Леон

      Столицей империи Лорем являлся город Фортитуда. От города Прохим, где жили недавно друзья, он почти не чем не отличался. Но так было лишь с виду. Высокие стены с бойницами, солдаты с ружьями, пушки с ядрами не давали забыть что Фортитуда один из самых защищенных городов империи. Кроме того, сам по себе город был огромным и являлся прибежищем знати и самого императора. Минимальное количество нищих и бродяг не давало шанса затеряться посторонним. Девиан воспользовался помощью старого знакомого, который вел дела с его отцом. Оказалось Девиана считали погибшим, как и всех пограничников. Новость не сильно удивила сына купца. Войдя в положение дел юноши, старый Морган решил укрыть беглецов дезертиров. Однако пригрозил, что в случаи опасности сдаст их без зазрений совести. Такие условия были приемлемыми.       Таким образом фабрика швей пополнилась двумя работниками. Одним мастером по кожи и одним подмастерьем.       Леон знала зверя и его кожу, его мех. Она легко понимала как резать или рвать. Для Лето не составило труда делать единственную часть одежды, которую они носили – ремни. Но в столице требовались более аккуратные изделия, а у Леон не было должного опыта, который должен был быть передан отцом и матерью, поэтому она в основном кроила, резала и рубила, определяла сорт и вид кожи. А Девиан сшивал, обрабатывал, создавал заготовки и отдавал дальше, для завершения изделия. Это было надежное убежище для тех, кто не желал участвовать в предстоящей войне. Казалось что ничего не происходит. Мир, спокойствие, размеренность. Но было существо, для которого такая жизнь была ужасна. Она внушала отвращение своими запахами, чувствами и живущими людьми. Оплот лживых улыбок, напускной красоты и страха спрятанного за пышными юбками платьев. Но Леон терпела, повторяла себе что так надо, что остальные варианты не лучше. И раз она здесь, то значит это ее путь, который протоптан самой прародительницей.       У человека множество способов сбросить накопившееся напряжение. Приспосабливаясь он мирится с неудобствами и находит плюсы в своем угнетающем положении, со временем переставая замечать отрицательные стороны жизни считая их нормой. Народ Лето был подвержен стрессам и сумасшествиям в среде для них не предназначенной. И если многие просто избегали больших городов, находили себе место на людских окраинах или среди иных рас, то были и те кто попадал в крупные города обрекая себя на медленное помутнение рассудка.       Белая кошка долго продержалась.       - Леон, Морган просит нас помочь в кожевельне его партнера.       Когда Девиан обратился к ней с такими словами, было раннее утро середины лета. Жара стояла невыносимая и кошка пребывала в полурасплавненном состоянии на полу выделенной им комнаты. Вела себя белая Лето в последнее время тихо и делала все на автопилоте. Не всегда реагировала на слова и много спала. Девиан решил, что из-за жары, он был лишь на половину прав.       Так как белая кошка не ответила, юноша сел рядом с ней. Он подумал что она заболела.       - Леон, ты заболела? Если так, то давай сходим к врачу, то есть ветеринару – это врач для животных. В крупных городах они всегда есть.       В ответ на заботливый тон белый хвост вильнул в раздражении. Кошачий глаз открылся явив миру красную радужку с тонкой щелкой зрачка. Комната была маленькой и душной, Девиан не успел и не смог вовремя среагировать. Даже самые лучшие друзья сорятся, расходятся и занимают разные стороны баррикад и могул покалечить друг друга не найдя примирения. Такого положения дел можно избежать если ты понимаешь того кого считаешь другом. Однако когда твой друг принадлежит к народу Лето и весит дважды больше тебя, когда он от природы обладает когтями и клыками и одним ударом может оторвать тебе голову… с таким другом нельзя сорится. И такого друга почти невозможно понять.       