Семейные узы (Family Bonds)

– Ты до самой библиотеки свистеть будешь? – спросил Драко Малфой у Невилла Лонгботтома, когда они шли почти пустыми коридорами Хогвартса; большинство учеников пребывало на улице, радуясь снегу, раз уж учеба закончилась и наступили каникулы. Однако Гарри по-прежнему ломал голову над золотым яйцом и любыми вариантами, которые, как он выразился, «не позволят ему возложить все свои надежды по завершению второй задачи и удержанию лидерства на пузырь воздуха, наколдованный он там или нет». Как следствие, зеленоглазый волшебник, а так же его брат и их новый нежданный – можно же так сказать? – друг снова направлялись в библиотеку. – Скорее всего, именно так и будет, – отозвался Невилл, улыбаясь, как псих. – Дух праздника и все такое, знаешь ли. – Что, Луна теперь дух праздника? – ухмыльнувшись, спросил Драко, но от этого усмешка Невилла стала только еще шире. – Да ладно! – воскликнул гриффиндорец, не теряя своего хорошего настроения. – Нет ничего плохого в том, чтобы повеселиться на праздники! И да, я не буду отрицать, что некая равенкловка повлияла на мое настроение. Разве можно меня в этом винить? – спросил Невилл, подняв брови, хотя на его лице не отразилось ни малейшего подлинного признака укора. – Нет. В смысле, я иду с девушкой, которая имеет странную способность говорить о себе несколько часов, не прерываясь даже на то, чтобы перевести дыхание. Но, ай, думаю, твоя пара тоже ничего. Всю оставшуюся дорогу трех подростков сопровождал смех. – Ну, немного праздничного веселья улучшит этот мир, – решил Гарри, когда они вошли в библиотеку. – Если я услышу, что ты жалуешься на свою пару, я тебя пну, и да поможет мне Мерлин, – прошептал Драко, опустив сумку на пол и направляясь в уже известном направлении, чтобы взять старый том, который читал накануне. – Если я поймаю себя на том, что жалуюсь на мою пару, я сам себя пну, уж поверь, – сообщил Гарри, закатывая глаза. – Я говорил о... – Золотом яйце, – хором проскандировали Невилл и Драко, завершая его фразу. – Ну, да, – признал Гарри, рухнув на место и вытаскивая свои прошлонедельные заметки. – Мы прочитали о русалоидах больше, чем я когда-либо считал возможным, и все равно до сих пор моим лучшим вариантом остается гребаный пузырь! – Это все-таки хоть что-то, – подбодрил Невилл своего унылого брата, тоже со стопкой книг занимая собственное место. – Нев, это чары головного пузыря, – раздраженно воскликнул зеленоглазый волшебник. – На прошлой задаче я превратил дракона в статую. – И ты хочешь придумать что-то столь же впечатляющее, я знаю, – отозвался Драко, просматривая отрывок текста о различных племенах русалоидов в Европе. – Планируешь осушить озеро? – прозвучал позади них знакомый глубокий голос, на что Гарри с улыбкой обернулся; мадам Пинс возмутилась нарушением тишины в библиотеке – если честно, почти пустой, – но тут же осеклась, едва осознала, кто именно заговорил. В конце концов, на Северуса Снейпа не пошикаешь. – Это мысль! – согласился Гарри, сдвигаясь немного влево, чтобы освободить отцу место рядом с собой. – Что ты здесь делаешь? Я думал, ты готовишься ко встрече с Министром? Этим утром Фадж прислал Снейпу письмо, сообщая Северусу, что сегодня во второй половине дня ему необходимо прибыть в Министерство Магии; мастер зелий понятия не имел, чего Фадж хотел, но сильно надеялся, что это не имеет ничего общего с очередным публичным мероприятием, в которое его попытаются втянуть. – Трудно готовиться, когда понятия не имеешь, к чему именно, так что вместо этого я решил проведать вас, – признался Северус, подмигнув своему сыну. Драко, который еще не привык собственными глазами наблюдать свидетельства тесной связи между деканом своего факультета и Гарри, просто с некоторым недоумением смотрел на это, а вот Невилл улыбнулся уже