Леон

      Легкая истерика Девиана прошла после купании в снегу, купание организовал Шо. Снег заглушал пронзительные вопли: «Мы все умрем!». Предостережения черного лиса о сходе снега с холмов от его крика, человек не желал слушать. Пришлось купание повторить.       Леон задумчиво мела снег хвостом и размышляла на тему колыбели праматери в которую ей возможно предстоит посетить раньше чем она того хотела бы. Опасения Девиана целиком подтвердились – план восточного интригана не подразумевал жизнь его непосредственных участников.       - Ты засылаешь нас на смерть! – вынырнул в очередной раз сын купца из снега.       - Не вас, тебя на этот праздник не приглашали, - вновь окуная голову юноши в снег.       - Это невозможно, она не сможет пробежать и не оглохнуть от взрывов! И скорости просто не хватить Да и кто будет присматриваться в убийственное представление: кого там взрывом разнесло божество или белую Лето?! Ты это понимаешь?!       Лису надоело макать человека в снег в надежде на успокоение, и он его отпустил.       - Это ты не понимаешь! Как женщина истеришь! А среди нас одна такая, белая и пушистая, родом из лесов не имеющая       элементарного образования, но даже она понимает происходящее лучше человеческого бездаря, трусливо дезертировавшего с поля боя, у которого банально нет достойной жизненной цели и значения понятия родной земли! Вся жизнь которого сведется к накоплению злата и его растрате!       - А ты… ты, - не мог найти подходящих оскорблений Девиан сказанной правде и поэтому задал вопрос надеясь выкрасть время на раздумья. – А что сделал ты!?       -Я! – потерял терпение черный лис Хеиху. – Да я уже двести лет над этим планом бьюсь!!! Интриг больше завел, чем волосков на моем хвосте! Да если бы все от меня зависело, вы бы тут не сидели, все и без вас превиликолепно бы свершилось! Но моя супруга завещала исполнить этот план! – начиная вспоминать жену, этот, с виду юный, лис успокоился и начал говорить с восхищением. – Она, как и я, на шутки горазда лиса-плутовка. Предсказания все попрятала. Да так умело, что только в определенное время удавалось их найти. И в последнем было сказано о белом звере без которого не выйдет спасти наши дома. Я искал белую лису, но моя любимая была единственной подобной. Искал белого вервольфа, но не нашел. И тут, как по волшебству, узнаю о Леон. И она именно такой зверь, которого описывала моя Баиху: бела как снег, мягка как мех, справедлива как жизнь, добра как солнце. – Хеиху вздохнул. Последнее он пробубнил почти шепотом. – Если Леон не справится, то нам всем конец.       - Справлюсь! – Внезапно и резко заявила белая кошка. – Быстро бежать, хорошо прыгать я умею. Больше не надо. – Она завязала на своей шее красную шкуру покрепче и отряхнулась показывая свое нетерпение. Девиан молчал под взглядами друзей. Он понял - им нужно было уговорить его, а значит, лис задумал приспособить человека к плану. Так сказать, чтобы не мешался и был при деле.       - И какое же место отведено мне в этом самоубийственном плане?       Ему протянули рычаг, от которого тянулся шнур.       - Подать знак, когда нужно взрывать.       Сын купца ощутил себя палачом лучшего друга.       - Я не смогу … снегопад же, – попытался он отказаться от сей почетной должности.       И вправду, дальше нескольких локтей одно молоко. Но Лето видели даже в этом молоке.       - Я знак могу подать, - наклонила голову кошка. Я вижу.       - Ты будешь у всех на виду, как ты знак подашь? Шнур здесь, а времени тянуть новый уже нет, - закусил кулак Хеиху.       - Не я, Лето – моя сестра.       - Где же мы ее возьмем?       Рейра принюхалась, пытаясь найти то, что столь резко привлекло ее внимание в заснеженной дали. Ничего стоящего она не видела, но нос упорно твердил ей о знакомом запахе, который черная кошка успела забыть.       - Что там? – Энгельс достал подзорную трубу стараясь различить едва заметные очертания холмов, проступающие через метель.       Кошка покачала головой и вновь повела носом. Правитель города Рей ждал ответ супруги. Она молчала, толи не зная ответа, толи не считая ответ необходимым. Однако спустя время, черная кошка заговорила:       - Много запаха. Снег, земля, ниже, там. Дальше, выше, кто-то есть, я его знаю. Идти. Ждет.       - Откуда знаешь. Что тебя кто-то ждет?       Ответ на вопрос дала не Рейра. В дали, протяжно и тоскливо раздался кошачий зов. Он многократно облетел холмы, приобрел эхо и изменился до неузнаваемости, превращаясь в потусторонний вой.       - Это тебя? – Энгельс повел плечами, от услышанного клича у мужчины дыбом все волоски на теле встали.       Ни Шо, ни Девиан не успели остановить набравшую в легкие воздуха кошку. В начале их снесло звериным кличем, затем накрыло упавшим с холма снегом. Совместное купание пошло мужскому полу на пользу – они объединили свои усилия по попытке заставить поваляться в снегу белую кошку.       - А она придет, - внезапно спросил Девиан, когда друзья более-менее успокоились и просто лежали в снегу, выдыхая разгоряченный телом воздух.       - Пришла, - ответил торопливо убираювший уши Шо.       Леон поднялась и отряхнувшись всмотрелась в одну точку слева от обрыва. Там по узкому уступу двигалась темная фигура заметная даже в этом снежном мареве. Рейра была черна, и хотя носила человеческую одежду, не испытывала симпатии к ярким тонам и украшением. Она так и осталась темным пятном, выделяющимся как на траве, так и на снегу.       - Рейра! - Леон сразу узнала эту темную фигуру.       Рейре понадобилось время и что бы добраться до скрываемого от взглядов выступа холма и что бы осознать принадлежность своей молочной систры к живым кошкам. Вот уже как год черная Лето и не думала встретить живого члена семьи.       - Леон? – удивленное мурчание.       Они встали друг напротив друга рассматривая целиком, всматриваясь в детали, ища узнаваемое и находя изменившееся.       Рейра неожиданно осознала, как не изменилась ее сестра. Она через годы пронесла свою ношу белой шкуры и красных глаз, оставаясь все той же отверженной племенем кошкой. Перед черной кошкой стоял умный, сильный и радующийся встречи зверь. Который, впрочем, был сильно удивлен изменением сестры. Леон видела насколько сильно отличается Рейра оставшаяся в ее памяти и стоявшая перед ней. Зверь из леса обратился в незнакомца. Черная сестра напоминала Рабану – кошку барда, та тоже носила одежду. Но не это поразило больше всего – взгляд Рейры изменился до неузнаваемости. Он был человеческим. Леон не могла сказать иначе и не могла подобрать слов, что бы рассказать причину такого сравнения. Она просто знала, что ее сестра за годы разлуки перестала быть кошкой народа Лето, в том понимании, в котором это понимала Леон.       Они потратили еще несколько минут на рассматривания и виляния хвостами, а затем резко бросились вперед заключая друг друга в крепкие объятия. Они мурчали, терлись друг об друга мордами, обнюхивались и издавали неподдающиеся классификации животные звуки выражая радость встречи, пока не удержались на лапах не свалились в уже изрядно притоптанный снег. Слова сестрам были не нужны. Они все сказали без них. И то как скучали, и то как грустили, и то как хотели встретиться, и то как изменились. Они оставались молочными сестрами, но были ближе чем родные. Леон поняла, Рейра ее последняя сестра. Остальные ушли к праматери Лето и ждут их там вместе с отцом и матерью. Она успокаивающе лизнула сестру, та в ответ потерлась мордашкой о ее плечо.       Если бы и остальное можно было бы сказать не прибегая к словам, белая так и поступила, но Шо обошёл обнимающихся кошек по дуге, так что бы его было видно Леон и красноречиво замахал руками призывно кивая в сторону обрыва, где едва видные кошачьему взгляду точки-солдаты начинали шевелиться.       Пришлось расцепить лапы и заняться делом ради которого Леон позвала сестру. Кошки говорили на мара, поэтому Шо пришлось стать переводчиком. Он бы с удовольствием оставил Девиана мучиться над неясными речами в неведенье, но юноша взял в заложники лисий хвост, который Шо забыл убрать.       - Нитор рабан рогро. Альба Лето Ра тхе. Наум виа Рогро. – «Прорадители пели о горе. Пришла белая Лето. День горя - сегодня». Она сказала путь, а не день, но по смыслу одно и тоже.       Черная кошка кивнула, принимая слова сестры.       - Виа Еум, - «Путь говорит», т.е ей уже известно об этом.       - Росс Мош еум салшу. Лето стар-пос рогро. «За горами говорили о спасении. Мы можем остановить беду.»       Черная кошка вопросительно подняла уши и чуть наклонила голову. Леон продолжила:       - Шима шре Нитор Лето. Шима шре Нитор. Шима рурулос фуртис – шима сар. Фуртис - апур маур. Шре мор-ршем аш шима, аш Лето – м-шум апур маур. - «Люди не верят в праматерь Лето. Люди не верят в своих прародителей (т.е в богов). Людей надо обмануть и они поверят. Лож – это плохо. Но смерть всех людей, всех лето - во много раз хуже.» Рейра бросила взгляд на пару человек стоявших в нескольких локтях от нее и вопросительно наклонила голову.       - Друзья, - пояснила Леон, от чего глаза сестры увеличились в размере. Она кивнула, принимая ответ, и вновь вернула свой взгляд белой кошке. У нее не было тех, кого бы она могла назвать друзьями, был муж – не кот, было племя – народ. Но она знала, что друзьями называли тех немногих кто сопровождает тебя, поддерживает, помогает тебе и кому обязан помогать и ты. По ее мнению это походило на семейные отношения.       Белая кошка говорила на мара. Она очень соскучилась по родному языку, которому научил ее отец, и который она слышала от других Лето, но сама редко использовала. Однако ей предстояло рассказать сестре план, языка мара не хватало, и Леон заменяла несуществующие слова в мара, словами из человеческого языка. Вышло изрядное сумасшествие, которое лис описал просто: «Она рассказывает план и уговаривает ее помочь нам».       - Фуриш. Ам тхе-ра, фуртис Аш. Аш шоритар ам аш нитор. Шо тру-ум фуршишь, аш шоритар ам нитор. Должен быть взрыв, огонь. Нужно нажать на рычаг, - кивок на рычаг. – Нажать когда ам еум. Сигнал ам иши-ши. Шима шре шитер иши-ши – шре шитер лару. Лето шитер друг-друга шитер. Сигнал шитер, ум нажмешь. Сможешь, Рейра?       Ожидая ответа черной кошки, Девиан думал, что Леон ни словом не обмолвилась систре об опасности плана, о возможной своей гибели. Но юноша молчал. Он хорошо понимал невозможность отговорить белую кошку. Она откажется, не сможет жить обвиняя себя в смерти племени. А значит, нужен был тот, кто поможет выжить пушистой подружке. Рейра сможет вовремя нажать на рычаг, в то время как Девиан мог бы ошибиться и принять за сигнал игру снежинок. Он до сих пор не простил свою ошибку, которая заставил обзавестись на своем боку шрамами.       Наконец, Рейра кивнула, задумчиво отворачиваясь и всматриваясь вдаль. Она видела войска готовящиеся к бою. Бой еще не наступил. Люди показывали свою мощь, демонстрируя превосходящие силы, давая противнику возможность сдаться. Рейре понравился план. Она знала толк в боевых уловках, ее этому научили в армии и Энгельс - они так защитили свой город. Но то, что собиралась сделать ее сестра было куда масштабнее.       - Взрывы как где покажи? – обратилась Рейра к Шо.       Он провел рукой линию с востока на запад. Кошка зашевелила ушами и кивнула. Ее люди расположились достаточно далеко, чтобы их не задело взрывами и не втянуло в открытое сражение.       - Помогу. – Оформила свое решение словами кошка.       Леон радостно замахала хвостом. Девиан вздохнул с облегчением, ему вторил вздох Шо. План расписан, роли распределены, оставалось сесть в кружок и обговорить детали.       Король вышел из шатра услышав далекий, страшный, протяжный вопль неизвестного зверя. От загадочного крика с холмов сошел снег, задрожал кубок на столе и волосы встали дыбом у каждого в лагере. Живо вспомнились слова советника о пришествии божьего посланника. Если бы Лето считали необходимым, они бы разрушили мистическую иллюзию нависшую над кличем. Рассказали бы о природе вопля как о зове одного Лето другим. Но их не спрашивали, а они не считали нужны отвечать.       