Беты (редакторы): Simeon Stefan Batory
(Берлин, где-то под городом. 19 августа 1808 год. Ночь). Четверг. (Павел) — Как прошла встреча с Альфонцием? — Давидов расспрашивал, не проявляя особого интереса. — Нашёл много любопытного, принёс вам пару книг. К сожалению, мне пока не понятно, что за знания хранятся в этих записях, — Павел был уверен, что данные заинтересуют Сира, и был очень доволен собой. — Я почитаю. Уверен, смогу отыскать что-то полезное. В крайнем случае, такие штучки всегда можно продать Тремерам или Робину. Главное знать, кто готов платить, и мир легко подчиниться твоим желаниям. — Да, Сир, я это запомнил. Два Носферату неспешно спускались в узкий лаз по вбитым в стену ступенькам. Павел держал в руках газовый фонарь, и его света хватало на двоих. Давидов был в маске, и его образ крупного работяги вызывал сильный контраст с узким и прозрачным отпрыском. Туннель уходил под землю почти на сорок ярдов. Спустившись, они оказались в узком проходе, укреплённом красной глиной, отчего в свете фонаря лица посетителей казались кровавыми. Давидов повёл Дитя глубже по катакомбам, чётко зная направление и дорогу, не путаясь в сотни ответвлений и верно указывая точный маршрут. Через полчаса они прибыли к месту назначения. Комната напоминала основу муравейника. Всё так же укреплённая красной глиной, она была изрыта сотней ходов и крохотных лазов. По некоторым из них спешили крупные крысы, словно встречая Носферату, другие были прикрыты деревянными крышечками, и Давидов быстро стал открывать их, собирая скрученные и смятые послания. Кусочки бумаги с привязанными камешками проходили через его руки, вампир читал их и кидал под ноги, где суетящиеся грызуны быстро уничтожали свидетельства. — Как успехи с общением с животными? — поинтересовался он у Отпрыска. — Я хорошо их понимаю. И они меня. Хотя команды исполняют с нежеланием, — ответил Павел. — Когда приказываешь, смотри им в глаза. — Так и делаю, но животные упрямы. — Ищи их слабину. Заглядывай в душу. Они все боятся нас. Мы хищники – они помнят это памятью предков. Пусть бояться тебя, пусть склоняют свои безмозглые головки. Поймай их взгляд, улови их страхи и давай команды, так, чтобы никто не посмел сомневаться в твоей силе, — Давидов продолжал читать, давая указания Потомку. — Спасибо, Сир, я буду стараться. — Хорошо. Давидов кивнул и, отбросив последний клочок бумаги, вышел на середину комнаты. У его ног сразу засуетились сотни крыс. Надкусив руку, вампир стал поливать своей кровью землю, и маленькие животные остервенело бросались на эти капли, толкая друг друга, откидывая, вгрызаясь в противника, отбирая вите с жадностью настоящих кровососов. — Слушай, что они говорят! — приказал Сир. Павел прильнул к земле и стал внимательно наблюдать за копошением крыс. Звери пищали не беспорядочно, они хватали свою дозу крови и рассказывали новость, что успели узнать на улицах города. — Слуги Вильгельма передали бумаги и заплатили старшему вояке, то есть барону Штейну[1], — переводил и расшифровывал Павел примитивный звериный язык. — Яснотка убила троих младших братьев, пробраться в её покои пока не удалось. Густав привёл в своё стадо пятнадцать новых рабов. Среди них нашего подставного не было, возможно, он не приглянулся Принцу, но подставной ещё в тюрьме и может заинтересовать его. Максимилиан постоянно посещает дом на берегу. Я прослежу и уточню сам, что это за дом, а то крысы не могут описать нормально. Дмитрий снова в депрессии. Можем воспользоваться этим, Сир. Помните, в прошлый раз он даже не захотел говорить, так что все дела велись через Ларса? — Павел мельком глянул на Сира и снова вернулся к крысам. — За Робином тоже проследить не могут, однако уже видели направление, которое он выбирает в подземельях. Это всё. Что прислали вам писари? — поинтересовался Отпрыск. Давидов лишь хитро ухмыльнулся: — Много бесполезного, однако среди хлама всегда есть крупицы золота. Через пару месяцев Изабелла начнёт исполнять свои угрозы, и тогда у нас будет площадь для манёвров. А пока последи за Максимилианом и Кларком – это молодой Потомок Густава. Пишут, что он зачислен в Берлин и ведёт какие-то дела с Каспаром. — Да, хозяин, — кивнул Павел и, подобрав пару крыс из общей кучи, направился в один из проходов в подземелье. — Я послал грызуна следить за Петром. Он сегодня встречается с Грейсами по поводу мага. Больше не знаю: тупые животные плохо передают увиденное. — Они прекрасно всё передают, мой друг. Нужно лишь научиться слушать. Понимать. Не в звуках смысл. Научись видеть их глазами. Научись чувствовать их память. Запахи, шорохи, почва под лапами. Тогда тебе не придётся доделывать работу за своими рабами. Давидов усмехнулся, видя разочарование и обиду Павла. — Максимилиан посещает Гнейзенау[2], и, судя по предыдущим донесениям, он нашёл на него способ давления. Эту информацию можно продать Каспару за пару десятков марок, большего не стоит. Но если узнаешь, чем и как он давит на графа и что от него хочет, то цена может увеличиться в десятки или сотни раз. Подробности очень важны. — Я понял, — кивнул Павел и нырнул в лаз. — Осторожнее там, — крикнул ему вдогонку Сир, — этими ходами пользуются Яснотка и Палач. Если они тебя там застанут, то церемониться не станут.***
