Леон

      Ах! Лес был прекрасен! Шум листвы заменял любую музыку, а тень заменяла прохладные напитки. Мягкая земля и трава были созданы для лап и ласкали накопленным теплом, само солнце благосклонно улыбалось с небосвода, даря мягкий свет вместо удушающей городской духоты. Леон была впервые за долгое время счастлива. Она в месте, для которого была рождена. И это ощущалось в каждом вздохе, в каждом выдохе, в каждом шаге. И даже если этот лес не был похож на ее родной лес, даже если воздух еще пах людьми, здесь ей было хорошо.       Было бы еще лучше, если бы один крайне надоедливый представитель человечества резко исчез, а не раскладывал продукты для предстоящего обеда. Своими нелепыми приготовлениями: скатерть, нарезанные ровными кусочками продукты, тарелки, всем этим он портил атмосферу лесных хором.       - Курочка копченая, хлеб с зерном, колбаска, сыр и молоко. Кто не успел - тот опоздал!       При упоминании молока кошку передернуло. В том единственном трактире, на остановку в котором уговорил Шо Леон, он додумался при всех налить ей молока в миску. В миску! Как домашней кошке!!! Если бы узкоглазый болтун поставил бы миску на пол, то в повествовании он бы больше не упоминался.       Но все оскорбления (на которые кошка реагировала остро, лишь пока была в городе) разом забылись, когда белая оказалась в лесу, ее настроение пошло в гору и она вновь становилась спокойной хищницей без мания лишней крови. Покой возвращался в ее душу, а лапы вели в густые заросли. Шо вначале пытался говорить против идеи идти в обход селам, но неожиданно быстро махнул на свою миротворчески миссию рукой, считая поход с Лето более интересным занятием. Из-за чего Леон утвердилась в мыслях о Шо как о личной каре.       Она боялась признать, но Леон скучала по Девиану и их разговорам, его заботливости и учтивости. И не смотря на то, что тот юноша завел ее в худшее из мест, она хотела вновь с ним путешествовать. Пришелец из Син-бау был просто чудовищной заменой. Из всех ранее встреченных он сильнее всего напоминал ей циркового Лето с коротким хвостом. Того самого, который шутил над ней. Шо не шутил так открыто как песочный Лето, но в его словах и действиях просматривалась издевка. Хотелось сбросить этого человека как балласт, но Леон не хватало духу вновь напасть на члена стаи. Именно так. Он уже долгое время шел за ней, обращался как с вожаком, помогал искать еду, а значит был членом стаи.       Леон набрала в грудь побольше воздуха, задержала, выдохнула. Полегчало.       Звериные тропы иногда выводили на пасущиеся стада копытных, но Леон даже не пыталась с ними тягаться. За время проведенное в столице и тюрьме, она исхудала, потеряла силы. Схватка со столь крупным животным могла кончиться весьма плачевно. Пару раз свои услуги предлагал Шо, но Леон лишь отмахивалась. Если она не могла повалить лося своими клыками и когтями, то что мог сделать человек без ружья одними руками и ногами. Приходилось довольствоваться мелкой дичью: перепела, кролики, зайцы, фазаны. Однажды им вдвоем удалось загнать в ловушку с кольями кабана, часть мяса пришлось нести в близлежащую деревню на продажу.       И там Леон встретила того кого не ожидала увидеть. Нет, не Девиана. В трактире, куда принесли часть туши охотники, выступала Лето бард Рабана. Судя по хохоту ее выступление имело успех, но услышать даже конец не удалось. Выступление закончилось.       Получив оплату и раскланявшись со всеми, серая кошка тут же подошла к Леон.       - Судьба вновь свела наши пути, не видела тебя с зимы, - поприветствовала Рабана Леон и обратила свой взгляд на Шо.       – Новый друг?       - Новый как мир и веселый как мята, позвольте вашу лапу. – И Шо поцеловал лапу несколько опешавшей кошке. Леон думала, что бард оскорбиться, но вместо этого она засмеялась. – Мое имя Шо, я прибыл из Син-бау с великой миссией мудреца-пророка который увидел будущее и разослал учеников дабы предупредить людей.       