See The Rust Through Your Playground Eyes

Когда наши родители уехали, Фрэнки захотел посмотреть фильм, поэтому мы решили посмотреть «Титаник» в нашем мини-кинотеатре. В конце Фрэнки плакал, а мне хотелось плакать от счастья. Что этот фильм делает у нас? Когда Фрэнки немного успокоился, он обнял меня и поцеловал в щеку. – Т-тебе п-понравился ф-фильм? – спросил он. - Эм, да, неплохой, - думаю, «конечно, нет» звучало бы слишком грубо. Он был тихим, его руки все еще крепко сжимали мою талию, а лицо находилось в паре миллиметров от моего. – Т-ты б-будешь с-спать со м-мной? И в этот момент мой извращенный мозг дал о себе знать, пересматривая все возможные факты того, что Фрэнки на самом деле хотел меня, так как он знал, что мы остались дома совершенно одни. Но другая часть моего мозга, более здравая, все еще протестовала и говорила о том, что Фрэнки всего на всего маленький мальчик, который предложил просто поспать вместе, в одежде. Не так весело, но более реалистично. - Только если ты хочешь, - ответил я, хотя в моих мыслях крутилось: «Только если ты снимешь всю свою одежду». Но даже та извращенная часть меня знала, что она была совершенно не права. Он кивнул и поднялся с дивана, потянув меня за собой. Я последовал за ним из комнаты в его спальню. Оказавшись там, Фрэнки сразу же повел меня к кровати и толкнул на нее. Я лег на спину, согнув ноги в коленях, и Фрэнки не раздумывая, уселся на меня сверху. Он наклонился вперед, упираясь руками по обе стороны от моей головы. Когда я пытался всеми силами понять все то, что происходит, губы Фрэнки уже соприкоснулись с моими. Жесткий, глубокий и сладкий. Мои губы, видимо решили, что могут действовать самостоятельно, без какого-либо разрешения от моего мозга. И, видимо, моим рукам тоже разрешение не требовалось, так как уже через секунду они изучали спину и бедра моего ангела. Мой мозг почти взорвался, когда я почувствовал, как Фрэнки начал медленно посасывать и лизать мою нижнюю губу. Я замешкался на несколько секунд, чтобы, в конечном счете разомкнуть губы и впустить язык Фрэнки к себе в рот. Он медленно водил им вдоль кромки моих зубов, изучая каждый миллиметр моего рта. Он отстранился через несколько секунд, его щеки пылали, а глаза были большими, но все еще такими невинными. Как он это делает? У нас только что был французский поцелуй, а ему все еще удается быть таким невинным, словно новорожденный ребенок. Он снова сел ровно на моих бедрах, прикусив губу. Каждое из ранее упомянутых действий включило все мои животные инстинкты, поэтому мне весьма трудно сдерживать себя и не сорвать в эту же секунду одежду с нас обоих. Вы понимаете, о чем я. - С-скажи ч-что-нибудь, - прошептал он, выводя меня из транса. В течение минуты, я просто наблюдал за ним, не отводя взгляда. - Ты такой красивый, - это действительно было первое, что пришло мне на ум в тот момент. Его щеки стали еще более красными. – П-правда? – тихо спросил он, его дыхание приподняло вверх пару прядей волос, которые прикрывали почти все его лицо. Я смахнул их, заправляя за ухо. – Конечно. Я знаю, что говорил тебе это раньше и возможно, ты слышал это и от других людей. Но знай, ты великолепен. На Земле просто не хватит слов, чтобы описать то, насколько ты прекрасен. Его щеки были очень, очень красными. А глаза были большими и наполненными любовью. Я нашел это невероятно милым, что кто-то, настолько же совершенный как Фрэнки, может быть таким застенчивым. Я уверен, что ему говорили миллионы людей то, насколько он чудесен, но он все равно продолжает краснеть каждый раз, слово пожарная машина, когда я говорю ему, какой он красивый. Большинство людей – мужчины и женщины – в последнее время стали слишком сильно походить на шлюх. Они не заботятся ни о ком, кроме себя. Они ничего не знают о моралях и манерах. И совершенно не смыслят в настоящей красоте. Если кто-то свистит тебе в след, это не делает тебя красивым. Ты человек, а не собака. Если кто-то называет тебя горячим, это не делает тебя красивым. Ты человек, а не температура. Макияж, имплантаты и высокие каблуки не делают тебя красивым. Ты человек, и не пытайся это скрыть. Настоящая красота есть в людях, таких как Фрэнки. Им не нужен макияж или откровенная одежда, накачанные мышцы или имплантаты, чтобы быть в центре внимания. Им не нужно флиртовать, чтобы привлечь внимание окружающих. Эти люди не нуждаются в том, чтобы показать все то, что надо и все то, что не надо. Они всегда держат голову высоко, а ноги низко. Фрэнки - красивый. Он наклонился ко мне и оставил совершенно мягкий поцелуй на моих губах. – С-спасибо т-тебе. Я тяну его на себя так, что он полностью ложится на