✖
Луи рассказал маме. Она крепко обняла его и сказала, что всегда будет любить, несмотря ни на что. Гарри заключает его в крепкие объятья, бормоча «Я так горжусь тобой» на ухо Луи и оставляет нежный поцелуй на его щеке.✖
Луи осознает это на шестнадцатый день рождения Гарри. Уже больше полуночи первого февраля. Луи и Гарри сидят на крыше, тесно прижавшись друг к другу под одеялом. Джемма уже заранее подарила ему подарок на день рождения — диадему как у принцессы, с небольшим ярко-розовым боа в нижней части. Он сразу же надел её (и он в ней до сих пор), диадема немного покосилась, и Гарри запустил руку в волосы, чтобы поставить её на место. Его глаза сонные, кудряшки растрепаны, а на губах и подбородке кусочки малины и глазури от кексиков, которые он ел раньше. Свет полнолуния играет на бледной коже, и она будто светится, глаза блестят, а губы кажутся ещё розовее. Его взгляд был сосредоточен на Луи, и его улыбка сияла только для него. Луи думает, что он никогда не был таким красивым, как сейчас. Нет никаких феерверков, когда он понимает это. Никаких взрывов в небе. Это не кино. Это только Гарри, Гарри, который был его всем, с тех самых пор, как они встретились на этой же крыше. Гарри, который знает его лучше, чем он сам. Гарри, которого Луи знает, как свои пять пальцев. Гарри, который понимает его без лишних слов. Гарри, с диадемой как у принцессы, малиновым сиропом на губах и глазурью на подбородке. Гарри — единственный, кого он видит, сейчас и в любое другое время. У него перехватывает дыхание, когда он осознает. Он безумно влюблен в него. — Эй, Хаз? — тихо говорит он, пытаясь высказаться. — Мм? — улыбаясь, мурлычет Гарри. Луи подвигается ещё ближе к Гарри, чтобы оставить поцелуй на лбу. Это словно он пробежал миллион миль в минуту. Он просто понятия не имел, как рассказать лучшему другу о том, что влюблен в него. Он отдаст ему подарок чуть позже — небрежно упакованный блокнот в кожаном переплете, лежащий на его столе. Но сейчас ему просто нужно побыть рядом с его мальчиком. — С днем рождения, love.✖
Недели проходят, а Луи всё ещё не может рассказать обо всем Гарри. Его сердце болезненно сжимается в груди всякий раз, когда Гарри крепко обнимает его, когда его руки задерживаются немного дольше, или когда он замечает, что Гарри смотрит на него. Каждый раз, честное слово. Одним ленивым днем они смотрят «One Tree Hill» в комнате Гарри (вообще-то, Луи смотрит, а Гарри только делает вид, потому что Луи нравится этот сериал, это традиция), и Луи замечает надпись на кожаном блокноте, который он подарил Гарри на день рождения. — Хаз? — М? — Что это? — спрашивает Луи, исследуя пальцами one and only и please, написанные печатными буквами на передней части блокнота. (п.п. one and only – единственный и неповторимый). Гарри медлит с ответом. — Оу, ничего. Луи знает, когда Гарри врёт ему, знает уже шесть лет. Больно осознавать, что Гарри не доверяет ему это, чем бы это ни было. И это он говорит? В самом деле?! Луи совершенно уверен, что его тайна хуже, ведь он скрывает, вероятно, самый большой чертов секрет от своего лучшего друга. — Ничего? — Ты знаешь песню Адель One and only, да? — Конечно, знаю. — Вот почему. Это хорошая песня, вот и всё. Луи решает закрыть эту тему. Если Гарри не хочет рассказывать ему – это нормально. Совершенно нормально. Даже замечательно. Он смотрит на часы на тумбочке Гарри и громко ругается, когда понимает, сколько сейчас времени. — Вот дерьмо. Мне нужно идти. У мамы ночная смена, Марк работает допоздна, а близнецы заболели, и я пообещал позаботиться о них. — Я с тобой. — Хаз, ты не должен. Всё нормально. — Последнее, что нужно больным Дэйзи и Фиби — это пищевое отравление от твоей высококлассной готовки. — Умеешь ты подбодрить.* — Отвали. Я сделаю куриный бульон. И я взял немного шоколадных круассанов из пекарни. Я принесу и их к вам. Луи захотелось поцеловать его. Луи всегда хотелось поцеловать его. — Я что, по-твоему, содержанец?** Через секунду Луи понимает, что ляпнул, и это заставляет его поморщиться. Он не хочет чувствовать себя таким образом, он не хочет, чтобы в этом была какая-то двусмысленность, где он подразумевает их вместе, или заставит задуматься о том, что ведет себя совершенно очевидно при каждом касании или слове. С другой стороны, Луи не хочет, чтобы становилось неловко. Другая часть него хочет рассказать Гарри, что он влюблен в него, но ещё одна часть, большая часть его, говорит ему заткнуться. Гарри всегда был с ним, и Луи не хочет, чтобы это заставило его уйти. — Конечно да. — Как же мне повезло. — А теперь пошли, малыш. Кажется, у нас есть парочка близнецов, о которых нужно позаботиться.