Ничтожество

Они завели меня вглубь больницы и первое испытание, которое я должен прожить – это проверка. Врач подвела меня к стене, разведя мои руки и ноги, принимаясь тщательно ощупывать меня с ног до головы. – Что это? – спросила она, как только дошла до кармана джинсов. - Мой телефон. - Я должна забрать его у тебя, - сообщает она, показывая пальцем на карман. Я обреченно вздыхаю, доставая телефон, и нерешительно протягиваю его врачу. Я, конечно, понимаю, что они пытаются держать меня в безопасности, но, честно говоря, мне кажется, что они все просто пытаются сломать меня, разъединяя с внешним миром. Она достает большой коричневый пакет и кладет в него телефон. Затем она ведет меня в ванную. – Мне очень жаль, Джерард, но кто-то должен следить за тобой, пока ты будешь переодеваться, - она протягивает мне длинную белую рубашку и тапочки. – Я могу это сделать, но, если ты хочешь, я могу позвать кого-то мужского пола. - Зачем? - Чтобы ты не навредил себе, - объясняет она. – Мне правда жаль, но если в твоей ситуации все так плохо и тебе пришлось прибегнуть к психиатрической клинике, то мы должны на сто процентов убедиться, что ты будешь в полнейшей безопасности. - Я предпочитаю кого-то мужского пола, - решаю я, так как не очень хочу, чтобы какая-то женщина наблюдала за мной, пока я буду абсолютно раздетым. - Хорошо, пойдем со мной, - приказывает она. Мы снова идем по коридору и останавливаемся возле парня, одетого во все белое. Он милый, с лохматыми каштановыми волосами, темными карими глазами и родинкой на подбородке. - Это Джерард. Джерард, это Сэм. Не мог бы ты сделать мне одолжение и присмотреть за ним, пока он будет переодеваться? - Конечно, - отвечает Сэм так, будто это была для него привычная просьба. Врач протянула ему пакет с моей одеждой. Он кладет свою огромную руку мне на плечо и ведет в ванную, закрывая за нами дверь. Он наблюдает за мной из-за угла, несколько раз зевнув, пока я снимал с себя рубашку, оголяя свой бледный и костлявый торс. – Могу ли я оставить свое нижнее белье? – спрашиваю я. Он кивает, отвечая: - Некоторым пациентам с суицидальными наклонностями даже этого сделать не позволяют, думают, что они могу придушить себя резинкой от трусов. Но ты можешь их оставить, я разрешаю. Я медленно провел пальцами по поясу своих джинсов, на самом деле, не горя желая их снимать. Господи, если бы я знал, что какой-то горячий парень двадцати пяти лет будет наблюдать за тем, как я переодеваюсь, я бы не надевал розовые боксеры. Я нерешительно спустил джинсы до лодыжек, затем снимая обувь и окончательно избавляясь от всей одежды, кроме нижнего белья. Я надел эту странную рубашку, которая… черт… открывала всю мою спину. Просто замечательно, теперь каждый в этой дерьмовой больнице сможет посмотреть на мое розовое нижнее белье. Прекрасно. Я обуваю тапочки, взяв всю свою одежду в руки. – Что мне с этим делать? Сэм забирает все из моих рук и кладет в мешок. – Мне нужно отнести это на ресепшн, а потом отвести тебя к Доктору Хэйворд. Мы выходим из ванной, пока я пытаюсь всеми силами прикрыть свою спину. Сэм усмехается, и я чувствую, как к моим щекам приливает кровь. – Знаешь, здесь, наверное, около семи или восьми парней, которые ходят и светят своими задницами и даже не парятся по этому поводу. Радуйся, что ты не один из них. Я действительно ценю то, что Сэм пытается подбодрить меня, но я все равно продолжаю нервно теребить рубашку, пытаясь прикрыть ею свои розовые трусики. Сэм оставляет сумку на стойке регистрации, а затем ведет меня к врачу, которая показывает мне мою палату. Оказавшись там, я слышу ее удаляющийся стук каблуков о линолеум. В палате почти нет света, я только вижу тень человека, который развернулся ко мне, как только я переступил порог этой комнаты. Я подхожу ближе. – Привет. Наконец я смог разглядеть его черты лица. У него так же достаточно длинные, вьющиеся волосы, пухлые губы и карие глаза. - Кто ты? - Я Джерард, - отвечаю я. – Я только что