(Груневальд, Herthasee. Villa Walther. 20 августа 1808 год. Ночь). Пятница. (Теорон) Встреча была назначена на двенадцать тридцать, и Теорон подгонял сестрицу, постоянно проверяя процесс её облачения. Тореадор потребовал надеть дорогое платье и сделать подобающую причёску. В последний раз он выходил с сестрицей в приличное общество, когда их представляли Густаву. С тех пор прошло три года, и Теорон с раздражением отметил, что забыл, как выглядит Виктория в вечернем наряде, и, когда девушка спустилась к нему в лёгком шёлковом платье в стиле ампир, он, обомлев, смотрел на сестру, не в силах отвести взгляд. — Виктория Грейс! Вы прекрасны, — прошептал Тореадор, целуя её руку. — Благодарю, Теорон Грейс, вы тоже ничего, — улыбнулась Тори. — Не хочу тебя отвлекать, но мы немного опаздываем, а мы не хотим расстраивать Петра сегодня. — Ты права, красавица. Сергий уже ждёт нас в карете. И давай держать кулаки, чтобы всё прошло удачно. Мужчина проводил Викторию во двор, где стоял запряжённый четвёркой экипаж. Придерживая её руку, он помог ей подняться внутрь, залез сам и захлопнул за ними дверцу. В карете сидел мужчина, одетый в дорогой сюртук, и было видно, что в нём он себя чувствовал непривычно. Сергий трижды принял крови Тео, и изменения, происшедшие с его телом, изменили и его разум. Словно безграничный поток энергии струился по жилам, Сергий впервые чувствовал себя могущественным и значимым магом. Колдовство теперь получалось намного лучше, проще, и не отвечало ему резонансом. Хотя Тео приказал кучеру поторапливаться, они всё равно немного опоздали. Теорон нервничал, ожидая в приёмной Тремера, публично придумывая пафосные оправдания. Пётр пришёл на встречу с Марианной и Дитой, и, не дав Тео и слова сказать, повёл их по тайным лабиринтам в подземные комнаты. Впрочем, помещение, где они остановились, мало чем отличалось от его кабинета: лишь Сергий нервно крутил головой, словно увидел что-то необычное. — Присаживайтесь, — указал на кресла радушный хозяин. — Сразу начну с предупреждения, — Пётр с улыбкой покосился на Сергия, — магам никогда не верь. Пусть он пьёт твою кровь, но это ещё не значит, что он связан с тобой Узами. Ни чего им не доверяй, никаких секретов, никаких личных тайн. Словно он обычный смертный слуга. Маг в любой момент может избавиться от Уз, и ты никогда об этом не узнаешь. — Хорошо, — с деловым видом кивнул Теорон, — но я не совсем верно объяснил вам его позицию в письме. Сергий ХОЧЕТ быть моим рабом. Его устраивает это положение. — Ещё раз повторю: никогда не верь магам! — Пётр махнул рукой своей ассистентке: — Марианна! Женщина быстро подошла к смущённому и удивлённому всем происходящем магу и, подняв его руку, улыбаясь во весь рот, надрезала ему запястье. — Что вы делаете? — попытался возмутиться Сергий, но Марианна наполнила небольшую чашу кровью и, оставив мага, направилась к хозяину. — Благодарю, — Пётр повернулся к своему столу, проделав некоторые манипуляции (перелив кровь в колбочки и добавив в неё несколько порошков) вновь повернулся к гостям, — пока Сергий является гулем. Возможно, он не настолько силён, чтобы справиться с силой вампирской крови. Или же, — Тремер загадочно посмотрел на мага, и Сергий опустил взгляд, чувствуя в его глазах хищника, однако Пётр не продолжил. — Что возможно? — поинтересовался Тео. — Господин Сергий, расскажите нам о Альфонцие, — резко перевёл тему Тремер. — Я уже рассказывал Теорону, — мужчина искоса глянул на Тореадора и со вздохом добавил: — я повторю. Слегка откашлявшись, Сергий поднялся, словно собирался выступать с докладом. — Начну с самого начала, — торжественно сказал маг, и Пётр хохотнул, — учитель Альфонция искал эликсир бессмертия. Он много лет потратил на изучение магии тела и жизни, пытаясь остановить своё старение. Он изучал время и его влияние на организм, но так и не смог достигнуть нужных результатов. Впрочем, то, что