Беты (редакторы): Rioko Rain
(Берлин, Prenzlauer Tor, военные казармы. 18 августа 1808 год. День). Среда. (Бэн) Бэн редко видел сны. Обычно после тяжелой ночи он засыпал как убитый, и чуткий сон не позволял ему погружаться в грезы. Сегодня все было иначе. Его словно затягивало в бездну, и, как только он вырывал себя из нее, то снова падал. Он не контролировал свой сон, и это было необычно. Ему снилось, что он лежит на своей кровати, видит себя со стороны и чувствует, как крепка его дрема. Бэн видел, как поднимается с постели, хотя все еще погружен в мир грез, как надевает камзол и застегивает тяжелые пряжки на сапогах. Он пытался остановить себя, чтобы проснуться, но этот мир ему более не подчинялся, как и его тело. Бэн встал с постели и медленно вышел из комнаты. Двери он не запер, и это раздражало его сознание. Тело продолжало двигаться, и теперь юноша смотрел на окружающих своими же глазами. Все было мутным, смазанным, словно он не до конца открыл глаза, словно он был пьян и не мог протрезветь. Его тело не подчинялось, продолжая двигаться куда-то вперед, и, когда Бэн попытался сопротивляться, ни единый мускул не дрогнул. Его начинала охватывать паника. Неведомая сила тянула его по улице, и ноги, не подчиняясь своему хозяину, уверенно топали по направлению к десятой башне. Он замечал, как оборачиваются на него прохожие, словно видя его странное состояние. Но никто не помогал ему. Бэн пытался окликнуть хоть кого-то, но прохожие были глухи и слепы к его беззвучным мольбам. Так же, как и его ноги, ему не подчинялись и его голосовые связки. Даже рот не открывался, голова не поворачивалась, и лишь глаза испуганно вращались, пытаясь отыскать хоть какое-то спасение. Юноша видел, как прошел мимо тел французских солдат, мирно посапывающих на крылечке башни Бернауэр. Он попытался их окликнуть, привлечь их внимание, но солдаты спали мертвецким сном. Бэна охватила истерика. Он прекрасно знал, что ждет его в башне, и, пытаясь сопротивляться, заставлял свое тело тратить драгоценную кровь Катерины, усиливая себя и ускоряя. Кровь растворялась, исчезала, но вырваться из невидимых оков ему все равно не удавалось. Его рука толкнула дверь, и, войдя на первый этаж, он увидел знакомую фигуру. Перед ним по лестнице поднималась Дита. Девушка не контролировала свои движения, и Бэн понял, что она попала под действие той же силы, что и он. Дита медленно передвигала ноги, поднимаясь по ступенькам. Гуль дернулся сильнее, переполняясь все большим отчаяньем. — Дита! — Кричало его сознание, — не ходи туда! Не поднимайся! Девушка неестественно выгнула голову, поворачивая ее на сто восемьдесят градусов, ее рот задергался, произнося какие-то звуки. — Помоги! — Наконец расслышал он ее слова. Юноша снова дернулся, но тело все так же не подчинялось. — Помоги мне, — повторила Дита, и Бэн рванул вперед, выдергивая себя из оцепенения, вытягивая себя из кошмарного сна. Он проснулся на своей собственной постели. Его лоб покрывала испарина, и, с трудом подняв руку, он вытер щеку, по которой струились слезы. За столом напротив него сидела Ангелина. Женщина с ужасом смотрела на него, словно видела тот же кошмар, что и он. — Я слышала голос Диты, — наконец сказала она, словно не веря в то, что говорила, — она звала на помощь. Бэн быстро вскочил, на ходу натягивая ботинки, и выбежал за дверь. Снова и снова в его сознании возникали картины, как девушка, прикованная к полу, разрывается на части силой зеркал. До башни Бернауэр было чуть более трехсот метров. Сбивая прохожих и не обращая внимания на возмущенные крики, он бежал, что есть мочи. Башня приближалась лениво, словно отодвигаясь и не желая с ним встречаться. Толкнув дверь с такой силой, что петли покосились, Бэн ворвался в башню и, перепрыгивая через ступеньки, помчался наверх. Девушка в ночной сорочке. Он видел ее тонкую фигуру на краю зачарованного круга в ослепляющих лучах солнца, что наполняли пространство второго этажа. Оттолкнувшись, он прыгнул за ней, пытаясь ухватить. Ее платьице скользнуло сквозь его пальцы, и тело девушки дернулось вовнутрь комнаты. Бэн замер у невидимой линии, с ужасом смотря на прижатую к земле Диту. — Я вытащу тебя! — Крикнул он, замечая, как задрожали зеркала. В прошлый раз после этого гуль умер в течение мгновения. — Вытолкну тебя, и ты сбегаешь за веревкой и поможешь мне! Ее тело вздрогнуло, и, более не раздумывая ни секунды, он рванул вперед, отрывая ее от пола и толкая за границу света. Как только девушка поднялась, Бэн почувствовал, как его тянет, прижимает к земле. Он был способен управлять своим телом, контролировал себя, но ему не хватало сил даже чтобы подняться. Упав на колени, он попытался ползти. — Бэн! — услышал он испуганный крик принцессы. С трудом подняв голову, он увидел, что она стоит у выхода, и почувствовал облегчение. — Сейчас... я выберусь, — выдавил он, пытаясь оттолкнуться ногой и двигаться. Его снова рвануло вовнутрь и, перевернувшись, он оказался распростертым в центре круга. Юноша старался приподняться, но даже его сверхсил не хватало, чтобы преодолеть мощь заклинания. Зеркала задрожали снова, и Бэн услышал свой крик, сливающийся