Тепло твоего имени

Вещи были уложены в один большой чемодан уже на следующий день. Гарри совершенно не хотелось что-то забыть и испортить себе отдых, поэтому в оставшиеся время он постоянно проверял, всё ли уложено внутрь. Зейн с умилением смотрел на суетящегося парня, к которому так и хотелось подойти, крепко обнять и прошептать на ушко, что он его любит и даже если они что-то забудут, он будет готов купить ему всё, что тот пожелает. Но он молчал, лёжа на кровати и делая вид, что читает журнал. Всё это время он обдумывал в голове план, как признаться в своих чувствах. Эта поездка казалась ему идеальным шансом, наконец, всё прояснить, рассказать обо всём, что уже не один год не даёт ему спокойно жить, но он боялся... боялся, что его слова всё только испортят. Он не заметил, как за этими мыслями провалился в сон и проснулся от того, что в комнате были слышны тихие всхлипывания. На улице было темно, Зейн осторожно дотянулся до телефона под подушкой, стараясь сильно не шуметь, и посмотрел время, было почти два часа ночи. Он аккуратно приподнялся на кровати, всматриваясь туда, где спал Гарри. Несколько секунд было тихо, но потом он снова услышал из-под одеяла тихий плач. — Гарри? — шёпотом позвал его Зейн, всхлипывания тут же прекратились, и он решил встать с кровати и подойти к парню ближе. Тот не шевелился, словно замер в ожидании. Малик аккуратно подсел к нему, поглаживая его по одеялу на спине, которым с головой был накрыт его друг. — Гарри, я знаю, что ты не спишь, я тебя слышал, вылезай сюда, — нежным полушёпотом произнес Зейн. Спустя пару секунд, одеяло приспустилось, в сумраке комнаты показывая заплаканное лицо. Гарри подвинулся ближе к стене, оставляя позади себя место. — Ложись со мной, — негромко произнес он, вытирая рукой слёзы. Зейн мягко улыбнулся и ничего не говоря, лег позади, одной рукой притягивая его к себе и крепко обнимая. — Спасибо, — еле слышно прошептал Гарри, и немного поёрзав, удобнее устроился в теплых объятьях своего друга. — Засыпай, мой хороший, — вполголоса произнес Зейн и поцеловал его в плечо. Наверно, именно в этот момент он понял, что не имеет права отступить и обязательно расскажет о своих чувствах. Гарри нуждался в нём не только как в друге, ему нужна была любовь, и он был уверен, что только один человек мог сполна дать ему всё, чего так не хватает одинокими зимними ночами. До краёв заполненный нежностью, черноволосый парень прижался к теплой спине и стал забываться сном. — Доброй ночи, — еле слышно прошептал Гарри и сам стал пытаться заснуть. *** — Неужели мы приехали, — с облегчением выдохнул Гарри, заваливаясь в небольшой домик. Зейн с чемоданом шёл позади него и постоянно мысленно ругал себя за то, что они не разложили вещи по разным сумкам, и весь груз пришлось тащить ему на себе. За плечами у него также висел чехол с гитарой, которую он решил на всякий случай захватить с собой. — Кто бы ещё жаловался, — пробормотал Зейн, надеясь, что Гарри его не слышал, но тот повернулся и недовольно посмотрел на своего друга. — Ты только чемодан тащил, а меня всю дорогу укачивало, это разные вещи, — Гарри надулся, скрестив руки на груди. — Извини, я и совсем забыл, какая ты неженка, — усмехнулся Зейн, закрывая дверь и снимая с себя куртку. Гарри отчего-то промолчал, но его возмущённое выражение лица указывало на то, что тот сейчас лопнет от злости. — Давай просто оставим эту тему, — расстроено сказал он и последовал примеру друга, повесив куртку на вешалку у двери. Парни стояли возле входа, оглядывая уютный деревянный домик. Небольшая прихожая, где были только пара вешалок на стене и полка для обуви, плавно переходила в просторную гостиную, совмещенную с маленькой кухней. Из гостиной выходило ещё две двери. Они прошли немного внутрь, подробнее рассматривая интерьер. На кухне не было почти ничего кроме маленького холодильника, плиты и нескольких тумб со