он прожил более трёхсот лет, я бы тоже назвал хорошим достижением. Как бы то не было, в итоге старость победила: он умер. Альфонций перенял все его работы, также загадочное тело, изучением которого он активно занимался. Его исследования привели к тому, что он понял, что сила крови существа может продлевать и усиливать его жизнь. Он боялся потреблять эту кровь, так как учитель утверждал, что кровь проклята и уничтожит его аватара. Аватар - это, как бы поточнее сказать, — Сергий запнулся, разглядывая резной потолок кабинета, — волшебная душа мага, что ведёт наши руки и воплощает желания в жизнь. Пётр снова хохотнул, а смертный кинул на него сердитый взгляд и продолжил: — После того, как он выяснил, что за существо оказалось у него в руках, он решил отыскать подобных ему и, используя сильную кровь, создать себе новое тело, которое не будет стареть и будет сильнее и выносливее обычного. Альфонций много и тщательно изучал мир Берлина и историю города. Случайно он наткнулся на старый портрет Анжело Оренбурга, и так вышло, что он встретил этого человека на одном из своих вечеров. Альфонций решил, что Анжело и есть вампир, и мы стали проводить много времени, следя за ним. — Анжело будет в ярости, — прокомментировал Тео, и сразу умолк, давая слово своему новоявленному гулю. — К тому времени мои способности пробудились. Альфонций был несказанно рад, что его племянник, точнее, я был праправнучатым племенником, обладает такими же способностями, что и он. Дед учил меня некоторое время, но потом он стал просто использовать меня и мои навыки. Я готовил лекарства, используя магическую силу для его больных, занимался слежкой и расследованиями. Я делал для него всё, в то время как он месяцами заседал в своём кабинете и изучал кровь вампиров. Я был очень зол и расстроен, что Альфонций прекратил учить меня и посвящать в свою работу, я пытался добиться чего-то сам, но магия - сложная наука. Мне не хватало данных. Примерно три месяца назад Альфонций сказал, что отыскал возможность добиться почти полного бессмертия. Он поверхностно посветил меня в план, обещая, что после того, как он создаст для себя допельгангеров, я смогу проделать то же и для себя. Но он обманул меня. Благодаря слежке за Анжело я узнал о других гулях, я приносил Альфонцию биологический материал в виде волосков, кусков кожи или капли крови, и Альфонций выбирал жертву. Образцы помогали ему связываться с телом и, проникая в его сознание, он приводил в круг света жертв. Зеркала забирали кровь жертв, и после обработки Альфонций выделял вите и вкладывал её в своих двойников. Я не знаю, почему он не использовал кровь вампира, которую хранил в подземелье, и не знаю, почему он не использовал кровь вампиров, которых мы смогли вычислить, а мы вычислили более восьми особей вашего рода. Дед не посвящал меня в подробности ритуала, и я могу лишь предположить, что контролировать вампира он бы не смог. В любом случае, мы получили кровь шестнадцати жертв, и он создал шестнадцать тел, которых, по его утверждению, ему должно было хватить на пять тысяч лет. — Думаю, ему надоела бы эта тягомотина под названием «вечность» уже через пару столетий, — фыркнул Пётр. — Альфонций положил сто шестьдесят лет, и я не думаю, что он был доволен отведённым сроком, — парировал Сергий, которому явно не объяснили этикет вампирского мира. — Когда меня выследил один из слуг вампиров, я понял, что Альфонций где-то просчитался. Я пошёл к нему, прося помощи и защиты, но дядя рассмеялся и сказал, что вампиры в любом случае нашли бы нас, и потому он разработал прекрасный план для отступления. План он мне, конечно, не рассказал, но тогда я понял, что Альфонций просто сбежит, а я останусь не у дел, не получу ни бессмертия, ни его знаний. Я решил пойти к вампирам, присоединиться к вам. — И тогда ты выбрал слабейшего в нашей иерархии и надеялся, что тебя посветят во все тайны? — рассмеялся Пётр. — У меня есть, что вам предложить. Я изучил ваше племя. Вы мстительны и мелочны, вы не оставите Альфонция в покое. И хотя вы думаете, что убили его, в действительности вы лишь помогли ему сбежать. Когда вы явились, он был готов к этому. Когда его тело умерло, его сознание переместилось в подготовленный допельгангер. Сейчас он затаился, а через пару недель сбежит из города, и вы его никогда не отыщите. По крайней мере, не в ближайшие пять тысяч лет! Однако я знаю, где Альфонций спрятал созданные тела! И у меня есть вот это! — Сергий вытащил из кармана маленький мешочек и, приоткрыв его, вытащил человеческий глаз, кожу, волосы, кость и пузырёк