Рабана выслушала пафосную полу-сумасшедшую речь, достала блокнот и записала ее. Удивленное выражение застыло не только на мордашке Леон, но и на лице Шо, который и не ждал такого серьезного подхода к его миссии.       - Можно поподробнее…       Когда прозвучала эта фраза белая Лето достала из мешка Шо недавно сделанные наушники, надела и закрыла уши еще и лапами. Если Шо находил уши готовые его слушать, обычная речь о миссии превращалась в эпос грандиозного масштаба.       Рабана разделила часть пути Шо и Леон в сторону границы, однако высказала сомнения в возможности возвращения белой кошки в племя, когда белая поделилась своим желанием идти домой. Зато она смогла облегчить камень на ее плечах.       - Лето часто нападают на людей в городах, поскольку подвержены сильному стрессу. И в случившемся нет твоей вины. Более того, твой друг выжил, а это о многом говорит. – Объясняла бывшая рабыня. – Да и что за дружба бес сор. Еще свидитесь и помиритесь. Вот я путешествую годами и тоже попадала в сложные ситуации, поэтому не задерживаюсь в крупных городах дольше дня-двух. Но усы не свешиваю.       Леон опустила уши. Она поняла что именно пыталась донести до нее Рабана, но все еще чувствовала за собой тяжесть вины, хоть и полегчавшую. А еще ей было стыдно признать что она до сих пор не понимает часть человеческой речи, а значит и целиком понять речь Рабаны не в силах.       Плюсом путешествия с бардом являлось не только ее ободряющие речи и веселые истории, которых Леон не могла понять. Она отвлекала на себя Шо, с удовольствием выслушивая новую сказку и собираясь на ее основе создать нечто свое. А на последнем привале, бард рассказала такую историю:       - Я услышала эту историю, когда путешествовала по соседнему материку. – Начала она. – Не знаю, правда ли или байка, но за океаном ходила история, о башне на которую не взобраться. Сколько не лезь, а метр над землей, сколько крюки не забрасывай, а падают низ. Ни дверей, ни окон. И слух прошел, что в башне той неведомое чудо. Подарок тот богов, сокровище несметно. – Вновь сошла с тропы обычной беседы и заговорила как бард на выступлении. – И короли и нищий пытались овладеть тем даром, но не смогли найти у башни вход. А время все летело и поросло уж пылью придание тех лет. Но вот однажды так случилось. Но вот однажды так стряслось. Приехал к башне той, один ловкач и друг его. Вдвоем они взошли туда, где по одному не шлось. Ни власть, ни злато, ни беда не разделили врозь. На башню вместе взобрались и вместе же ушли, унесли они великие дары.       Рабана остановила рассказ, отхлебывая остывший суп из кружки, чем повлекла закономерный общий для Шо и Леон (хотя треть она не поняла) вопрос:       - А что было в башне??       Серая кошка в крапинку проглотила бульон и долго смотрела на двоих любопытных, не понявших морали истории, существа. Но ее надежда на просветление без объяснений не оправдалась.       Напоследок, утром следующего дня она сказала Леон свои мысли:       - Лето по сути одиночки. Я одиночка, ты одиночка, каждый отдельно взятый кот и кошка, потому что мы все сильные. И наша сила зачастую нас топит, уводит от верных путей. Мы рождаемся, отделяемся от семьи, спариваемся раз в год ради продолжения рода, редко когда воспринимаем кормильца-кота не как нечто само собой разумеющееся, мы умираем покинутые своими детьми, котами, в одинокой норе. – Она вздохнула. – Но люди не лучше. Они точно такие же, просто живут в пять раз дольше. И тот мальчик, Девиан, сейчас очень одинок. – Рабана махнула лапой на хорошо протоптанную дорого ведущую на север. И больше ничего не говоря ушла на северо-восток, по едва заметной лесной тропе.       