Все дело в выражениях/It's all in the phrasing

Брендон занят на репетиции всю субботу, поэтому Даллону ничего не остается, кроме как провести день с братьями, на пляже у родительского дома. На улице ветрено, воздух скован холодом перед надвигающимися снегами, но Уэстон наслаждается свежестью и рад находиться где-то, кроме улиц, на которых он живет, да и Джордан, на удивление, соскучился по восточной погоде. Даллон приходит домой с румянцем и обветренным лицом и засыпает до возвращения Брендона с работы. Но когда он просыпается следующим, воскресным утром, все еще не до конца раздевшийся, Брендон спит рядом, и лучи утреннего солнца освещают его лицо. Даллон садится в кровати. Улыбается. Отбрасывает прядь со лба Брендона. Затем склоняется для поцелуя. Его не удивляет, что Брендон тут же отвечает, рука юноши скользит на его затылок, чтобы продлить поцелуй, но мужчина все равно отстраняется, чтобы увидеть улыбку Брендона. — Доброе утро, — мягко говорит Даллон. Брендон потягивается и садится рядом, открывая сонные глаза. — И тебе, — бормочет он с улыбкой. — Как оно? И Даллон тянется за еще одним поцелуем, потому что это приятно — просыпаться вместе. — Нам нужно поговорить. — Сейчас? — На кухне. — Даллон проводит по волосам Брендона рукой. — Я пойду вниз и посмотрю, что на завтрак, встретимся, когда ты оденешься. Брендон нервничает, но по какой-то причине у Даллона хорошее предчувствие насчет сегодняшнего дня. Может быть, дело было в поцелуях, зажегших огонек эйфории, но он ощущал, как счастье постепенно наполняет его мысли, и даже вызвался помочь с готовкой, начистив несколько яиц и напевая себе под нос в процессе. Когда Брендон заходит в кухню, он устраивается за столом и наблюдает с небольшой улыбкой, которую пытается скрыть, и Даллон учтиво делает вид, что не замечает ее, пока ставит на небольшой стол две тарелки и занимает место напротив. — Так, ты хотел поговорить, — начинает Брендон, как только Даллон заканчивает с приготовлениями. — О чем? — О том, о чем нам надо поговорить, — пожимает плечами Даллон, откусывая от тоста. — Мы собираемся на ужин к моим родителям, и вся суть этого в том, чтобы Джордан и Рут привыкли к тебе, и к нам вместе. Мы не сможем этого сделать, если не определимся, что вообще между нами происходит. Брендон кладет вилку на стол, подается навстречу. — Ты уверен, что сможешь принять все, что я скажу? Не будешь снова переиначивать мои слова? — Да. Но только если ты не будешь говорить за меня. Брендон глубоко вздыхает. — Хорошо. Так с чего начнем? Даллон на мгновение останавливается подумать, и решает начать с вопроса, мучившего его с хэллоуина. — Значу ли я для тебя что-нибудь? — Что? — Брендон выглядит искренне удивленным. — Даллон, что за вопрос. — Нет, я серьезно. — он вздыхает и кладет руку на стол, опустив взгляд в тарелку. — На хэллоуинской вечеринке ты сказал, что я ничего для тебя не значу. Что мы просто… экспериментируем. Рука Брендона накрывает руку Даллона. — Я думал, мы прошли этап «экспериментирования», когда вместе уехали из Чикаго, — насмешливо отвечает он, беря Даллона за руку. — Если бы ты ничего не значил для меня, меня бы тут не было. Ты… — юноша останавливается, кажется, чтобы подобрать слова. — Ты множество вещей, — наконец, бормочет он, практически себе под нос. — Ты значишь очень многое. Слушай, Даллон, в ту ночь я был зол. Окей? Я ревновал к Люси, и был испуган. Потому что хотел, чтобы ты был моим, как бы глупо это ни звучало. — Он мягко смеется и опирается головой о другую руку. — Думаю, то, что я лишил тебя девственности, сделало меня собственником. Что-то сделало. Я не хотел делиться, и мне не нравилось напоминать себе, что делиться придется. Поэтому я наговорил лишнего. Если это сильно беспокоило тебя, ты должен был сказать. — Он приглаживает волосы, все еще взъерошенные ото сна. — Я был готов извиниться. Сказать… все это. В ту ночь. Но ты сказал, что не хочешь видеть меня, и я не могу винить тебя за это. — Что насчет, когда я все же пришел увидеться? — спрашивает Даллон, понизив голос. — Почему не высказать все тогда? — И признаться парню, который, я знаю, в конце концов оставит меня, что я на него запал? — Брендон смеется и качает головой. — Я могу высказать все это только сейчас, потому что знаю, что наше расставание будет не скоро, и оно будет болезненно для нас обоих. — О каком расставании ты говоришь? Чтобы я ушел от тебя? — Даллон оскорблен; это не первый раз, когда Брендон говорит нечто подобное, но каждый раз задевает его уверенность в неизбежности этого. — Я больше обеспокоен, что ты уйдешь от меня. Брендон отпускает угрюмый смешок. — Как я и сказал, скоро это не случится. Я знаю, ты запал на меня. Но особенно рядом с твоей матерью, в конце концов, ты захочешь жениться и завести семью. Так оно устроено, и я не смогу дать тебе это. Даллон сразу же хмурится, вновь чувствуя подступающий гнев. — Черт побери, Брендон. Я скажу это еще раз, и буду повторять каждый раз, когда тебе нужно это услышать: мне нужен ты. Я никогда не видел себя в браке, и никогда не был хорош с детьми. Это не то, что я хочу. Ты — единственное, что я хочу. — Ты передумаешь… — Брендон! — Даллон сжимает ладонь юноши. — Ты сказал, что будешь слушать и верить мне сегодня. Так пожалуйста. Доверься мне. Поверь мне, когда я говорю, что не хочу быть ни с кем, кроме тебя, и знаю, что никогда не захочу. Взгляд Брендона переполнен сомнением. — Но откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь, что завтра ты не войдешь в клуб и не встретишь какую-нибудь красотку и не