Вместе мы сила

      После того рокового звонка Тсуна ходил сам не свой. Он был очень обижен на сестру. Та не пустила его к ребятам. — Если ты сейчас отправишься туда, то уже не вернёшься. Я чувствую это. Моя интуиция просто кричит об опасности. Как ты не понимаешь, я беспокоюсь за тебя, ведь ты мой единственный и любимый нии-сан. Он действительно не понимал поступка сестры. Как она не понимает, он должен быть там, рядом со своей семьёй. Переживать бок о бок все преграды. Они его друзья и не только. Ребята действительно за это время стали для него семьёй.       Парень как обычно опаздывал в школу. После отъезда всеми «любимого» ГДК дисциплина в школе, как и в прочем во всём городе резко упала. Зашевелились мелкие банды. Все вздохнули полной грудью и начали проворачивать свои грязные дела. Дисциплинарный комитет, конечно до сих пор боялись, но это никому не мешало чинить беззаконие. Сам комитет после ухода Хибари не могли ничего поделать. Ведь всё держалось на первобытном страхе перед самим Кёей. А сейчас им осталось лишь пытаться сохранить хотя бы какое-то относительное равновесие. Кохэку рядом с ним не было. Девушка ушла раньше него. Ей нужно было кое-что уладить. Проходя мимо стайки девчонок он услышал: — Ками-сама, какой ужас! Бедный Тсуёши-сама! Сгореть в собственном ресторане. — прощебетала одна из девушек. Парень резко затормозил и прислушался. — Поговаривают, что он умер до пожара. Не исключают, что его убили. — проговорила вторая. — Такеши, бедняжка! Что же с ним теперь будет! — покачала головой третья их собеседница. — Наверное, скорее всего его отправят в детский дом по его приезду. — Кстати, а где он? Я давно его не видела! — Говорят на соревнования куда-то уехал! А ты что уставился?! — все повернулись к Тсуне. — Проваливай давай. Нечего подслушивать! — грозно произнесла девушка. — Э-э-э, простите! — Он поспешно удалился. Значит, отца Такеши убили. Что здесь происходит? Он решительно не понимал, но чувствовал надвигающуюся опасность. Всё это как-то связано, но как? С такими мыслями он дошёл до класса. Кохэку уже сидела за партой и листала учебник. Идя к своему месту, он не заметил подножки и растянулся вдоль рядов. Послышался смех. — Никчёмный Тсуна! — произнесли у него над головой. Класс залился смехом. Было не столько больно, сколько обидно. Он упал на глазах у собственной сестры. Теперь она будет его презирать, как и другие. Не смотря на его обиды, он безумно любит свою младшую сестру и ему будет больно, если она возненавидит его за неуклюжесть и никчёмность. Он посмотрел на девушку. Её голова была опущена, а руки сжимали учебник японского. — Ничтожество, — прошипела она и встала из-за парты. — Думаешь это хорошо унижать других, а? — Она подняла глаза на обидчика, в которых отражалась вся ненависть. Тсуне стало не по себе. Подобный взгляд он встречал месяц назад. Занзас смотрел на него именно таким взглядом. Кохэку встала и подошла к брату. — Нии-сан, ты в порядке? — Она протянула ему руку. — Ничего, имото-сан, всё хорошо! — он встал и улыбнулся сестре. — Наш Никчёмный Тсуна нашёл себе защитницу! — засмеялся обидчик. Кохэку повернулась к нему и подошла. Её рука схватила бедного парня за воротник. — Ты что-то не понял? — Хищно улыбнулась девушка. — Повторить? Ещё раз ты, — она обвела глазами класс, — или кто-либо ещё поднимет руку на моего нии-сана и больницей вы явно не ограничитесь. Вы меня поняли? — Она уже обращалась ко всем. — Да что ты нам сделаешь? — раздались голоса с далних парт, — Ты всего лишь девчонка! Что, убьешь нас своей стряпнёй? — насмехался над ней