✖
Гарри вскакивает с пола, как только Найл объявляет об окончании игры, а Луи спешит за ним. Ему как-нибудь нужно объясниться, нужно, чтобы всё снова было в порядке. Он находит Гарри на крыльце, прислонившегося спиной к стене с закрытыми глазами. Луи пытается подойти как можно тише, но он знает, что всё тщетно, когда замечает, как Гарри стискивает челюсть, а его губы сжимаются в тонкую линию. Гарри распахивает глаза, и Луи хочется плакать из-за той боли, которая в них отражается. – Хаз, – отчаянно произнес Луи. – Перестань, – сухо сказал Гарри. – Пожалуйста, не надо. – Мы можем поговорить? – умолял Луи. – Мне нужно всё объяснить, я терпеть не могу… «Я терпеть не могу, когда ты смотришь на меня так», – думал он. – Объяснить что? – уходя, спросил Гарри. – Я иду домой. Если хочешь говорить – говори по дороге. Равнодушие в его голосе ранит как нож. Он стоит как вкопанный пару мгновений, качает головой, заставляет ноги работать и следует за Гарри. Они идут совсем рядом, но всё же Луи раньше никогда чувствовал себя так далеко от него. – Гарри. – Я не понимаю тебя. Не понимаю, как ты можешь целоваться с каким-то случайным парнем, как в тот раз, когда я видел тебя с неважно-как-его-зовут, но мысль о том, чтобы поцеловать меня вызывает у тебя такое отвращение. – Дело не в этом. – Тогда объясни мне, Луи. В чем дело? Луи делает паузу, прежде чем начать говорить. Он удивился, что его голос не дрогнул. – Я не хочу быть твоей «пьяной ошибкой», Гарри. И после этих слов Гарри резко останавливается. Он застывает прямо посреди тротуара. Луи поворачивается к нему лицом и шаркает ногами. – Кто сказал, что хоть что-нибудь из этого является ошибкой? – спросил Гарри. Луи рискует взглянуть на него, и если он раньше думал, что видел боль в глазах Гарри, то это ничто по сравнению с тем, что отражается в его глазах на данный момент. В них отражалось столько боли и предательства, и что-то вроде гнева. У Гарри всегда была душа нараспашку, и Луи любил это качество. Он просто никогда не думал, что Гарри когда-нибудь посмотрит на него так. – Ты пьяный, и бутылка указала на меня, только потому, что это игра, Гарри. Это был не твой выбор. Не ты решал то, что бутылка указала на тебя, когда её крутил тот парень, и не ты решал, что она указала, в конечном итоге, на меня, когда была твоя очередь. Я не воспользуюсь тобой таким образом. – Чушь собачья! Я понимаю, что ты видишь меня только в качестве младшего брата, которого у тебя никогда не было, но это была бутылочка, Луи. – Я не собираюсь спорить с тобой, пока ты пьян. – Ох, как забавно слышать это от того, кто, в первую очередь, хотел всё объяснить! – воскликнул Гарри, разводя руки. – Знаешь что? Пошел ты на хуй, Луи. Луи заметно вздрагивает. Они могли в шутку обзывать друг друга каждый божий день, но Гарри никогда не говорил это с такой злобой, и в сочетании с ледяным взглядом, направленным на Луи. – Гарри. Ты мой лучший друг, – он сглатывает, прежде чем продолжить, чтобы перевести дыхание, и не сделать чего-нибудь глупого, например, начать плакать. – Я не хочу быть твоей пьяной ошибкой, не хочу быть чем-то, что ты забудешь утром. – Знаешь. На мгновение, я подумал, что … – начал Гарри и сошел на нет, – Но, очевидно, нет. – Что? – Ничего. – Гарри, – снова попытался Луи, умоляя, – Я сделал это, потому что ты слишком много значишь для меня, и чтобы не испортить всё вот таким образом. Гарри пристально посмотрел на Луи, в его глазах, сквозь пелену алкоголя, явно читалось какое-то раздумье. – Я иду домой. – Хаз… – Не надо. Лу, не надо. Луи смотрел, как Гарри скрывался из виду. Казалось, словно он уходит из его жизни, и у Луи перехватывает дыхание. Он опускается на тротуар, достает телефон из