Сказание о чернокнижнике. Книга I

Ашамаэля и Контина точно объединяло одно: они всегда курили вместе. Но скорее всего дело в том, что у Контина никогда не было, что можно курить. Он исподлобья с опаской взглянул на Ашамаэля. Уже без снисходительной печальной ухмылки. — И стоило таиться?! — бросил он. — Что это было, а? Теперь его очередь была ухмыляться. — Вы бы ответили что-то вроде «ну нахрен этих магов, они долбанутые». Или содрали денег побольше, верно? — он поднял глаза на Арту, который привалился спиной к стволу дерева. Взгляд сварта злой, в нём читалась сдерживаемая агрессия. — Ещё лучше, сдали бы беззащитного мага церковникам, и тогда без всяких проблем вышли бы из осаждённого города героями! — Кровь и пепел, да ты же тёмный маг! — Ниматар не владеют тёмной магией, — насмешливо поднял брови Ашамаэль. — Я знаю, как она выглядит, я знаю, ЧТО она делает. Довольно лгать! — О? Откуда такие познания? Уж не на Длань ли ты сам работаешь? — вызывающий взгляд на Арту, но великан еле заметно кивнул. Тут же спеси значительно убавилось, но отступать поздно. Контин вскочил на ноги, сжимая в руках свой лук. Взгляд наёмника моментально сделался взбешённым. — А не Длань ли подослала тебя?! — Так значит, ты беглец? Что, разорвал контракт? Теперь дружки связного ищут тебя? Нет, уволь, наёмник, если я пришёл за тобой, то не стал бы заманивать в лес, согласись. Сядь! — Моис вздрогнул, но медленно опустился на поваленное бревно. — Хорошо, ты прав. Давай будем откровенными. Я — тёмный маг. И я иду в Асималию. Ты можешь послать меня к Ирайе и со своим дружком пойти обратно. Только с местными обитателями без моей помощи вы ничего не сделаете, — Ашамаэль услышал, как Арта оторвал спину от дерева и направился к нему. Слышно, как тяжело дышал гигант, как скрипел зубами, от бешенства его ноздри вздувались. — Арта! — Контин предостерегающе поднял руку. — Вы не рабы. Вы — наёмники. А моя цель — асималийская сокровищница. Вы поможете пробраться во дворец, попасть в королевские хранилища. Там мне нужна лишь одна вещь. Вы же сможете унести всё, что захотите. После этого мы с вами расстанемся навсегда. Вы испытали на себе, что я могу — провести нас троих во дворец не проблема. Я что-то упустил? — в ответ Ашамаэль услышал только тишину. — Давай, наёмник, от меня у тебя последняя тайна, ты тогда так и не ответил, с чего вдруг увидел во мне брата. Хотя, я и так догадался. — Ну блесни умом тогда, о великий колдун! — Ты ниматар. Хотя, это вряд ли, думаю, ты просто полукровка. Это отчасти объясняет твоё владение таким луком. — От чего не тэрна? — У тэрна необычное строение лица, тёмная кожа, думаю полукровка вышел бы тем ещё уродцем. — Твою мать, это что, был комплимент? Хотя ты прав. Мой отец — ниматар. — Изгой, видимо. Не заметно, что наречие ниматар — твой родной язык. Знаешь хоть пару слов? Произношение лучника оказалось грязным, неприятным слуху Ашамаэля. Но следующие слова наёмник произнёс на языке ниматар: — Не суй свой нос в мою семью, маг! Это не твоё дело. — Многовато ошибок, — тонкие губы скривила ухмылка. Уголки всё ещё жгло от когтей болотной твари. Стянув перчатку с руки, он рефлекторно нащупал шрамы, узкие, как нить. Ашамаэль повторил сказанные Контином слова. — Ты слишком чеканишь. Как… Человек. Речь ниматар плавная, быстрая, подобно танцу с илу-лаер. Арта встал между ними, при повороте едва не задев Ашамаэля ножнами меча. Сварт наверняка сделал это специально. — Закончили языками работать? — зло отцедил воин. — Тогда не стоит сбавлять темп! На несколько секунд повисла тишина, лишь стрекот болотной живности нарушал тишину. Хотя Ашамаэль так же слышал тяжёлые вздохи громилы, гулкие удары сердца под доспехами. — Да… Не стоит, — Контин Моис помедлил. — За мной. Обойдём болото, мне оно не нравится. Ашамаэль предпочёл бы идти вперёд, но решил не спорить с