влюбишься в нее? — Откуда я знаю что завтра ты не войдешь в клуб и не окажешься в объятиях Райана под конец вечера? — Брендон обиженно фыркает, но Даллон продолжает, прежде чем тот успевает возразить. — Я этого не знаю. Я могу только верить, что ты вернешься ко мне домой. Что я когда-либо сделал, чтобы ты думал, что я уйду? — Ну, ты ничего не сделал… — Вот именно. — Даллон кивает, еще чуть сжимая чужую ладонь, а затем выпускает ее. — Я не сделал. Так что, доверься мне. — Даллон возвращается к завтраку, пока Брендон сидит, задумавшись. Через несколько мгновений, Даллон вновь поднимает взгляд. — Ты в порядке? Брендон моргает, кажется, выходя из транса. — Да, — отвечает он медленно, затем расплывается в улыбке. — Ага. Все супер. Солнечный свет льется из окна, звуки поездов и крики газетчиков, озвучивающих утренние заголовки, приглушенно доносятся сквозь стекло. И Брендон невероятно красив, когда улыбка касается его глаз, и Даллон не может сдержаться от встречной улыбки. *** В этот вечер дверь открывает Джордан, его рубашка выглажена, а волосы зачесаны, и Даллон усмехается, пропуская Брендона в дом. — Так ты наконец решил приодеться для меня. — Ну, не каждый может быть таким франтом как ты, но, раз матушка сказала, что ты будешь с гостем, я решил, что попытаюсь. — Он обращается к Брендону, пока Даллон передает свое пальто служанке. — Я Джордан. А вы?.. — Брендон. Друг Даллона, из Чикаго. — И Джордан в легком замешательстве, но Брендон быстро отвлекает его. — Даллон рассказывал, вы пастырь с запада? Я родился в Южной Неваде. — О, мы из Колорадо, но, как вы, не скучаете по родным просторам? Даллон улыбается, пока Джордан продолжает болтать, уводя Брендона в столовую, где все уже ждут за столом. Эллен мягко улыбается, когда видит Брендона, хотя ее реакция далеко не такая сердечная, как у Уэстона, который призывает Брендона для объятий. Джордан выглядит удивленным. — Так все уже познакомились с ним? — Даллон пригласил его на день благодарения! — радостно отвечает Роуз, поправляя пуговицы на жилете Брендона. Рут выглядит недовольной ее привязанностью, и Даллон обратил внимание на то, как две невесты заметно не в восторге друг от друга, хотя это и не удивительно; Роуз всегда открыта и не прочь помочь, в то время как Рут больше склонна к грубости. Джордан все говорит, что дома она совершенно другая, и сейчас она просто расстроена находиться в городе, но Роуз это не помогает (или Даллону, или Уэстону, если уж на то пошло) полюбить ее. — Ты привел его на семейный ужин? — говорит Джордан, все еще в замешательстве. Даллон ловит взгляд Брендона, затаив дыхание, но не находит слов. Все притихли, очевидно, не зная, как разрешить ситуацию, хотя это и было главной целью вечера. Эллен, с натянутой улыбкой, нарушает тишину, хлопнув в ладоши. — Что ж! Раз все в сборе, приступим к ужину! Даллон почти ничего не ест. Он никогда не мог подумать, приехав в Нью-Йорк, что его семья так быстро догадается о характере их с Брендоном отношений. Он никогда не собирался рассказать им, но они тем не менее догадались и, не беря во внимание приставания матери по поводу женитьбы, все они оказались достаточно понимающими. Намного больше, чем он рассчитывал. Но ему не пришлось говорить им об этом напрямую, как они ожидают, что он скажет Джордану, и он не уверен, что сказать. Брендон продолжает на него поглядывать, мягко толкая его колено своим под столом. Эллен разговаривает с Рут и Роуз о том, какую швею задействовать для пошива их свадебных платьев, пока Генри завел беседу с Уэстоном и Джорданом, перечисляя истории из их детства. Тарелка Даллона остается единственной полной, и Брендон вздыхает, накрывая свою тарелку салфеткой. — Даллон, — говорит он тихо, но так, чтобы остальные могли подслушать. — Не покажешь ли ты мне путь в уборную? Эллен останавливается посреди предложения, чтобы взглянуть на них, что вызывает у Роуз усмешку. Генри делает вид, что не замечает, как молодые люди покидают стол и удаляются в коридор. Когда они отходят от столовой на достаточное расстояние, Брендон останавливается и берет Даллона за руку, притягивая к себе. — Ты в порядке? — Все нормально. Брендон вопросительно поднимает бровь, и это такой привычный для Даллона жест, что тот не может сдержать улыбки. — Ты ничего не ел, не говори мне, что ты в порядке. Ты нервничаешь? — Я не знаю, что сказать, — признается Даллон, и Брендон медленно кивает, кладет свою ладонь на шею мужчины. — Думаю, он будет в порядке, если я только найду слова, чтобы выразить это. — Брендон склоняет голову Даллона так, что их лбы соприкасаются, и как бы Даллон ни хотел ответить, и его рука скользит на талию парня, но сам он продолжает бросать взгляды в сторону столовой. — Что ты делаешь? — Пытаюсь помочь тебе чувствовать себя лучше, — бормочет Брендон, приближаясь, чтобы мягко коснуться губами шеи партнера. — Моя семья может увидеть, — отвечает Даллон дрожащим шепотом. — Они все еще разговаривают. Мы услышим, если они решат куда-то уйти. — Но когда Даллон заминается перед поцелуем, Брендон вздыхает и отстраняется. — Хорошо. Пойдем в гостиную. Мы закроем двери. Даллон кивает, ведет парня в гостиную и прикрывает дверь. Они не зажигают свет, и Брендон указывает на софу у окна, усаживает Даллона, а затем встает позади него, разминая плечи и целуя шею. И Даллон вздыхает, пытаясь успокоиться, пытаясь наслаждаться вниманием. Но. — Ты это специально делаешь? — Что ты имеешь ввиду? — Это на тебя не похоже, — комментирует Даллон, и Брендон убирает руки, огибает софу и садится рядом, надувшись. — Ты