с кровью. Дита, заёрзав на месте, тихо сказала: — Это ключ! Сергий с недоверием глянул на девочку и продолжил: — Я смогу провести вас в тайные ходы Альфонция, где он хранит своих двойников. Их нужно уничтожить всех до единого, потому что дядя устроил всё таким образом, что если его используемое тело в данный момент пострадает от несчастного случая или болезни, то его разум сразу перенесётся в следующее тело и так далее ещё пятнадцать раз. То есть он неуязвим, пока копии существуют. Если мы уничтожим допельгангеров, тогда Альфонций окажется запертым в единственном теле, и, в случае уничтожения того самого тела, он умрёт. Окончательно. Я надеюсь, — тихо добавил он последнюю фразу. — Итак, ты покажешь нам тела, и нам останется лишь отыскать оригинал, — Тео говорил это как заученную часть постановки. — Через неделю приезжает его якобы сын, однако его единственный сын умер более ста лет назад: других детей он иметь не захотел. Альфонций лишь придумал этого сына и создал его на бумагах как раз для этого случая. Он проведёт торжественный вечер, на котором представит себя как своего отпрыска, заберёт свои накопления и сбежит в Новый Свет. — А как же допельгангеры? — Снова вставил Тео. — Как я и говорил, попасть туда можно лишь с помощью магического ключа. Через пару лет он, скорее всего, вернётся и заберёт двойников, чтобы спрятать их более надёжно рядом со своим домом. В любом случае, времени у нас немного. — У нас? — Пётр со смехом подошёл к магу и похлопал его по плечу. — Тебе, дружочек ещё надо пережить торжественную встречу с Принцем и молиться, чтобы он не вспомнил о том, что ты причастен к смерти шестнадцати наших рабов. — Почему он всё время смеётся надо мной? — не выдержал Сергий. — Потому что он может, — фыркнула на него Тори. — Пётр - старший. Тебе нужно быть почтительным с ним. — Он мне нравится, — внезапно одобрительно кивнул Тремер, всё ещё похлопывая мага по плечу, — Тео, я согласен с твоим решением сделать его гулем. Я даже подпишу тебе бумаги на разрешение, предъявишь Анжело и представишь Сергия. — О! Благодарю! — воскликнул Тео и отвесил поклон. — Надеюсь, ты понимаешь, мальчик, что ты должен будешь мне услугу. Тебе придётся заняться устранением Альфонция и его копий, ведь в твоих руках будет и ключ, и тот, кто может им воспользоваться, — продолжал Пётр. — Да, конечно. Мы займёмся этим вопросом! — Также я требую, чтобы Сергий посещал мою капеллу каждую ночь и рассказывал гулю Юстициария – Дите, - основы магии. — Я буду направлять его! — Тео был очень рад, что Пётр подарил ему возможность получить гуля почти бесплатно. — Я похлопочу о возможности его становления, — Пётр, казалось, был заинтересован в этом, — думаю, что Густав будет очень рад узнать, что вы нашли убийцу его слуги и поквитались с ним. Так что, когда с Альфонцием будет покончено, у вас будет неплохой шанс обратиться за правом Создания к Принцу. — Благодарю вас! — снова поклонился Тео. — Что вы, что вы, я очень рад, что вы решили эту проблему с магом и что никто из моих рабов не пропал, — Пётр и вправду выглядел довольным и благодарным. — Сейчас вы свободны. Сообщите, когда отправитесь на охоту за сыном Альфонция. Я выслушаю ваши планы по поводу того, как вы собираетесь убить могущественного мага. Сергий, вы останьтесь, к вам у меня есть пара вопросов. Мужчина неуверенно глянул на Тореадора, но хозяин кивнул и выпроводил Тори за дверь. — Подожди меня в зале, — указал брат и, закрыв дверь, обратился к Тремеру, — уважаемый, я бы хотел обсудить с вами ещё одну вещь, — Тореадор указал на Диту и девушка поморщилась. Слово «вещь» преследовало её всюду. — Что вы хотите узнать по поводу гуля Карла Шректа? — невинным голосом спросил Тремер. Тео приблизился и, наклонившись, стал говорить шёпотом, словно обсуждая какую-то личную проблему. — Дело в том, что мне посчастливилось испробовать её крови, и я навёл справки, вы торгуете... — Это большая привилегия быть клиентом в моём зале крови, — перебил его Пётр, — и ещё большая – иметь доступ к «бездонному сосуду»! — Я щедро вознагражу вас, если позволите мне хоть изредка испивать её. Я наслышан о способностях девушки. Дита имеет неограниченный запас крови, а я много не возьму. — Разве я хоть словом заикнулся в недостатке крови? — Пётр, сведя брови, смотрел на Новообращённого. — Кровь магички – большая привилегия. Отсыпав пару монет, вы не купите себе статус среди Каинитов. — Но я бы хотел... — Приходите лет через сто. А пока довольствуйтесь молочницами и крестьянками в моём стаде. Тео обижено сжал губы. Не говоря более ни слова, он