Девиан не сумел понять, почему Леон поступила так. Почему напала на него ударив когтями и оставила истекать кровью в одиночестве.       Белая кошка бежала по улицам не различая прохожих и здания вокруг, она сходила с ума от духоты, отвратных запахов, узких уличных коридоров, пыли и медленного осознания своего поступка. Она напала на члена стаи, на того кому доверяла, того кто доверял ей. Она убила его? Быть не может что бы она поступила так!       Резкий поворот привел к внезапному столкновению со стеной в подворотне и, оглушенная, Леон осталась лежать среди объедков в месте прозябания нищих. Не представляя, что уже через час окажется в еще более страшном и затруднительном положении. Группы зачистки, уже какой день вылавливающие бродяг и нищих нашли ее беззащитной и втроем отнесли в тюрьму, где решения уже принимало их начальство. И когда белая Лето проснулась в темной, сырой камере на несвежей соломе она всей душой полагала что кара за содеянное нашла ее.       Судьба Девиана так же повела себя как женщина известной породы, внезапно повернувшись и оставив на растерзание бедам. На созданный ранее шум пришел один из соседей и увидев юношу скрюченного на полу вызвал кого следует. Врач и страж явились вместе и пока один перевязывал и обрабатывал порезы на боку, второй проводил дознование, в ходе которого личность была установлена. Из всех сил юноша постарался смягчить свой приговор, что у него вышло вполне успешно. Наврал о ранах и добрых селянах и был прощен. Однако не успел он и попытаться узнать о Леон, как был отослан из столицы в один из многочленных отрядов медленно двигающихся к границы.       Прародительница шла из зимы и ее шаги становились травой весны. Прародительница шла из весны и за ней текли реки. Прародительница шла из лета и ее шерсть обращалась в племя. Прародительница шла из осени и исчезала в снегах.       - Пора кушать киса! – окликнул спящую на соломе Лето стражник и, грохоча латами, ногой двинул в камеру миску непонятно чего. Что именно находилось в миске нельзя было понять ни по укусу, ни по запаху. Леон зашипела обещая припомнить на столько негуманное издевательство, но на ее шик страж ответил смехом. Кошка уже думала ударить по миске лапой, отправляя ту в недолгий полет на встречу с решеткой, когда дверь к камерам вновь открылась и уже другой страж вошел в коридор. Вошел под мышкой неся человека на голове которого был мешок, а на руках веревки. На ногах плененного так же были путы, но не смотря на это человек из всех сил лягался. И не смотря на мешок этот пленник рассказывал стражам свое мнение о происходящем, такими словами что Леон не могла понять что он имеет в виду.       - … вас всех. И ваши жены … и законы … и вашу мать… вы все …       Дверь камеры открылась и с призывным криком: «Киса кушать!», в камеру бросили явно не согласного с таким обращением человека.       Тело шлепнулось перед распушившей шерсть Лето и продолжило извиваться, проклиная всех и вся. Вопросительный взгляд посланный стражам нашел ответ в жесте «делай с ним что хочешь». Леон принюхалась к извивающемуся человеку и даже облизнулась, сочтя его гораздо вкуснее чем бурда в миске. Наконец новый сокамерник перестал извиваться и замолчал принюхиваясь. Он почувствовал запах зверя. Сглотнул и попытался избавиться от пут. Но связали его на совесть, поэтому ничего у него не вышло.       Леон покружила вокруг «главного блюда» еще немного и пнула задней лапой. На это человеком резко вытянулся и хотел уже спросить: «Кто здесь», как услышал тихое шипение и урчание не могшее принадлежать человеку. Претворяться мертвым бездыханным новоприбывший заключенный смог минуту, вышло весьма реалистично, но Леон была разумна и знала что шанс умереть от страха не так велик. Поэтому попинала его еще пару раз. А затем попыталась снять мешок с головы. Но человек решил, что его начали есть и сопротивлялся отчаянно и даже умудрился ногами попасть в мощную челюсть кошки. Приняв это как личное оскорбление киса вцепилась зубами в сапок. Взвыв человек, извиваясь червем, попытался скинуть хищника. Стражи обхохатывались. У них было еще много поводов повалятся на полу и истечь слезами от занимательного зрелища, но все закончилось когда мешок был снят.       