по-видимому его друг. — А ты попробуй узнать! — усмехнулась девушка. — Что здесь происходит? — В кабинет вошёл преподаватель. — А ну все расселись по местам. Звонок уже прозвенел. Начинаем урок. Открыли учебники на странице…       Занятия для паренька прошли словно в тумане. Ему не давали покоя мысли об отце Такеши. Что там действительно произошло. Он сидел на крыше и размышлял. — Нии-сан, что-то не так? Ты сегодня сам не свой! — Девушка подошла к нему и села рядом. — Отца Такеши нашли сегодня мёртвым. Он сгорел в своём собственном ресторане. — Что? — шокировано произнесла девушка. — Это всё не спроста. Тут явно без Алекса не обошлось. Слишком стремительно развиваются события. Нам нужно быть начеку. Мы тоже находимся на мушке. Одно неверное движение и нам конец. — Я понимаю. Прости, имото-сан, я был не прав. — Он уткнулся носом в плечо сестры. От неё пахло ванилью. Кохэку обняла брата. Ну как она может на него обижаться, он ведь её любимый старший брат. Так бы они сидели и дальше, если бы на крыше не появился член дисциплинарного комитета. — Что вы здесь делаете? Занятия уже закончились. — грозно проговорил он. — Простите, мы уже уходим. — Ребята встали и покинули крышу. Выйдя из ворот школы, они заметили на противоположной стороне чёрную тонированную машину. Интуиция закричала как резанная и не зря. Из машины вышел человек, держа в руках пистолет. Кохэку инстинктивно оттолкнула брата и приняла весь удар на себя. Пуля попала в живот. Девушка осела на землю. Жилетка окрасилась алым, а сама девушка потеряла сознание. — Имото-сан, нет! — Сильные эмоции сами собой пробудили пламя посмертной воли. Оно мощным потоком вырвалось и буквально сожгло убийцу. От него лишь осталась жалкая кучка пепла. — Имото- сан… — парень упал, потеряв сознание. Одним ударом он истощил свой резерв сил.       Нана стояла у окна и ожидала прихода детей из школы. Её мучило неприятное чувство. Она не могла найти себе места. Что же такое? Да и от мужа не было никаких вестей. Ей всё это решительно не нравилось. Вдруг тишину разрезала трель телефонного звонка. Она понеслась к телефону. — Алло. — Это дом Савада. — спросил грубый мужской голос. — Да. А что собственно говоря случилось? — поинтересовалась женщина. Всё кричало что что-то произошло. — Кохэку и Тсунаёши Савада ваши дети? — вновь спросил мужчина. — Да это мои сын и дочь. А что с ними? — Девочку оперируют. У неё пулевое ранение в живот, а мальчик без сознания. У него сильное истощение организма. — Что? — она осела на пол. — Где они? — Глаза щипало от слёз. — В пятой городской. — Спасибо. — Нана опустила телефонную трубку. Всё нужно взять себя в руки. Слезами горю не поможешь. Нана встала и стала набирать номер. Раздались гудки. Спустя мгновение в трубке раздался хриплый мужской голос. — Алло. — произнёс он. — Здравствуй, отец! — Нана! Девочка моя, как ты? Как дети? Как этот паршивец Иемицу? Небось опять в Италии. — Прости отец, но у меня нет времени обсуждать моего супруга, хотя безумно хочется узнать, что с ним и Реборном-куном. Мне нужна твоя помощь. Вонгола ведёт какую-то игру. Иемицу подставили, а дети попали под удар. Кохэку и Тсуна в больнице. — Что? Как? — возмутился мужчина. — Я сама не знаю, что там произошло? Меня лишь оповестили что они в больнице. Я боюсь за них, а особенно, за дочь. У неё пулевое ранение и её сейчас оперируют. Помоги нам, пожалуйста. — молила шатенка. — Отправляйся к ним в больницу и держи меня в курсе событий. Я вылетаю. Жди. — Благодарю отец. — Она положила трубка и направилась на второй этаж. Нужно спешить к детям. Она нужна им.