вышел из кабинета и громко хлопнул дверью. Пётр покачал головой: — Новообращённые... Сергий, оказавшись в кабинете Тремера без своего господина, занервничал, и сидел на диване как на иголках. Пётр же расслабленно развалился за столом, перебирая пальцы, сидел, смотря в пустоту. Дита, положив голову на спинку, не стесняясь посапывала, заснув от скуки. Марианна, поблёскивая глазами, смотрела на мага, как на праздничный торт и мужчина не знал, куда себя деть. — Что вы хотели у меня узнать? — не выдержал напряжения Сергий. Пётр медленно перевёл на него взгляд и, словно в первый раз увидев его, вздёрнул брови. — Маг, — произнёс он с вызовом, — что ты знаешь о вампирах? О гулях? Какие сведения ты сумел получить и как? — Я долго следил за вами. Немного подсмотрел там, немного сям. За три месяца я дважды наблюдал, как вампиры поглощали своих жертв. Я видел, как слуги, гули, как вы их называете, обхаживают своих господ и заботятся об их сохранности, однако именно гули и становятся слабым местом вампиров. Они посещают их тайные убежища, указывая дорогу и мне, они оберегают вас или собирают кровь. Так или иначе, слуги, что так тщательно стерегут своих хозяев, являются указателями. — Кого из вампиров ты вычислил? Ты знаешь их имена? — Пётр казался спокойным, но его пальцы нервно постукивали по столу. — Не все имена мне известны. Первым стал Вильгельм. Я следил за ним несколько недель, он встречался с Каспаром и Фридрихом. Я заметил, что вампиры никогда не показываются днём, вероятно, легенды рассказывают нам правду о том, что вампиры боятся света. — Сергий выразительно посмотрел на Петра, но тот не шелохнулся, — так я стал вычислять слуг: они выходили днём, вампиры же появлялись лишь в ночи, были более возвышенными, вели себя как короли и никогда не привлекали к себе особого внимания. Как тени, они следовали за главнокомандующими, министрами, даже самим курфюрстом, — в голосе мага слышалась злоба, — я понял, что они – сила, настоящие манипуляторы этого мира. Не то, что маги. — Кто ещё? — нетерпеливо произнёс Пётр. — Богатый красивый старик, что живёт в Райникендорфе, его любовница или дочь. Точно не могу сказать: женщина появлялась в его доме периодически, и я не мог наблюдать за ней долго. Она была скрытной, осторожной. Иногда мне казалось, что она может находиться в двух местах одновременно. Теорон и Виктория. Они стали преследовать меня, а я их. — И восьмой? — Красивый мужчина, что изредка заглядывал к вам. Я выследил его, когда он встречался с Марианной. Пётр кинул взгляд на слугу, женщина сильно побледнела, но никак не прокомментировала это заявление. — Хорошо. Это я учту, — Тремер снова замер, словно обдумывая услышанное. — Я могу уйти? — Сергию не сиделось в компании старого вампира. — Скажи мне, Сергий, сколько магов в Берлине? Сергий вздрогнул и, опустив взгляд, стал нервно бормотать. — Альфонций не слишком распространялся, я никого более не знаю. — Были ли у Альфонция другие ученики? — продолжал спрашивать Тремер. — Иногда у него появлялось двое мужчин, но я не знаю о них ничего. Пётр кивнул и, помолчав пару минут, резко поднялся. — Можешь идти! — он указал Сергию на дверь. — Дита, проводи его до трактира и возвращайся к работе. Маг, откланиваясь, быстро вышел за дверь, а девушка с неохотой, разбуженная голосом вампира, вышла за ним, указывая путь наверх. — Он соврал, — сказал Пётр спокойно, когда двери за магами закрылись, — приставь к нему кого-нибудь наблюдать. И, Марианна, сотри память всем моим гулям о моём кабинете, о планах капеллы, о любых подземных помещениях. Никому из гулей более не позволяй посещать мои подземные ходы. И поставь блок на разговоры. Чтобы ни слова обо мне или моих делах не ускользнуло. Подробно сообщай мне каждый раз, как Максимилиан куда-то выходит или встречает кого-либо. — Конечно, хозяин, — кивнула женщина. — Вчера Максимилиан почти два часа общался с Дитой. Я не могу услышать ни слова из их разговоров, думаю, он защищает себя заклинаниями. Пётр раздражённо мотнул головой. — Ты уверена, что он поддерживает близкие контакты с Носферату? — Да, я видела его, и не раз. Уверена, Максимилиан продаёт им кровь, а может, не только, — Марианна придумывала эти истории очень давно и никак не ожидала, что её попытка вызвать недоверие к слуге Карла обернётся междоусобной войной. — Чёртов подхалим, — выругался вампир, явно потеряв терпение. — Придумай, как избавится от ублюдка! — Да, хозяин! — Марианна поклонилась и, оставив Петра справляться со своим гневом, быстро вышла из кабинета.***