наёмником о том, как лучше идти по лесу. В конце концов, он же не учил Ашамаэля творить заклинания? Топь оказалась небольшой, и едва она перестала напоминать гнойное трухлявое чудовище, полукровка сменил курс. Вода чавкала под сапогами, сварт увязал по самые щиколотки, от чего грязно ругался сквозь стиснутые зубы. С приближением вечера тёмно-зелёные своды снова засветились сплетениями энергии, с приближением ночи Песнь будто становилась сильнее. Сумбур энергетической мощи мешал определить, когда её активность выше, а когда — ниже. Чаща на сей раз светилась зеленовато-салатовым светом. Он плясал в небесах, как дикий зверь. «Любопытно… Цвет меняется случайно? Или есть закономерность? Нужно присмотреться. Вот бы остановится на пару дней… Нет. Нужно двигаться быстрее». Где-то по правую руку слышался далёкий волчий вой, неприятно выбивавшийся из тихого болотного бормотания: звона мошкары, кваканья и шлепков, что слышались из камыша. Крупных животных здесь не водилось. Арта был мокрым по пояс, злым и недовольным. Он снял ножны с пояса и нёс оружие на плечах. Стоило полагать, что от своих драгоценных доспехов он избавиться не захочет, хотя Ашамаэль сомневался, что его тянет ко дну именно лишнее железо — сам сварт весил как тяжёлый латник. Когда показалось, что болото начало заканчиваться, Контин выбрал место для ночлега и отправился на поиски хвороста, который здесь найти сложнее. Работал только лучник. Ашамаэлю огонь был без надобности, а Арта слишком тяжёл, чтобы лишний раз бродить вдали от безопасной тропы. Он положил сапоги рядом с собой и вытянул ноги. Отчётливо послышался смрад воинских портянок. Моис вернулся с хворостом и долго возился, пытаясь разжечь огонь. Лучник заметно помрачнел после их с Ашамаэлем откровений. Только у сварта не было никаких тайн. Что он мог скрывать? Его биография не имела никакого значения. А вот Контин оказался занятным персонажем. Он разорвал контракт с Дланью, об этом знает его спутник. И оба всё ещё живы. Ашамаэль мысленно пожал плечами. «Мне какое дело? Вероятно, его ищут. Вероятно, ищут меня, хотя за много лет я не встретил ни одного убийцы. Просто нужно быть готовым. Всё». — Так что нас ждёт в Асималии? Какой твой план? — сухо промолвил лучник. Такого тона от него слышать ещё не доводилось. Воин интереса не проявлял, занимаясь своим снаряжением, слышалась лишь его возня и громкое сопение. — Понятия не имею. У меня нет никакого плана, — лучник недовольно нахмурился. — Сначала я не собирался покидать город вовсе. Потом план резко изменился. — Жрецов испугался? А что ты вообще делал в городе? — прищурился полукровка. — Князь Зимовит попытался меня завербовать. — А, как того идиота в синем. Как его?.. Рипальт?.. — Рибальд, — машинально поправил Ашамаэль, тут же вспомнив слегка смугловатого мужчину с бородкой. — Плевать. Ты оказался умнее. Так, хорошо. Как ты собираешься проникнуть во дворец? — Магия откроет врата, — Ашамаэль пожал плечами и снисходительно улыбнулся. Лучник снова сдвинул брови и покачал головой. — Так не пойдёт. Что может твоя магия против множества людей? В глазах сверкнул недобрый огонёк, потоки сплелись синей нитью вокруг пальцев, опутали голову полукровки. — Встать! — лучник подчинился, но на лице его отпечатался страх. Арта вздрогнул, схватился за меч. Ашамаэль пальцем указал на сварта. — Место! — и гигант, так же опутанный нитями колдовства подчинился. В их глазах читались ненависть и страх. С тонких губ сорвался издевательский смех. — Руки поднять. Садись! Встать! — воины синхронно выполняли команды. — Садись! — сварт задержался, что разбудило в животе лёгкий холодок страха. Нити рассеялись. «Не только телом крепок, верно?» — Надеюсь, это была просто демонстрация, — Контин Моис цедил слова зло, сквозь зубы. — Просто демонстрация, — впервые за долгое время Ашамаэль улыбался широко и искренне.