кармана и набирает быстрое сообщение Зейну. Он тоже выпил не особо много. Кому: Зейн убедись, что хаз добрался домой в порядке От: Зейн конечно, дорогой. всё нормально? Луи хочется плакать. Кому: Зейн нет От: Зейн ты ведь знаешь, что не отделаешься от разговора Кому: Зейн просто убедись, что с гарри всё в порядке Он сидит на тротуаре, пряча голову в руках, до тех пор, пока не приходит Зейн. Он предлагает провести Луи до дома, но тот качает головой. Луи остается на том же месте, пока Зейн не напишет, что Гарри в порядке. И только после этого направляется домой.✖
Луи игнорирует болезненное колющее чувство в груди, когда выглядывает в окно, чтобы посмотреть на их соединенные крыши. Глубоко вздыхая, он забирается в кровать и надеется уснуть.✖
Он так и не уснул.✖
После того случая, всё становится непонятным. Они больше не встречаются на крыше каждый вечер. И однажды, Гарри опустил жалюзи, когда увидел Луи у окна. Луи не обращает внимания на комок в горле и занимает себя, помогая маме.✖
Теперь, возле Луи пустует свободное место, во время их ланча в школе. Гарри садится как можно дальше, в самый конец стола, ни разу не глядя на него. Зейн, Лиам и Найл бросают взгляды то на Гарри, то на Луи, и понимают, что лучше не спрашивать о произошедшем. Но, в любом случае, Луи и не знал бы с чего начать.✖
– Значит, вы оба собираетесь просто сидеть здесь и притворятся, что не существуете друг для друга, до конца учебного года? – однажды во время ланча спрашивает Найл. Луи не отвечает. Гарри не отвечает. Ни один из них даже не взглянул друг на друга.✖
Как-то Фиби и Дейзи спросили его, когда Гарри придет следующий раз, но Луи соврал и сказал, что Гарри собирается уехать из города на некоторое время. Это работало, пока они не встретили Гарри на дороге, что доставило неприятности Луи, в виде пары глаз, впивающихся в него взглядом. Шарлотта и Физзи говорят, что он обижается. Луи ничего не говорит по этому поводу и игнорирует их вопросы о том, почему он это делает. Его мама осторожно поглядывает на него. Он слышит, что ее голос дрожит, когда она спрашивает, что случилось с Гарри. У него появляется острая боль в груди, потому что он не единственный, кто потерял Гарри. Вся семья его обожает, и это вина Луи, что он потерял его. Его глаза блестят от слез и, когда мама это замечает, она притягивает его к себе и шепчет успокаивающие слова на ухо. Он хочет ей верить, но не может.✖
Гарри больше не приходит на его футбольные игры. Рядом с его мамой свободное место, и если Луи прислушивается, то в криках болельщиков явно не хватает глубокого, громкого голоса. Он играет хуже, чем обычно, делая вид, что это никак не связанно с потерей лучшего друга.✖
Он видел, как Найл разговаривал с Гарри, прямо перед тем, как Зейн и Лиам загнали его в угол в коридоре. – Слушай, вы с Гарри собираетесь когда-нибудь решить свои проблемы? Потому что ужасно неловко для всех нас, сидеть и делать вид, будто ничего не случилось. – Нечего решать, Зейн. – Да, и вы с Гарри совсем не игнорируете друг друга в течение полутора месяцев. – Послушай, – говорит Луи, проводя рукой по волосам. – Я облажался. Он не хочет со мной говорить, и нет ничего, что я могу сделать, чтобы изменить эту ситуацию. Если вас это так беспокоит, то сидите за другим столом, – огрызнулся Луи. – Луи, – говорит Зейн, фиксируя на нем взгляд. Блядь. – Мне очень жаль, – бормочет он, быстро обнимая их. – Я не хотел этого. Все хорошо, да? – Конечно, – ответил Зейн, когда они с Лиамом вырвались из объятий. – Но между тобой и Гарри не все хорошо. – Мы можем об этом не говорить, пожалуйста? Гарри вообще не хочет иметь со мной дело, так что я не могу просто подойти к нему и потребовать, чтобы он со мной говорил. Я облажался, и я это знаю. – Проблема между вами двумя, – говорит Зейн, – в том, что вы оба слепы, и не видите то, что прямо перед вами. Что. – Что? – Ничего, – ответил Зейн, но продолжил говорить, когда увидел, что Луи уставился на него. – Не я должен это сказать, понятно? А теперь поторопимся, скоро закончится обед, и я должен добраться до класса. Луи шел с ними, пока они не разошлись по классам, но слова Зейна до сих пор крутились в голове Луи, когда он садился за свою парту.✖