Леон еще не видела таких людей. Волосы были цвета ворона, а глаза узкие и вытянутые по кроям, даже овал лица был необычным. А еще она никогда не слышала что бы при встречи с Лето кто-то так орал.       - Не ешьте меня!!!       Человека звали Шо. Очень короткое имя для людей империи. Говорил он с каким-то акцентом и был совершенно неприхотлив в еде, то что осталось в миске съел за милую душу. Поклонился неизвестно кому и воздал хвалу, опять же, неизвестно кому. В общем, Леон он казался странным. Ей все люди казались оплотом странного, но именно этот человек выделялся на общем фоне предавая слову «странный» новый смысл. Его история блестела лаком авантюризма и уповала на отсутствие ума. Оказалось Шо прибыл из страны Син-бау в империю Лорем дабы нести мудрость своего наставника всему честному народу. Но мудрость приняли в штыки и он оказался здесь. Даже Леон показалась эта мудрость подозрительной, она проповедовала веру в некого идола который придет и спасет всех от надвигающегося конца света.       При попытке Шо донести эту истину до Леон, он столкнулся с бормотанием из живота кошки чем то напоминающее шепот: «Я тебя съем», на этом просвещение закончилось.       Стражи ушли до просветительской беседы о миссиях. Иначе бы уже бежали заткнув уши. На допросе Шо достал их всех и чуть не довел до смертоубийства.       Одним словом житель Син-бау был оригинальным человеком. С которым оказалось крайне тяжело ужиться.Уже на третий день белая кошка не видела ничего плохого в человекоубийстве и каннибализме. Собиралась воплотить идеи в жизнь. Этому помешали необычные способности Шо, он обладал способами двигать руками и ногами, так называемой борьбой. За эти странные махания дающие способность отбиться даже от сильной Лето, белая кошка зауважала неведомою страну Син-бау. Только страну, уважение не распространялось на конкретного выходца востока.       - А я так и не спросил, как же ты здесь оказалась? – Спросил однажды этот тощий, но на удивление сильный человек.       - За плохое дело. – За время проведение в одной камере, Леон уяснила, что если не ответить, Шо будет спрашивать и сам придумывать легенды, одна краше другой. Порой слушая его белая кошка переставала чувствовать себя такой уж виноватой. Даже половина перечисленного этим человеком казалось ей диким и невообразимым, а Шо говорил будто все эти зверства видал своими глазами, а в половине участвовал лично.       - Убила кого-нибудь? Непременно убила и сварила и съела, а потроха пустила на колбасу!       В ответ шик. Но болтливый Шо не знал меры и продолжал описывать зверства, пока не выдохнул и не спросил более спокойно:       - Плохого человека?       - Нет, не плохого. Лето вредно жить в городе. Мой ум повредился. Мой друг, ранила.       Шо повис на решетке ожидая продолжения, но раз оно не последовало продолжил допрос.       - А что дальше.       - Я наказана здесь.       - Я имел в виду с твоим другом.       - Не знаю, не видела.       - Плохой друг, - твердо заявил Шо, от чело Леон шикнула. - Лето повел в город, не заметил что той плохо, довел до помрачнения рассудка и бросил умирать в тюрьме! И не говори мне, что ты не согласна. Даже в наших кроях ваш вид брезгует городами, а у нас в три раза тише.       Леон прижала уши не зная как ответить. Ей хотелось свернуться в клубочек и уснуть, а проснувшись узнать, что все произошедшее было сном. Ведь она думала в первое время заключения, что Девиан придет и заберет из этой ужасной клетки, простит ее. Но он так и не появился. Умер ли он?       