***

Ашамаэль услышал гул реки задолго до того, как они приблизились к ней. Резкий подъём, лишь вековым соснам всё нипочём, вместо ровного мшистого покрова появились скалы и острые камни. Часто слышался волчий вой, всегда по бокам, словно их сопровождали. «Видимо из-за этого не видно крупных животных, хотя их должно быть полно…» Тихо шептала густая трава, густо усеянная рубиновыми цветами с изумрудными стеблями. Ашамаэль на ходу срезал охапку и бережно уложил в сумку. Такие цветы, бехидрил, росли и в Сиралионе, недалеко от лесов Умитрирдиаса и близ гор, прямо в камнях. Ниматар и тэрна использовали сок бехидрила, когда нужно отогнать сон, благовония из кровавого соцветия отлично прочищали мозги. В траве мелькали серые тени, снова затылок чувствовал на себе скользящие взгляды. Ветер стал порывистым, настолько сильным, что казалось, будто сама стихия пытается спихнуть незваных гостей вниз по склону. Теперь гул воды слышался отчётливо. Берег реки каменистый, усеянный редкой травой и тонкими деревцами. На сточенных камнях оседала белая пена, всюду летели брызги. Моис, оказавшийся на берегу первым, оглянулся. — Переправишь нас? — этот взгляд Ашамаэль знал хорошо, по коже побежал неприятный холодок. «Ты же маг. Ты можешь решить любую проблему. Сделай!» — говорил он. — Да, — пришлось повысить голос, чтобы перекричать стихию. Холодные брызги летели далеко, падали на лицо и волосы. Лицо лучника просветлело, и он сделал движение головой, собираясь кивнуть. — Если не найдём брод, — Контин поднял брови. — Не быстрее использовать магию? — Какую? Предложи мне заклинание, — сухо отчеканил Ашамаэль, не отрываясь глядя на наёмника. Но, вместо ответа, он резко развернулся и зашагал вдоль берега, сделав еле заметное приглашающее движение рукой. Арта что-то проворчал. Шли, углубившись в чащу, но держа реку в поле зрения. Склон то становился круче, то резко брал вниз. Брод обнаружился, когда солнце начало рыжеть за макушками елей. Наёмники, не говоря ничего, начали неспешно готовиться к переправе. Они действовали слаженно, понимая друг друга либо без слов, либо по коротким фразам. И по этим фразам Ашамаэль понял, что Контин собирается перейти реку в одиночку, налегке, чтобы на том берегу закрепить трос. Тогда тяжёлый воин и Ашамаэль смогут переправиться сами. — Ни к чему такие жертвы, — он вмешался в немногословный диалог без грубости, но от того не менее настойчиво. — Я помогу закрепить тросы, чтобы они никуда не делись. Отправимся втроём, каждый со своим скарбом. Может быть, лучник и хотел сделать очередное ироничное замечание, глупо, по-человечески, пошутить, но вместо этого он кивнул. Достаточно представить камень. Тяжёлый, неподъёмный… Концы троса вспыхнули синеватым огнём. Второй конец, повинуясь жесту, не спеша проплыл над бурлящей рекой. Арта недоверчиво подёргал трос, сначала осторожно, словно боясь потревожить неизведанное, потом с силой. — Держись меня, — пробасил он. — Чтобы твоё тщедушное тело не унесла вода. Тут воин оказался прав. Ашамаэль уже представлял, как тяжелеет его одежда, а беспощадная, слепая стихия пытается подхватить его совсем небольшой вес. Сапоги налились свинцом, следом за ним потяжелели штаны, полы колдунского балахона. Вода словно вцепилась в ноги, пыталась утянуть, сорвать обувь. Брызги