Неспокойно почувствовал себя и Император. Он уже жалел о приказе утопить «лже-пророка». Суеверно ползущие по телу мурашки заставили выпить вина для успокоения нервов и запахнуться в теплый плащ. Двое имперских солдат, по приказу бросившие в прорубь старика с камнем на шее, не стали молчать и разболтали всем о пророчестве. Поэтому когда люди услышали протяжный сводящий зубы вой, они были готовы поверить в пришествие настоящего бога, если ни дьявола. Перешёптывания и страх наполнили лагеря противоборствующих сторон. А когда правители были готовы спустить собак войны, войны в любой момент ждали пришествие обещанного посланца что бы пуститься наутек. Весь их боевой пыл был разрушен в считанные часы.       Шо успел обежать обе армии, поудивляться самовнушению людей и пустить новый слух. В этот раз он добился впечатывания в умы имя божества, в которое все собравшиеся люди должны были поверить. Об этой части плана Хейху, так же известный как плут Шо, ничего не рассказал. Он желал, что бы люди верили в пришествие его жены – Баиху, белой лисы.       В атмосфере напряжения, ожидания неизвестного, слух о белом звере с обликом лисы, боге плодородия – Баиху, распространились как зараза. У каждого человека оно звенела на устах. И каждый уже представил себе этого зверя начиная видеть его в любом подозрительном снежном коме. Шо оставалось только наедятся на свой ум и ждать финала представления. Рейра осталась на холме в ожидании сигнала, а Девиан спустился вместе с Леон. Ему становилось тошно от раздирающих его мыслей, о возможных исходах дела. В голове юноши проносились всевозможные пафосные и страшные смерти его самого и подруги: начиная от варианта шальной пули, до падения с неба небесного металла уничтожающего все живое. Особенно ярко перед глазами представали картины взрывов, разрывающие людей на куски.       - Бледный как снег, - кошка махнула хвостом, рассматривая друга. – Болеешь?       - Просто боюсь. Леон, мне страшно.       Девиан думал услышать порицание или недовольное мычание, но кошка лишь кивнула, принимая ответ друга.       - Весной – девятнадцать лет будет тебе? - спросила она невпопад.       - Да, а к чему…       - Мне будет шесть. Шо сказал, это как сорок человеческих годов. Как четыре жизни Лето. Я буду жить еще столько же, хочу кота, котят и жить в племени. Не умру, пока не буду счастлива. Ты обещал, встретить и рассказать, как счастлив ты. Послушать, как счастлива я. Поэтому ни я, ни ты не умрем сегодня. Иначе обещание выполнить трудно. Девиан удивленно поднял брови. И тут же улыбнулся.       - Ты права, я не должен думать о плохом. Нужно настраиваться на победу и благополучное будущее. Меня ждет молодая жена, мы переселимся за море, у нас будут дети и умру я в старости в окружении толпы внуков. Кошка кивнула и поправила красную шкуру на своих плечах. Ее хвост нервно подергивался, выдавая с головой.       В пределах видимости кошачьих глаз было две определяющих исход дела области. Первая – тот выступ, на котором осталась Рейра с рычагом. Вторая – место встречи двух армий, а на ней едва заметная полоса лишенная растений, по которой нужно было пробежать, опережая взрывы.       - Мяу, - внезапно навострила уши кошка, вытягиваясь в струнку.       - Что случилось? Нас атакуют, в тебя попали? Мы умрем? – немедля запаниковал Девиан.       - Нет, я забыла передать. Шо сказал мне передать.       Девиан помнил, как черный лис перед спуском с холма отошел с кошкой в сторону и начал махать перед ней руками.       - Он сказал это заклинание и дал мне это, - поднимая из меха на шее ожерелье из медвежьих зубов, где теперь, помимо зубов висел кулон из кости. – Для скорости. И это, - доставая мешок с белой мукой из сумки, - для …эф..ект…нос…ти. Девиан не удержался и засмеялся. И с чего он решил, что лис ничего не придумает для их оберегания. Он жестокий плут и заставил их изрядно понервничать, а оказалось, не поскупился на настоящую магию. В прошлом младший сын уже видел эту странную муку и до сих пор не мог забыть что произошло с маленьким мышонком, упавшим в этот несъедобный продукт.       - Действительно будет эффектно, Леон. Очень. И я уже хочу это увидеть.       С этими словами, предприимчивый и по-человечески жадный сын купца, забрал из мешка одну горсть себе в запасы, а остальное приготовился высыпать на подругу. Учитывая количество муки и эффект этой муки, можно предположить, что участники сражения не забудут битву до конца жизни, если конечно не умрут от разрыва сердца.