Леон

выберете из 2х прологов самый лучший. Вы здорово мне поможете)))))))       Лес раскинулся на многие километры, заслоняя солнце старыми ветвями дубов, чьими желудями охотно лакомились подросшие с прошлой весны кабаны. В ежевичных, только начавших зеленеть, кустах, заворочался голодный медведь. Он беспокойно тянул воздух носом и коротко заревел. Рассевшиеся на ветвях птицы сорвались с деревьев, ругая шумного медведя, прервавшего их брачные песни. Среди птиц, мелькая яркой грудкой, летела и пара горихвосток, которых не видели в этих краях уже много лет. Эти птицы отделились от пестрой массы своих менее ярких товарок и полетели в сторону едва заметной звериной тропы, где у них уже было готово уютное гнездышко.       Соседкой этих маленьких птиц была рыжая белка, активно вычищающая свое дупло от прошлогодних листьев, шишек и шелухи орехов. Все ее «добро» полетело единой мешанкой на редкого в этих местах путника.       Человек вздрогнул от внезапного «нападения» беличьей подстилки и, посмотрев вверх, успел увидеть скрывающийся в дупле рыжий хвост. Его лошадь, долго шедшая в поводу, фыркнула на испуг хозяина. Она тяжело вздыхала, понимая, что мужчина вновь займет место в ее седле и дальше поедет со всеми удобствами - болото осталось позади.       Под копытами кобылы хрустели ветки и изредка лед. Утро задалось холодным и подморозило лужи, оставшиеся от ночного дождя. Холод покусал молодые листья и побеги, но те упрямо шли ввысь и разворачивали клейкие листочки, стараясь поймать как можно больше тепла и света. Мороз не смог погубить и вылезшие из-под жёлтой травы цветы. Там были и отцветающие подснежники, и желтая мать-и-мачеха, теряющаяся на фоне столь же солнечного весеннего чистяка, и даже пушистая хохлатка, скромно показавшаяся из-за кочки. Радовала глаз яркая медуница, переливающаяся оттенками синевы, сочетаясь с мелкими кучками гусиного лука. Листья ландыша уже поднялись над землей и узнавались среди других трав, но самих цветов еще не дали, вежливо уступая место более ранним соседям. Однако когда почти все они отцветут и увянут, именно аромат ландыша наполнит этот лес.       Мужчина поправил ружье за спиной, отвлекаясь от рассматривания красот природы и задумчиво поднимая свой взгляд, всматриваясь в даль. Ему казалось, что меж стволов деревьев то тут, то там мелькал дикий зверь. То было лишь его воображение, и он знал это, но напряжение не желало покидать уставшего путника. Пальцы сами собой потянулись к вязаной из белого меха телогрейке – главной уверенности путника, что зверь трижды подумает, прежде чем напасть. У резко запрыгнувшего на лошадь человека на голове была белая шапка, вязаная, как и телогрейка. Обе эти предмета одежды не выглядели, на первый взгляд, чем-то особенным и тем более солидным, но знающий мог до хрипоты торговаться за подобное сокровище.       Дело было в том, что едва заметный человеческому носу запах резал тонкий нюх хищников и говорил: «Ты добыча – я охотник! Я сильнее, я быстрее, я тебя съем!» И эти «слова» достигали дикого зверя, разгоняя их надёжнее пушечного залпа.       Путник запахнул плащ, пряча «сокровище» под водонепроницаемой тканью, и вновь всмотрелся в редкие мелькающие тени. Наконец, неладное заметила и лошадь – попятилась. Однако всадник цыкнул на кобылу и слегка ударил пятками по ее упругим бокам. Кобыла возобновила спокойный шаг. Мужчина знал, кто бросал те тени и так бесшумно скользил в тени деревьев, не давая увидеть себя и краем глаза. Именно из-за них всаднику пришлось выбирать эту немолодую, но крепкую кобылу вместо могучего коня. Причем платить пришлось, как за коня. Верных скакунов, могущих идти с теми, кто сейчас мелькал среди деревьев, было не много и все на счету. Грубо говоря, эта коняга единственная не попыталась захлебнуться в пене и удрать с конного рынка, когда этот человек пришел, весь пропитанный запахом столь страшного зверя.       Сам мужчина не считал тех зверей страшными или чрезмерно опасными. И он знал, как правильно с ними общаться.       - Лето виа ра тхе, - выкрикнул он в сторону мельтешений и добавил, - Рурулос Лето шима.       