мелкой колючей дробью били по лицу, заливали глаза. Холодные струйки побежали по щекам, напитали влагой волосы. Середина пути, ноги сводило от напряжения, носок уткнулся в камень, и Ашамаэль едва не рухнул в бурлящий поток. В тщетной попытке удержать равновесие он несколько раз нелепо ударил руками по воде, но сварт быстро подхватил его. Словно тряпичную куклу. Контин оглянулся, неторопливо, словно понадеялся, что его злополучного нанимателя всё-таки унесла беспощадная стихия. Пальцы горели, словно опущенные в кипяток, трос был будто из шершавой стали. Река тянула свою оглушительную песнь, перекрыв все остальные звуки. Уровень воды достиг груди, Моис, подняв одной рукой лук, шёл в воде по самые плечи. И лишь белокожему великану всё нипочём, кажется, тот даже не запыхался, подобный тысячелетнему валуну, который пережил всё, что только можно. Намокшие волосы выбились из косы, лезли в глаза, но руки слишком заняты, чтобы смахнуть их с лица. Но, как это было всегда, Ашамаэль постепенно отстранился от тягот. Он слушал песнь стихии, подпевал ей, стал един с ней. Река неслась вдоль бесконечных лесов, они остановились всё гуще, но чем дальше на север, тем мертвее почва. Она наполнилась солью, а гордые зелёные кроны превратились в серые, искалеченные остовы. Внутренний взор вернулся к трём фигурам, плетущимися сквозь белую пену и синие волны. На камнях, которые словно клыки выпирали из берега, виднелись две волчьи фигуры. Звери были значительно крупнее своих собратьев. Взоры охотников устремлены на незваных гостей. Один из них задрал к кроваво-оранжевому небу морду и оглушительно завыл. Десятки голосов ответили с противоположного берега. Ашамаэль вздрогнул, обнаружив себя на берегу. Снова всё повторилось, как повторялось каждый вечер. Однако, теперь полукровка не шутил и всё время краем глаза наблюдал. Возможно, ему казалось, что он делает это незаметно. Арта своё подозрение не слишком скрывал и старался не убирать далеко свой меч, на каждое движение Ашамаэля он реагировал резким поворотом головы, словно вот-вот из ножен выскочит меч и снова послышится запах стали. Щёлкал хворост в огне, иногда казалось, что слишком громко. Отчётливо пахло хвоей и сыростью. Началась ещё одна ночь, и ещё одна череда сменных дежурств.

***

Чаща поредела, сквозь мрачные кроны пробивался дневной свет, похожий на идеально прямые клинки, пронзающие воздух. Об их чёткие грани, казалось, можно порезаться. Бурелом сменился мшистыми холмами, усеянными кустами с тёмно-синими ягодами, засыхающими или перегнивающими. Меж чёрных стволов забрезжил золотистый свет, с каждым метром становясь всё ярче, словно лампа в конце тёмного коридора. Он заполнял всё. В лицо дул тёплый ветер, переполненный Дыханием Мира, каждый его порыв подобен удару молота, каждый вздох заставлял колени подгибаться. Сердце бешено заколотилось. Контин замедлил шаг и неуверенно обернулся. Это могло показаться абсурдом, но Ашамаэль чётко увидел, что у стрелка расширились зрачки, его дыхание стало тяжелее. Он кивнул полукровке — идём вперёд. Свет не ударил по глазам. Золотое безграничное поле появилось будто кто-то перелистнул страницу. В высокой жёлтой траве гулял ветер, небо над ним было ярко-голубое, но четверть его заволокли тёмно-фиолетовые тучи. Их рваные