(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 20 августа 1808 год. Ночь). Пятница. (Виктория) Soundtrack: Bright Eyes – Lover I Dont Have To Love Виктория сидела в общем зале и, стараясь не разрушить причёску, почёсывала голову, которая зудела от тяжёлых украшений. Несколько раз к ней подсаживались мужчины, пытаясь познакомиться и пообщаться, но Тори быстро прогоняла их грубыми словами. Но на подсевшего Анжело брань не подействовала. — Ты должна быть вежливой со мной, Безродная! — посмеиваясь, сказал гуль. — Простите, приняла вас за постояльца. — Принимается. В этот раз. Слышал, вы прикончили мага. Катерина была очень довольна получить от вас трофей. — Это Бэн его послал, — Тори говорить не хотелось, но и просто отмахнуться от Анжело она не могла. — Я послежу, чтобы вы были отблагодарены должным образом, — гуль ухмыльнулся и положил ей ладонь на плечо, — в таком наряде ты выглядишь очень привлекательно, Бруджа. Может, тебе стоит сменить свой стиль на более женственный? — Я... — Тори с трудом сдержала звериное рычание, — я постараюсь! За их столик подсел Тео, и Тори с радостью перебралась к нему поближе, чтобы избавиться от гуля. — Господин Анжело, — стазу затараторил Тореадор, — я как раз хотел с вами поговорить. Мне очень нужны гули. Вот тут бумаги, — он протянул ему документ от Петра, — Тремер дал мне позволение на одного гуля, но мне нужны ещё минимум трое. У меня важные дела с французской армией, потому мне нужны смертные помощники. Я рассчитывал, что вы позволите мне их создание за оказанную помощь в поимке мага, убивавшего слуг. — Ещё троих? — Анжело взял документ и быстро его просмотрел: — раз Пётр ручается за вашего человека, то ему будет позволено стать гулем, познакомите меня с ним позже, и я введу в курс всех дел. Но ещё троих... — Анжело кашлянул, словно даваясь смехом. — Я могу вам передать кое-что ещё! — делая важное лицо, продолжил Тео, — я случайно нашёл эти бумаги, но думаю, вы в них будете заинтересованы. Тореадор достал письма, которые украл у Анжело Сергий, и протянул старшему гулю. Лишь взглянув на них, Анжело побледнел и стал быстро просматривать, проверяя все ли на месте. — Где ты их взял? — злобно спросил гуль. — Это очень важные документы. Они были похищены у меня пять дней назад! Где ты их нашёл? — почти прокричал он. — Это уже не важно, — помахал рукой Тео. — Это очень важно, Тореадор! Если я узнаю, что ты причастен к их пропаже, ты сильно пожалеешь о том, что влез в дела Вильгельма! — Я тут не причём! — сделал невинное лицо вампир. — Ты должен быть мне благодарен, ведь я нашёл их! — Не тыкай мне! И мне решать, благодарить ли тебя или наказывать за сокрытие важных бумаг! — Я...я... — Тео расстроено пытался подобрать верные слова. — Я не крал у вас ничего. Я сделал доброе дело – принёс ваши документы. И рассчитывал на хоть какую-то лояльность. Анжело нервно дёрнул носом и вздохнул, успокаивая себя. — Конечно. Ты получишь мою лояльность, — проговорил он без тени благодарности. — Но гули – это слишком большой запрос. Слуги вам даются не как разменная монета, от которых можно избавиться в любой момент. Я трачу на них уйму своего личного времени. Обучаю. Дрессирую. Необученные слуги – это верная дорога к нарушению Маскарада. Беспорядочно созданные гули привлекут внимание инквизиции и охотников. А нам не нужно внимание. — Я всегда заботился о своих гулях. И Пётр указал нам на явные доказательства того, что гули стали пропадать, так как следили за вами! — Это Пётр так сказал? — Анжело гневно свёл брови. — Да, он… он нашёл некие доказательства. Я буду очень внимательно подбирать кандидатов. Обещаю! — Такую привилегию, как «гуль», нужно не просто заслужить, а выкупить у меня. Пока я не заметил с твоей стороны не одного жеста, чтобы я поверил, что ты достоин пользоваться этой привилегией. — Но... я.. — Тео расстроено и растеряно опустил голову. — Могу я попросить хотя бы одного слугу? За документы и за оказанную помощь. — Помогал ты Бэну. С него и спрашивай. А за документы я... — Анжело внезапно сменился в лице, вспоминая о чём-то, и хитро взглянул на Тори. — У меня есть идея. Я позволю тебе создать троих слуг, если ты выставишь свою сестрёнку на бои, что проводят Носферату. Ты говорил, она любит подраться. Так там нужно будет показать себя как бойца. — Ей просто нужно будет участвовать и я получу гулей не зависимо от того, проиграет она или нет? — воодушевлено спросил Тео. — Конечно. Это ведь игры. Развлечения. Пусть развлечёт меня, и ты получишь разрешение, — кивнул Анжело. — Не нравится мне это, — покачала головой женщина, не отводя взгляда от хитрого