Это как под кайфом

POV Джессика Встреча с Тино испортила мне настроение на весь оставшийся день. Было больно и обидно. Больно от того, что потеряла такого хорошего друга, как Тино, а обидно из-за его слов насчет меня. Ну, неужели мои новообразовавшиеся отношения с Шенноном так и выглядят со стороны? Будто я ложусь под него из-за денег и славы? Будто я не лучше Анджелы. Весь остаток дня я ходила, как в воду опущенная. Ну как ходила… Почти все время мы проторчали в гараже, потому что Шеннону было охота потрепаться. Джеймс упорно спрашивал его про разногласия с лейблом, про какие-то юридические тонкости и прочее, и прочее, и прочее. Старший Лето с энтузиазмом отвечал, не вдаваясь, правда, в подробности их конкретной борьбы с EMI, но несколько полезных советов все же дал. Да уж, видимо Джеймс не на шутку загорелся идеей собрать собственную настоящую группу. Кто знает, может у него и получится? Уже ближе к вечеру я, безумно уставшая и еще не вполне пришедшая в себя после удара по голове, взмолилась о пощаде. Шеннон удивленно глянул на меня и, сердито буркнув: «Что ж ты сразу не сказала?» - быстренько попрощался со всеми и потащил меня из гаража. По пути домой я заснула, прижавшись щекой к окну автомобиля. Шел довольно сильный дождь, барабанивший по крыше машины и по тротуару. Но это мне нисколько не мешало, лишь убаюкивало. Пока я спала, мне мерещились странные сны. Даже не сны, а какие-то беспокойные мысли, неясные тревожные картинки. Много раз мне казалось, что я падаю в бесконечную пропасть, причем нередко не одна: то я пыталась уцепиться за руку Шеннона, но вместо этого утягивала его за собой, то, наоборот, я тянула пальцы к Анджеле, пытающейся выбраться из ямы, но не удерживалась и тоже грохалась вниз. Открывала глаза и видела перед собой лишь дорогу, уходящую вперед. Снова накатывала дремота, и опять: пропасть, я, изо всех сил цепляющаяся за край, мои родители и Мэри, стоящие в полуметре и не предпринимающие попыток мне помочь. Я уже почти вылезаю на край, как из ниоткуда появляется Шеннон, и мы вместе летим в бездну. «Что же ты наделал?» - кричу ему, но он не отвечает, будто не видит меня, и я с ужасом понимаю, что из моего горла не вырывается ни звука, я лишь открываю и закрываю рот, как рыба. Проснулась я в холодном поту, но с облегчением поняла, что я все еще в машине что нет никакой огромной дыры в разверзшейся земле… Но, стоило мне закрыть глаза, как снова картина постапокалиптического мира, эта пресловутая пропасть вдалеке. Через летящий красноватый песок я никак не могу разглядеть, что же там шевелится, поэтому делаю несколько шагов вперед. Чем ближе я подхожу, тем яснее вижу чьи-то руки, отчаянно скребущие ногтями землю. Я кидаюсь со всех ног, чтобы добраться как раз к тому моменту, когда пальцы чертят последние борозды на пыли и исчезают за краем. Бросаюсь на землю, пытаясь разглядеть, куда же они делись и успеваю заметить летящее вниз тело и мелькнувшее в темноте лицо Тино. - Просыпайся Джессика! – кричит он мне на прощанье. Я подпрыгиваю и ударяюсь головой обо что-то. – Приехали. Я осознала, что вся трясусь и тяжело дышу, как курильщик со стажем, взбежавший на десятый этаж. - Что с тобой, Джесс? – Шеннон обеспокоенно заглядывал в мое лицо. - Я… Ничего. Устала просто. - я потерла переносицу, чтоб хоть как-то взбодриться. - Ничего, сейчас ляжешь и поспишь. Лето вышел из машины, открыл передо мной дверцу, и я вылезла на пошатывающихся ногах. - Вы где были?! – набросился на нас с порога Джаред, когда мы ввалились квартиру. – Уехали искать песню, а вернулись едва ли не через сутки! Мы с Шенноном переглянулись, а потом барабанщик сказал с ехидной улыбкой: - Дела были. - Ей спокойно лежать надо, а не трахаться! – у, Джаред включил разозленного папочку. - Именно этим она сейчас и займется. – с этими словами Шеннон отвел меня в спальню, помог раздеться и уложил в кроватку. Как только моя голова коснулась подушки, я начала засыпать. - Приятных сновидений, Джи. – Шенн поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты. Надеюсь, теперь мне не станет сниться пропасть? POV Джаред Вокруг меня всегда такое количество людей, что временами я просто абстрагируюсь. Как правило, если человек не делает ничего запоминающегося при первой встрече, то и потом я его не узнАю. Но вот Джессику я запомнил сразу. Не сказать, что у нее была какая-то выдающаяся внешность или она вела себя как-то