Шо потерял столь любимые «уши», стал вновь наседать на Леон, которая в нерешительности направилась на север, уверенная в том, что Рабана встречала Девиана и оказалась в их компании намеренно, дабы помирить друзей. За это ей спасибо. А большего она и не просила.       Чуть позже Шо и Леон обсуждали личность барда, и некоторые дикие идеи Шо даже показались подозрительно подходящими таинственной Рабане путешествующей по свету. Но ни одна из высказанных в тот вечер идей не была истиной. Позже Леон еще встретит эту путешествующую Лето в последний раз, ну а пока мы оставим двух путешествующих по лесам севера путников и уходящую на северо-восток Лето барда и вспомним, что в нашей истории есть и другие кошки о судьбе которых пора рассказать. Для этого шагнем немного дальше, под тень деревьев роняющих на землю золотые листья, ибо наступала осень.       Рейра проснулась как всегда резко без остатков ночного сна и вчерашней усталости. Перед собой она увидела спящих сестер на точно таких же покрывалах как и у нее. С улицы еще не доносилось ни звука трубы, ни звона шпор, что могло означать только то, что Рейра проснулась гораздо раньше общей пробутки. Уши шевельнулись уловив тихие шаги звериных лап – причина ее пробуждения. Только один ее знакомый мог прийти к ней спозаранку для совершенно неважного дела. В прошлый раз от стресса этот знакомый начал лысеть и пришел с жалобами «о скорой смерти», в позапрошлый раз, он заявился посреди ночи дабы поболтать. И это при том что Лето не отличаются разговорчивостью.       Учитывая характер Рейры ее раздражение понятно, а если сложить туда еще и пришедший сезон размножения, то получался взрывоопасный коктейль из ярости, неудовлетворённости и жажды крови. Лето не могли иметь котят в девяносто случаях из ста, если жили вне племени. Ученые связывали этот феномен со стрессами, сами Лето с волей своей праматери. Но кто бы не был прав, в эту осень кошки и коты были весьма пассивны по отношению к противоположному полу. Активность этого индивида в приставаниях к Рейре была феноменом исключения, но к счастью для кота, носила дружеский характер. И вот оно рыже-белое кем-то изрядно помятое, драное недоразумение уже стоит у входа в палатку переминаясь с ноги на ногу. Единственный рыжий кот на весь отряд Лето. Это был Шео.       Как его не отсортировали и почему он не попал в ту же группу где была Леон?       Ответ на это прост. В тот день, в пути, Шео повезло упасть в грязную лужу и из рыже-белого стать земляным. Его попусту пропустили, не заметив яркого окраса. А когда отмыли, деваться стало некуда. То полбеды, настоящая беда заключалась в характере этого четырехлетнего кота, которому ни самки не досталось, и бои который все пропустил. Добрый, слабый кот не был никому нужен. Но Рейра его терпела, позволяя искать за своей спиной защиты, что раздражало ее все больше. Кот, а требует защиты! Разве так должно быть?!       Однако и то, что кошка дает защиту и во многом превосходит большинство котов, так тоже быть не должно. Но было. Рейра за год показала себя как истинный и сильный лидер, стала правой рукой капитана развед-отряда и имела собственную группу тренирующуюся отдельно с ней. И Шео был некстати.       - Шшшшаааа! – Выразила все свое негодование черное кошка яростным шипением.       - Миау, - выразил всю свою никчёмность кот.       - Нужно что, глупый кот? Всех Лето обучили языку на уровень «я жить в большой мир». С ними ни кто не занимался улучшением знаний языка, не считая обязательным умением для война. Меньше может сказать, меньше сдаст врагу. Так что это даже считали своеобразным плюсом. Помимо прочего все отданные в лагерь Лето обучались сражаться и убивать людей. Не только тем что дала природа, но и подручными вещами и оружием людей. Тяжелее всего все происходящее оказалось понять Рите. Люди создают оружия для убийства людей. Для доброй кошки, занимающейся лечением и перевязками, все происходящее напоминало опасную болезнь. Она считала это формой каннибализма. И не могла унять здорового отвращения. А сестрёнка Пери слишком уставала, что бы думать о подобных вещах. Она даже перестала думать о своем мехе, который приходилось все лето состригать. Мысли одной Рейры были неясны. Она молчала, даже жестами не выказывая своего одобрения или отвращения. И это изрядно пугало Пери и Риту. Сокрытие чувств – это слишком походило на людей.       - Еум, Рейра. Виа акпур. – «Поговорим, Рейра. О плохом пути».       И этот слабый кот вошел в палатку где начали просыпаться Пери и Рита. Он сел поджав лапы и замер, ожидая когда сильнейшая тоже сядет. Раз Шео начал разговор на языке мара, то стоило на нем и продолжить.       - Виа рурулос ра тхе. – «Идем путем долга». Вяло поддержала разговор черная кошка.       - Рос-с ра тхе? – «Зачем идем?»       - Виа ир-рум. – «Ошибочный путь». Смело заявил рыже-белый кот, за что имел все шансы вновь получить по ушам. «Путь долга» не мог быть ошибочным, ведь его проложили еще предки бывшие ближе к прародительницы. Однако Рейра не среагировала на подобное заявление как того ожидал Шео, лишь нагнув голову в бок, подвигала ушами и спросила:       - Почему? – Она намеренно перешла на язык людей, зная что в мара слов не хватит.       - Жить себя, жить племени для. Жить людей для, неправильно. Так плохо мне.       - Долг предков, - спокойно прервала его черная кошка, не любившая когда ей жаловаться на нелегкую долю.       - Долг не мой. Мои предки молчат. Долг не предков моих. Я не ноши долга, поэтому …       - Бьют тебя, - заметила Рейра, недовольно виляя хвостом. Но ее слова ничуть не смутили Шео. Он продолжил с того на чем закончил.       - Поэтому я с «пути долга» ухожу, искать путь для себя.       Рейра удивилась так сильно, что ее вечно прилизанный и тонкий хвост стал похож на щетку, шерсть стала дыбом и на загривке, а усы встопорщились дикобразовыми иголками. Пораженно подняв уши и глубоко задышала, черная кошка не могла вырвать из себя не слова. Она не знала что сказать не на многословном языке людей, не на мара. Не было слов которые бы она могла сказать уходящему в никуда коту, находящемуся под ее защитой.       Пери и Рита уже проснулись и так же молчали ощущая некую нереальность происходящего. Им казалось они вот-вот проснуться узнав что произошедшее – сон.       А Шео махнул хвостом, посчитав что прощание закончено и медленно пошел вдоль лагеря где извозился в земле скрывая свою расцветку и исчез с глаз долой в казалось бы редком леске. И только утром Рейра узнала, что вместе с Шео исчезли еще десять кошек.       Такое положение дел естественно не понравилось людям и они ужесточили контроль над пушистым подразделением, но быстро сдались поняв, что Лето ходят сами по себе как и любые кошки. Особенно впечатлялись постовые, когда мимо них в лагерь прошли пять кошек с тушками зайцев. Шли кошки в лагерь. Но что бы кто-то из лагеря выходил, ни один постовой не видел. Воду в решете носить было и то легче, чем стеречь хорошо обученных Лето. Позже командование махнула на пропажу рукой, никого важного Шео не увел.       Кошек это так же не волновало, они и не заметили пропажи. Но Рейра неожиданно для себя поняла вещь давно ютящуюся в ее уме. Она сама может выбрать себе путь. Будет вернее даже сказать, она уже сама его выбрала. Черная кошка имела желания, которым следовала – защитить сестер, защитить тех кто слаб. И кошка поняла, что если кто-то будет нуждаться в ее защите «путь долга» не сможет помешать ей. Она растопчет само понятие морали Лето, но не даст причинить вред ее стае! Она даже не представляла, что это заявление очень скоро подвергнется жестокой проверке. Скоро должна была произойти предсказанная беда, и Рейре предстояло выбрать свой путь из двух дорог, каждая из которых вела ее все дальше и дальше от себя прежней, от племени, от жизни нормальной Лето.