Doll

      Сияс помог юноше подняться на ноги, — теперь одна душа была уже у него в кармане. А значит, он сможет использовать братьев себе в выгоду. Одной душой можно питаться долго… слишком долго.       — И что теперь? — эти слова звучали с ноткой обреченности из уст старшего из Бенкли.       — Ничего. Бери его и пошли за мной, — скомандовал демон, он вел их в дом его госпожи, конечно, это был рискованный ход.       Сияс чувствовал, что за ним еще наблюдают, и не только опытный алхимик, но еще и его братья: их присутствие в этом мире было слабым, но все же ощущалось. Воспользовавшись тем, что Брэд потерял сознание от потери крови, Уильям решил спросить самое страшное, что когда-либо он мог себе позволить… он хотел знать, что же будет дальше.       — Что ты сделаешь со мной?       — Ничего, — ответ демона оставил после себя неприятный след на душе и кучу новых вопросов, что терзали молодого человека.       — Что значит — ничего? — он остановился, несмотря на то, что Брэд был нелегкой ношей. Но сейчас старшего из Бенкли это волновало меньше всего, он хотел услышать правду.       Сиясу тоже пришлось остановиться. Он осмотрелся по сторонам, а потом нехорошо покосился на Брэда, который все это время практически висел на спине своего брата.       — Ты хочешь его спасти? — спросил он еще раз Ульяма, но при этом осматривая Брэда.       — Конечно, хочу.       — Даже если он предаст тебя?       — Предаст? Что ты…       — Хотя... ладно, меня это не касается. Идем, — снова скомандовал демон желаний и повел братьев более длинным и путаным путем.       Грегор пытался не отставать, но это плохо удавалось алхимику: туман и утренняя роса делали улочки, выложенные мелкими булыжниками, слишком скользкими для той обуви, что носил маг. «Черт, так мне их не нагнать», — подумал он про себя и выругался на латыни, которую знали в этой округе не многие.       Демон желаний шел очень тихо, несмотря на раны, что еще даже не успели толком зажить, хоть он и начал уже подпитку от души Уильяма.       — Куда мы идем?       — Будешь много знать, — состаришься, — быстро ответил демон, и наконец они предстали перед домом Меги.        Старший Бенкли содрогнулся от ужаса, представляя, как демон желаний пожирает душу этой милой девочки.       — Это и есть то место, где ты сейчас обитаешь?       — Да, не волнуйся, я не причиню вреда своей госпоже.       — Госпоже?!       — Да, она освободила меня из плена.       — То есть Меги сняла заклятие?       — Это у же не важно, заходи, — демон открыл перед юношей дверь и провел братьев в гостиную. А сам поднялся в комнату Меги.       Девушка спала безмятежным сном, проверив комнату на отсутствие в ней навязчивой сестры, Сияс подошел к зеркалу и стал наносить на него своей кровью символы, что были записаны лишь в библии Ада. Ему нужно было повидать Владыку, чтобы предупредить о предательстве со стороны братьев.       — Меги, ты тут? — послышалось снизу.       «Она просто как заноза в заднице»,- подумал демон про себя и покинул комнату, выбравшись через окно на крышу.       Девушка сонно разлепила глаза, она присела на кровати, потягиваясь, чтобы прогнать дремоту. Он наблюдал за ней из окна. Следил за каждым движением своей госпожи. И понимал насколько хрупкие люди.       «Их так легко сломать, их жизнь подобна воску зажженной свечи, — тает на глазах».       Спустившись с крыши, он вновь зашел в гостиную. Сияс решил, что больше медлить нельзя. Он внимательно посмотрел на Уильяма Бенкли и спросил:       — Ты уверен, что он должен жить? Посмотри на него: он слаб и жалок, и еще он предаст тебя в будущем…       — Он мой брат, и я хочу, чтобы он жил, — стоял на своем Уильям.       — Ну хорошо, пусть будет по-твоему, — демон желаний сделал неглубокий разрез на своей левой ладони, а потом повторил все, но только с ладонью старшего Бенкли.       Прикрыв глаза, Сияс стал читать что-то на латыни, свет в гостиной странно замигал, земля затряслась, обе сестры наверху подумали, что это были подземные толчки, хотя сколько здесь ни бывала Сьюзен, она еще не видела, чтобы в этих краях были землетрясения. Уильяму поначалу было немного не по себе, руку жгло так, словно ее прислонили к раскаленному железу, но кричать юноша не мог. Тело его не слушалось. Все, что он мог, так это следить за тем, как слова на мертвом языке срываются с уст мальчишки-демона, как он читает древний текст. И как все словно рушится вокруг.