Пару раз Шо уводили на допросы и иногда возвращали несколько помятым. Но Леон ни кто не трогал, ее держали как зверя, словно животное в зоопарке. И это несказанно злило представителя народа Лето. Но однажды до нее дошел звук голоса через не плотно закрытую дверь. Жестом попросив замолчать разболтавшегося Шо, белая кошка подошла вплотную к решетке, прислушиваясь.       - … да кошка целиком бела и пушиста, из нее выйдет превосходный императорский плащ...       Такого поворота событий Леон никак не ждала! Нужно было бежать.       - Тебя хотят пустить на что? – не поверил Шо. – Беспредел! Хотя наш властелин как то освежевал слугу и вывесил его кожу во двор, но … - столкнувшись взглядом с Леон, человек с востока остановил поток речи, спрашивай, - Ладно, а что делать то будем?       Вместо слов, белая кошка вернулась к решетке и спокойно протиснулась между прутьями. Глаза жителя Син-бау еще никогда не были столь похожи на общепринятый стандарт. А Леон встряхнулась и вышла к страже. Громыхание кастрюль бьющихся друг об друга затихло, Леон вернулась со связкой ключей.       - Киса, я уже готов тебе поклонятся и клянусь в верности узам нашей дружбы. - Шо пал на колени, – Клянусь что не предам своего друга как прошлый дурак и … ну куда ты пошла, я же еще не принес клятву целиком!       К немалому ужасу белой кошки, Шо увязался следом, и не отстал даже когда вместо земли Леон побежала по крышам. Не остановили его и впечатляющие расстояния между домами которые нужно было преодолеть прыжком. Как не старалась кошка, а потерять надоедливого человека не смогла. Был бы день и ее непременно заметили бы прохожие, но столь поздней ночью была возможность двигаться быстро и не попадаясь редким людишкам на глаза. Комендантский час сыграл беглецам на руку.       - Слушай, а если ты раньше могла так ловко сбежать, почему там сидела? – спросил узкоглазый Шо, когда кошка остановилась на одной из крыш с которой хорошо была видна стена столицы.       - Я виновата, наказание блюла. Но смерть не заслужила, уверена. Если наказание несправедливо, я не согласна.       - Я все больше и больше фанатею от тебя киса. Ты как мой мастер, можешь открыть свою школу истин и набирать учеников. Но пока я на миссии просветления народа, который не ведает о скорой кончине мира, я буду с тобой и на пути просвещу люд о предстоящих невзгодах. А пока мне некого просвещать, скажи, чем я могу помочь. Нервно дергающийся хвост и оскал были ему ответом. Леон заискала глазами на что или кого можно было сбагрить столь доставучего и болтливого человека и нашла. Кто то же должен был отвлечь стражу, пока белая будет бежать прочь из этого сводящего с ума города Фортитуда.       А еще она узнала запах Девиана, тот покинул столицу. Что значило, Леон его не убила и больше не считала себя излишне виноватой. Это придало сил и уверености.       План был прост. Шо отвлекает стражу, Леон убегает, если Шо сможет он идет за ней. От мыслей о возможности последнего, у белой кошки чуть не началась линька.       Бывший сокамерник был шумным, громким и не знал слова «умеренность». Сказали привлечь собой внимание, он и привлек. Не только внимание стражи, из всех близлежащих домов повыскакивали люди кто с чем и криком: «Опять он!» Что же такого сделал житель Син-бау. Он вышел из укрытия и заорал:       - Жители столицы, внемлите мне, ибо я ученик пророка с ближнего востока! На людей пала тень немилости богов, и они послали вам войны и лишения! Всех ждет испытание наполненное сражениями и смертью! Внемли те же мне, и найдете спасение, ибо придет посланец на поле брани бестелесным духом и развеется его красная грива и призовет всех к миру!       