с грохотом в ушах и сильнейшей болью, что растекалась по всему телу. Гуль старался сопротивляться, он знал, что может. Сосредоточился на защите, заставляя свою кожу превращаться в броню. Но это помогало мало, его кожа отрывалась целыми кусками, прилипая к поверхности зеркал и растворяясь в них. Это длилось менее секунды, но Бэну показалось, что прошло минут пять. Свет внезапно погас, его тело расслабилось, и вернулся контроль над собой. Все болело. Внутри и снаружи его организм словно прошел через мясорубку, и гуль пытался собрать себя, используя вите Катерины. — Бэн! — рядом с ним села Дита. Девчонка плакала, не рискуя даже прикасаться к нему, так как на нем почти не осталось живого места. — Вытащи меня, скорее, пока заклинание снова не заработало! — Бэн попытался подняться, оперевшись на локоть, но любая попытка двинуться приводила к еще большей боли. Приподняв свою кисть, он с ужасом взглянул на нее. От руки ничего не осталось. Даже скелет разрушился, оставив лишь часть ладони. Кость была оголена до локтя, и все держалось на белесых обескровленных остатках мышц. Взвыв от боли, он оперся на остатки руки, чувствуя, как отламываются кости ладони, стараясь осмотреть себя. — Бэн, прости меня, прости! Мне так жаль, — продолжала реветь Дита. — Боже! — Бэн почти ничего не видел, его лицо было разодрано, но то, что он сумел рассмотреть, ужаснуло. Все его конечности лишились плоти, ободранные кости рук и ног непослушно валялись на полу. — Катерина убьет меня, — выдавил он, снова укладываясь на пол. — Уходи, Дита. Я уже не жилец. — Прости меня, — повторяла девчонка, и Бэну очень захотелось обнять ее, или чтобы она обняла его. От жалости к себе юноша всхлипнул. — Вынеси меня, — стал упрашивать он, — хочу хотя бы проститься с Катериной. Отвези меня к хозяйке! О, моя госпожа, я подвел вас, — причитал он. — Я помогу тебе, Бэн, я постараюсь помочь, — Дита вытащила его нож и, распаров свою руку, попыталась отыскать хоть одно живое место на его теле. Приложив руку к одной из ран на левом плече, Дита направила всю свою силу на исцеление. Бэн вздрогнул и успокоился. Как только девушка коснулась его, боль отступила. Он чувствовал тепло, что льется из ее руки, и как это тепло окутывает его. Осторожно приподняв правую руку, Бэн с изумлением смотрел, как его кости обретают плоть, как вырастают мышцы, как восстанавливается кожа. Юноша взглянул на колдунью и от ужаса чуть не закричал. Ее голубые глаза почернели, каштановые волосы двигались серыми змеями, а бледно-синие губы дергались, словно читали беззвучное заклинание. — Достаточно, — остановил он ее, отодвигаясь. Девушка тяжело выдохнула и упала на пол. Цвет ее волос вернулся к норме, но она быстро бледнела, словно потеряла много крови. Магичка успела восстановить ему ноги и одну руку, вторая так и осталась болтаться с куском сломанной ладони. Боль сразу вернулась, но была уже не такой острой. Бэн осмотрел комнату. Все зеркала были разбиты: разрезаны пополам, словно кто-то прошелся по ним огромным ножом. Осколки неровными кусками поблескивали на полу, глаза, что были нарисованы на раме, закрылись и более не открывались. С трудом поднявшись, Бэн подобрал с пола девушку и поспешил покинуть проклятое место. Вынеся ее на свежий воздух, он заметил, насколько она бледна. Почти мертвецки синяя, она казалась окоченевшим трупом. Морщась от боли, прижимая ее остатком руки, он донес ее до казарм. Ангелина в ужасе закричала, когда он ворвался со своей ношей в маленькую коморку. — Что произошло!? Дита жива? — женщина приняла девушку и уложила ее на постель. — Что с твоей рукой? — с еще большим ужасом закричала она, смотря на болтающуюся кость. Одежда на юноше была всюду разорвана и покрыта кровью. — Слишком долго объяснять, — прохрипел Бэн. — Я рассказывал тебе, где держу запасы крови Катерины. Принеси, быстро, — приказал он сестрице, и она послушно выскочила за дверь. Присев перед Дитой, Бэн провел по ее щеке здоровой рукой. — Держись, еще немного, — проговорил он, понимая, что сам совершенно без сил. Опустив голову рядом с ней на подушку, он потерял сознание.***
...На него сердито смотрела Катерина. Бэн с трудом открыл глаза, чувствуя, как одеревенело все тело. Вампирша сразу зарычала на него, как только заметила, что он пришел в себя. Юноше очень захотелось обнять любимую госпожу, но в комнате, где он лежал, было слишком много свидетелей. Осмотревшись, Бэн понял, что находится в покоях Шарлоттенбурга. За Катериной стоял Вильгельм, а рядом с ним Анжело и Ангелина. Похоже, сестрица навела панику на всех, привлекая слишком много внимания. — Пошли все вон! — внезапно рявкнула Палач, поворачиваясь к зрителям. Бэн был ей безмерно благодарен. — Госпожа, — проговорил он, касаясь ее, когда все вышли. — Как ты мог! — закричала на него Катерина. — Ты должен беречь себя для меня и не разменивать свою жизнь, бросаясь на борьбу с магами! Ты обещал мне, что будешь в безопасности. Катерина зарычала громче, обнажая клыки. Женщина схватила его разодранную руку и дернула вверх. Юноша сжал зубы, чтобы не закричать. — Что это такое? Как ты будешь работать в таком виде? Ты без руки будешь