знакомой сцене. – Трудно готовиться, даже когда знаешь, к чему именно, – пробормотал Гарри и махнул на книги, которыми был завален их стол. Северус сочувственно содрогнулся, а потом выбрал один из томов. – Кое-какие из них очень древние, – отметил он, прочитав отрывок на архаичном английском. – Мы работаем над переводом, – с ухмылкой поделился Невилл, указывая на еще более старую книгу в руках Драко. – Ясно, – сказал мастер зелий, глянув на слизеринца и мягко улыбнувшись зрелищу. – Рад Вас тут видеть, и кстати говоря, мистер Малфой: большую часть семестра Вы провели в гостиной. Я начал волноваться. – Я... – кажется, Драко растерялся, не зная, как реагировать на честный и немного обеспокоенный тон, которым мастер зелий произнес последнее утверждение. – Я исправляюсь, – в итоге только и сказал он. – Вы знаете, – продолжил Северус, который после слов Драко и подмеченного неудобства светловолосого подростка решил тему не развивать, – единственные книги постарше, какие я изучал, это те, что я использовал при разработке Волчьелычьего; Гарри, ты же должен помнить те книги! – воскликнул мастер зелий. – Конечно, все так, – признал Гарри. – Они разваливались в руках, если неправильно к ним прикоснуться. Старше может быть только пергамент! Все-таки в его сейфе были целые книжные шкафы, полные таких книг, подарок от Николаса. И только Гарри собрался взять книгу из стопки рядом с собой, чтобы продолжить читать, как его рука замерла, так и не коснувшись этой книги. – Гарри? – обеспокоенно окликнул Невилл, посмотрев на своего брата. – Гарри, ты в порядке? – Я идиот, – с совершенно серьезным лицом высказался черноволосый гриффиндорец. – Нет, вовсе нет, – опроверг Северус, зеркально повторив выражение лица своего сына. – Нет, все так и есть! – настаивал Гарри, отчего мадам Пинс бросила в него острый взгляд, все еще не решаясь высказать свое неодобрение, пока тут профессор, которого все это вроде бы не заботило. – И что же побудило тебя сделать подобное предположение? – спросил Драко, не сумев справиться со своим любопытством. – Сев, я могу попросить Минни принести мне несколько книг? Уточнять, откуда возьмутся эти книги, ему не потребовалось – выражение лица Северуса долю секунды оставалось растерянным, а потом до мастера зелий дошло. – Не вижу причин возражать, – отозвался он, согласно кивнув. – Замечательно! – сказал Гарри, вытаскивая пустой пергамент и быстро набрасывая небольшую записку о типах книг, которые домовому эльфу нужно будет найти и принести, а потом позвал ее. Широко улыбающаяся Минни появилась перед своим младшим хозяином. – Хозяин Гарри? Чем я могу Вам помочь? – Не могла бы ты поискать любые книги по этим вопросам, – сказал он и протянул ей пергамент, – в моей коллекции и принести их сюда? Ты бы очень мне этим помогла. – Мне доставить их в Ваши комнаты, хозяин Гарри? – спросила эльф, принимая поданный пергамент и читая то, что Гарри написал. – Это было бы прекрасно, Минни, спасибо, – ответил зеленоглазый волшебник. – Поищи еще и в библиотеке Силбрифа, – добавил Северус. – Я понятия не имею, какие книги Гарри хочет, но у нас может найтись что-нибудь подходящее. Минни поклонилась и с громким треском исчезла. На этот раз библиотекарь откашлялась, пристально глядя на них. Северус очаровательно ей улыбнулся и она, покраснев, спряталась за огромной книгой, которую держала в руках. – Тебя нельзя выводить на люди, – пробурчал Гарри, притворно-осуждающе покачав головой. Драко сглотнул, опасаясь худшего, но Северус только усмехнулся и встрепал сыну волосы, а подросток попытался оттолкнуть отцовскую руку. – Мне пора идти, – сказал Северус, посмеиваясь над попытками Гарри пригладить свои непослушные волосы. – Интересно посмотреть, о чем Фадж хочет со мной поговорить. – Конечно, – согласился Гарри, со вздохом