края светились на солнце. Единственным ориентиром в колышущемся океане стал высокий валун. Троица медленно двинулась к грязно-серому монолиту. Ашамаэлю сухая колючая трава оказалась по пояс. Путь казался бесконечным. Когда они подошли к камню, на его вершину выскочила кошка. Крупное животное с серым окрасом зло выгнуло спину и зашипело: — Ну и долго же вы ходите, чужаки! — женский звенящий голос доносился со всех сторон. С каждым словом существа троицу всё сильнее обдавало ветром со всех сторон. — Сколько вас ждать можно, а?! — кислотные зелёные глаза устремились на Контина Моиса, когда скрипнула тетива. — Убери свои игрушки, охотник! Ты думаешь, что можешь навредить МНЕ вот этим? Ха! Ха-ха! — гортанный смех давил на уши, словно Ашамаэль неожиданно оказался на большой глубине под водой. Взгляд кошки обжигал. Ашамаэль почувствовал жжение на правой руке, потом на левой, после чего зуд переместился на лицо. Существо фыркнуло. — Так вот и виновник нашей встречи. Что ж, что на твоём пути лучше не стоять, мне передали… — Я защищался, — прервал Ашамаэль. — Лжёшь! — вскрик подобен стуку кузнечного молота. В ушах зазвенело. — Если бы ты защищался, то уничтожил бы этих недоумков на месте! Я предупреждала, что нужно смотреть, КОГО пытаешься сожрать! Ты, конечно, проучил их, что следовало бы сделать мне… Но бросать вызов МНЕ я не позволю! Лучше не стоять на твоём пути, говоришь? Так что же ты сделаешь, ниматар? — Я признаю свою ошибку, — Ашамаэль говорил быстро, слова сами срывались с губ, будто были заучены давно. Это необычное умение быстро вырабатывается, когда часто общаешься с теми, кто намного могущественнее. — И всё же в первую очередь я защищал себя. Скажи мне, чем я и мои спутники можем загладить свою вину? Новый приступ гортанного смеха содрогнул воздух. — Вину передо мной платят кровью! Ашамаэль услышал за своей спиной звук извлекаемого меча. В тот же момент Арта оттолкнул в сторону своего нанимателя, едва не уронив того в траву. Клинок высек искры из камня, и секунду назад казалось, что он разрубит кошку на две части. Но животное, оскалившись в подобии улыбки, появилось в нескольких сантиметрах от клинка и с пренебрежением смотрело на него. — У кошки семь жизней, слыхал, сварт? — её силуэт смазался, наполнился серой дымкой. Порыв ветра развеял видение, а со всех сторон донёсся пронзительный волчий вой. К камню стремительно мчались чёрные, бурые и рыжие силуэты. Насколько они огромны, что их видно даже так? — Спиной к камню! — скомандовал Ашамаэль. Моис подчинился с ощутимой задержкой. — Сварт — держишься между нами, так, чтобы мог прикрыть обоих, но на пути не вставай. Если тварь приблизится на два метра — бей! Невидимые пальцы перед внутренним взором подхватили белую нить. Невидимый узел, протянуть, завязать ещё один узел. Снова потянулась нить, пересеклась со второй. Ещё узелок… Третий, пятый, десятый. Всё вокруг почернело, белые нити в темноте светились, как звёзды. Они создали клетку вокруг троицы, жавшейся к высокому камню. Нити звенели на ветру, пели в унисон дикой стихии и волчьему вою. Раздался утробный рык, зверь, как уголь, выскочил из травы. Беспощадный, молниеносный рывок, Ашамаэль едва увидел оскалившуюся пасть. И тут же раздался скулёж, верхушка жёлтой травы поалела, а искромсанное