шкафчиками, вместо стены, ограничителем от гостиной служила невысокая стойка, чем-то напоминающая барную, она же, очевидно, была и обеденным столом, рядом стояли три высоких барных стула. Зейн медленно прошёл по домику в сторону дверей. За одной располагалась ванная комната, а за другой спальня с одной огромной кроватью, которая из-за обилия одеял и подушек выглядела очень мягкой. — Упс, — Гарри виновато усмехнулся, стоя за спиной Зейна. — Я совсем забыл, что тут всего одна кровать. — По-моему, ты будешь даже рад, сегодня ты не очень то был против спать со мной, — Зейн повернулся, улыбаясь и всматриваясь в лицо Гарри, который немного смутился. — Да мне просто было одиноко, — еле слышно бормотал Гарри, опустив взгляд в пол. Зейн тут же почувствовал себя нехорошо, да, он, как и прежде, по-дружески подшучивает над Гарри, но теперь, из-за разрыва отношений, парень стал более уязвим и надо бы лучше следить за тем, что он говорит. — Я думаю, здесь, тебе не будет одиноко, — усмехнулся Зейн, и, чтобы не сделать ничего лишнего вернулся к двери, забирая чемодан и унося его в спальню. Парни приехали ближе к полудню, поэтому после того, как вещи из чемодана были разложены по полкам, они отправились обедать в одно из кафе, расположенных недалеко от их лагеря. После обеда, они прошлись по территории, где находился их домик, и осмотрели то, чем можно будет заняться в ближайшие два дня отдыха. Зейн сразу приметил каток и один из лыжных склонов, который очень не понравились Гарри из-за его резкости, но всё же он согласился, что попробует съехать хотя бы раз. По дороге они также зашли в местный магазин, чтобы купить немного вредной еды на вечер. На обратном пути до их домика, Зейн принялся закидывать Гарри снежками, на что тот ему с охотой отвечал. Обессиленные и счастливые, парни завалились домой, отряхиваясь от снега, облепившего их одежду. — Зейн, ты попал мне снежком прямо за шиворот! — верещал Гарри, когда пытался вытряхнуть снег из-под свитера. — Прости, за то, что я такой меткий, — Зейн засмеялся и отошёл от Гарри, рассматривая, как тот прямо возле порога стягивает с себя мокрый свитер, вместе с которым на пол летят не растаявшие кусочки снега. Всё это действие сопровождалось, жалобным скулежом Гарри, который от холода, вместо слов произносил только короткое "Ох" и "Ах". Не удосужившись поднять мокрые вещи с пола, Гарри тут же стянул с себя джинсы и прямиком направился в ванную. Зейн не раз наблюдал, как Гарри переодевается в их общей комнате, но сейчас всё было совершенно по-другому, поэтому если бы Гарри обернулся, то пришёл бы в недоумение от восторженно-влюбленного взгляда на лице друга. Когда дверь в ванну захлопнулась, а после зажурчала вода, Зейн, наконец, пришёл в себя. Он подобрал с пола вещи и повесил их на батарею, которая обогревала их небольшой домик. Всё-таки он был более метким, чем его друг, поэтому его одежда практически не намокла. Пока Гарри грелся в ванне, Зейн и сам успел переодеться, а также разжёг в камине огонь, чтобы было теплее в домике. Хотя там и так не было холодно, огонь в камине придавал атмосфере домашнего уюта, тем более, сегодня был сочельник, и Зейну хотелось, чтобы вечер получился по-настоящему волшебным. Он принёс плед, который закрывал их большую кровать, на диван в гостиную, а сам подошёл к окну, любуясь начавшимся снегопадом. — Как тут замечательно, — Гарри опять бесшумно подкрался со спины к Зейну, который немного вздрогнул от неожиданности, и теперь тоже смотрел в окно. — Да, очень красивый снегопад, — парень прикрыл глаза, чувствуя позади себя тёплое тело, от которого так приятно пахло гелем для душа. Гарри прижался к спине Зейна, обхватывая его руками за талию и положив подбородок на плечо. Они теперь вместе смотрели, как за окном начинала бушевать стихия. От размеренного снегопада почти не осталось и следа, и теперь стало отчётливо слышно сильные завывания