хочешь, чтобы нас поймали с поличным? — Я подумал, это будет проще слов. Из коридора доносятся голоса, бодрый смех Роуз и гудящий пастырский тон Джордана. Даллон глядит на Брендона с небольшой улыбкой. — Возможно, ты прав. И он склоняется для целомудренного поцелуя, как раз в тот момент, когда двери открываются, и зажигается свет. Взрыв возмущения, Джордан злится, но когда Роуз останавливает его и, хихикая, прыгает в кресло, и Уэстон начинает смеяться вместе с ней, негодование Джордана затухает и переходит в замешательство, потому как никто кроме него не выглядит рассерженным. Эллен, кажется, немного расстроенна, но не удивлена, а Генри и вовсе, припадая на одну ногу, проходит мимо окна, опускается в кресло рядом с Брендоном, прикуривает трубку и поднимает ее за них, будто тост. Рут цепляется за жениха, начиная речи о том, что она знала, что джаз это музыка дьявола, и вот тому подтверждение, но Уэстон и Роуз только больше заливаются смехом, заглушая ее. — О, дорогуша, — наконец, восклицает Роуз. — Золотая моя, это еще что! В городе и не такое бывает. Это сейчас повсюду, и Даллон любит быть на пике моды, не правда ли? И хотя это все совершенно не об этом, Даллон не может не улыбнуться Роуз. — Не без этого, сестренка. — Джордан, помнишь дядю Дэвида? — начинает Уэстон, и Джордан совершенно бледнеет, пораженно обращаясь к Даллону. — Ты ведь этим не занимаешься? Ты же не трансвестит? Я… возможно, закрою на это глаза, на твое мужеложство, на холостятство, но, Боже упаси, если ты трансвестит. — Нет! — протестует Даллон, моментально краснея. — Я бы никогда, пресвятые угодники, Уэстон, прекрати сравнивать меня с дядей Дэвидом. — Что ж… — Джордан оглядывается на Рут, которая все еще выглядит расстроенной, потом на остальных членов семьи. Уэстон и Роуз все еще хихикают, Генри курит трубку, будто ничего необычного не произошло. — Что ж… раз ты не трансвестит, и это всего лишь… мода. Брендон моментально мрачнеет, и Даллон лишь надеется, что они смогут держаться за то, что они обсуждали сегодняшним утром, что Брендон будет верить ему, несмотря на слова его семьи. Но Эллен выступает вперед с улыбкой, и сердце у Даллона проваливается. — Конечно! Это всего лишь небольшая интрижка. Он знает, что когда-нибудь встретит девушку и женится. И Брендон тоже! — Даллон не удивлен поведением матери, но Брендон, по виду, совершенно падает духом. — Сейчас они просто развлекают друг друга, а мы будем развлекать их. Джордан достаточно умен, и такое объяснение его не убеждает, но Рут уже почти в слезах просит вернуться домой, к хорошим людям, и он вздыхает. — Хорошо. Хорошо. Мы с Рут отправляемся спать. И Даллону хочется остаться, хочется вступить с матерью в конфронтацию, попросить ее остановиться, и дать ей понять, что даже если он никогда бы не встретил Брендона, вряд ли бы он когда-либо женился, а если бы и женился, то был бы несчастлив. Но Брендон все еще расстроен, так что Даллон кладет руку на его затылок, затем очерчивает его лицо и приподнимает его за подбородок, затем встает. — Думаю, нам тоже пора. Мы и так доставили вам сегодня хлопот. Роуз и Уэстон провожают их до двери, и Роуз почти что пританцовывает, благодаря их за запугивание Рут. — Быть может, она наконец уедет! — припевает она, и Уэстон делает ей рассеянное замечание за грубость, но девушка только отмахивается. — Твоя матушка говорила грубости Брендону прямо в глаза, думаю я могу быть грубой за спиной Рут. И Брендон неожиданно подается вперед, обнимает ее так крепко, что поднимает в воздух, но Роуз обнимает его в ответ, и он произносит: — Благослови тебя господь. — И вам того же, — смеется Роуз. Брендон дрожит на пути к машине; он забыл свое пальто в полуденной спешке. — Твоя матушка, поверить не могу! — ворчит он, и Даллон усмехается. — Я о том, какой смысл приглашать меня так далеко, представлять Джордану, ставить в такую неловкую ситуацию, чтобы он понял, что я здесь делаю… только чтобы сказать, что это всего лишь интрижка. Причуда, которую ты перерастешь. Даллон глядит на него, такого маленького и дрожащего в лунном свете, старающегося не поскользнуться на размытой земле. — Ты же знаешь, что она не права? Это не просто интрижка для меня. — Я знаю, — мягко отвечает Брендон, отчего сердце Даллона пропускает удар. — Я знаю, пытаюсь не забывать, что она не говорит за тебя. — Он глубже запахивает короткий пиджак. — Но это все равно ранит. Даллон наблюдает за ним, пока они не достигают машины, затем снимает свою енотовую шубу и передает ее Брендону, получая в ответ удивленный взгляд. — Она слишком большая, и я не хочу чтобы ты замерз… — Брендон. Пожалуйста. Брендон вздыхает и накидывает шубу на плечи, кутается в нее, забираясь в машину. Когда Даллон устраивается за рулем, заводит мотор, Брендон глядит на него, своими большими карими глазами поверх полосатого меха. — Спасибо. И Даллон улыбается. *** Дома они зажигают камин на первом этаже и засыпают в объятиях друг друга, под грудой одеял, полураздетыми. *** Даллон решает снова отправиться в клуб вечером в понедельник, давая себе достаточно времени, чтобы насладиться музыкой, хотя он и скучает по Йену, Джону, и даже Заку, пока сидит на баре; Алекс, нынешний длинноволосый бармен, выглядит абсолютно незаинтересованным в поддержании беседы с Даллоном, и с удовольствием болтает с блондинкой по другую сторону барной стойки, которая продолжает поглядывать на Даллона, думая, что он не замечает. Через некоторое время он наконец признает в ней вокалистку клуба; сегодня на ней, вместо красного, цветастое розовое