еще полгода! Зачем мне безрукий слуга! — Катерина злилась. Её ногти удлинились, и Бэн молчал, закрыв глаза, стараясь не злить ее сильнее, потому что понимал, что она вполне может ударить его, разорвать и лишить жизни прямо здесь и сейчас. — Простите, — проговорил он. — Этого не достаточно! Мальчишка, мне нужен здоровый слуга! — Дита может меня излечить. — В таком состоянии ты бесполезен, слаб, ты не справишься с оружием и не сможешь управлять лошадью! — продолжала кричать на него Палач. — Я заменю тебя! Заменю! — Простите, — повторил Бэн. — Дита меня излечит. Обещаю. Я буду готов работать уже завтра. — Что за ерунда! Катерина замерла. — Ты уверен, что магичка может тебе помочь? — немного успокоившись, спросила она. — Да. Уверен. Палач поднялась, перестав дергать его больную руку, и стала нервно ходить кругами, в точности повторяя движение своего слуги, когда тот был не спокоен. Потом выглянула за дверь, и Бэн услышал, как она крикнула кому-то: — Притащи девчонку! Бэн слабо вздохнул. Он боялся, что Дита не пережила этот день, и был рад, что она в порядке. Девушку принес Анжело. Уложил рядом с Бэном на постель и тут же вышел по указу Палача. — Дита без сознания, — спокойно сказал Катерина и пощупала пульс принцессы. — Ей давали вите? — спросил Бэн. Катерина не ответила. Надкусив свою руку, она открыла девушке рот и стала заливать в нее кровь. Казалось, ничего не происходит, но потом смертная слабо кашлянула и, дернувшись в руках Палача, попыталась вырваться. — Спокойно, — зашипела на нее вампирша. — По твоей вине почти погиб мой слуга. Ты должна мне! Катерина теребила ее плечи, поглаживала шею, и только теперь Бэн заметил, что Палач очень голодна. — Простите, — тихо вымолвила девушка. — Ты можешь его вылечить? Бэн сказал, что ты можешь его вылечить. Девушка поднялась, опустила босые ноги на пол и посмотрела на обрубок руки гуля. — Бэн, ты не должен был никому говорить. Петр же просил тебя, — шепнула магичка юноше. — Так ты можешь или нет! — крикнула на нее Катерина так, что девушка вздрогнула и сжалась. — Да, Катерина, могу. Но, прошу, никому ни слова. Карл не хочет, чтобы кто-то знал о моих возможностях. — Показывай уже свои возможности! — продолжала рычать Палач. Девушка покорно кивнула. Взяв у Палача ее короткий меч, смертная сделала небольшой надрез на ладони и так же надрезала руку Бэна, соединила раны. Юноша зажмурился, боясь увидеть вновь ее истинную сущность, но любопытство победило, и гуль приоткрыл глаза. Девушка выглядела нормально. Ни единого признака того, что Бэн увидел в башне этим днем. Возможно, ему почудилось в бреду от боли и страха от пережитого, а, возможно, там, в башне, Дита выпустила все свои магические силы. — Чудно, чудно, — проговорила Катерина, когда рука слуги восстановилась. — Не говорите никому, прошу, — взмолилась Дита. — Не скажу, — усмехнулась Палач, — продам! Катерина рассмеялась, увидев расстроенное личико принцессы. — Не беспокойся, девчонка. Носферату не выдают своих источников. Карл никогда не узнает, где ты прокололась. Или он. — Я боюсь, меня будут использовать, — вздохнула Дита. — Тебя итак используют, — рыкнула Палач и вцепилась в ее шею. Бэн осторожно поднялся и отодвинулся от них, стараясь не мешать госпоже. Катерина спешила, и Дита морщилась от боли, когда вампирша сжимала ее слишком сильно. Немного насытившись, Палач стала спокойнее, и смертная застонала от удовольствия, заставляя Бэна краснеть. Катерина наелась и, поднявшись, снова зарычала, но теперь от наслаждения. Ее окровавленный рот расплылся в улыбке, и Бэн любовался ей, не в силах отвести взгляда. — Вкусна, вкусна, — замурлыкала вампирша, сразу подобрев. — Можно еще крови? — попросила смертная, и Катерина поделилась. Прокусив одну кисть, вампирша протянула девушке, что послушно стала перед ней на колени. Вторую Палач протянула слуге, и, смотря на двух смертных, сидящих перед ней и пьющих ее кровь, Катерина довольно улыбалась. — Отыщи этого мага! — обратилась Палач к Бэну перед уходом. — И притащи мне его голову!***
(Берлин, Dorotheenstadt, Wilhelmstraße. 18 августа 1808 год. Ночь). Среда. К дому Сергия после встречи с Густавом Бэн с Дитой добрались только к часу ночи. Трое вампиров нетерпеливо его дожидались. Павел сразу отчитался, что во втором проходе ничего полезного не нашел, и сегодня Сир требовал присутствия младшего Отпрыска в своем убежище, потому Грегорис не явился. По приказу гуля Палача, к дому мага прибыли так же Глен и Глеб, и, скучая, они играли в домино на мостовой. Когда Бэн появился, они с неохотой собрали фишки и встали у дверей, готовые все крушить и ломать. После дневного происшествия Бэн чувствовал истощение и был намного бледнее обычного, но слабости перед другими он не выказывал и, хотя его ноги подкашивались, он старался держаться бодрее. Дита же, казалось, чувствовала себя прекрасно, словно ничего и не случилось. Она снова сияла жизнью, глаза горели ярким голубым огнем, губы пылали розовыми красками. Она приветливо махнула рукой Тео. Тореадор ее тоже вспомнил и, ловко подскочив, помог спуститься с лошадки Бэна. — Моя прекрасная гостья. — Сказал он с улыбкой, словно