вызывающе. Нет. Просто во всех ее словах и поступках прослеживалась некая непосредственность. Отчасти детское, местами глупое, иногда несерьезное поведение придавали ей особый шарм. Неповторимую харизму. Она сразу вызывала лишь положительные эмоции. Она не могла не понравиться. Ни разу я не видел, чтобы она делала что-то в угоду каким-то стереотипам или общественному мнению. Всегда только то, что считала необходимым и правильным. Но это вовсе не выглядело грубо или эгоистично. Уже в нашу первую встречу Джесс покорила меня своей простотой, даже какой-то малопонятной изюминкой. А узнав ее получше, я понял, что она необыкновенная. С ее этой даже слегка забавной прямотой и абсолютным сумасшествием. Она могла выпасть из реальности на несколько часов, совершенно потом не помня этого. Она могла разговаривать с человеком, а в следующую секунду начать дирижировать самой себе, или отбивать такт, или носиться, как угорелая в поисках гитары. Для нее музыка была не просто видом искусства, не развлечением. Это было ее пищей, водой и кислородом одновременно. Без нее она погибала. Не находила себе места. Становилась раздражительной, металась с угрюмым видом из угла в угол. Я не мог понять, чем меня так умиляло ее поведение. Я даже грешным делом подумал, что влюбился в эту маленькую девочку. Озарение пришло ко мне с фразой Шеннона, которую он произнес, когда Джесс в очередной раз унеслась в свой музыкальный мир: «Джаред, ты никогда не говорил, что у тебя есть дочь». Шутки шутками, но я только тогда понял, что, когда смотрю на Джессику, то вижу себя. Только рост пониже и волосы подлиннее. Но, если бы я родился девчонкой, то я был бы точно таким же как Джесс. Влюбиться в нее означало влюбиться в самого себя, поэтому я отбросил все мысли насчет этого. А вот Шеннон наоборот: с каждым днем я замечал его возрастающий к ней интерес. Любой другой этого бы не увидел, но я-то своего братца знаю уже больше сорока лет. Начать хотя бы с того, что это он позвал ее работать к нам. Нет, я и сам хотел предложить, тем более нам требовался концертный участник, но факт остается фактом: саму фразу о работе произнес Шеннон. Поначалу он приглядывался к ней. Даже с легким подозрением относился. Скорее всего он ждал, что она начнет липнуть к нему или ко мне, как это обычно бывает, а, может даже и к Томо. Но, когда этого не произошло, я стал свидетелем превращения угрюмого Шеннона в доброжелательного разговорчивого Шенни. Джессика ничего не замечала, она думала, что так и должно быть, что мой братец действительно такой по натуре. Но вел себя он так только с ней. Не возьмусь сказать, какие чувства он к ней испытывает, настоящие ли они, или мимолетное наваждение. Когда мы вернулись с гастролей, то поехали прямиком в Лос-Анджелес, чтобы записать некоторые куски музыки, которые я придумал еще в туре. Пробыли мы там немного дольше, чем ожидали, но все же нужно было видеть лицо Шеннона, когда Джесс сказала, что хотела бы вернуться в Нью-Йорк. Нет, она не произносила слово «навсегда», но в ее тоне чувствовалось что-то такое. Я и сам не рассчитывал держать ее всю жизнь у нас. И не потому, что она плохо играла или обладала скверным характером. С этим у нее как раз все в порядке. А потому, что я прекрасно понимал, что Джессика Адамс – не тот человек, который будет довольствоваться местом крайнего запасного в пятом ряду. Она – творческая личность, ей нужно расти дальше, развивать свой талант, а не закапывать его у нас на подтанцовке. К тому же, она еще молода, сейчас у нее такой период в жизни, когда все двери перед ней открыты. В общем, Джесс улетела в Нью-Йорк, а я остался с недовольно бурчащим Шенноном. Первый звоночек прозвенел, когда она позвонила и сказала, что задержится на неопределенный срок, так как ее близкий друг заболел. Мой братец засуетился и уговорил меня пожить какое-то время в Нью-Йорке. Друга того мы навестили в больнице. Впрочем, мы уже с ним встречались. Я помню его выступление на концерте. Способный между прочим парнишка. Если бы взял себя в руки, то мог бы добиться определенных успехов. Ладно, знаю, рак – болезнь, сломившая многих людей, но я считаю, что всегда стоит бороться до последнего. Впрочем, не все достаточно сильны для этого. Не хотела я писать от лица Джареда поначалу, думала оставить его героем-загадкой (потому что он и в жизни такой, хах), но все же решилась. Надеюсь, он не особо ООС-шным вышел. Короче, жду критики :3