сдаваясь, признав, что это сражение ему не выиграть. – А вам троим пора прерваться, порадоваться немного снегу, – посоветовал мастер зелий, указывая на окна; они были укрыты снегом. – Скорее всего, мы так и сделаем, – сказал Гарри и помахал отцу на прощание. Драко долго смотрел в удалявшуюся спину мастера зелий, прежде чем переключить свое внимание на Гарри. – Я читал в Ведьмополитене, что он приглядывал за тобой в детстве, – поделился он, серые глаза уставились в зеленые. – В смысле, профессор Снейп, – уточнил он. – Он меня вырастил, – только и ответил Гарри, улыбнувшись всплывшим воспоминаниям. Драко, кажется, хотел спросить что-то еще, но лишь покачал головой, видимо, решив опустить эти вопросы. Как бы он ни хотел все узнать, это не его дело, подумал он. Может быть, в один прекрасный день Гарри сам расскажет о том, как так вышло, что его воспитал мастер зелий; пока что Драко считал их зародившуюся дружбу слишком новой и хрупкой, чтобы задавать такие вопросы. – Какие книги ты заказал Минни? – спросил Невилл, возвращая тему разговора к турниру. – Все, что связано с русалоидами или дыханием под водой, – ответил Гарри, пожимая плечами. – Я, конечно, понятия не имею, что она сможет найти, но она очень целеустремленная, – добавил он с мягкой улыбкой. – Она самый счастливый домовой эльф, какого я когда-либо встречал, – поделился Драко по некотором размышлении. – Отец всегда рекомендовал обращаться с домовыми эльфами с должной строгостью, но она выглядит... по-настоящему счастливой. Слизеринец был всерьез шокирован случившимся откровением, ему никогда не приходило в голову, что домовой эльф может быть каким-то другим, не только смирным и тихим; он не со зла так считал, он искренне не знал других вариантов. Он происходил из семьи, где старых домовых эльфов обезглавливали, как только они переставали приносить пользу, и для него было в новинку увидеть такого улыбающимся и по-настоящему довольным служить своим хозяевам. Об этом определенно стоило подумать. – Можно сказать, что Минни член семьи, – сказал Гарри. – И она сильно тебя разбаловала, – добавил Невилл, ухмыльнувшись. Гарри усмехнулся, но кивнул, прекрасно сознавая, что так и есть. После этого они продержались в библиотеке только час, вскоре не сумев сопротивляться зовущему наружу снегу. На улице они затеяли снежную битву – но к озеру не приближались, Гарри собирался как можно дольше его избегать, – кидаясь друг в друга снежками, пока не пришло время ужина. Они вернулись к своим столам голодными, но с яркими улыбками и с порозовевшими от мороза лицами. Рон исподтишка бросал взгляды на сидевшую рядом с ним Гермиону, Адриан с тоской смотрел на стол Равенкло, а глаза Гермионы словно искали что-то в противоположном конце помещения. Гарри мог поспорить на свою новую Молнию, что этим чем-то был болгарский ловец и чемпион Дурмстранга. – Похоже, что у Гермионы уже есть пара на бал, – пробормотал Невилл, наклонившись к Гарри, как будто чтобы положить на тарелку пюре. – Ну, а чего еще Рон ждал за три дня до бала? – буркнул Гарри, наполняя свой стакан тыквенным соком. – Это Хедвиг? – вдруг спросил Невилл, на что Гарри посмотрел вверх, в сторону входа, через который в зал каждое утро прилетали совы. И это правда была Хедвиг, ее белые перья служили верной приметой и выделяли ее изо всех сов в Хогвартсе. И, похоже, она несла записку. – Это от кого? – спросил Адриан, не прожевав запеканку. – От Сева, – отозвался Гарри, в груди поднялось беспокойство. Он впервые с тех пор, как вошел в Большой Зал, посмотрел в сторону преподавательского стола; когда он увидел, что его отца там не было, его беспокойство стало на порядок сильнее. – Что он пишет? – спросил Невилл, в его голосе тоже появились нотки опасения.

Встречаемся в моем кабинете после ужина. И не волнуйся, ничего плохого. С.