забыл, как кончилась их прошлая встреча. — Запамятовал, как тебя звали? — Дита, — рассмеялась девушка, — надеюсь, сегодня ты не будешь пытаться проткнуть меня своей шпагой. — Что ты, это было недоразумение, — мужчина галантно ей поклонился, — надеюсь, ты простишь меня и позволишь пригласить тебя на ужин в знак примирения? — Это вряд ли. — Прервал их светскую беседу Бэн. — Дита - гуль Карла Шректа, и общение с ней стоит пять марок... — Ну, деньги - не проблема, — заулыбался денди. — И требуется разрешение Петра. Так что хватит строить ловеласа. Ты стрелять-то умеешь? Тео вытащил из кобуры свой пистолет и ловко зарядил его, хвастаясь своими навыками. — А где Марианна? — Поинтересовалась Тори, и Бэн злобно смерил ее взглядом, заметив ревнивые нотки в голосе Бруджа. — Дита ответит на все вопросы по магам. — Прокомментировал он. — И ты, Виктория, займешься ее охраной. Петр одолжил мне ее с условием полной сохранности! — Ладно, — пожала плечами вампирша. — Глен, Глеб, сейчас мы спустимся в подземный лаз. Будете двигаться точно за мной, никакого самовольства. В ответвления не соваться, по коридорам не бегать! — Да какие проблемы, — пожали плечами братья. Бэн раздал всем лампы и направил к колодцу. Погода снова наладилась, и дно подсохло. Тео больше на обстановку не жаловался, хоть и был одет как всегда в дорогой костюм. Дита же в подземелье очень быстро замерзла. Гуль Палача в Шарлоттенбурге смог отыскать себе новую одежду, принцесса же так и осталась в ночной сорочке и босиком. Кроме того, на ее светлом одеянии были кровавые разводы, от чего выглядела она совсем странно. Так же тонкая ткань вызывающе выделяла ее грудь и просвечивала во всех местах, из-за чего гули Шерифа сразу стали над ней подшучивать. Но за девушку вступился самовлюбленный денди. Он одолжил ей свой сюртук и, забавляя ее и всех окружающих, стал похваляться своими достижениями на любовном фронте. Добравшись до люка, Бэн заставил хвастуна замолчать и, распахнув створки, сначала затолкал вовнутрь гулей Шерифа, потом спустил к ним Диту и, продолжая удерживать створки, пропустил вампиров. Последним спустился он сам, и, только оглядевшись, разочаровано застонал. — Он знал, что мы вернемся. Бэн рванул к распахнутым дверям комнатки. Везде было пусто, лишь пентаграмма продолжала поблескивать синим светом, и саркофаг остался нетронутым. — Альфонций все вынес и спрятал своих двойников. Черт, теперь мы его не отыщем! Он продолжал носиться по подземелью, надеясь, что найдет еще какой-либо скрытый ход. — Поднимемся в его кабинет, — предложила Виктория, — может, там осталось что-то полезное. Бэн почти бегом направился к лестнице, вскрыл дверь, ведущую к главным коридорам, и уже через пару минут группа остановилась перед входом в дорогие залы, что занимал старый маг. — Глен, Глеб, — приказал гуль Палача, — входите первыми. Осмотрите все, если увидите его – стреляйте. Братья кивнули и вбежали в комнаты. Обождав пару секунд, за ними двинулся Бэн, взвел курок своего револьвера и поправил шпагу на поясе. За ним проскользнул Павел. Придерживая Диту за плечо, вошла Тори, так же подготовив свое оружие. Последним вошел Тео. — Ой, — сказала Дита, как только оказалась в помещении. — Что? Что такое? — Подскочил к ней Бэн, испуганно допрашивая. — Что? Магичка, что учуяла? — Крикнул Глен, озираясь. — Откуда мне знать! — Рассержено крикнула Дита в ответ. Она чувствовала магию, но ее было слишком много. Всюду, в каждом уголке. Она не могла распознать, разобраться, распутать связанные узелки. Комната была наполнена заклинаниями, агрессией. Маг готовился. Маг знал. Дита обводила взглядом комнату, спотыкаясь о заклятья, готовые взорваться, вспыхнуть в любой момент. — Это ловушка, — прошептала она, делая шаг назад и упираясь в Тори. — Глен, Глеб, проверьте соседние комнаты, — быстро указал Бэн. Один из братьев двинулся к дверям, второй же остался стоять неподвижно. Он удивлено осматривал себя, ощупывал. Потом посмотрел на пистолет в руке, словно впервые его видел, и, направив его на Тори, нажал на курок. Бэн, заметив это, прыгнул, отталкивая вампиршу в сторону. Комната наполнилась дымом, и от грохота магичка взвизгнула. Гуль Палача быстро кинулся к Глену, который все еще удивленно смотрел на пистолет, и, вырвав у него оружие, придавил его к земле. Но тут же на него прыгнул Глеб, сбивая Бэна с ног. — Они под контролем! — Взвизгнула Дита, крутя головой. Магичка видела, как тела гулей Шерифа опутывают тонкие нити, мысли Альфонция, но она не могла понять, откуда они идут. Словно Альфонций был всюду. — Помоги мне! — Приказал Бэн Павлу, пытаясь скрутить Глена и удержать Глеба. Дита, сосредоточившись на ментальных сетях, стала быстро их разрезать. И братья, прекратив сопротивление, ослаблено улеглись на пол. Бэн удивлено взглянул на магичку, и та лишь кивнула. — Какое бесстыдство! — Вдруг вскричал Теорон, хватаясь за голову, — Альфонций пытается управлять моими мыслями! Вероятно, магу не хватило сил справиться с вампиром. Тео, отпустив голову, удивленно оглядывался. — Проклятые... — внезапно произнес голос из стен. Бэн отпустил лежащих на полу мужчин и поднялся, готовый