платье, дополненное множеством жемчуга на шее, запястьях и даже в волосах девушки. Она лукаво усмехается, когда ловит его взгляд, и подходит, чтобы сесть рядом. Первой реакцией Даллона становится взгляд через ее плечо на сцену, где Брендон играет на рояле. — Я тебя помню, — негромко произносит она. — Ты друг Спенсера, который недавно приходил. — Это я, — отвечает Даллон, переворачивая пустой стакан и заказывая еще джина. — Даллон Уикс, к вашим услугам. — Я Элизабет Берг, — продолжает она, опуская глаза на его тело, затем вновь поднимая на лицо. — Я пою. — И ты помолвлена, если верить Брендону, — говорит он нервно, указывая на приличный бриллиант на ее пальце. Девушка улыбается, на мгновение любуясь кольцом, затем снова возвращается к Даллону. — Так ты и с Брендоном дружишь. Приму к сведению. — она склоняется ближе, опуская руку на его плечо. — Он еще не представлял тебя Райану? Моему жениху? Райан очень заинтересован Брендоном. — Это я заметил, — холодно отвечает Даллон. — Разве ты сегодня не выступаешь? Девушка лишь пожимает плечами. — По будням я выхожу только после ужина. — Ее улыбка медленно становится более соблазняющей, пока она опускает голову Даллону на плечо, скользя пальцами по его груди. — Ужин не раньше, чем через двадцать минут. И Даллон больше не может это терпеть. Он отстраняется от нее, вскакивает на ноги, залпом допивая остатки джина и делает глубокий вздох. — Что ж, было очень приятно познакомиться, Элизабет, но мне нужно немного свежего воздуха, так что увидимся, когда группа отыграет. Она выглядит разочарованной, в то время как он поспешно ретируется вверх по лестнице, и ждет наверху, подглядывая из-за угла, прячась от нее, как ребенок от монстра под кроватью. Учитывая, что он знает, именно этим Элизабет и является. На улице идет снег, так что он останавливается у гардероба, курит в одиночестве, пока толпа не стекается вверх, исчезая в столовых наверху. Тогда Даллон тушит сигарету об пол и отправляется в подвал. К его удивлению, Брендон все еще там; вместо того, чтобы отправиться с Райаном накрывать на стол, он стоит, оперевшись на стену, разговаривает со Спенсером, раскуривая сигарету. Даллон улыбается и направляется к ним, собираясь незаметно подкрасться и устроить Брендону сюрприз, пока до него не долетает их беседа. — …просто смешно так делать. — говорит Спенсер с легкой усмешкой на губах. — Расслабься, Элизабет просто любит вешаться на мужчин. Удивительно, что ты удивлен. Брендон отмахивается, и Спенсер поднимает взгляд, замечая Даллона, начинает его приветствовать, но Даллон подносит палец к губам, прося не выдавать его. Спенсер лишь пожимает плечами и вновь обращается к Брендону, пока тот затягивается сигаретой. — Я не удивлен, что она на него вешается, он все же такой… — Брендон выпускает дым и говорит что-то, что Даллон не слышит, но Спенсер смеется. — Так что я не удивлен, но… не знаю. Спенсер вновь пожимает плечами, встречается взглядом с Даллоном поверх Брендона. — Элизабет довольно распущена. Я понял это почти сразу. — Конечно, но почему она, потаскушка эдакая, преследует занятого мужчину? Моего мужчину? И Даллон перестает дышать. Спенсер строит ему гримасу, которую Брендон видимо замечает, потому что, наконец, оборачивается и моментально бледнеет, понимая, что Даллон был здесь. — Что ты слышал? — Занятый мужчина? — Даллон лукаво улыбается. — Твой мужчина? Брендон прочищает горло, отводя взгляд, и его щеки розовеют. — Господи, Даллон, — бормочет он, тряхнув головой. — Честное слово, я должен злиться на тебя! Ты, ты позволил ей... — Перестань, — Даллон не может перестать улыбаться. — Если бы я мог поцеловать тебя сейчас, я бы поцеловал. — Не надо, — сухо вставляет Спенсер, пока Брендон замолкает. — Ради меня. Даллон игнорирует его слова, делая шаг ближе к Брендону. — Раз я не могу сделать это сейчас, думаю, придется подождать, пока ты не придешь домой. Не заставляй меня сегодня ждать. Пухлые губы Брендона начинают растягиваться в улыбке, но, при взгляде на Спенсера, юноша решает сдержаться. — Это все, что ты хотел сказать? — Просто хотел посмотреть на своего мужчину за роялем, — отвечает Даллон, и Спенсер закатывает глаза. — Только и всего. — Тогда, думаю, увидимся дома.
— Всенепременнейше. Спенсер зевает. *** Когда Брендон заходит домой, Даллон ожидает его в гостиной, растянувшись на софе в едва подвязанном белом шелковом домашнем халате, с сигаретой, зажатой в губах. Брендон смотрит на эту картину с ухмылкой, скрестив руки на груди. — Почему мне кажется, что ты уже пробовал это? — отмечает он, когда Даллон садится, и халат соскальзывает, обнажая одно плечо. — Что пробовал? — спрашивает Даллон, стараясь придать себе максимально невинный вид. Брендон указывает на диван. — Ты пытаешься соблазнить меня. — Что натолкнуло тебя на мысль, что я уже пробовал это? — Даллон тушит сигарету в ближайшей пепельнице, протягивая руки навстречу Брендону, тот лишь пожимает плечами. — Это работает. — Что ж, — усмехается Даллон. — Я был одним из самых завидных женихов в Чикаго. Мужчина должен заработать свою репутацию. — Особенно когда его репутация как дамского угодника — полная ложь, — Брендон улыбается в ответ, берет мужчину за руки и поднимает на ноги. — Хотя, ну… ты и правда дамский угодник, несмотря на то, что хорошо сумел скрыть факт своей невинности. — Рад, что это сработало в нужный момент, — Даллон делает шаг в сторону, ведя Брендона к лестнице. — Хотя сейчас, думаю, я стал немного лучше в обольщении, будучи соблазненным несколько раз. Брендон позволяет быть ведомым, хотя