– Ничего важного, – озвучил Гарри, не желая заявлять во всеуслышание, что он собирается выходить из гостиной после отбоя. Вздохнув с облегчением, он показал записку Невиллу. – Я просил его забрать для меня из Силбрифа книгу, и он написал, что не может ее найти там, где я сказал. Наверное, я оставил ее на астрономической башне... Он замолчал, вот и готова нужная байка. Как видно, она все же оказала желаемый эффект, так как вскоре внимание сокурсников вернулось к предстоящему празднику. Сразу после десерта Гарри покинул стол Гриффиндора, заявив, что хотел спросить у профессора Флитвика кое-что по поводу их последнего урока по чарам. Адриан и Рон одарили его весьма сердитыми взглядами, в то время как Невилл поднял бровь, четко показывая, что он хочет услышать потом полный пересказ грядущих событий. Гарри демонстративно задержался и задал декану Равенкло пару вопросов из области чар, прежде чем направился в подземелья к отцовскому кабинету. Пять минут спустя он, сгорая от любопытства, постучался в дверь; что стряслось такого важного, что оно не могло подождать до утра? – Входи, – донесся из-за двери голос Северуса, и Гарри сразу же понял, что что-то не так. В голосе его отца не было злости или испуга, нет. Вместо этого там звучала растерянность. – Привет, папа, – закрыв дверь, поздоровался Гарри с отцом. Мастер зелий сидел в своем любимом кресле, широко распахнутыми глазами смотря даже не на танцующий в камине огонь, а в точку несколькими дюймами выше, словно пребывал в глубокой задумчивости. – Папа, ты в порядке? – Фадж сообщил мне, что меня собираются наградить орденом Мерлина первой степени за мою работу над Волчьелычьим, – объявил Северус монотонным голосом, его лицо оставалось пустым, словно он просто повторял слова Министра, не имея сил осознать их смысл. Гарри моргнул, а потом по его губам расползлась широкая улыбка, ощущение гордости и тепла стало распирать его изнутри. Он бросился вперед и с радостным смехом обнял отца. – Это удивительно, папа! – воскликнул он, отступая назад, чтобы заглянуть Северусу в глаза. Мастер зелий словно бы немного вынырнул из своего транса, небольшая улыбка сопровождала его внезапно затуманившийся взгляд. – Ты заслужил, и не только это, – продолжил Гарри. – Я так тобой горжусь! – Иди сюда, парень, – пробормотал Северус, притянул своего сына в объятья и поцеловал его в макушку. – Без тебя я бы не справился. – Конечно, справился бы! – запротестовал Гарри. Он очень хорошо знал, какой его отец умный и как упорно он работал над Волчьелычьим эти последние семь лет. – Гарри, я бы не смог. Если бы не ты, я бы, скорее всего, никогда и не начинал заниматься Волчьелычьим, – произнес мастер зелий, его взгляд говорил о том, что спорить с ним на эту тему бесполезно, а его мнение не поколебать. – И все равно ты это заслужил, – сказал Гарри, его зеленые глаза сияли. – Ты знаешь, когда я увидел Хедвиг, я сразу подумал, что случилось что-то ужасное. – Прости, если я тебя напугал, – серьезно повинился Северус. – Мне показалось, что я лопну, если мне придется ждать до утра! – Да все в порядке, – заверил его Гарри. – Так, и когда будет твоя церемония награждения? – Награды вручают в начале марта, – сообщил своему сыну мастер зелий, с каждым словом его улыбка становилась все шире. – Я все еще не могу в это поверить! – А должен, – посоветовал Гарри. Следующие три часа он провел в кабинете Северуса, болтая о награде и турнире и раздумывая, почему Фадж не мог просто отправить письмо, с чего надо было вызывать Северуса лично. – Рискну предположить, что ему нравится выглядеть хорошим парнем, – указал мастер зелий, пожимая плечами, было о чем подумать и помимо Министра. Шли дни, и вскоре, не успел Гарри и оглянуться, пришел день Святочного Бала. Как и книги из коллекции Николаса. Не то чтобы Гарри удалось присмотреться хоть к какой-то из этих книг. Он только пробежался взглядом по названиям в начале того дня, когда получил их в руки, но его наконец накрыл мандраж. Он осознал, что через несколько часов идет на бал. Он был в ужасе. Невилл счел, что им обоим необходимо отвлечься от мыслей о бале, и затеял игру в волшебные шахматы, пока не настало время переодеваться. Когда братья оторвались от своей игры, девушки Гриффиндора уже покинули гостиную, удалившись в свои спальни, чтобы подготовиться к балу. Адриан переминался в углу, а рядом с ним находился бледный Рон. Они