к любой атаке. Глен и Глеб так же медленно приподнялись и осматривались, вжимая голову в плечи. — Что вы забыли в моем доме? — Продолжил голос Альфонция. — Пришли за долгами! — Крикнул Тео, чувствовавший себя самым ущемленным, потерявшим троих полноценных слуг и одного недоделанного финансиста. — Теорон, я извиняюсь перед тобой, — сказал голос мягко, и Тео странно заулыбался, словно это вернуло ему рабов. — Мне жаль твоих слуг, твои утерянные ключи и испорченный фрак за десять марок. — Хватит болтовни, Альфонций! — Сказала Тори. — Ты предлагал мне убить тебя, и я пришла! — Виктория, не спеши с убийствами. Тебе мало своей смерти? Первая смерть была приятной. Порадует ли тебя вторая? — Голос насмехался. — Твой брат продал твою душу всего за пару франков, проиграв свою и твою жизнь проклятым. За что он продаст тебя в этот раз? Тори странно глянула на Тео. Женщина выглядела очень растерянной. — Простишь ли ты его после того, как он убьет тебя во второй раз? — Альфонций рассмеялся, и его старческий смех залил все помещение. Гули Шерифа перепугано жались к стенам и, перезарядив оружие, целились во все углы. Бэн продолжал осматривать помещение, ища спрятавшегося мага, но, не найдя его, подошел к Дите и тихо спросил: — Чувствуешь его? Найди! — Слишком много магии, я теряюсь, — призналась девушка. — Не спеши, древний раб! — Приказал голос Альфонция. — Ты убьешь меня в любом случае, но сперва дай мне насладиться своим торжеством. И спасибо, что привел волшебницу. Я рад видеть тебя Мария-Амалия. Жаль, что ты продалась проклятым. Но я могу предложить тебе иную жизнь, заслуженную высшим магом. Тебя ждет лучшая участь, чем смерть от клыков голодного Варана. — Он пытается меня контролировать, — испугано зашептала Дита, мысленно отбиваясь от паутины, что старалась опутать ее. Волшебство Альфонция было намного более цепким и агрессивным, чем умения вампиров проникать в разум. От вампиров Дите удавалась защищаться намного проще, сейчас же магичка физически ощущала, как тонкие нити впиваются в ее тело и окутывают рассудок. Она рвала их, резала, но Альфонций настойчиво рвался в нее. — Отыщи его! Быстрее! — Приказал Бэн, отшатнувшись от девушки, словно старый маг уже взял ее под контроль. В его глазах Дита вновь увидела безмерный испуг, и ей стало обидно. Она зацепилась за одну из нитей, что уже впилась в ее руки, и потянула, стараясь отыскать источник. — За картиной! — Сказала она. — Потайной проход! Бэн рванул к картине, осматривая ее и пытаясь найти, как открыть. — Не так быстро! — Крикнул Альфонций, и Бэна сбила с ног молния, вырвавшаяся из рамы. Дита закричала, отступая к дверям, но Тори дернула ее к себе и поспешила к юноше. Бэн скрипел и с трудом пытался подняться с пола. Внешне он почти не пострадал, но был оглушен. Магичка продолжала визжать, и Виктория залепила ей пощечину, пытаясь привести в себя. — Успокойся, — крикнула Бруджа, чувствуя, что сама испугана до безумия. — Выпусти меня! — Всхлипывала Дита, дергаясь из ее цепкой хватки. — Если Альфонций возьмет меня под контроль, я не знаю, что сделаю! Я не управляю своей магией, я всем могу навредить! — Принцесса испуганно хлюпала носом, как напуганный ребенок. — Успокойся, — повторила Тори, обняв девушку и прижав ее голову к своей груди, — не паникуй, и ты сможешь контролировать себя. Дита последний раз всхлипнула и замерла. Бэн с трудом поднялся и, опираясь на стол, снова посмотрел на картину. — Рискнешь еще раз, древний раб? — Засмеялся голос. — Глен, Глеб! — Окликнул Бэн братьев и указал на двери, ведущие в соседние комнаты, — попытайтесь найти другой ход. Быстро! Гули Шерифа сразу рванули к указанным дверям, явно не желая находиться в этом помещении. Комната снова наполнилась смехом, словно смеялись сами стены, и Дита, вырвавшись из объятий Тори, пища и скуля, спряталась за креслом. Комната продолжала сотрясаться смехом, и стало заметно, как куски обоев и штукатурки стали расслаиваться и отделяться. Смех прекратился, и Дита прекратила кричать. В создавшейся тишине вопль магички показался оглушающим. — Прячьтесь все! Бэн, нервно оглядываясь, вытащил шпагу. Павел достал топор на длинной ручке из-под своего плаща и, ухватив его двумя руками, крутился на месте. — Прячьтесь! — Снова закричала Дита. Оборванные обои отскочили от стены и, превратившись в короткие мечи, кинулись на замерших в центре комнаты. Два ножа вонзились Павлу в спину, и он, хрипя, опустился на четвереньки. Бэн отбился от тех, что нацелились на него, и прижался к Тори спиной, которая ловко орудовала своим длинным ножом. Тео отбил пару заклинаний, но потом нож попал ему в плечо и с силой пригвоздил к стене. Тореадор схватил за рукоятку и попытался вытащить оружие из тела, но в ту же секунду стена, превратившись в ежа, проткнула его сотней иголок. Тори завизжала, смотря, как дергается ее братец. — Не приближайтесь к стенам! — Крикнула Дита. Сама магичка стояла в уголке, и обои рядом с ней выглядели невредимыми. Когда оружие мага направлялось в ее сторону, Дита сжималась, но, словно попав в невидимую стену, ножи останавливались и падали к ее ногам кусками бумаги. — Как ты это делаешь? — Воскликнул