Это как под кайфом

Я не знаю, был ли у старшего Лето отель на примете, куда он водил свои пассии, или он просто очень быстро соображает, но, поймав такси, он мигом назвал водителю адрес какой-то гостиницы, и втащил меня на заднее сиденье. Сначала я просто сидела, нервно потирая колени ладонями, но горячее дыхание Шенна над ухом и его теплая рука, которой он обнимал мои замерзшие плечи, просто сносили крышу. Я держалась, как могла, чтобы не наброситься на него прямо здесь и сейчас, но он сдался первым. Закинул мои ноги на свои и впился в мой рот со всей дури. Я слегка ошалела, но обхватила его обеими руками. Краем глаза заметила изумленный взгляд водителя в зеркале заднего вида. Похоже он узнал Шенна… Но мне было плевать. На все плевать. Я чуть подняла узкую юбку платья и уселась на Шеннона сверху, повернувшись спиной к таксисту. Блин, он не может ехать быстрее? Я себя почти не контролирую. Мы с Лето сейчас трахнемся прямо здесь. - Приехали. – о, да, это божественное слово. - Сдачи не надо. – Шенн сунул водителю довольно крупную купюру и буквально вытолкал меня из машины. Я еле успела одернуть платье и обуться, как он уже потянул меня к ресепшену. Что он там говорил девушке за стойкой, я не слушала, стояла в предвкушении… Я еще не знала точно чего, но чего-то необыкновенного. Мы вошли в лифт. Ооо, да. Шенн оперся о стенку руками по обе стороны от меня так, что я оказалась буквально зажата. Но мне нравилось это ощущение беспомощности. А еще больше мне нравился его взгляд. Страстный. Пылающий. Я готова поклясться, там плясало адское пламя. Лифт тихонько звякнул, сообщив, что мы прибыли на свой этаж. Шеннон попытался закинуть мою ногу к себе на бедро, но платье мешало, тогда он дернул сильнее и ткань с треском порвалась. Двери мягко открылись. Перед нашим взором предстала компания из трех человек: миловидной женщины лет двадцати семи, мужчины примерно такого же возраста и маленького мальчика, который разинув рот таращился на нас с Шенном огромными голубыми глазенками. Женщина первой вышла из ступора и кинулась закрывать мальчонке глаза ладонью. Я ее понимаю. Рано еще в пять лет любоваться на такие сцены. Хотя, по-моему, стоило и ее мужу глазки прикрыть, а то он уставился на мое порванное платье и глаз не может отвести. Эй, мужик, ты на мне дыру протрешь. Протиснувшись между чемоданами (очевидно, туристы и уже съезжают) и буркнув: «Извините» - мы с Шенноном, наконец, подошли к двери своего номера. Карточка никак не хотела срабатывать, и Лето начинал беситься. - Если. Эта. Гребанная дверь. Не откроется. Я… - но, что он сделает, я так и не услышала, потому что замок все же щелкнул, и Шенн ввалился в комнату, утягивая меня за собой. Дверь со стуком захлопнулась. Мы остались один на один в полной тишине. И темноте. Серьезно, я практически ничегошеньки не видела. Поэтому вздрогнула, когда почувствовала чьи-то руки на своей талии. - Ты чего? – во мраке даже его голос по-другому звучал. Я покачала головой, забыв, что он меня не видит. - Что-то не так? – продолжал допытываться он. - Да так всё! Давай уже. – я чуть ли не прыгала от нетерпения. К счастью, дважды просить не пришлось. Он впечатал меня поцелуем в стену (как только не промахнулся в такой тьме) и свободной рукой разорвал платье до конца. - Ты чего творишь?! – невнятно возмутилась я, потому что в моем рту хозяйничал его язык. Нихрена он не ответил, только бросил теперь уже кусок ткани на пол. Я бы сказала, что мне стало холодно, да вот только, когда ты весь возбужден от предвкушения, а рядом с тобой стоит точно такой же разгоряченный Шеннон Лето, то это звучит неправдоподобно. - Куда тут идти-то, черт возьми? – он щелкнул выключателем. Я слегка смутилась. Все же в кромешной тьме, мне бы хоть не пришлось стесняться своего полуголого вида. Но Шенну, похоже было все равно. Он и не глянул на меня, оглядываясь в поисках кровати. Которой не было. Был узкий диван, похожий на тот, на котором я спала, когда жила в гараже. При желании, конечно, можно было и на нем пристроиться… - Что за хрень? Где моя кровать?! – ух, какие мы сердитые. - Может – там? – я указала на дверь рядом с комодом. Шенн кинулся к ней и, распахнув ее, удовлетворенно повернулся ко мне. - Верно. – произнес он, заинтересованно оглядывая меня. - Чего? – я съежилась под таким взглядом. - Это даже лучше, чем я ожидал. – хохотнул он, приближаясь ко мне. - Нахал. - Знаю. – он приподнял меня, я, наконец, запрыгнула на него и обвила ногами. Неловко переваливаясь он понес меня в спальню, попутно не вписавшись в поворот и долбанув о дверной косяк. - Ой, твою ж… - я взвыла от боли. - Блин, прости, прости. – он бережно положил меня на кровать. – Сильно ушиблась? Где болит? Мне захотелось громко обматерить его. - Лето! Поживее не можешь? – я приподнялась, схватила его за галстук и потянула на себя. Я почему-то не подумала, что это может плачевно кончиться, если на меня во всего размаху грохнется этакая туша. К счастью, он успел выставить вперед руки. - Сбрендила? - Я мерзну вообще-то! Тебе хорошо, а я тут голая. – блеф сработал: его глаза хищно загорелись. - Это ты еще не голая. – он быстро начал стягивать ботинки, пиджак и брюки. Одновременно. - Оставь мне рубашку и галстук хоть. – попросила я. - Зачем? - Сама хочу снять их. Прет меня это. Он пожал плечами, но послушался. В предвкушении на коленях подползла к краю кровати и уцепилась за галстук. Осознав, что в данный момент он бесполезен и лишь мешается, я быстренько стащила его, чуть не оторвав Шенну уши, на что он начал недовольно бурчать. Но я заткнула его поцелуем. Дальше на моем пути была рубашка. Вот уж где я знатно поиздевалась, медленно расстегивая каждую пуговицу, то и дело ныряя под мягкую ткань, поглаживая крепкую грудь барабанщика. В конце концов, он вышел из себя, стянул эту ставшую ненавистной рубашку и набросился на меня, по пути стаскивая мои трусы. От лифчика я избавилась сама. Не по себе мне стало, когда Лето достал свой агрегат… Можно даже сказать, что я испугалась, когда поняла, что в меня будут пихать это. А я вообще-то не из пугливых. Шеннон оказался не просто хорошим любовником. Он оказался обалденным специалистом по части секса. Я таяла от каждого его прикосновения, дрожала от малейшего вздоха. Я тихо охнула, когда он вошел в меня без предупреждения, но промолчала. Впрочем, ненадолго, потому что, чем активнее он двигался, тем громче мне хотелось кричать, но я испускала лишь сдавленные стоны. Это явно задевало его самолюбие, потому что он приподнял меня так, что я выгнулась дугой и сдерживаться уже не могла. Я орала так, что слышно было, наверное, на соседней улице. Заснули мы, когда на улице было уже давным-давно светло. Но, черт побери, это лучшая ночь в моей жизни. А вот теперь хочу критику насчет этого всего :3