пригласили на танцы сестер Патил – очень милые девушки, как полагал Гарри, не понимавший причин удрученных взглядов двух подростков. Конечно, они предпочли бы, чтобы с ними пошел кто-то другой, но сестры Патил были вполне приятными и, вероятно, не станут слишком много болтать о нарядах, обуви и тому подобном, как, по мнению Драко, будет делать его пара. Все могло быть и хуже, считал он. Проигнорировав своего близнеца и его рыжего друга, Гарри вместе с Невиллом быстро надели праздничные черные мантии, свежие рубашки и галстуки-бабочки, все было в порядке. Гарри улучил момент посмотреть на себя в зеркало. – Перышки мы почистили, – оповестил он, подмигнув своему брату, который занимался тем же самым. Оба они выглядели очень хорошо для подросткового возраста, вытягивались быстрее, чем ядовитый плющ профессора Спраут, но благодаря занятию фехтованием могли продемонстрировать не только тощие ноги и локти. – Точно, мы такие, – решил Невилл, критически оглядывая себя в зеркало. – Черт побери! – раздался с другой стороны комнаты голос Рона. – Я не буду это носить! Рыжий был облачен в длинную до пола темно-бордовую парадную мантию, рукава и большую часть лицевой стороны которой покрывали пожелтевшие кружева. – Мерлин, я ослеп, – пробормотал Гарри, а Невилл отвернулся, чтобы скрыть смех. Посмотрев на свои часы, он увидел, что было чуть больше половины восьмого; самое время, чтобы выдвигаться в сторону Большого Зала. – Итак, пора нервничать, – сказал он, оглянувшись за поддержкой на Невилла. Его брат расправил плечи и вышел из комнаты, Гарри следовал сразу за ним. Как выяснилось, они прибыли достаточно рано; многие парни ждали свои пары прямо у Большого Зала, все носили одинаковые маски разных степеней нервозности. Гарри старался не расхаживать туда-сюда по коридору и не топтаться, он предпочел скрестить руки на груди и молча ждать. Изо всех ожидаемых, первой прибыла Луна, появление которой сопровождалось шепотками. Гарри улыбнулся своему брату, который смотрел, как младшая девушка идет к нему; ему пришлось признать, что выглядела Луна весьма неплохо. Девушка смотрелась совершенно не похожей на обычную себя; она нервничала, чего и стоило ожидать, но утратила свой рассеянный взгляд, на ее месте появилась красивая девушка. Ее волосы были собраны в элегантный пучок, несколько светлых локонов обрамляли лицо. Одета она была в длинную голубую парадную мантию, которая вздымалась вокруг нее, когда она спускалась по лестнице. – Ты прекрасно выглядишь, Луна, – успел сказать Невилл, усилием воли отрывая челюсть от пола. С чем, похоже, были согласны и окружающие, как с радостью отметил Гарри, он подмигнул брату и слегка поклонился Луне, которая залилась румянцем, и эти двое направились к прочим парам, уже собравшимся у входа. Многие открыто обсуждали вопрос, правда ли это Луна Лавгуд, но ни сама девушка, ни Невилл их не слушали. Гарри ободряюще улыбнулся брату, а потом, извинившись, отошел к Драко. Светловолосый слизеринец только что вошел в помещение, рядом с ним болтала языком Панси, а он совершенно фальшиво улыбался ей застывшей на губах улыбкой. Наследник Малфой демонстративно для Гарри закатил глаза, быстро пробормотав: «Помоги мне!» – прежде чем присоединиться к парам у дверей. Общий вздох оповестил его о появлении Флер; она была, безо всяких сомнений, прекрасна. Длинные серебряные волосы густыми локонами обрамляли ее лицо, ловя отблески свечей, пока она словно скользила вниз по лестнице, к Гарри, в серебряной с темно-синим мантии. Ее глаза вспыхнули, когда Гарри улыбнулся ей, и она с удовольствием приняла его протянутую руку. – Вы ошеломили меня, мисс Делакур, – произнес Гарри, направляясь к дверям. – Даже так, 'Арри? – откликнулась Флер, мягко улыбнувшись своему партнеру на этот вечер. – Стоило мне решить, что ты не можешь стать еще прекраснее, как ты именно так и сделала, – сказал подросток, качая головой в притворной досаде. – Ты тоже хороше уиглядишь, 'Арри, – ответила Флер, слегка покраснев от комплимента. Засчитав румянец на ее лице как свою личную победу, Гарри ухитрился ярко улыбнуться, и тут профессор МакГонагалл позвала их с Адрианом и Виктором выйти вперед. Он слегка поклонился в сторону Крама и Гермионы – Рон в своем углу вскипел, отчего, в свою очередь, на него покосилась Падма, – ободряюще улыбнулся Адриану, который стал бледнее призрака, и, все еще улыбаясь, прошел через