Counting The Steps Between Us

Они делали это множество раз, наслаждаясь послеобеденным сном и просыпаясь вместе со спутанными ногами, близко и просто знакомо. Нет никаких причин для Гарри почувствовать этот внезапный зуд под кожей, необходимость заполнить тишину, влюбленность в Луи ничего не меняет, не тогда, когда на каком-то уровне, Гарри всегда любил его, просто тогда ещё не догадывался об этом. — Расскажи мне о Лондоне, — говорит Стайлс, его слова медленно тают в густой теплоте летнего дня. — На что это похоже? Учеба и всё такое. Они говорили об этом во время их чатов в Skype, но это казалось лишь отдаленным отблеском жизни Луи, привычная энергия Томлинсона сводилась к двумерному потоку видео и изображений, заметно отстающих от звука. Сейчас, правда, Томлинсон находится прямо здесь, и это даже не просто о том, что Лондон значит для него, это также о том, какие места, в которые они пойдут, понравятся Гарри, с какими людьми он вскоре встретится и познакомится с помощью Луи. Это о том, как они будут вместе снимать квартиру, как раньше и мечтали, что-то небольшое и уютное, в пределах их бюджета, о поздних закусках после возвращения домой из какого-то клуба, завтраках на балконе, которые, Гарри надеется, у них будут, о поддержке друг друга через зубрежку для важных экзаменов и надвигающихся сроков. — Лондон? Ну... — Луи делает паузу, усмехаясь. — Он большой. — Ты придурок, — весело говорит ему Гарри. — И такие издевательства я должен терпеть, — Луи сдвигает свое плечо достаточно для того, чтобы придавить Гарри и тихо смеется. — Нет, это здорово. Был отличный год, вечеринки и веселье, хорошая компания друзей. И учеба, мне это нравится. Не обязательно та часть, где я лихорадочно пытался зазубрить всё на экзамен, но... в целом. Усвоил все эти вещи о человеческом теле. Я должен был уехать гораздо раньше, чем, ну, знаешь, ждать целых два года. «Должен был уехать гораздо раньше» — раздается эхом в голове Гарри. «Ждать целых два года...» «Я не знал, что ты был таким чертовски несчастным» — он не произносит этого. Вместо этого Гарри выдавливает унылое: — Звучит неплохо, — и голос его даже не ломается. — Так, э-э, твои друзья или, например, люди, с которыми ты тусуешься? Расскажи мне о них? Каждое его предложение превращается в вопрос, и он ненавидит это, ненавидит жутковатый озноб в его жилах, и то, как он не может просто прийти и спросить, что действительно хочет знать, — скучал ли вообще Луи по нему, виделся ли он с кем-то. Это не то, о чем они говорили во время видео-чатов, потому что Томлинсон не поднимал этот вопрос, и Гарри не было комфортно находиться в постоянной боязни того, что Луи мог бы сказать то, чего Стайлс не хотел бы услышать. Боялся, что Томлинсон мог задать ответный вопрос и видео-чат с дерьмовым качеством совсем не место, чтобы сказать: «Эй, привет, угадай, что? Я спал с довольно многими людьми и не только девушками. Ну, знаешь. Оказывается, я би. А главное, никто из этих людей не был тобой? Но я хотел, чтобы это был ты?» И... да. Нет, это не самое главное заявление, засевшее в мыслях Гарри. И не то, чтобы он хочет сказать именно это, но... иметь Луи здесь, прямо перед собой — это первый шаг. — Ты встретишься с некоторыми из них довольно скоро, — говорит Луи, и его легкий голос контрастирует с тяжелым узлом, образовавшимся в животе Гарри. — Зейн, Лиам и Найл. Они приедут в пятницу, чтобы забрать меня для поездки к морю. Нам нужно будет больше места для ещё одного человека в машине, так что если ты хочешь поехать с нами, только на пару ночей... — В самом деле? — Узел распутывается. — В смысле, да, это звучит здорово. — Думаю, они тебе понравятся. Они довольно классные, — Луи переворачивается на живот и скрещивает руки, чтобы опустить на них лоб, его следующие слова звучат приглушенно. — Я подумываю о том, чтобы переехать в квартиру вместе с ними на следующий семестр. Лиам будет искать жилье летом. Мысли Гарри просто орут, а затем и вовсе замирают на месте. Но он хочет произнести две буквы, засевшие глубоко и уродливо в его груди, только вот Стайлс успевает перехватить их, прежде чем они вырываются из его горла. Но ты же собирался переехать вместе со мной. Из-за покалывающего ощущения холода, которое уже успело поселиться в теле Гарри, он почти не замечает того, что Луи продолжает. — Знаешь, это будет просто невероятно! Если мы больше не будем жить в общежитии, то сможем устраивать множество тусовок. И было бы здорово, если бы жилье находилось поближе к клубам, тогда мне не пришлось бы вытаскивать свой... эм... — Луи фыркает, и что-то в нем кажется совершенно незнакомым, его стиль речи и обилие восторженных описаний. Один год, только один год. — Тогда мне не придется вытаскивать свое вечернее увеселение на полпути по всему городу, — заканчивает Томлинсон, и Гарри думает, что он, возможно, болен. Луи