Павел, стараясь отползти с линии огня. — Я не знаю, — всхлипнула девушка, — мне страшно, я очень боюсь! — Бойся дальше, — приказала ей Тори, — у тебя это хорошо получается. Вдвоем с Бэном они подбежали к Тео и, оторвав его от стены, уложили на пол. Град из магических орудий успокаивался. Бэн изредка отбивался, прикрывая Бруджа, что пыталась изучить повреждения брата. — Не могу понять! Он не шевелится, не реагирует! — Всхлипнула женщина. — Он уже умер? — Умер, — с гадким смешком произнес голос Альфонция, — и ты, и он умерли уже пять лет назад. — Сволочь! — Крикнула Тори. — Я отыщу тебя и лично оторву твою голову! Она взяла Тореадора за плечи и, прижав к себе, заплакала. — Как ты мог меня оставить! — Не дергай, мне больно, — тихо выдавил Тео и сполз от нее на пол. — О! Теорон! Ты жив! Зачем так пугаешь меня! — Тори продолжала плакать. — Так значит правда! Грегорис сказал, что вы любовники! — Хихикнул подползший к ним Павел. — Что за глупости, это Бэн ее обхаживает! — Отплевываясь кровью, прохрипел Тео. — Заткнись! — Раздраженно зашипел на него Бэн, оглядываясь да Диту, но магичка все еще жалась в дальнем углу и их разговора не слышала. — Подлечись, ты в ужасном состоянии, — причитала Тори. — Я обескровлен. И голоден. Тео слизнул с губ свою кровь, и женщина немного отодвинулась от него, заметив, как выросли его клыки. Бэн раздраженно покачал головой и жестом подозвал к себе Диту. — Какой идиот идет на войну с магом голодным! — Я насытился, но тут так все закрутилось... Хотел хоть немного себя обезопасить и потратился. — Тео усмехнулся, когда Дита к нему подсела и протянула свою руку. — Не дразните меня. Лучше притащите кого-нибудь из больных. Этой крохой я не наемся. — Тори, подержи его, чтобы он мне руку не оторвал, — попросила девушка и, расцарапав свое запястье, прижала ее губам вампира. Тореадор дернулся, хватая девушку за кисть, и Виктория с Бэном тут же схватили его руки, удерживая тело на полу. Тео сразу вернул над собой контроль и больше не вырывался. Продолжая пить кровь девушки, он излечивал раны. — Пей сколько необходимо, — шепнула ему Дита, — у меня крови больше, чем кажется. Но его остановила сестра: — Хватит, ты что, ей же плохо будет! — Возмутилась она, заметив, как быстро Тео втягивает в себя кровь магички. — Так вкусна, — зачаровано выдохнул Тореадор, забывая даже закрыть рану девушки. — Не разлеживайся, — быстро поднял его Бэн, — иди с Павлом, проверьте этот потайной лаз. Я прикрою вас, если Альфонций снова начнет стрелять. — Как же вы скучны! — Проговорил Альфонций. Дав им и себе пятиминутную передышку, он явно был готов нападать вновь. — Не переживай, после того, как ты сдохнешь, то тоже станешь очень скучным! — Зло крикнула ему в ответ Тори. — Он снова пытается меня контролировать! — Завизжала Дита, почти забираясь к Бруджа на руки. — Пока ты спала, твой разум сдался с первой попытки, — продолжил говорить Альфонций. — Конечно, я же спала, — Дита мысленно отбивалась от обвивающих ее нитей. — Не ожидал такого от мага твоего уровня, — хихикнул хозяин лечебницы. — Но я рад, что ты не умерла в моей зеркальной комнате. И жаль, что ты все разломала. Если станешь моей ученицей, я научу тебя великому колдовству. Приходи ко мне, Амалия, я освобожу тебя от Уз и разобью проклятую кровь, связывающею твое сердце. Ты освободишься от вампиров и сможешь избавиться от боли и унижения. Разве не этого ты хочешь? Дита молчала. — Я знаю о Лилии и Максе. Я помогу исполнить ее предназначение и освободить запертую в небытие душу. Ведь ты так этого хочешь, Лилия? — Где гуляют Глен и Глеб? — Злобно спросил в пустоту Бэн, проверяя, как успехи у Тео и Павла. Вампиры обыскивали стены, пытаясь найти вход, но за картиной была ровная стена, словно Дита ошиблась. — Я помогу тебе контролировать девчонку, Лилия. А ты подтолкни ее ко мне, и ее аватар откроет для нашего ордена безграничные возможности! — Продолжал Альфонций. — Я согласна, — словно шепот разнесся тихий женский голос по разрушенной комнате, и Дита, испуганно оглядываясь, схватилась за свое горло, словно эти слова вырвались из нее. — Нашел! — Воскликнул Тео, вжимая спрятанную кнопку. Стена дрогнула и стала медленно отходить в сторону. Бэн заглянул в проем. Сразу за стеной была крутая лестница, ведущая на третий этаж. Но стоило ему шагнуть в потайной ход, как наверху раздались выстрелы и крики. Бэн замер, вслушиваясь, но стрельба прекратилась, и он стал быстро продвигаться по лестнице. Добравшись до последней ступеньки, он откинул крышку лаза и быстро выпрыгнул в комнату, держа перед собой пистолет и шпагу. В тайных покоях Альфонция стояли Глен и Глеб. Они спешно обыскивали распростертое тело старика и удивлено взглянули на Бэна, когда он появился. — Вы долго, — поморщился юноша, поняв, что гули Шерифа уже прикончили мага, пройдя в его спальню через основную дверь. — Знали б куда идти, было б быстрее, — пояснил Глен и, пнув тело, перевернул старика на спину. В его груди красовались две дыры от пуль и, подсев к магу, Бэн проверил, насколько он мертв. Альфонций не дышал, сердце остановилось. Но для большей надежности гуль Палача отрезал ему