улыбка его недоверчива. — В чем дело, котенок? Дело в том, что Даллону нужно вернуть уверенность в себе, в нем и Брендоне, и в них вдвоем. Дело в том, что им нужно снова научиться улыбаться друг другу, шутить, не ища подтекста в словах. Дело в том, что Брендону пора начать принимать то, что Даллон не собирается жениться, что Даллон останется с ним. Дело в том, что у них не было секса с тех пор, как они покинули Чикаго, и в Даллоне проснулось желание изучить что-то новое. Но он ничего не говорит, пока они поднимаются по лестнице, наверху которой мужчина притягивает юношу к себе и склоняется для неторопливого открытого поцелуя, запускает пальцы в волосы Брендона, и тот отвечает мягким стоном. Даллон прижимает его к перилам, сам издавая приглушенные гортанные стоны, пока руки Брендона окончательно расплетают пояс его халата. Он прикусывает губу Брендона, прежде чем отстраниться, скользя кончиками пальцев вниз по руке Брендона. — Эй, — шепчет он, их лица все еще близко друг к другу. — Ты вроде хотел научить меня кое-чему? Плутовская ухмылка появляется на лице Брендона, его ногти впиваются в кожу на талии Даллона. Он ничего не говорит, только ухмыляется, чуть отрывисто дыша, затем отталкивает Даллона и кивает в сторону спальни. Ему и не нужно ничего говорить; Даллон уже скидывает свой халат, открывая дверь, и оставляет за собой ворох цвета слоновой кости, через который Брендону приходится переступить, прежде чем закрыть ее за ними. Даллон направляется к кровати, но Брендон останавливает его за предплечье, притягивая для жадного поцелуя, будто между ними все еще слишком много места. Их руки беспорядочно шарят по телам друг друга, двое подаются бедрами навстречу; Рука Брендона скользит под резинку пижамных штанов Даллона, стягивая их, пока Даллон мучается с ремнем юноши, с пуговицами его брюк, и в конце концов мужчина разрывает поцелуй, издавая разочарованный возглас, тянет злосчастный ремень, прижимаясь бедрами. И он обнажен, и ему неудобно, но Брендон все улавливает и помогает с одеждой чуть дрожащими руками. Как только Брендон тоже обнажен, они снова льнут друг к другу, их руки лавируют по влажной коже, их губы сливаются в поцелуе, и зимний воздух лишь усиливает нужду быть ближе. Мягкое мурлыканье Даллона переходит в недовольство, когда Брендон отходит и устраивается на краю кровати, но взгляда юноши достаточно, чтобы заставить сердце Даллона биться чаще; бровь вздымается вверх, как и уголок рта, темные карие глаза глядят на него из-под длинных ресниц. Даллон ловит воздух ртом и опускается на колени, без необходимости в подсказке, устраивается между ног юноши, начинает целовать его грудь, и эти короткие поцелуи перерастают в распутные укусы, от которых остается цепочка красных следов, ведущих к животу. И у Брендона стоит, и Даллон, весьма осведомленный об этом, поднимает глаза, глядя на лицо партнера, берет его член, скользит большим пальцем вокруг отверстия, и Брендон дергает ногой, отрываясь пяткой от пола и издавая грубый гортанный рык. — Господи, — выдыхает Брендон, глядя на мужчину. — Ты и правда очень этого хочешь. Даллон пьяно кивает, его голова кружится. — Ты, зная это, продолжал меня останавливать… — Какой я был дурак, — беззвучно отвечает юноша, запуская пальцы в волосы Даллона. — Я думал, ты был не готов. Даллон встречается с ним взглядом и проводит сухими губами вниз по члену Брендона, и когда дыхание Брендона заканчивается, а мышцы его живота сжимаются, Даллон зарывается носом в лобковые волосы. — Боже, — поскуливает Брендон. — Разве мне нужно тебя учить? — Давай попробуем и посмотрим, — мурлычет Даллон, отодвигается, крепко берясь у основания, и скользит губами по головке, позволяя языку прижиматься к коже. Он чувствует вкус Брендона, и это так приятно, так же, как джин, хотя вкус совершенно иной. Это тот сорт острой горечи, когда Даллон чувствует, будто он пьян, (хотя он и вправду пьян) и он мягко постанывает, и Брендон хватает его за волосы. Даллон почти отстраняется, чтобы описать Брендону все эти ощущения, но Брендон и так знает, ему самому нравится делать это с Даллоном, и теперь тот понимает, почему. Где-то на задворках сознания звенит предупреждающий звоночек, но Даллон слишком сосредоточен на Брендоне, давя на отверстие языком, мягко засасывая, пробуя, и Брендон откликается мягкими, изумленными возгласами, и практически задыхается, когда Даллон решает узнать, как много он сможет взять в рот. Брендон может взять его до основания, и ощущения от этого волшебные, но Даллон давится даже после неполного дюйма, и отстраняется, глянув на Брендона с разочарованием, на что юноша лишь смеется. — Не расстраивайся, котенок, — дрожащим голосом произносит Брендон, очерчивая ладонью его лицо и останавливаясь на подбородке. — Тебе не нужно меня нагонять. Черт, даже не знаю, что хочу этого. Даллон удивленно моргает. — Почему? И Брендон притягивает его для медленного поцелуя, облизывая сухие губы Даллона. — Потому что твое невинное рвение сводит меня с ума, — шепчет он, хватая мужчину за затылок. — Я хочу быть способным всегда удивлять тебя. Даллон усмехается, его рука лежит на бедре Брендона. — Что если я хочу удивлять тебя? — Ты удивляешь меня постоянно, котенок. — Брендон смеется. — Твоя смелость может быть очень неожиданной, и мне это очень нравится. Даллон подается навстречу, затыкает Брендона поцелуем, и смех превращается в череду коротких похотливых стонов, пока Даллон одной рукой стимулирует член партнера. Брендон разрывает поцелуй, но не отстраняется. — Что такое? — тихо спрашивает