приехал, и, мне кажется, я буду жить тут какое-то время. - Это ты рыдал? Я протираю глаза, чувствуя, как они начинают предательски жечь. – Да, но это тебя не касается. - Я Рэй, - наконец сказал он мне свое имя. – Круто, что мы познакомились. - Он поворачивается ко мне, бормоча: - Хорошо, что кто-то будет помогать мне с этим. - Эм, Рэй, из-за чего ты здесь? – мне показалось, что это прозвучало как-то грубо, поэтому я нервно добавил: - Т-ты не должен говорить, если не хоче… Меня перебил тихий стук в дверной косяк. Ну конечно, это ведь психологическая клиника и здесь они, по-видимому, никогда не закрывают чертовые двери. Никогда. - Джерард? Рэй? Вам нужно пройти на групповую консультацию. - протараторила врач. Рэй быстро подскочил, выходя из комнаты. Должно быть, он был один из тех пациентов-самоубийц, потому что под его рубашкой не было нижнего белья. Я неохотно поплелся за ним, мечтая поскорее оказаться дома. - У нас есть новенький, который присоединится к нашей сегодняшней терапии, - объявляет врач, как только я переступаю порог помещения. Никто из присутствующих не хлопает и даже не улыбается. Никогда в своей жизни я не видел парней мрачнее, чем те, которые сидели на этой странной терапии. - Я доктор Хэйворд, – начала врач, повернувшись ко мне. - Не хочешь ли ты рассказать нам о себе и сказать нам причину своего перебивания здесь? Я думаю, каждый может сделать то же самое, если это позволяет тебе чувствовать себя лучше и увереннее. - Эм… Я Джерард. И, если честно, мне не поставили определенный диагноз… - я смотрю на доктора Хэйворд и она одобрительно кивает. – Я попал сюда из-за того, что начал часто причинять себе физический вред. И я действительно думаю, что у меня есть какие-то психологические отклонения. – закончив, я сел, опустив взгляд на ноги и чувствуя, как к моим щекам приливает кровь. Краем глаза я заметил, как доктор Хэйворд подзывает к себе Рэя, который сидел рядом со мной. Но он отрицательно качает головой. – Нет! - Давай, Рэй! – уговаривает его доктор. – Смотри, Джерард сделал это и никто не смеялся. Все в порядке. - Вы все будете смеяться, - шипит Рэй. Какой-то блондин с кольцом в губе напротив нас закатывает глаза, скрестив руки на груди. - Никто не собирается смеяться над тобой, милый. Мы все здесь собрались, чтобы помочь друг другу. Рэй наконец встает, слегка потянув себя за прядь волос. – Я Рэй. У меня шизофрения, - он снова садится и по его лицу видно, что он готов разреветься. - Все было хорошо, Рэй. Ты молодец, - подбадривает его доктор Хэйворд. Затем каждый человек по кругу начинает представляться и рассказывать о своей болезни. Когда пришла очередь блондина с кольцом в губе, он лениво потянувшись, сообщил, что у него депрессия и его зовут Боб. Видимо, когда я сказал, что причиняю себе вред и не объяснил причину, то все сразу начали думать, что я какой-то разбалованный подросток, который хочет, чтобы на него обратили внимание. Когда беседа наконец закончилась (сегодня мы говорили о способах совладения собой) я просидел на месте немного дольше остальных, наблюдая за милым парнем, по имени Кристофер, и за его привлекательной задницей, которую обтягивали черные боксеры. Затем я встаю, направляясь к себе в палату и слышу, что Рэй идет за мной. - Почему ты носишь нижнее белье для девочек? – спрашивает он. - Они не для девочек, - я начинаю нервно прикрывать свой зад, чувствую, как мое лицо краснеет. - Но они розовые, - настаивает Рэй. – Все девочки носят розовое. Я поворачиваюсь к нему, чтобы убедиться, что он говорит это серьезно. Он и в самом деле должен быть умственно отсталым, чтобы не понять таких очевидных вещей, как то, что розовое могут носить как девочки, так и мальчики. - Да, я ношу белье для девочек, - соврал я, больше не желая слушать его идиотские расспросы. - Почему ты их носишь? Боже. - Можешь ли ты отстать от меня, пожалуйста? – прошу я, усаживаясь на свою кровать и потирая висок. - Да. Господи, мне нужно срочно выбираться отсюда.