голову. — Фу! — Возмутилась Тори, заметив его действия. Бэн проигнорировал ее оклик и, завернув голову мага в простыню, передал сверток Глебу. — Отправляйся сейчас же в Шарлоттенбург и передай Сенешалю или Палачу. Скажи, что посылка от Бэна и Грейсов. Гуль Шерифа с неохотой принял голову и, сделав какой-то знак брату, вышел из комнат. — Павел, Глен - доскональный осмотр всех помещений. Все важное выносите из лечебницы. Тео, отправляйся за Марианной, пусть цыганка обработает разум персоналу и сама проверит наши находки. Тори - со мной в подвал. Проверим, что осталось от допельгангеров. — Мне надо переодеться, — пожаловался Тео. Его одежда была изорвана и частично окровавлена. — Не моя забота, — отмахнулся от него Бэн и, захватив с собой Диту и Викторию, направился в подвальную тюрьму. Оказавшись в подземном помещении, Бэн еще раз обошел все комнаты и остановился перед лазом в странное помещение с пентаграммой. — Что-нибудь чувствуешь? — Спросил он у Диты, заглядывая в проем. — Да. Много магии, не могу разобраться в ней. Но защита тоже стоит. Так что лучше туда не заходить. — Все равно нужно ее проверить. — Он осмотрелся, ища, что бы закинуть вовнутрь, и, не найдя ничего, взял свой нож и кинул его ровно в центр пентаграммы. Нож скользнул по камню и укатился вглубь комнаты. Ничего не произошло, и Бэн стал медленно спускаться. Пол комнатки был выложен черным камнем, казался ровным и теплым. В центре вырезанный символ был залит маслом или другим веществом, и по контору поднималось синеватое пламя. Чем ближе Бэн подходил к знаку, тем выше поднимался огонь, и, когда он оказался от него в нескольких сантиметрах, огонь зашипел и поднялся почти в его рост, преграждая путь. Бэн быстро выбрался и с недоверием посмотрел на успокоившийся огонь. — Позже проверим, — кивнул он и перешел в камеру с саркофагом. Дита от каменного гроба магии не чувствовала, и Бэн, приложив некоторое усилие, скинул крышку. Три пары глаз с любопытством сразу заглянули вовнутрь. В гробу лежало сморщенное тело, высушенное почти до скелета. Сердце было проткнуто большим деревянным колом. — Чудесно. Вампир. — Произнес Бэн и вытащил его из саркофага. Уложив бессмертного на пол, он стал осматривать его, надеясь найти хоть какие-то подсказки, что указали бы на его клан или возраст. Из одежды на скованном колом были только кальсоны. Никаких украшений, татуировок или других зацепок. — Могу посидеть над ним, медитировать, чтобы заглянуть в его прошлое, — предложил Бэн. Тори лишь фыркнула. Это было любимое занятие Тео - часами разглядывать историю предметов, и он мог выпадать так на сутки. Для окружающих это было скучное зрелище. — Тремеры определят, кто это, по крови, — сказала Дита. — Тори, отнеси тело к Павлу наверх, пусть отвезет его с другим хламом, что тут наберут к Тремерам. — Ладно, — кивнула женщина и, подобрав высохшего вампира, с трудом понесла его. Как только Тори покинула тюрьму, Бэн обнял девушку и сел с ней рядышком на остатки саркофага. — Устала? — Спросил он, заботливо поглаживая ее по волосам. — Ужасно! — Блаженно вздохнула Дита и положила ему голову на колени. — Скорее бы под одеяло. Я бы спала без страха и на кухню бы работать не пошла. И пусть Коган не покормит. Я даже о еде думать не могу. — Не верю, — Бэн улыбался, любуясь ее сонным личиком, — такая красивая, — шепнул он, наклоняясь и целуя ее, — поеду с тобой, уснем вместе. — Да, уснем, — Дита улыбалась, мечтая. Так их застала Тори. Бэн хотел подняться, не желая, чтобы вампирша видела его слабость к девушке, но Виктория махнула ему рукой, прося остаться, и села рядом с ним. — Такая милая, — сказала она, указывая на юную принцессу, — я же говорила, Бэн, что ты добрый. Только притворяешься суровым. Ты с ней так заботлив. — Дита - ценный гуль. Петр о ней тоже печется. — Попытался оправдаться юноша. — Меня не обманешь. — Тори вздохнула и положила ладошку ему на плечо. — Не буди ее, продолжим осмотр вдвоем. — К сожалению, способности Диты тут нам будут полезнее, чем твои или мои. — Теорон вернулся с Марианной, — ее имя Тори произнесла брезгливо, — цыганка занимается сестрой милосердия, что дежурила сегодняшней ночью на дверях. Сказала, что убедит ее, что Альфонций умер от сердечного приступа, и его увезли в другой морг. Его вещи вывез Сергий, так как он его родственник. Надеюсь, она справится. — Марианна справится. Она умеет мозги промывать. — Да, уж, — Тори опустила взгляд. Ее странная ревность к гулю Петра была малообоснованна, но Марианна ей в целом не нравилась. — Дита! — Бэн слегка потряс девушку за плечо. — Надо закончить работу, а потом отправишься спать в капеллу. — Нет, нет, еще немного, — замурлыкала девушка, кутаясь в камзол Тео. Тори рассмеялась, а Бэн поставил ее на ноги и, придерживая, повел в комнату с пентаграммой. — Дита, осмотри там все. Только не усни на полу! Я попробую просмотреть прошлое других комнат. Может, узнаю, куда Альфонций переместил своих допельгангеров. Виктория, следи за Дитой! — Ладно. Дита сползла по ступенькам и осторожно приблизилась к пентаграмме. Знак никак на нее не реагировал, и девушка спокойно перешагнула линии, углубляясь в