он, затем испускает стон, откинув голову назад, и Даллон оставляет отметину в ямочке меж ключицами. — Даллон, господи, в чем дело? — Не могу я просто тебя хотеть? — бормочет мужчина, обнимая партнера за талию, притягивая ближе, впиваясь в ключицу юноши. — Я скучал по тебе. Я скучал по этому. Брендон? На ответ уходит несколько мгновений; Брендон тяжело дышит, сосредоточенный на губах мужчины, неосознанно цепляясь на его волосы. Наконец, он берет Даллона за плечо и отодвигает от себя, пытаясь восстановить дыхание. — Что? — Помнишь, ты говорил еще об одной вещи, которую я могу делать? — Даллон проводит кончиками пальцев вниз по позвоночнику, чем вызывает у партнера мурашки. — Кроме запускания в тебя пальцев? По лицу Брендона пролетает тень сомнения, но неспешно сменяется лукавой улыбкой. Он откидывается на кровать и жестом предлагает Даллону сделать то же самое, но когда мужчина пытается забраться на него, Брендон его останавливает. — Мне нужно, чтобы ты лег на живот, — произносит он негромко. Даллон вопросительно поднимает брови, но соглашается. — Я покажу, что нужно делать, окей? — продолжает Брендон, проводя ладонью по спине партнера, и заставляет Даллона подпрыгнуть, когда его язык касается царапин под лопатками. — Ты можешь опробовать в следующий раз, решишь, хочешь ли это делать, но сегодня я только покажу тебе. Брендон оставляет череду влажных поцелуев, усмехается, прикусывая кожу на пояснице Даллона, и тот отвечает короткими стонами, крепко сжав простыни; его члену сегодня достается крайне мало внимания, и сейчас быть зажатым против постели, тереться о постельное белье практически доставляет боль. Когда рука Брендона сжимает его ягодицу, он отрывисто выдыхает, снова подаваясь бедрами. — Ты вставишь в меня пальцы? — он почти глотает слова, пытаясь повернуть голову так, чтобы увидеть происходящее, но Брендон только усмехается ему, и предлагает отвернуться. — Возможно, — отвечает юноша, касаясь губами мягкой кожи ягодицы партнера. — Надеюсь, ты не против? Даллон подается бедрами и содрогается, выпускает приглушенное «ах», когда влажный палец упирается в его заднее отверстие. — А-ага, — запинается он, прикрыв глаза. — Это ты мне собирался показать? — Нет. — И Даллон в замешательстве, потому что Брендон сейчас раздвигает его ягодицы. — Ты уже знаешь, как это делается. — Так что тогда… — Фраза обрывается грубым беспомощным стоном, когда Брендон касается языком того же места, где только что был его палец. Брендон смеется, теплый воздух касается влажной кожи, заставляя Даллона снова задрожать. — Черт, — выдыхает Даллон, — где ты… — Ш-ш, — мурлычет Брендон, и его палец возвращается, медленно давя внутрь. Это влажно и странно, и Даллон не уверен, нравится ему или нет, но Брендон целует его поясницу, и бедра Даллона подаются навстречу, прося еще. — Вот это уже что-то, — бормочет Брендон почти себе под нос и вновь убирает палец чтобы еще раз раздвинуть ягодицы мужчины, на этот раз целуя отверстие, прижимаясь к нему языком и чуть проникая внутрь. Даллон задыхается, глаза его распахиваются. Он никогда даже не думал о таком, но видимо, это известная практика, раз Брендон сведущ в этом. Потому что это приятно. Даллон кротко стонет, подаваясь бедрами назад и вперед, затем тянется, чтобы коснуться оставленного без внимания члена. Брендон смеется, ведя ладонью вниз по бедру партнера. — Могу расценивать это как знак, что тебе понравилось. Даллон не отвечает; Брендон теперь приставил к нему два влажных пальца, и он слишком отвлечен этим развитием событий. Он задерживает дыхание, затем резко вдыхает, когда оба пальца проникают внутрь. От этого ощущается жжение, но нельзя сказать, что это совершенно противно, и Брендон продолжает покрывать поцелуями пространство вокруг пальцев, его язык суетится рядом, будто тоже собирается проникнуть внутрь. И это все еще приятно, принимать такое интимное ухаживание от Брендона, но, не беря во внимание талантливость языка юноши, Даллон все еще не уверен, чем именно в этом процессе Брендон так наслаждается. Он чувствует, как пальцы Брендона двигаются внутри него, и само по себе это такое странное чувство, что Даллон не знает, как его воспринимать. Брендон отпускает ругательство, и Даллон легко выдыхает, когда чувствует губы Брендона, касающиеся его плеча. — Можешь перевернуться? — просит Брендон, вынимая пальцы, и Даллон хмурится. — Это все? Брендон усмехается, целует мужчину в затылок. — Я могу позже повторить. Но сейчас хочу показать кое-что еще. И на данный момент, Даллон полностью доверяет Брендону. Брендон знает, как лучше, знает, что приятно и как это делать, так что Даллон поворачивается, чуть содрогаясь от холодного воздуха, встретившегося с разгоряченной грудью. Юноша улыбается ему, откидывая прядку волос со лба. — И снова здравствуй. — Привет, — выдыхает Даллон. — Чего делаешь? Брендон опускается на собственные пятки, оглядывает тело мужчины, расплывается в улыбке. — Веселюсь вот с тобой, — отвечает он, касаясь губами лба мужчины, и устраивается меж его ног. Он засасывает свои пальцы, смачивая их слюной, и Даллон чуть дергается, заметив, что теперь их три, хотя вводит Брендон снова два. Другой рукой он стимулирует член партнера, что вызывает у того довольный стон. Даллону думается, возможно, лишь некоторые мужчины действительно могут наслаждаться чем-то внутри них, и возможно, он совершенно не гей, хотя это абсолютная бессмыслица, потому что ему определенно нравится член Брендона у него во рту, и определенно нравится все, что связано с Брендоном. Он едва морщится, и