца XIV века, которое гуль Тремера специально заказала для приезда гостя. Девушка выглядела в нём, как Джульетта из пьесы английского драматурга, а причёска в стиле той же эпохи – высокое плетение вокруг головы и распущенные пряди, – придавала её прекрасному облику какую-то возвышенность и целомудренность. Карл одобрительно кивнул и указал девушке на одно из свободных кресел. Дита, послушно склонив голову, заняла предложенное место и, не смея поднимать глаза, смотрела на свои руки. Вампиры продолжали обсуждать её и её кровь, Дита же не подавала ни каких знаков и молча все слушала. — Сколько примерно крови она может воссоздать из вампирской? — Это зависит от силы крови, — ответил Пётр, — думаю, вашей пинты будет достаточно, чтобы вы после наелись досыта. — Это много, — Карл задумчиво посмотрел на девушку. — А что на счёт вкуса? — Предполагаю, что питание на неё влияет намного сильнее, чем на обычных людей, — Пётр пощёлкал языком и с усмешкой добавил, — её вкус был бы идеален, если бы она не ела человеческой пищи вовсе. Но, боюсь, долго она так не продержится. — Я проводил некоторые эксперименты: кормил человека только вампирской кровью, и его жизнь истекала через три месяца и последние дни были мучительны. Впрочем, он прожил достаточно долго, чтобы подтвердить все мои догадки, — Юстициар усмехнулся, — думаю, она бы продержалась дольше. — Напротив, она тратит кровь, использует магию, и её тело расходует энергию быстрее, чем у обычного человека. — Проверь, сколько она продержится без еды. На вите. И пришли мне образцы её крови. — Конечно. — Что на счёт её способности восстанавливаться? Что происходит с отрубленными частями тела? — Ничего. То есть ничего особенного, как и у обычного человека, они просто отмирают, как и кровь в них. — Значит, у нас нет возможности подобным образом создать её копию? — Только если попробовать отрубить ей голову, — учтиво ответил Пётр, а девушка вздрогнула. — И каков шанс, что она выживет? — абсолютно серьезно спросил Карл. — Невысок, но мы можем попробовать. — Я обдумаю это. Пока отложим, — Карл, наконец, взглянул на девушку и, не отводя от неё более взгляда, спросил Петра: — вы подготовили мне покои? — Да, я провожу вас, когда пожелаете. — Сейчас. Я хочу пообщаться со своим новым гулем наедине. Пётр кивнул и все поднялись. Открыв потайной ход в своём кабинете, Пётр повёл гостя по очередным запутанным коридорам своей капеллы, углубляясь под землю. Вскоре они достигли нижних этажей, и Пётр указал гостю его комнату. Обычная спальня: богатая современная обстановка ничем не отличалась от комнат придворных. Хозяин зажёг свечи в комнате, освещая её, и, закрыв плотно дверь, покинул гуля и её нового господина. Карл обошёл комнату, заглядывая во все щели и закоулки, словно что-то ища, а потом сел на кровать. — Ты сможешь сбежать из города, добраться до Вены, если я потребую? — Да, конечно, — девушка всё ещё скромно держала голову опущенной, — но разве договор с Джеттом не запрещал вам этого делать? — С Джеттом я ещё разберусь. И твоё периодическое посещение моей капеллы не нарушит этот договор. — Понимаю. — Завтра я проведу несколько важных экспериментов, потому требую не питаться человеческой едой, пока я прибываю в городе. Так же мне нужно, чтобы ты воздерживалась от крови других вампиров, пока я тут. — Когда вы покинете Берлин? — Через семь дней. — Я выполню ваше желание. — Прекрасно. Ты пила чью-либо кровь в последнее время? — Нет, и вы можете быть уверены, что от меня невозможно получить Узы. — Я знаю. Но это для чистоты эксперимента. Дита кивнула. — А сейчас разденься, погаси весь свет и садись рядом. Девушка снова кивнула, ненамного более сдавленно. — Вы хотите заняться со мной любовью? — С чего бы мне этого хотеть? — серьёзно спросил Карл. — Простите, я не желала вас обидеть. Девушка извинилась очень тихо и стала поспешно снимать с себя платье. Старинные наряды застёгивались на спине мелкими пуговицами, и Дита возилась с ними, нервничая и раздражая вампира. За тяжёлым верхним сарафаном последовала нижнее светлое платье из более лёгкой ткани, а за ним и плотная тёмная рубаха с обтягивающими длинными рукавами, цепляющиеся за пальцы, и дополнительная юбка, увеличивающая оббьем платья. Наконец добравшись до последней рубахи, что служила нижним бельём, она с облегчением обнажилась. Подобрав с комода колпачок для свечей, она быстро затушила их, и, борясь с наступающим ужасом, который она испытывала после комнаты со смертью, оказываясь в темноте, села рядом с Карлом. Затаив дыхание, она пыталась вслушаться, заметить хоть что-то, но их окружала непроглядная темнота. А потом Тремер, почти не касаясь её, укусил Диту в районе живота и стал пить её кровь. Девушка потянула к нему руку, и Тремер, не отпуская её, строго произнёс: «Не шевелись». Его клыки впились в её плечи, руки, она чувствовала прикосновение зубов всё в большем и большем количестве мест. Её тело горело от невероятно приятных ощущений, и вместе с тем её сковывал безумный страх, потому что она не понимала, что происходит. Через минуту девушке казалось, что к ней присосалось не менее сотни вампиров. Дита с трудом оставалась на месте и не теряла сознание от блаженства, она стала стонать, чувствуя, как все эти зубы вызывают в ней сильнейшее возбуждение, и, теряя голову от удовольствия, она стала ласкать себя. — Не двигайся, — произнёс голос ещё более строго, где-то совсем рядом с ней и девушка с ужасом поняла, что это вовсе не голос Карла. Мысли сбивались от страха и наслаждения. Она постоянно проваливалась в полузабытье и потеряла счёт времени, и своей крови. Её тело, всё до последней точки было прокушено вампиром, а может, и множеством вампиров, но она не чувствовала, что теряет кровь, словно они только прокусили её, вцепились в её плоть и остались неподвижно висеть, не забирая из неё влаги. Через какое-то время она стала приходить в себя, потому что зубы стали отступать. Один за другим вампиры оставили её, и, когда последний отпустил свои клыки, она с облегчением вздохнула. Все свечи в одно мгновение зажглись. Она сидела на кровати без единого следа от укуса. Карл сидел чуть поодаль и смотрел на неё с холодным презрением. Впрочем, как всегда. — Можешь идти, — сказал он ей, указывая на одежду на полу. Дита кивнула и, подобрав свои вещи, выбежала из покоев Тремера. Только когда дверь за ней закрылась на засов, она поняла, что не взяла с собой света, и судорожно натянув на себя одно из одеяний, стала пытаться найти выход. К счастью, её отыскала Марианна и, не говоря ни слова, проводила в спальни общественного стада. Костюм женщина забрала и, прикрыв девушку одеялом, как заботливая мамаша, оставила одну.