двойные двери. – Ты помнишь, 'ак это делять, non*? – спросила Флер, в ее голосе отчетливо прозвучал намек. – Дракон не сумел ударить меня по голове, благодарение Мерлину! – сказал Гарри, уверенно опуская руку на талию Флер, а она засмеялась. И когда заиграла музыка, он постарался это доказать. Танец был не слишком быстрым, и Гарри повел Флер по залу в плавном вихре песни. Пока длился первый танец, они ни о чем не говорили, но любой мог ясно видеть, что им было весело, пока они грациозно кружились, до самого конца вальса. Под аплодисменты они поклонились друг другу и продолжили следующим танцем, теперь, когда все больше людей выходило на танцпол, им стало намного спокойнее. – Ты помнишь, 'ак танцевать! – объявила Флер, на что Гарри прыснул. – А на этот счет были какие-то сомнения? – спросил подросток с лукавым блеском в глазах. – Вообще-то нет, – призналась Флер, пока Гарри аккуратно вел ее. Во время танца они говорили об убранстве – видимо, грандиозно украшенный Хогвартс не так очаровывал, как украшающие залы Бобатона ледяные скульптуры, – а еще обсуждали турнир. – Согласись, пока все было достаточно интересно, – сказал Гарри и сухо хмыкнул, вспомнив огромного дракона, с которым ему пришлось встретиться несколько недель назад. – А дальше будет становиться все интереснее... – хмыкнула Флер, казалось, ей было немного неудобно, словно она о чем-то думала. Наконец, через несколько мгновений тишины, она покосилась на мадам Максим, а потом обернулась к Гарри. – Вторая задача, к примерю, – добавила Флер. – Такого я не ожидаля. Гарри внимательно на нее посмотрел. Она что, пыталась так спросить, что он успел узнать о второй задаче? – Почему ты об этом говоришь? – спросил он, стараясь ни на что не намекать. – Ну, – начала она, выглядя немного смущенной, – это потому, ой, ты знаешь, какая будет вторая задача, oui**? – спросила она, снова глянув на великаншу-директора. И вот тут Гарри осознал, что понял все с точностью до наоборот: Флер пыталась выяснить, что он знал о задаче, не потому, что не знала сама; она пыталась выяснить, что он знал, чтобы попытаться ему помочь. От этого жеста ему стало приятно, и Гарри улыбнулся и ответил: – Я предпочел бы, чтобы это случилось не при такой погоде, – сказал он, на что Флер с облегчением вздохнула, – и на более твердой поверхности, но, в общем-то, после дракона это совершенно не удивительно! С этим Флер не могла не согласиться. Оставшаяся часть вечера для большей части гостей прошла вполне приятно; Адриан и Рон все еще дулись, Каркаров, казалось, сидел как на иголках, непрерывно потирая левую руку, а Перси Уизли разглагольствовал о том, что его сочли достаточно солидным, чтобы заменить мистера Крауча, пока тому нездоровится. За исключением этого, Гарри танцевал, смеялся, обменивался с Флер историями и даже немного поговорил с Луной, которая – как-то позабыв, что должна действовать так, словно людей вокруг нее не существует, в отличие от существ, о каких Гарри никогда не слышал – оказалась приятной собеседницей. Девушка краснела каждые две минуты, но улыбки Невилла и доброжелательность позволили ей на несколько часов немного приоткрыться перед всеми. После рассказа директора о таинственной комнате, которая появлялась то ли только тогда, когда луна идет на убыль, то ли когда кто-то ищет ее в середине ночи с мучительно переполненным мочевым пузырем, Гарри решил, что необходимо вывести Флер на прогулку на улицу; часть сада точно напротив Большого Зала превратилась в маленький лабиринт, и два чемпиона прогуливались по нему рука об руку. Они уже почти добрались до центра лабиринта, когда ветер разогнал стайку облаков и свет полной луны искупал их обоих в серебре. Открывшееся Гарри зрелище заставило его почувствовать, что пришла пора проявить некоторую инициативу. Он поцеловал Флер прямо тут, обвив руками ее талию, пока ее собственные руки поднялись к его шее и волосам. Девушка тихо одобрительно хмыкнула, когда они на некоторое время оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть столь необходимого им воздуха, на ее губах появилась мягкая улыбка. – Я решил, что это была моя очередь, – сказал Гарри, и улыбка Флер стала шире, ее глаза глянули на него из-под длинных ресниц. – Согласна, – сказала она и повторила поцелуй, а их мысли унеслись назад, в другой танец, в ином замке, в теплую летнюю ночь. _______________________ * Нет (фр.) ** Да (фр.)