Брендон отпускает раздосадованный вздох, чуть меняет угол. И Даллон никогда не чувствовал ничего подобного. Его бедра дергаются вверх, он вскрикивает, глядя в потолок, и хватаясь руками за изголовье кровати. Будто в нем что-то взорвалось, посылая наслаждение в каждую клеточку, и он слышит смех Брендона, прямо перед второй волной наслаждения, вновь срывая с губ рык, заставляя впиваться в древесину кровати ногтями. Так вот что так нравится Брендону, вот что искал Даллон каждый раз, запуская в него пальцы или член, и, Боже, это так хорошо — понимать, что происходит. Брендон продолжает двигать пальцами внутри его, забравшись на мужчину, чтобы оставить отметины на его груди, пока Даллон начинает бедрами подстраиваться под Брендона. — Блять, — выдыхает Брендон, поднимает взгляд, ловя ответный взгляд Даллона. — Можно я тебя выебу? Даллон рвано вздыхает, вновь запинаясь. — Т-ты хочешь? Я не… — пауза заполняется стоном; Брендон даже не дает ему подумать, это просто нечестно. — Зачем? Разве тебе не нравится… — Ага, — Брендон медленно кивает, но внимание его сосредоточено на груди мужчины и его двигающихся бедрах. — Да, мне нравится, но я уверен, тебе тоже понравится. Если попробуешь. Если хочешь. Если бы три месяца назад кто-либо задал Даллону подобный вопрос, он был бы до глубины души оскорблен. Конечно, ему было бы интересно, но он все равно категорически отказался бы. Но три месяца назад Даллон еще не был знаком со страстным, очаровательным молодым человеком по имени Брендон, и он не так много знал о большом мире вне его среды домашних тусовок и подпольных клубов. Сейчас, ему думается, он влюбился в Брендона, не признаваясь в этом себе из-за смущения и неуверенности, незнания, может ли один мужчина полюбить другого. Но Брендон ласково улыбается ему, глядит своими полными темными глазами из-под длинных ресниц, и сердце Даллона замирает и пропускает удар. — Брендон, — шепчет он, запуская пальцы в темные, запутанные волосы партнера. — Я хочу. Потому что это Брендон. Потому что ему хочется разделить с Брендоном все. И Брендон отвечает улыбкой. Это начинается с влажных, чувственных поцелуев, пока Брендон вводит третий палец, и вот теперь это больно, но Даллон старается сфокусироваться на губах юноши, теперь все пальцы заплелись в его густых волосах. Бедра мужчины прекращают движение, и Брендон рвано дышит, разрывая поцелуй. — Ты уверен? Как по ощущениям? Даллон старается не забывать дышать, потому что Брендон не прекращает двигать пальцами, и хотя так практически невозможно сфокусироваться на каком-либо вопросе, это так же помогает Даллону игнорировать те три пальца внутри него. — Все супер, — наконец, отвечает он, ловя воздух ртом, хватает Брендона за затылок. — Можешь просто… сделать это? Брендон на мгновение заминается, затем вынимает пальцы, достает гель для волос, который Даллон хранит на прикроватной тумбе, прямо как в Чикаго. Юноша быстро смазывает себя, затем приподнимает мужчину за бедра. Концом он упирается в отверстие, и Даллон откидывает голову назад, задерживая дыхание, когда Брендон подается навстречу. И это больно. Это действительно больно, и Даллон вновь цепляется за изголовье кровати, зажмурившись, но Брендон не останавливается, продолжает проскальзывать внутрь, хотя и старается смягчить все поцелуями и стимуляцией члена партнера рукой, все еще смазанной гелем. Как только он целиком внутри, юноша разрывает поцелуй, кончиком носа соприкасаясь с Даллоном. — Сейчас как? —спрашивает он хрипло, обеспокоено глядя на партнера. Даллон обрамляет лицо Брендона ладонью, чуть двигая бедрами и вздрагивая, потому что крайне непривычно чувствовать в себе нечто столь большое, но он выдыхает. — Ты больше, чем кажешься? — выдает он наконец, и Брендон заливается смехом, уперевшись лбом в его плечо. — Боже, — вздыхает он, улыбаясь, и эта улыбка удивительно мягкая и ласковая, учитывая тот факт, что его член целиком в заднице Даллона. — Господи, я просто… — но он обрывает фразу, склоняется для еще одного поцелуя, чуть толкаясь бедрами. Маленькое движение добавляет порцию боли, но Брендон все еще стимулирует член, и его поцелуи теплые и мягкие. Все это притупляет ощущение того, как Брендон начинает толкаться глубже, добираясь до мест мужчины, которых никто до него прежде не касался. Затем юноша выходит почти полностью, меняет угол, и всепоглощающее наслаждение вновь заполняет Даллона целиком, и в этот раз, он совершенно сдается. Стоны становятся громче, почти животными, по сравнению с его обычной сдержанностью, и Брендон отвечает ему тем же. Их взгляды снова встречаются, когда Даллон привыкает к ритму и подстраивается под него, становясь более восприимчивым, и Брендон скользит по лицу Даллона ладонью, вниз к плечу, затем по руке, пока их пальцы не переплетаются, вжимаясь в кровать. Брендон подается и целует, ритм ускоряется, палец юноши давит на кожу под головкой члена Даллона, и этот поцелуй затягивается, пока они не отстраняются, чтобы снова заглянуть друг другу в глаза. И Даллон не может представить свою жизнь без этих больших карих глаз, этого прекрасного лица. Он любит Брендона. В этом больше никаких сомнений. Мягкое всхлипывание срывается с губ Брендона, и он сильнее сжимает руку партнера. Быстрый ритм сбивается, юноша жмется своей небритой щекой к такой же щеке мужчины, и Даллон не может удержаться. Он кусает шею партнера чуть сильнее обычного, на что юноша отвечает, усиливая хватку на его члене, и еще одного точного толчка достаточно, чтобы Даллон пришел к кульминации, сжимая зубы на другом участке