лица старшего гуля. — Да ладно, Тори, ты отлично фехтуешь и подраться любишь! — Тео даже не посмотрел сестру. — Я согласен. Тори развлечёт тебя! — Отлично! — Анжело сразу заулыбался. — Бои через две недели. Может подготовить своих людей, я же проверю кандидатов. Ты сможешь дать им крови ещё до того, как твоя сестрёнка выберется на арену. — Благодарю, — Тео, радуясь успеху, быстро закивал. Анжело отсалютовал им и, прижимая к себе обретённые бумаги, быстро покинул капеллу. — Меня изобьют, а я только восстановилась после Принца, — расстроено произнесла Тори. — Не ной. Ты сама кого хочешь изобьёшь. Да и если пострадаешь сильно, я обещаю тебя прикормить пару дней. — Твоя забота не знает границ! — фыркнула Тори и, не дожидаясь брата, вышла в город. Ей хотелось проветриться. Избавиться от унизительного платья и вцепиться в горло какому-нибудь солдатику. Выйдя во двор, она глубоко вздохнула, чувствуя, как воздух бесполезными струями наполняет её грудь. Тори не нуждалась в воздухе, но привычка дышать осталась, и женщина с силой выдохнула. Вены почти хрустели от злобы и раздражения. Это раздражение преследовало Тори с тех пор, как она узнала, что Тео поставил сестру на кон в картах, словно она его собственность, словно она бездушный предмет. Тео смеялся со своими новыми знаковыми, подписывая бумаги о том, что он отдаст и свою жизнь, если проиграет. Когда на руках стрит-флеш[3], чувствуешь себя непобедимым и уверенным во всём, однако у противника оказался роял-флэш[4], и Тео перестал смеяться лишь на мгновение, решив, что ставка своей души была лишь шуткой. Его больше беспокоил проигрыш нескольких тысяч франков, чем жизни сестры. И когда симпатичный мужчина проводил Тори в свою карету, с улыбкой напоминая ей, что она теперь его собственность, и он вправе распоряжаться ею как захочется, женщина думала лишь о том, как вновь придётся заниматься скучным и бесполезным делом, так много доставляющего удовольствия мужчинам и совсем не радующим её. Но то, что в действительности пришлось испытать ей, было несравнимо ни с какими физическими ощущениями. Сабина, Сир братца, выбрала Тео. И Тори была уверена, что ей пришлось стать Бруджа именно потому, что она была одета как мужчина и вела себя как мужчина. Только лишь глупостей не совершала, как эти самодовольные представители главенствующего пола. Воспоминания о Становлении ещё больше испортили ей настроение и, бросив в карету шаль, туфельки и украшения, женщина направилась в город босая. Нарваться на неприятности? Скрутить какого-либо самодовольного денди? Получить несколько ударов от обнаглевших солдатиков? Это должно было поднять настроение. И пара глотков насыщенной адреналином крови. Горячей, сладкой, манящей. Пусть Густав запретил ей питаться в Бранденбурге, не пойман – не вор! Тори зарычала, чувствуя, как сухие пустые вены ноют от желания. Жажда, что мучила её последние пять лет, доставляла невероятные страдания и самые незабываемые удовольствия. Женщина двигалась на север, не скрываясь, шагая по улице, перескакивая через навозные кучи, оставленные лошадьми, через мокрые грязные лужи с запахом помоев, отпихивая встречающихся на пути, уснувших на мостовой кур и запугивая грязными ругательствами проституток. Наконец она выбрала жертву. Одинокая служительница Венеры за углом поправляла свой макияж в свете фонаря. На цыпочках Тори подошла к ней совершенно бесшумно и незаметно. Проститутка успела заметить её красные глаза лишь на мгновение в отражении зеркальца, что держала она перед лицом. Тори одной рукой зажала ей рот и, отклоняя голову, быстро впилась в шею, заглатывая обольстительную жидкость. Сделав пару глотков, Тори отпустила девушку и слизала разводы, оставленные после питания. Рана быстро исчезла, но женщина продолжала всхлипывать, не потеряв сознание. — Давай деньги! — рыкнула на шлюху вампирша, приставляя нож к тому месту, где только что касались её зубы. — Вот, вот, — зашептала ночная бабочка, — всё, что у меня есть. Бери, только не убивай! Тори схватила кошелёк и метнулась в узкую улочку, спеша покинуть место преступления. Завтра девица будет рассказывать о злобной грабительнице и так никогда и не вспомнит «Поцелуй». Но вампирша не наелась. Продолжая двигаться сквозь ночной тёмный город, женщина взглядом настоящего охотника пыталась отловить подходящую кандидатуру. Лавочка пекаря. Булочник уже работает, или же ещё. Не важно. Тори быстро осмотрела себя, стёрла с шеи и лица кровавые подтёки и ворвалась в лавку. — Госпожа? — удивлённо поднял на неё взгляд мужчина. — О, как прекрасно пахнет, — потянула