комнату. Тори скучающе села на край лаза и спрашивала, как продвигаются поиски. Бэна не было полчаса. За это время Дита вытащила парочку каких-то коробок с порошками и записками. — Там, в конце комнаты, есть магическая дверь, — сказала принцесса, когда Бэн, разочарованный своей неудачей, вернулся. — Я попытаюсь просмотреть, куда она ведет. — Осторожнее, — ответил ей Бэн и сел рядом с Тори. — Катерина будет довольна? — Спросила Бруджа. — Надеюсь, — не смотря на нее, ответил юноша. — Еще бы Анжело позволил Тео новых слуг сделать. А то брат меня замучает своим нытьем. — Вы активно помогали, я замолвлю словечко. — Спасибо. — Не за спасибо стараюсь, — Бэн усмехнулся. — Тогда чего же хочешь? — Тори осторожно потянулась к нему, говоря эти слова шепотом. — Как успехи? — Нарушила их единение Марианна. Виляя широкими бедрами, в красивом бардовом платье с золотой вышивкой, она подошла к ним и провела юноше по спине рукой. — Привет, Бэн. — Не слишком удачно сложилось. Альфонций вывез своих двойников. Но его самого мы прикончили. — Ответил гуль Палача, стряхивая ее руки. — Слышала, что тебе досталась голова, — рассмеялась слуга Петра и, встав за юношей, трепала его волосы. — Пойду-ка я проверю, как там дела у Диты, — оторачиваясь от них, сказала Тори. — Осторожно, там защита. — Предупредил Бэн. — Видела. Тори, придерживая себя на руках, опустила ноги в лаз и отпустила руки, спрыгнув на черный камень. Пентаграмма слегка вспыхнула, когда она коснулась пола, и вампирша замерла, боясь шевельнуться. Но огонь казался спокойным, и Тори сделала шаг вовнутрь. — Уходи! — Закричала из глубины комнатки Дита. Тори, увидев ее испуганный взгляд, дернулась к лестнице и стала быстро подниматься. Выскочив наружу, она глянула назад, и тут же из лаза за ней вырвался столб пламени. Тори отпрыгнула к стене, вопя от ужаса, скалясь и воя. Зверь, напуганный огнем, пытался сбежать, но не мог найти выхода. — Дита! — Бэн в ужасе рванул к лазу, но Марианна схватила его за плечи, пытаясь удержать. — Ты сгоришь! — Крикнула она, надеясь, что юноша ее поймет. Бэн замер, не дыша. Он смотрел на огонь. Его разум замер от ужаса, он боялся даже подумать, что случилось с девушкой. — Девчонка! — Привел его в чувство голос Марианны. Гуль Тремера толкнула юношу в сторону, указывая на Диту. Магичка лежала на полу в дальнем конце камеры. Обнаженная, она дрожала, ее трясло, и из носа и ушей шла кровь. Огонь утих, и, перескочив через люк в полу, Бэн подбежал к девушке. — Дита! — Он тряс ее за плечо, пытаясь добиться от нее хоть слова. — Она перенеслась! — С восторгом проговорила Марианна. — А я думала, Джетт врет про такие ее способности. Бэн! — Схватив гуля Палача за рукав, она заставила взглянуть на себя. — Не вздумай говорить об этом никому! Даже Катерине. Карл будет в бешенстве, если город начнет рассказывать про способности магички! — Я понимаю, — кивнул гуль. — Как она? — К ним подошла, пошатываясь, Тори. Зверь отпустил ее, но тело, испытавшее сильную встряску, плохо ей подчинялось. — Дай ей крови, — приказал Бэн, и вампирша, надкусив свою кисть, протянула руку девушке. Дита сразу ухватила подачку и стала жадно глотать, постепенно приходя в себя. Удивленно подняв взгляд на вампиршу, Дита с грустью читала ее, молодую и неопытную, во вкусе ее крови. Дита прекрасно видела, как сложилась судьба мягкосердечной, но вспыльчивой девушки. Видела, как Тео заставил ее выйти замуж за старого и нелюбимого вояку, чтобы себе получить приличную должность, видела, как страдала Тори, не имея возможности завести детей с бесплодным стариком. Как разочарованная в себе и своей жизни она пыталась покончить с собой и спаслась лишь благодаря сильному здоровью. Как стала вдовой и вновь вернулась в дом, где ею управлял Тео. Видела, как брат проиграл ее бессмертным, поддавшись провокациям вампиров и сделав ставку, за которую не смог заплатить. Дита видела, как в сложных узорах вырисовывалась влюбленность Тори. И девушке стало очень жаль вампиршу. Ведь Виктория была влюблена в Бэна так же, как и Дита любила Джетта. — Я нашла, куда ведет лаз, — сказала принцесса, оторвавшись от Тори, стараясь не думать о чувствах, что вызывала у нее вите каждый раз, когда Дита пила его. — Это по другую сторону реки, но дверь заперта. Если бы у меня был ключ, я смогла бы ее отрыть и провести всех. Скорее всего, это единственный вход, так что попасть к Альфонцию можно лишь через эту комнату. — Про комнату забудь, никому туда больше не ногой, — с испугом сказал Бэн. — Теперь безопасно, — Дита села, все еще дрожа. Она обхватила колени руками, — защита сработала и больше не активна. Тори с недоверием глянула в проход, а потом снова на девушку. Видя, как сильно магичка замерзла, Виктория, недолго думая, скинула с себя рубашку и сняла нижнюю сорочку. Потом надела свою рубашку на голое тело и помогла одеться дрожащей смертной. Бэн благодарно кивнул вампирше, и Тори улыбнулась, скромно опуская голову. В подвал спустился и Тео, который успел приодеться и снова выглядел с иголочки. Тореадор доложил, что все найденные материалы доставлены в капеллу, и что пора отправляться домой, так как близился рассвет.