кожи, задушив стон, вырвавшийся наружу, пока он излился в кулак Брендона, крепко сжатый вокруг его члена, а Брендон продолжает движения, пока сам не кончает следом с громким стоном. И Даллон, все еще пытаясь восстановить дыхание, наблюдает за выражением лица Брендона, и чувствует себя полностью принадлежащим ему. Брендон был тем, кто познакомил его с таким множеством вещей, и Даллон не может не ощущать себя теперь занятым мужчиной. Мужчиной Брендона. Его сердце пропускает удар, но он ничего не говорит. Они еще лежат некоторое время вместе, затем Брендон приподнимается на дрожащих руках и выходит, падает рядом с Даллоном, все еще тяжело дыша. Он кладет руку на грудь Даллона и льнет, утыкаясь мужчине в шею. — Ни одна девушка никогда не смогла бы сделать такое для тебя, — комментирует Брендон, и это звучит, будто он пытается пошутить, но нотки эгоизма пробиваются сквозь его слова, и шутка не складывается. Даллон глубоко вздыхает, пытаясь понять, что тот имел ввиду. — Брен, — мягко говорит мужчина спустя некоторое время. — Кажется, ты сделал из меня гея. И это работает. Проходит несколько секунд, но смех загорается между ними, и юноша хихикает в плечо партнера, прижимается к нему, и какое бы напряжение меж ними ни оставалось, сейчас оно наконец ушло, так что Даллон тоже смеется, утыкаясь носом в мягкие волосы Брендона. Они накрываются одеялами и засыпают обнаженными, в объятиях друг друга. *** На следующей неделе начинает падать снег. Рождество уже не за горами, а следом за ним и свадьба Уэстона, так что Эллен постоянно телефонирует и умоляет Даллона приехать в Сандс-Поинт помочь ей то с рождественской елкой, то с гирляндами, то с распределением мест — в общем с любой вещью, над которой она решит запаниковать. Сегодня она позвонила попросить помочь со сбором старой игрушечной железной дороги вокруг елки, для рождественской вечеринки Генри, чтобы было чем занять детей приглашенных. Честно говоря, Даллон считает все это просто бессмысленным, хотя и задумывается о собственной елке в городском домике на пути домой, и о подарке Брендону. Он стряхивает снежинки с кепи и куртки, заходя домой, подхватывает почту на пути в гостиную, опускается на софу, где лежит его еще раскрытая «Алиса в стране чудес». Даллон полюбил чтение, но сегодняшним утром понял, что заскучал. Не так, как он скучал в Чикаго, где он занимал себя на некоторое время, прежде чем вновь ощутить скуку, и был заключен в этот ужасный, бесконечный цикл. Нет, Даллону надоела эта жизнь избалованного юнца. У Брендона есть работа, он всегда занят, и Даллона не впечатляет перспектива проводить свои дни с матушкой, ожидая, пока Брендон вернется домой. В конце концов, он изучал бизнес в университете, и что-то да и выучил. Так что он раздумывал над обсуждением возможностей с Генри, если бы ему удалось улучить момент без кружащейся вокруг него беспокойной матери. Поток мыслей прерывается, когда он обнаруживает среди писем одно, адресованное Брендону. В этот раз это именно письмо, а не телеграмма, из Невады. Даллон чуть хмурится, едва обращая внимание на хлопок входной двери и следующий за ней оклик Брендона: — Спенсер хочет, чтобы ты сегодня пришел.. что это? — Ты мне скажи, — отвечает Даллон. — Адресовано тебе. Щеки Брендона зарумянены холодом, поэтому сложно сказать, покраснел ли он, даже когда он устраивается рядом с Даллоном на софе. — И даже не говори, что забыл мне рассказать, если решил просто ничего не говорить. Брендон берет конверт и открывает его со вздохом. — Я просто подумал… в паре миль от нас была соседская ферма, и мы были достаточно близки. Черт, мы даже думали, что моя сестра выйдет замуж за одного из их отпрысков, так что… Решил написать им и узнать, что и как. Может, они что-то знают. — Он достает письмо, пробегается глазами и снова вздыхает. — И они не знают. Видимо, Ури стали отшельниками, потеряв всех своих сыновей. Он не выглядит таким разочарованным, как в прошлый раз, очевидно, теперь не ожидая ничего, несмотря на свои надежды; Брендон, как заметил Даллон, весьма хорошо разделяет ожидания и надежду. И как бы Даллону не хотелось допускать возможность потерять Брендона с приобретением его семьи, он не может чувствовать жалость к юноше, и раз уж Брендон так хочет их найти… — Что ж…. что, если мы попробуем другую тактику? — Какую например? Даллон на мгновение задумывается. — Дадим объявление в газету? Черт, да я даже заплачу за нее. Объявим награду любому, кто что-то знает об их местонахождении. В глазах Брендона читается скепсис. — Мы не можем разместить объявления в каждой газете в стране. — Знаю. Но можем начать с Нью-Йорка. Это лучше чем ничего, тебе не кажется? Брендон обдумывает идею некоторое время, затем поворачивается к Даллону со странным огоньком в глазах, который загорелся впервые после того, как юноша им овладел, сущность которого Даллон пока не смог разгадать. — Даллон… ты просто потрясающий. Мы правда можем попробуем? — Всенепременнейше, — улыбается Даллон, стараясь спрятать свое отвращение к мыслям о поиске семьи Брендона. — Просто расскажи мне о своих родителях и сестрах, и я заплачу за объявление на пару месяцев, предложу сотню долларов за информацию. Окей? — Он кладет руку на плечо юноши, целует его в лоб, пока тот все еще так же странно смотрит на него. — Почему ты это делаешь? Даллон лишь глядит партнеру в глаза, берет его за руку. Честный ответ — не что иное как любовь, но он все еще не может решиться озвучить его. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, — произносит он мягко. Близко к правде.