ветра, от которых даже немного дребезжали стёкла. Снег поднимался с земли, закручиваясь в снежные воронки, образовывая собой подобие небольших ураганчиков, которые рассыпались, сталкиваясь друг с другом. Зейн нехотя отодвинулся от своего любимого и прошёл на кухню, в поисках чего-нибудь, что можно приготовить. — Хочешь, я сварю какао? — спросил парень, стоя напротив открытого шкафчика, куда они выложили всю купленную ранее еду, и размахивая небольшой коричневой пачкой. Гарри сел на диван, быстро взглянув на лежащий там плед. Он перевёл взгляд на своего друга и, когда заметил, что Зейн улыбается, улыбнулся ему в ответ. — Да, с удовольствием. Зейн стоял у плиты, помешивая кипящую жидкость. Он не знал, чего ожидать от этого вечера, не знал, как завести разговор с Гарри... От нахлынувшей тревоги, по коже пробежался табун мурашек. — Тебе тоже холодно? — Черт возьми, Гарри, когда ты перестанешь так бесшумно подкрадываться? — вскрикнул Зейн и от неожиданности выронил ложку, которая с шумом упала на пол, но тут же встретившись взглядом с прекрасными, но расстроенными зелёными глазами, тут же понял, что снова зря повысил голос. — Прости... Он поднял ложку с пола и бросил её в раковину, тут же доставая другую. Какао закипело, и парень аккуратно убирал его с плиты на подставку, давая ему остыть. — Ничего, мне действительно не следует так делать, — виновато пробормотал Гарри, внимательно отслеживая каждое действие своего друга. Зейн немного расслабился и вернулся обратно к своему занятию, снимая пенку с горячего напитка. В то же мгновение он почувствовал, что со спины к нему прижимается Гарри. На секунду закрыв глаза от приятной теплоты, он пробормотал: — Что-то случилось? — Просто хотел сказать спасибо. — За что? — За то, что ты всегда рядом. Внутри у Зейна разлилась приятная теплота и он, отложил на стол ложку, и повернулся лицом к парню, обнимая его в ответ. Наверно, для него этот момент значил гораздо большее, чем для Гарри, потому что именно сейчас он понял, что должен рассказать. Ему хотелось раствориться в этом объятие, раствориться в Гарри и он глубже зарылся к нему в шею, еле сдерживая себя, чтобы не поцеловать парня. Он был безнадежно влюблён, и сейчас эта близость была для него словно глоток свежего воздуха, который подталкивал его к решительным действиям. Но из-за того, что Зейн был безнадежным романтиком, он не мог сделать всё просто так. Отодвинувшись от Гарри, он достал две кружки и налил в каждую из них какао, захватывая из шкафчика ещё и пачку печенья. Он выложил его на тарелку и, хотя он сам был совсем не голоден, он был абсолютно уверен, что Гарри захочет съесть парочку, пока они будут разговаривать. — Держи, — улыбаясь, Зейн протянул кудрявому кружку, и сам пошёл в гостиную. Он поставил свою кружку на кофейный столик возле дивана, рядом поставил тарелку с печеньем, и быстро сбегал в спальню за гитарой. Гарри тем временем уселся обратно на диван, закутавшись в плед, и внимательно смотрел за тем, что делает его друг. — Ты мне хочешь что-то сыграть? — не выдержав, спросил он и широко улыбнулся. Зейн знал, что Гарри любит слушать, когда он играет. Ещё раньше, когда они учились в школе, и Гарри оставался ночевать у Зейна, он часто ему играл что-то перед сном, потому что Гарри утверждал что только так он может уснуть не в своей постели, Зейн улыбался и никогда не говорил ничего против. Зейн посмотрел на Гарри и немного нервно закусил губу, и кивнул головой в знак согласия. Устроившись удобнее на полу возле камина с гитарой, брюнет пару секунд вспоминал первые аккорды песни, которую разучивал уже слишком давно, потому что слишком любил её содержание и очень хотел однажды сыграть для Гарри, теперь ему представилась возможность. Еле скрывая дрожь в руках от волнения, он стал играть... [послушайте SR-71 – My World (Acoustic Version)*!] Когда я смотрю на тебя, я вижу, как он смотрит сквозь