Тори, — просто божественно, словно ангелы пригласили меня сюда, — сказал она, облизываясь и стреляя глазками. — К сожалению, свежего хлеба пока нет, — промямлил пекарь, — я разогрею вам несколько булок, если хотите. — О, да, очень хочу, — женщина подошла к нему очень близко и положила руки ему на плотный живот. — Ты тоже прекрасно пахнешь, словно сдобная выпечка, — Тори наклонилась к нему, принюхиваясь, и мужчина, краснея, отодвинулся. — Леди, я постараюсь вам угодить, — занервничал он, суетливо вытаскивая из корзины хлебцы и раскрывая печь. — Покажите мне этот пирожок, — прошептала сладко Тори, наклоняясь ему через плечо. — Как пожелаете, но он не самый свежий. Если подождёте пару часов, я сделаю вам лучшие пирожки в Берлине. — Лучшие? — Тори погладила его плечи и легонько поцеловала в шею. — Да, леди, только для вас, — обомлев, прошептал пекарь, и когда её зубы погрузились в его плоть, он застонал, словно она целовала его пах, а не шею. Тори выскочила за двери пекарни ещё до того, как мужчина успел прийти в себя. С наслаждением расправив плечи, она с трудом сдержала крик восторга и восхищения. Тело, наполненное кровью, стало согреваться. Сердце застучало в такт её шагов. Кровь давала свободу. Дарила наслаждение. Дарила жизнь. Тори чувствовала себя живой. Пусть и немного мёртвой. Ноги сами принесли её к башне Пренцлауберг. Она не хотела пересекаться с Бэном лишний раз, но сердце словно вело её к юноше. Остановившись рядом с казармами, женщина огляделась и, убедившись, что никого в округе нет, тихо зашла вовнутрь. Тори не знала, в которой из комнат живёт Бэн, да и в середине ночи совершенно не обязательно, что он будет дома. Из-под самой дальней двери виделся свет, и Тори направилась туда. Остановившись рядом, она прислушалась. Несколько секунд тишины. Потом она услышала его чёткий шёпот: Бэн был дома. Тори захотелось постучать и войти, но потом она услышала другой голос. Женский. Тихие стоны и такой же шёпот в ответ. Вампирша наклонилась к замочной скважине и заглянула в комнату. Несколько свечей слабо освещали помещение. Солдатская постель и тяжёлый дубовый стол. Широкая спина Бэна у постели и женщина, которая постанывала в его руках. Тори сжалась, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Юноша немного отдвинулся в сторону. Вампирша чётко разглядела полногрудую, темноволосую, мягкую и податливую фигуру любовницы. «Марианна». Тори отскочила от двери и выбежала из казарм. Когда есть мечта, за ней можно гнаться, надеяться и верить, что когда-нибудь всё сложится удачно. Но сейчас Тори жалела, что умеет мечтать. Не смотря по сторонам, не огладываясь, она бежала по городу. Просто чтобы бежать. У Большого Тиргартена она отыскала какую-то сердитую компанию, и с визигами ворвалась в неё, надеясь выплеснуть свой гнев. Виктория дралась, её били. Потом Тори упала, но её продолжали избивать. Женщину бросили, потому что у неё не билось сердце: все решили, что она мертва. Тори сама чувствовала себя мёртвой. Она пришла в сознание, когда приближался рассвет. Он давил на вампиршу, как тяжёлые мешки с мукой. С трудом поднявшись на ноги, Виктория огляделась в поисках укрытия. У неё не было времени на хорошее убежище, не было возможности вернуться домой. Подошёл бы любой сарай, куда не проникает свет. На границе городской стены стоял старый деревенский домик. Скорее всего, его собирались сломать, но пока строительство стены было остановлено, стоял и дом. Быстро вырвав приколоченные доски, Тори забралась вовнутрь. С трудом отыскав укромное место, она свалилась без сил. Тори разбудил сильнейший удар по рёбрам. Она дёрнулась, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте, и стала отползать от нападающего. — Ты спишь в черте города! — произнёс строгий голос Бэна. Тори замерла. Опустив голову, она горько усмехнулась. — Мне придётся отправить тебя к Густаву, — без эмоций продолжил юноша. — Как ты отыскал меня? — Этим домом часто пользуются проходимцы. Если бы хотела спрятаться от меня, забралась бы под сваи в моей казарме! — Что ж, погощу немного в тюрьме Принца, — Тори беззвучно плакала и прятала лицо, чтобы Бэн не заметил её слёз. — Не посидишь! Густав убьёт тебя, ты вновь нарушила его закон! — Наверное, Тео будет расстроен: он только нашёл способ, как снова мной воспользоваться, — Тори всхлипнула, — хотя вряд ли хоть кто-то будет сожалеть. Бэн промолчал. Какое-то время Вампирша сидела в полной тишине, а потом она услышала скрип ботинок гуля и его удаляющиеся шаги. Она долго прислушивалась, ожидая, что он вернётся. Но Бэн так и не появился.