Эти странные слова подействовали как заклятие, разгоняющее тени, всадник вновь остался один в своем пути. Что он сказал? Если грубо перевести, то он сказал: «Лето ведет меня. Должен Лето я». И Лето услышали его, разбежавшись по своим делам.       Лето – название одной из зверо-рас, проживающих на этом материке. И название этому виду было дано вовсе не из-за каких-либо связей с одноименным временем года, а благодаря имени прародительницы, которую эти звери и чтили. Они ставили себя и свой народ вдали от расы людей, пресекая всякое сравнение. Однако сходства напрашивались сами собой: прямоходящие, говорящие, разумные. Распространённая только в их кругах культура и религия подчеркивала сходства и общее прошлое. Обилие долгосрочных торговых соглашений на уголь и соль, мирные стычки с охотниками их расы и люди, дающие приют бездомным Лето - все это укрепило узы между людьми и народом Лето.       Роль сыграло также отсутствие острых конфликтов между людьми и этой зверо-расой. Лето не имели ценностей, которые могли бы соблазнить соседей. У них не было ни драгоценных металлов, ни драгоценных камней, ни даже домов. Территории они занимали чаще непролазные и далекие от последних поселений людей, на контакт шли неохотно, чаще не зная языка, охотились в таких местах, куда ни один мужик с ружьем пойти не посмеет – убоится.       Еще одной причиной мирного сосуществования была сила народа Лето. Молодой Лето мог ударом плеча сломать среднее дерево. Быстрота, проворство, острые зубы и когти делали эту расу предметом сказок и страшных историй для детей, дабы те не ходили в лес. Байки о Лето, в которых не попасть из ружья и тех, что на скаку отрывали лошади голову, были обычны не столько для селян, сколько для живущих в столице и видевших народ Лето лишь на картинках книг. Для них широко распахнутые во время зевка пасти, наполненные зубами, были знаком скорого хруста костей, а не сонного потягивания.       Человек вздохнул. Если бы общество Лето, прозванных среди людей «лесные львы», было менее закрытым, то настолько нелепые слухи не гнездились бы кукушатами по дворам знатных домов. Стыдно поверить, но было время, когда и сам путник верил в подобные сказки, и до десяти лет боялся, что его в ночи утащит дикая Лето. Правда оказалась неожиданной, разом выкинув из его головы страшные зубастые картины.       Несмотря на прозвище, отсылающее ко львам, Лето на них были совсем не похожи. Эти гибкие, покрытые густой шерстью существа больше всего напоминали домашних кошек, так любящих спать на печи и гонять в погребах мышей. Обилие окрасов, игривый нрав и различие телесных форм подкрепляли теорию о «безумных колдунах прошлого, шаливших с магией и превративших Мурку в двуногое и разумное». Идеи происхождения "лесных львов" были и у иных народов. Например, эльфы утверждали, что они - дети леса, гномы - что дети земли, а сами Лето были убеждены, что являются детьми праматери Лето, которая однажды снизошла в светлый мир из его тени и привела свой народ.       Лошадь досадливо фыркнула, будто подтверждая мысли всадника, и тот потрепал ее по холке. Карта безбожно врала о приближении места назначения. Мужчина, полагаясь на свою память, мог сказать, что преодолел лишь половину пути. И те Лето, которых он видел пару минут назад среди деревьев, были группой охотников, не более. Само же племя было еще далеко. Именно к нему и держал путь человек.       Не для обогащения, не во благо корысти был его путь в эти далекие земли. Этот человек желал узнать о судьбе одного дорогого друга, с которым расстался много лет назад. Стоило бы окунуться в прошлое и рассказать подробнее о путнике и его пути, однако что для человека мало, для Лето - много. Поэтому начать следовало с момента рождения той, с которой встретится этот всадник, ведь если мы начнем говорить об их встрече, то упустим многое из истории. А если заведем историю о человеке, то получим обычный рассказ о странствиях младшего сына купца.       Итак, перенесемся в прошлое, в одно из племен Лето, в одну из глубоких нор, где и началась жизнь кошки, изменившей многое в судьбе целого континента.