Ночь в тоскливом октябре

День выдался дождливым и ветреным. Я решил проверить демонов. — Проваливай в ад, шавка. — Утречка, страшилища. И вам того же. Скользкие выродки. — Как насчет того чтобы выпустить меня отсюда? — Не-а. — Мой день еще настанет. — Но не сегодня. Все как обычно. Кажется, все в порядке. — А что насчет колли? Тебе нравятся рыженькие? — Все еще мимо. Псицы из тебя, прямо скажем, не ахти. — Ублюдок. Я проверил изнутри все окна и двери. У Джека было темно — хозяин, видно, спал, а посему выбираться пришлось через собственный лаз. Я еще раз перепроверил все снаружи. Не найдя никаких сюрпризов — вроде тех, что мы недавно обсуждали с Молочкой, — я все же обнаружил нечто иное: под деревом я нашел одиночный отпечаток лапы, явно крупнее моей. Но других нигде не было — их, как и все запахи, смыло дождем. Я обошел все кругом, пытаясь отыскать больше следов незваного гостя, но все было напрасно. Старик, что живет неподалеку, крутился у себя во дворе, срезая ветви омелы маленьким блестящим серпом. На его плече сидел бельчонок. Ого, что-то новенькое! — Вы в Игре? — спросил я у зверька через изгородь. Он перескочил на другое плечо и взглянул на меня. — А кто, собственно говоря, интересуется? — Меня зовут Нюхач, — ответил я. — Плут, — представился бельчонок, — да, полагаю, в Игре. Примкнули в последний момент. — Открывающие или закрывающие? — Вздор! Нельзя спрашивать, и ты знаешь это. — Я думал, ты спросишь сам, мой маленький неофит. — Не такой уж и неофит, чтобы вот так выдать все тайны. Давай-ка забудем об этом. — Пожалуй. — Подожди-ка. Есть ли в Игре черный змей? — Неужто кто-то пытается выведать секрет? Что ж, и впрямь, есть. Это Шипелий. Поосторожнее с ним. Его хозяин не в себе. — А разве здесь есть хоть кто-то нормальный? Мы рассмеялись, и я слинял оттуда. Этой ночью была еще одна вылазка. Мы прошли по мосту и долго, долго брели сквозь тьму. Великий Сыщик и его упитанный друг, прихрамывающий после недавних своих приключений, крутились рядом. Мы дважды проходили мимо них в тумане. Сегодня Джек взял с собой волшебную палочку, чтобы поймать звездный свет в хрустальный флакон, пока часы бьют двенадцать. Жидкость тут же начала искриться красноватым светом, а вдалеке кто-то протяжно завыл. Кто-то, кого я не знал. Я даже не уверен, что это была собака. Всего одно короткое слово, угасающее и тонущее в звуках города — «Пропал». От этого плача у меня шерсть на загривке встала дыбом. — Почему ты воешь, приятель? — спросил Джек. Я тряхнул головой. Я и сам не знал.