Последняя операция

      Утро было в самом разгаре, когда ко мне зашел слуга и принес завтрак. Хотя, конечно, тут трудно судить, когда утро, а когда ночь, поскольку неба не видно. Но сейчас вверху разлилось чуть заметное фиолетовое свечение, а когда я ложился, все вокруг было почти черным. Свечение чем-то напоминало северное сияние, переливалось медленно и хаотично. Но вид его завораживал, притягивал, манил. В голове кружились мысли, а тело было расслаблено, как после бурной ночи. Я был совершенно спокоен - так хорошо мне давно не было. Быстро разделавшись с завтраком, я заметил, что слуга все еще здесь. Мальчик был хрупким и каким-то уж очень напуганным - глаз на меня почти не поднимал. - Господин, если вы закончили с завтраком, я проведу вас в казармы. А сам сжался весь, видно, что ему страшно. Да что же произошло с утра, вчера когда он меня провожал таким не выглядел. - Ну что же веди. Казармы находились за пределами дворца, хотя, конечно, он больше походил на большую пещеру в скале с окнами, чем на дворец. Мы спустились на пару ярусов вниз и прошли через зал, в котором мы недавно появились. Что казалось странным, на нашем пути мы не встретили ни одной живой души, хотя вчера слуг было много. Но не став на этом заострять внимания, я шел дальше. Воины встретили нас еще на подступах к казарме, и вид у них был уж очень недружелюбный. - Кто вы и зачем явились? – Нам навстречу вышел высокий статный воин дроу. Судя по тому, что его форма отличалась от всех наличием больших серебряных пауков на воротничке кителя, это явно был их командир. - Командир Дойл, это Фират Его Высочества Мир. Вчера на заседании совета старейшин Его Высочество объявил, что Мир примет командование над гарнизоном, приказ должен быть уже у вас. – Ответил слуга. Судя по сощурившимся глазам, так и было, и командир прекрасно знает кто я, но все-таки решил показать, кто тут главный. Ну что же, у нас тоже самое в ОМОНЕ было, новый командир должен доказать что он чего-то стоит. Заметив в стороне большую бочку с тренировочными палками, я пошел к ней, чуть задев плечом командира. Намек он видно мой понял, и пошел за мной. Раздевшись по пояс и вытащив одну из палок, я встал в стойку защиты. Командир повторив мои действия и взяв палку, напал сразу без предупреждения. Слава айкидо, которым я занимался с детства. Конечно, потом было и карате, и дзюдо, но только в айкидо у меня отработались отличные приемы защиты. Кружили мы с ним долго и с переменным успехом, видно, что воин он хороший, но тактика у него хромает, он в основном нападает, а вот защищаться почти не умеет, что и привело к мой победе. Но она далась мне нелегко, пара ребер сломана точно, и синяков будет к вечеру достаточно. Командир теперь смотрел на меня по-другому, из его взгляда исчезли высокомерие и превосходство. Дойл был красив - черная кожа и длинные белые волосы, заплетенные в высокую косу, делали его вид очень агрессивным. Вот кто бы раньше мне сказал, что мужик с длинными волосами, с косой да тонкий как тростинка будет пугать, смеялся бы наверно долго, но не теперь. Что-то было в нем завораживающее, он сильно отличался от своих солдат, но чем я понять не мог. Он подошел ко мне и поклонился, вытащив из ножен свой меч, поднес мне его на двух руках. Я не знал, что делать, но меч принял и поклонился ему. - Какие будут приказы, мой командир. - Но ни злости, ни насмешки в его словах не было, и это было приятно, значит, принял свое поражение с честью. Махнув слуге рукой, я решил его отпустить, но столько страха появилось в его глазах после моих слов, что я решил оставить его тут, пусть дожидается. Мальчишка прямо расцвел, заулыбался, а мне все это очень не понравилось. - Я хотел бы осмотреть казармы и узнать распорядок дня солдат. - Как прикажете, командир. – Дойл поклонился и жестом показал мне следовать за собой. Мы проходили почти до вечера, казармы были очень уютные, все здесь было на уровне, я