– Мам? – М? – отвечает она, закрывая книгу, которую читала. – Ты занята? – Конечно нет, у меня всегда есть время для тебя. Луи благодарно улыбается ей и садится рядом с ней на диване. Она запустила пальцы в его волосы, и Луи наклоняется в сторону ее прикосновений. – Что тебя беспокоит, дорогой? – Откуда ты знаешь, что я не просто хочу провести время со своей любимой мамой? – Две вещи. Прежде всего, этот аргумент не работает, потому, что у тебя только одна мама. Во-вторых, что-то беспокоит тебя в течение нескольких недель. Я ждала, пока ты придешь поговорить со мной об этом. Луи сжал ладони вместе, прежде чем начать говорить. – Я влюблен в Гарри. Его мама даже не перестает перебирать волосы руками. – Как давно ты это знаешь? – С тех пор как... с его шестнадцатого дня рождения. – Ох, милый, – тихо говорит она, вздыхая. – Ты, кажется, вообще не удивлена. – Помнишь, когда ты сказал мне, что ты гей? Луи кивнул, глядя на нее. – Я, вроде как, ожидала, что ты расскажешь мне кое-что ещё. Когда ты ничего больше не сказал, я предположила, что либо ты этого не понял еще, либо что ты еще не был готов мне это сказать. Оу. – Оу. – Знаешь, это видно по твоему взгляду. Словно он твое все, и нет места лучше, чем быть рядом с ним. – Ты такая сентиментальная, – говорит Луи, прежде, чем продолжить. – Я настолько предсказуем? – О, любимый. Я твоя мама, и нет никакого смысла в том, чтобы скрывать от меня что-то. Я должна знать подобное. – Но все же, я все испортил. – Что ты имеешь в виду, малыш? – Гарри меня не любит, я это знаю. Я пытался смириться с этим, потому что так больно отталкивать свои чувства каждый раз, когда я рядом с ним, но мне еще больнее от мысли, что я могу потерять его, понимаешь? Я был полон решимости не потерять его. А потом... несколько недель назад, была вечеринка, и я все испортил. Я не хотел потерять своего лучшего друга, но, в конечном счете, именно это и случилось. – Луи. – Мама. – Не я должна это говорить, но, все же, спрошу. Тебе в голову когда-нибудь приходила мысль, что... что, может быть, Гарри смотрит на тебя так же, как и ты на него? Минутку. Что. Луи изо всех сил пытается выдавить из себя слова. – Мам, если мы оба геи, это не значит, что... – Я не это имела в виду – говорит она, перебивая его. – Тебе никогда не приходило в голову, что Гарри скрывает те же чувства и те же страхи? Слова Зейна всплыли в его голове, так же, как и мамины. Но этого не может быть, правда? Это просто принятие желаемого за действительное. – Зейн сказал что-то похожее. Он сказал, что мы оба не видим то, что прямо перед нами, – говорит Луи и опять смотрит на свои руки. – Я всегда думала, что Зейн умен, – говорит мама, кивая. – Уже не важно,– вздыхает Луи, – я все разрушил. – Луи, вы были лучшими друзьями на протяжении шести лет. Я уверена, что нет ничего, с чем вы двое не справились бы. – Безответная любовь – довольно большая проблема, мам. – Ты точно не знаешь, что это безответная любовь. А теперь, я сделаю нам по чашечке чая, и мы больше не будет об этом говорить. Звучит неплохо? Луи смог только кивнуть. Мама поцеловала его в щеку, а он остался один в гостиной и разглядывал свои руки, пока как тысячи мыслей проносились в его голове.