хочет переехать жить с какими-то друзьями, и он до сих пор не удосужился спросить, собирается ли Гарри учиться в Лондонском университете. Как будто ему вообще всё равно. — Ага, — прочищает горло Гарри. — Думаю, это было бы отстойно. Плечи Луи трясутся от смеха, а его лицо все еще скрыто под его руками. — Эй, не произноси это так возмущенно. В конце концов, не может быть такого, чтобы ты не успел оторваться по полной, Нью-Йорк превратил тебя в ханжу. — Ни в кого я не превращался, — тихо говорит Гарри. — Вот видишь? — Луи приподнимает голову, чтобы продемонстрировать широкую, красивую улыбку, глаза ярко-голубого цвета, и Гарри едва может смотреть на него. — Я просто пытаюсь понять, что сейчас нахожусь в месте, где есть открытые геи. Так странно. Такое чувство, словно я первый раз вдохнул воздух. — Не думал, что ты до этого чувствовал себя придушенным, — продолжает Гарри до того, как Луи начнет вдаваться в подробности или повторит, как он сожалеет, что остался на так долго. — Нет, в смысле... Я думаю, я понял. Что это не то, как я... но в Нью-Йорке было круто, знаешь? — он занимает свои руки скручиванием травинки вокруг указательного пальца, достаточно плотно, чтобы прервать кровоснабжение и заставить его кожу побелеть. — Всегда столько всего происходило, различные вечеринки каждую ночь, и вроде бы, есть много молодежи в «Times», и других учащихся, с которыми легко было подружиться. Это просто... — когда Гарри отпускает, травинка возвращается обратно в свою первоначальную форму. Он поднимает взгляд вверх. — Более широкий спектр альтернатив, я думаю. Из развлечений, людей, которых ты можешь встретить. И деньги. Луи молчит, наблюдая за движением рук Гарри. Затем на его губах появляется мягкая улыбка. — Итак, снабжение тебя этим всем — очередной способ твоего отца помириться с тобой, верно? — Ага. Не уверен, что сделал бы это, даже если бы ты меня поддерживал. Это чистая правда. Если бы Луи попросил его приехать в Лондон, Гарри так и сделал бы — и он упустил бы год, не работая в одной из самых уважаемых газет в мире, не теряя надежду от давящих крайних сроков, не учась много, очень, очень много. Год обретения своих ног, растущих в его собственной коже в том месте, где ему приходилось полагаться только на себя. — Никогда не смей говорить, что я эгоист, — Луи отводит хмурый взгляд в сторону. — Но тем не менее. Если мы собираемся восстанавливать эту штуку, мы, наверное, должны придумать план строительства получше, чем в прошлый раз. Фактически, переместить его в дерево, что скажешь? Гарри разводит руками. — Я скажу, что Google, вероятно, знает ответ. — Что мы делали до того, как появился Google? — Плакали крокодильими слезами, — говорит Гарри. — И построили деревянный форт на земле, — Луи машет рукой. —И проводили целые вечера, споря об имени той актрисы, ну, знаешь, такой, с белокурыми волосами в том фильме с обезьяной. — Кира Найтли? — переосмыслив свой ответ, Гарри добавляет. — Там была обезьяна в «Пиратах Карибского моря», да? И я думаю, что она была блондинкой. Улыбка Луи приходит с намеком. — Откуда мне было знать? Я отвлекся комбинированным великолепием Джонни Деппа и Орландо Блума. Если ты понимаешь, о чем я. Вот, вот была бы прекрасная возможность для Гарри сказать, что да, на самом деле, он точно понимает, что Луи имеет в виду. Потому что, ну, знаете. Парни тоже бывают достойными. — Пойдем? — спрашивает Луи до того, как Гарри сможет решиться высказать свое мнение. — Если есть одна вещь, которой мой первый год в универе научил меня, так это поиск информации в Google. —Знаешь, это почти то же самое, что и искать статью, — парирует ему Гарри, и Томлинсон толкает его в живот. Инстинктивно, Гарри уплотняет мышцы, и рука Луи задерживается лишь на секунду, прежде чем он уходит, откинувшись на руки и вытягивая ноги перед собой. — Я возмущен, Гарольд. Я хотел бы надеяться, что the New York Times использует более надежные источники, чем Google и Википедия. — Общественная библиотека в нескольких минутах ходьбы. Луи наклоняет голову, оценивая Гарри, как можно было бы изучать интересного противника в поединке. Его губы дергаются в улыбке. — Ты стал быстрее реагировать. — Самозащита, — Гарри старается не выглядеть слишком довольным комплиментом. — Думаю, это то, чему я научился за время съема апартаментов с человеком-автоматом и языкастой романтической особой, разочарованной практически во всех мужчинах. — Апартаментов? — губы Луи искривляются в отвращении. — Прости, я тебя знаю? — Квартиры, — исправляет Гарри. — Съем квартиры. Я имел в виду квартиру. — Это последний раз, когда я прощаю тебя, — Луи поднимается на ноги и просто стоит, глядя на Гарри в течение долгого времени. Из-за солнца, подающего на его силуэт, трудно разглядеть выражение лица Томлинсона. — Так ты идешь? Гарри сглатывает, отводит взгляд в сторону и кивает.