Со стен стражники слетели с единственным желанием – отвести душу и выбить дух из громко вопящего бедствия. Леон без труда преодолела стену, даже не смотря на свой белый цвет шкуры. Все были крайне заняты. И вот наконец стена оказалась позади и бывший сокамерник где-то за ней, Леон вздохнула свободно, как с боку ее спросили:       - А куда теперь?       Не нужно было поворачивать морду, что бы узнать кому мог принадлежать этот надоедливый громкий голос. Впрочем, повернуться стоило, дабы увидеть как сильно разукрасили мастера драк руками и ногами. Но ему ничего не сломали … к сожалению.       - А что мы будем кушать? – забегал вокруг Лето неугомонный Шо.       - Тебя, если не прекратишь мельтешить и не дашь подумать! – огрызнулась Леон, умудрившись правильно составить предложения.       - Тебе руку или ногу? – со всей серьёзностью спросил новый друг.       В ответ кошка взвыла, изображая рыдания отчаяния. Уповала на праматерь которая послала ей Шо в наказание за прошлые грехи. И была почти готова сбежать от подобного наказания, ибо сил его нести могло не хватить.       Проблема голода стояла второй день и больше якшаться по помойкам Леон была не намерена. Нужно было найти работу. И если бы кое-кто вечно не начинал орать на улицах о «великих бедствиях» и о «спасение», то это удалось бы.       - Слушая человек. Я голодна. Я ем мясо: соленое, копченое, вареное, жаренное, но лучше сырое. Оно стоит денег. Я могу заработать деньги. Но ты орешь и мешаешь. Если ты еще раз не дашь мне заработать на мясо… я тебя сожру! Шо проникся голодным урчанием из живота белой подруги и показал жестом «нем как рыба». В подобное не сильно верилось, но в случаи чего можно было вырубить его и оставить на ближайшей помойке бездомным на радость. И так, поиск работы начался. Но кошке не повезло. Грязная и худая Лето никому не внушала доверия. Зато повезло Шо, который тоже искал пути заработать.       Однако, то что он нашел было истинным проклятием.       Дети опасны, они зло, они сделают больно! Это Леон поняла, только увидев пятерых погодо,к которым объявили что сегодня они сидят с пушистой няней.       - А она точно дрессированная? – переспрашивала беспокойная мамочка у заискивающе улыбающегося Шо.       - Конечно, она уже не впервой раз развлекает детей. – Убеждал черноволосый иноземец. - Не беспокойтесь, пока мы здесь ни кто не посмеет прийти и навредить вашим деткам. Можете идти и быть спокойны!       Богатый дом хотел нанять няньку-телохранителя и платил хорошие деньги, однако ни как не мог найти людей на этот вечер. Сегодня хозяйка и хозяин должны были присутствовать на каком-то званном вечере, но детей одних не могли оставить. Леон и Шо подвернулись под руку. Вернее подвернулся Шо телохранителю хозяйке и показал на нем пару приемов. А затем Шо упомянул, что имеет ручную дрессированную Лето и вот они здесь.       Дети стояли на лестнице по росту. Младшему было три года, старшему семь. И все смотрели на Леон как на новую игрушку, которая одна и которую предстояло делить. Стоило первому ребенку сделать к ней шаг, как распушившись, белая Лето побежала прочь из гостиной, дети за ней. Игра в прятки-догонялки началась. Закончилась она лошадками, индейцами и только «сказки на ночь» от Шо спасти Леон от окончательной расправы. Инстинкты не давали ей навредить котятам, позволяя им даже выдирать усы.       Белая кошка лежала на ковре, слушала странные сказки о мудрецах драконах, а маленький мальчик продолжал тягать ее за уши, но уже начинал засыпать. Остальные дети сидели молча и также клевали носом. Леон думала о том, как так вышло, что она попала в центр империи, навредила другу который вел ее, нашла друга который хочет что бы она его вела. И чем вся эта ситуация должна стать? За этими мыслями она заснула, надеясь что скоро все образумицо. Они выйдут из города, пойдут в лес. И возможно ее испытания закончены, и она сможет вернуться домой.       Последнее о чем Леон успела подумать, перед тем как заснуть были ее сестры. А когда они вернуться домой?