меня, Ты подмигиваешь мне и улыбаешься, но он в тебе … И любовь окружает тебя, и в твоей вселенной нет места Но в моём мире, есть только ты … Я до сих пор чувствую запах На моей одежде и коже Я до сих пор вижу твоё лицо, когда ты спишь рядом с ним ... У меня были страхи - ты их отпустил Теперь я оборачиваюсь вокруг тебя словно одеяло, полный сомнений Темнота жжёт, солнечный свет жалит Он — твоё всё ... Ты делаешь меня лучше, ты делаешь меня настоящим Ты заставляешь меня плакать, теперь ты знаешь, что я чувствую Любовь окружает тебя, и в твоей вселенной нет места Но в моём мире, есть только ты</right> Зейн закончил петь и аккуратно отставил гитару в сторону. Он сидел, не поднимая взгляда, упершись локтями в колени и перебирая пальцы, руки дрожали, и от нервозности сводило в животе так сильно, что даже слегка подташнивало. В голове звенело он окружающей пустоты и тишины, и он боялся даже пошевелиться, потому что ему казалось, что весь его мир тут же разрушиться. Его интересовало только: понял ли Гарри то, что я хочу ему сказать? и О чём он сейчас думает? В голове у Зейна крутилась ещё сотня вопросов и от каждого внутри всё сжималось. Он открылся ему, после стольких лет, как ему казалось, выложил всего себя и что будет теперь? Ощущения сравнимы примерно с тем, если бы он стоял голым в середине людной площади в сорокаградусный мороз. Тело била мелкая дрожь, которую он старался унять, но никак не выходило. «Хуже уже не будет», — подумал он про себя и робко поднял взгляд на Гарри. И, кажется, тот был в ещё большей растерянности. Он крепко сжимал в руках плед, и почти испуганно смотрел на парня перед собой, который пересиливая себя, выдавил краешками губ что-то похожее на улыбку, а потом снова отвёл взгляд, хватаясь за чашку с какао. Он плотно прижал к ней свои, от волнения заледеневшие ладони, и даже не смог почувствовать исходящего тепла. За окном ветер задувал сильнее прежнего так, что свист эхом отбивался от стен. Снежная буря даже и не думала отступать и с пущей яростью закручивала вихрем, уложенный ровными слоями снег. От силы ветра немного подрагивали окна, и создавалось впечатление, что домик вот-вот развалится, как в той сказке про трёх поросят. Зейна охватывало с головой чувство полной незащищенности. Будто этот самый ветер сейчас гулял не за окном, а у него внутри, когда вот он сидел перед своим любимым парнем, полностью оголив все нервные окончания, и холод больно прижигал их, заставляя каменеть сердце. Это напряжение, что сейчас можно было буквально почувствовать в комнате казалось ему невыносимым и ему хотелось встать и убежать. Зейн, отставил чашку обратно на стол, не сделав и глотка, и снова взял в руки гитару. Негнущимися от холода пальцами, он начал перебирать струны, наигрывая какую-то спокойную мелодию, пытаясь хоть как-то расслабить себя. — Почему ты молчал? — Гарри, не отрываясь, смотрел на Зейна, пока тот не поднял на него смущенный взгляд. — Ты ведь... — его голос дрогнул, когда он увидел, сколько боли сейчас в глазах его друга, и он виновато посмотрел в пол. — Столько терпел, когда я был с Луи... — Для меня было важнее, что ты был счастлив, о себе я и не думал, — Зейн пожал плечами и встал с пола, отставляя гитару и пересаживаясь поближе к Гарри. Гарри не убегал от него, не ругался и не делал ничего такого, от чего бы Зейну хотелось отмотать назад всё произошедшее. Он не видел какого-то сильного изменения в поведение парня, поэтому подсел к нему под руку и слегка несмело стянул с него плед, укрывая и свои ноги. В домике действительно стало холодно. Голова брюнета опустилась на плечо к Гарри, и он прикрыл глаза, успокаиваясь и чувствуя, как такие родные руки поглаживали его по голове...

***

Но ты смеёшься, осталось, прикосновения все взорвётся Я знаю, между нами, ничего не бывает просто Если придётся, Мы разобьёмся вместе и горим ярче солнца Останемся в нашей вечности