тело рухнуло на землю. — Полукровка, стрелы не трать, — Ашамаэль чеканил быстро, небрежно. — Собирать будет некогда. Справа волк завалился на бок, скребя когтями. С левой стороны серое чудовище замерло на самой границе заклинания. Оно скалило пасть, из груди вырывался пронзительный лай. «Камень слишком узкий для такой махины. Хорошо…» Волки появлялись повсюду. Они кружили, выжидали. — Что теперь? Чего мы ждём?! — Я сам не знаю. Но нужно ждать! — честно ответил Ашамаэль. — Они не бросаются на заклинание, значит ждут кого-то. — Обезглавим стаю? — решительно прошептал Моис, но в ответ получил незаметное движение плечами. — Будь я проклят! Ждут, пока мы ослабнем! — Или сделаем глупость… Сам вспомни, в поединке с сильным соперником, ты никогда не бросишься на него первым. Ты будешь ждать, пока он покажет себя! Ожидание завершилось, когда на изуродованный труп чёрного волка ступила лапа гигантского бурого зверя. Он наверняка мог унести на себе несколько взрослых мужчин. Взгляд льдистых глаз без ошибки вычислил вожака. — Выходи из своей невидимой клетки, остроухий, — прорычал зверь. — Я обещаю тебе достойный бой и быструю смерть. — Как он говорит, твою мать?.. — прошептал за спиной Контин. — Это всё, что тебя волнует? Твою мать! — огрызнулся сварт. Невидимые пальцы на мгновение ослабили хватку, а потом резко натянули белую нить так, что та тонко зазвенела. «Клетка» резко расширилась, разрезая на части стебли травы и тела павших волков. Вожак яростно оскалился и попятился. Ашамаэль смотрел с вызовом. «Боишься, тварь?» Подступившие волки начали пятиться. Шаг назад, Ашамаэль поравнялся с лучником. — Осмотрись, — он говорил, не отрывая взгляда от вожака. — Нам нужно убраться с этой поляны как можно быстрее. Как только я скажу — беги! Мы за тобой. Услышал меня, сварт? — лишь на мгновение оторвал взгляд, поднял его на Арту. Великан неохотно кивнул, удобнее перехватив меч. Воин начал переминаться с ноги на ногу и разминать шею, громко хрустя позвонками. Полукровка глубоко дышал. — Не глупи! — рявкнул волк. Зверь говорил плохо, скорее утробно рычал, выкладывая звуки. Чем-то это похоже на акцент. Существо использовало речь, свойственную людям и свартам — эти два народа, фактически, говорили на одном языке, и в настоящее время он считался «общим» из-за доминирования младшей расы. — От моей стаи не уходила ни одна добыча! Мы — мечи и клыки Хозяйки!!! — слюна брызгала из пасти, волки вокруг залаяли и завыли, подтверждая слова вожака. «Что ж, всё бывает…» Губы зашевелились, призывая новые потоки энергии. Невидимые ветра окутали троицу. Бурый монстр начал то и дело отводить глаза от добычи. Рык сменился бреханием и поскуливанием. — Готов, Контин? — быстрый взгляд на лучника, еле заметный кивок. — Бегом! Нить зазвенела и лопнула, разлетевшись на десятки тонких осколков. Яркие вспышки секли траву, в рыжине виднелись кровавые всполохи. Скулёж усилился, доносился со всех сторон. Бешеная гонка сквозь заросли, с карканьем в небо поднялась стая ворон. Их не преследовали, просто не могли. Но Контин продолжал вести вперёд. Сначала лучник нёсся вслепую, но вскоре сбавил темп и начал выстраивать путь более осознанно. Позади доносился вой, на этот раз он не окружал. Волки не отпускали свою добычу, но и приближаться опасались.