меня, и я начинаю целовать его сильнее, но все так же невинно. Но он отодвигается от меня и ложится рядом. Сначала я подумал, что он не хочет пока целоваться, поэтому просто сел рассматривая его и ожидая его последующих действий. И он медленно потянул меня за галстук, и теперь я возвышался над ним, и мы снова продолжили целоваться. Я аккуратно провёл своим языком вдоль его нижней губы, и он сразу же приоткрыл рот, и мы начали медленно и умеренно двигать нашими языками. Через пару секунд он отстранился, тяжело дыша. Он провел рукой по моей шее, прикасаясь пальцем к отметине, которую недавно оставил сам. – С-сделаешь это д-для м-меня? – спросил он, смотря на меня своими огромными щенячьими глазами. Эти глаза должны быть очаровательными, но не сексуальными. Я уставился на него. Могу ли я сделать это для него? Наши родители не проблема, он исчезнет до того, как они вернутся. Проблема была в нем. Фрэнки такой милый и невинный, нежный и такой ребенок. Могу ли я оставить на его чистой, идеальной и совершенной коже засос? Он что, действительно этого хочет? - Ты уверен? – спросил я. - Д-да, - кивнул он. Видимо, он и в самом деле в этом уверен. Я целую его снова, медленно и мягко, желая насладиться им как можно больше. - Хорошо, - прошептал я ему в губы. Я почувствовал, как он улыбается между поцелуем. Зачем отказывать ему в том, что делает его счастливым? Это определенно не может быть плохо, если это позволяет мне видеть его улыбку. - Ложись, ладно? – я указал на подушку. Нет, я точно не изучаю его тело. Ну ладно, может немного. Хорошо, много. Он положил голову на подушку и посмотрел на меня своими совершенными глазами. Я просто чувствовал как прямиком лечу в эту бездну любви. Я придвинулся к нему еще ближе, целуя его, теперь уже, темно-розовые губы. Честно говоря, я так нервничал. Не поймите меня не правильно, это не значит, что я чайник во всем этом, нет. Просто для меня это никогда не было таким важным. Что если я сделаю ему больно? А что если я просто облажаюсь? Было так много вещей, из-за которых все может пойти не так. Но в то же время было много вещей, которые могут пойти просто отлично. Ему обязательно понравится, так ведь? Он будет стонать от наслаждения, и просить большего? Он запустил пальцы в мои волосы и прикусил мою губу, достаточно сильно. Но не то чтобы я был против. Он нежно посасывал мои губы, затем выпустил и снова начал целовать. Я начал оставлять маленькие поцелуи вдоль его подбородка, тая в мягких стонах и полувздохах, которые выходили из ангельских уст Фрэнки. Его ногти впивались в мою спину, отчего мне становилось так хорошо. И знаете, это вызывало у меня некое беспокойство. Я, конечно, знаю, что люди бывает, возбуждаются от довольно странных вещей, но получать наслаждение от боли, которую причинял мне маленький мальчик, было как-то неправильно. Я осторожно прикусил мягкую кожу на его шее, а затем принялся осторожно посасывать. Он стонал. Так громко. И, о, мой Бог, это были самые до невозможности сексуальные стоны, которые мне когда-либо доводилось слышать. Он сильнее потянул меня за волосы, притягивая к себе ближе. Я отстранился через несколько секунд, рассматривая Фрэнки. Он смотрел на меня глазами, наполненными похотью и желанием. Он тяжело дышал, при этом улыбаясь и тем самым прогоняя прочь все пессимистические мысли, которые блуждали у меня в голове. - Ты в порядке? – спросил я, все еще слегка волнуясь. Фрэнки кивнул. – С-сделаешь т-так с-снова? – спросил он. Я, правда, не знал, что и делать, его голос был низким, сексуальным и таким соблазнительным. Как вообще возможно говорить таким тоном и при этом выглядеть невинным ребенком? - Ээ, я… - Или я с-сделаю т-тебе это, - хорошо, что он прервал меня, так как я понятия не имел, что собирался сказать. Конечно, я, безусловно, хотел сказать ему «да», но мысль об этом заставляла меня чувствовать себя виноватым. Будто бы я заставляю его сделать это. Я не хотел, чтобы он чувствовал, будто бы он обязан делать это. Но он ведь просто предложил, так ведь? Но, тем не менее, я все равно продолжаю ощущать себя настоящим извращенцем, который хочет совратить такое невинное создание. Так, я должен прекратить чувствовать себя таким образом, так как именно он предложил все это. Так что все хорошо, правда? Он сел и потянулся ко мне, убирая волосы с моего лица и оставляя осторожный поцелуй на моей щеке. - Д-давай п-пойдем с-спать? – предложил Фрэнки, тем самым на время откладывая мой сердечный приступ. Я кивнул. – Я пойду переоденусь. Я вышел из комнаты, чувствуя себя намного лучше. Мысль о том, что я снова буду спать с Фрэнки, заставляла бабочек снова порхать в моем животе.