даже позавидовал. У нас таких условий в армии не было. Но одно меня поразило - кормили их отвратительно, только хлеб, вода да сыр. Как они на такой диете еще держатся, ума не приложу. И столовой тут не было, ели все в своих комнатах то, что привозили из замка. Поставил себе галочку поговорить с Араном. Все остальное меня устроило, а вот по поводу тренировок я введу свои правила. Но это завтра, а сейчас, подозвав слугу, я отправился в замок. Попросив показать где разместили Линнею и Огонька, я направился к ним. Зайдя в комнату, я увидел милую картину, Линнея сидела на большой кровати и орала на Реда, а он, сидя у её ног, пытался погладить её коленки и что-то тихо шептал. Меня они не заметили. Подойдя поближе я услышал только обрывок диалога: - Ты не понимаешь он выжжет себя намертво после этого. Он больше не будет таким как раньше! - Кто не будет? - вмешался я. - Дроу этот упрямый,- мелочь повернулась ко мне, а на ее глазах были слезы. Почему-то сделалось нехорошо от ее слов. - А ну, по подробнее, пожалуйста, что произошло? И мне рассказали. И стало так жутко, но на жалобный взгляд Линнеи я ответил отказом: - Нет, я не буду его целовать ни под каким предлогом! Тебе ясно?! Если хочешь помочь, ищи другой способ, этот не приемлем! - Да как ты не понимаешь, что он сейчас душу свою коверкает! Ему сейчас невыносимо! Он медленно уничтожает себе с каждым пленником! - Ладно, ну что такого страшного, ну попытает он их немного, расскажут они ему все, они что дураки, если невиновные молчать? - А у самого от этих слов сердце замирало. - А вот, тупая ты башка, как думаешь, что надо сделать с существом, которого с малого детства воспитывают в естественном отборе? Что выживает сильнейший! Они убивают там друг друга с лет трех! И гордость у них превыше всего, молчать они будут как рыбы, только потому, что их заподозрили в этом! Они же все, блин, гордые, даже слуги. А он будет делать все, что бы они заговорили. Ну? Теперь понял меня, что ему там приходится делать, чтобы добыть правду?! Вижу понял, а теперь подумай, как он будет относиться к человеку, который мог его спасти от этого, но струсил из-за своих принципов. И да, еще, кстати, не забудь, он все чувствует, что происходит с его пленными, и пропускает это все через себя... Я похолодел, боже, я совсем забыл, что Аран не такой как все, и от картины, что нарисовало моё воображение, стало не по себе. Но пересилить себя я все же не мог. Все восставало во мне против поцелуя с мужчиной. Да, то, что я спал рядом с дроу почему-то было нормально, но поцелуй - это слишком. Но это ведь только, чтобы уберечь его, не больше. Не могу… не могу, неправильно. В голове был полный сумбур, но я так и не мог принять решение. - Думай быстрее, а то ведь он в пыточной с утра, время утекает, может даже сейчас уже поздно. Что-то вдруг в моей голове щелкнуло и я решился, не мог я допустить, чтобы Аран меня ненавидел, он слишком мне дорог, и это не такая уж и большая плата за его рассудок. - Делай, что необходимо. И больше нет сомнений, что неправильно, я бы и не такое сделал, лишь бы с ним все в порядке было. А принципы всегда подправить можно, если они мешают спасти кому-то жизнь. А сейчас именно тот случай. Потому что его просто не станет, он перегорит, уничтожит себя, будет пустая оболочка. И я не прощу себе никогда, если я не помог, когда был шанс. В голове прояснилось и не осталось больше ни тревог, ни сомнений в правильности поступка. Дроу слишком дорог мне, чтобы его потерять. Линнея что-то начала шептать, потом взяла чашу из под фруктов, налила туда воду, прочла заговор и дала мне. - Надо туда капнуть по несколько капель крови тех, кто остался там, а потом прочесть вот это. - И протянула мне листок с заклинанием. - А потом ты должен сделать надрез у него на груди над сердцем, собрать губами кровь и поцеловать его... И я побежал, молясь только, чтобы не было поздно, слуга тоже бежал рядом, направляя меня.