***

Между еловыми ветвями снова забрезжил свет. Полукровка резко остановился, и слега повернул голову к своим подопечным. — Там ферма какая-то… — одними губами прошептал он, когда Ашамаэль приблизился. Впереди действительно видно зелёную крышу, верхушка явно не диких деревьев. — После той девочки… — Контин выразительно посмотрел на Ашамаэля. — Я ничего не чувствую, — он замолчал, прислушиваясь к ощущениям. — Нет, вообще-то там есть что-то необычное. Но у меня на этот раз хорошее предчувствие. Это сложно объяснить словами, но любая враждебная магическая форма явно отличалась от НЕ враждебной. Это мог почувствовать не каждый маг и точно не мог увидеть простой смертный. Но Ашамаэль за столетия в странствиях научился распознавать скрытую агрессию. Здесь её нет. Жаль только, что в тот раз он вовремя не увидел угрозу, позволил эмоциям взять верх. «Не будь я таким идиотом, то сейчас этого всего не было бы…» — Идём. Только прошу, не надо размахивать своим оружием, — он оглянулся на смурного сварта. — Они этого не любят… Моис сделал шаг вперёд и скрылся из виду, слышался лишь шорох подошв по почве. Следом ступил Ашамаэль, солнечный свет ударил в глаза. Едва удалось удержать равновесия при спуске со склона. Руки и ноги резко налились свинцом, тяжесть путешествия свалилась на организм, наполнив лёгкие огнём. На опушке стояла широкая землянка с высокой крышей, устланной мхом и травой. За плетёным забором — убранные грядки, яблони, ветки которых ломились от увесистых плодов. В саду носилась серая пятнистая коза. Кажется, животное пыталась кого-то поймать. Кого-то, известного ей одной. Грохоча сталью, спустился Арта. Старик в простой льняной рубахе и кожаных высоких сапогах развернулся, испуганно округлив глаза. — Мать честная! — охнул он, всплеснув сморщенными руками. — Экая махина! — кажется, странного старика вовсе не занимали внезапные гости, а вот сварт его порядком удивил. После короткой паузы старик упёр руки в бока и устремил взгляд на Ашамаэля, потом посмотрел и на Контина. — Чего так долго, а? Уж весь лес о вас только трындит! — Ноги у нас всего по две, не как у волков, — медленно произнёс Ашамаэль, отчаянно стараясь восстановить дыхание. Контин взглянул на него с усмешкой. — Так ещё бы! Да и не волки они вовсе… Лютоволки, во! — старик поучительно поднял палец вверх, а после хитро улыбнулся. — Так поди не сподручно от стражи хозяйки-то по лесу бегать, а? Помочь вам могу… — Что нам нужно сделать? Мужчина звонко расхохотался, совсем не по-старчески. — А умный, однако! — обратился старик к наёмникам, указывая на Ашамаэля. — В общем, слушайте меня… Я как погляжу, морды мохнатые вы смыслите, как запутать. Я дам пересидеть вам тут, покуда им кружить наскучит, а потом вы убьёте Хозяйку. — А и делов-то! — фыркнул Моис. — Замочить лесное божество… Дед, ты из ума выжил? Сдалась она тебе. А раз мы их обманули в этот раз, то и дальше справимся! С твоей помощью, или нет. — Лес большой, да и видит хорошо, — хитро улыбнулся старик. — Не хватит вам никаких чар, чтобы от погони оторваться. — Вообще-то это не так сложно, — Ашамаэль пожал плечами. Несколько раз он имел дело с такими «богами» в восточных краях людских земель. Правда те были слабыми, истощёнными и обделёнными вниманием. Здесь ситуация иная. — Она не совсем божество. Как я понял, сосуд её — камень. Уничтожим его, уничтожим Хозяйку, — он перевёл взгляд на лесника. — Но на смену придут другие. У этого леса, я вижу, много хозяев. — Отчего ж им не прийти. Но не твоя это забота, колдун. Твоя забота эту Хозяйку угомонить. Уж больно вредная она, хотя и молодая шибко. — А ты умный реально, охренеть? — встрял Арта. — Только вот я не нанимался с тварями лесными сражаться! Если согласишься, остроухий, то пойдёшь убивать эту… Тварь один! — Контин, хмуря брови, согласно кивнул. Старик переводил взгляд с наёмников на Ашамаэля. Он же не хотел спорить с наёмниками о глупости их решения. Оба дрожали от страха, хотя ни за что не признаются в этом. — По рукам! Вы двое дождётесь меня, я сделаю свою дело и мы продолжим путь. — Экий ты герой, остроухий брат, — лучник задумчиво потёр подбородок, широко расставил ноги. — Но мы с Артой шеи подставлять не будем, тем более раз ты уже дал своё слово. На съедение этим лютоублюдкам нас никто не выставит? — Отчего ж выставить! Коль колдун вопрос решать берётся, приючу вас, так и быть. А со стражей я уж договорюсь… А покуда суть да дело, переждёте у меня в хате… Он поманил своих гостей рукой и зашагал в сторону своего дома, перешагивая через пустые грядки. Взгляд зацепился за тень старика. Сутулый рогатый силуэт, оплетённый ветками, плыл через огород.