Роза пустыни

В тот день Гершак так и не вернулся. Всё это время я носил Селима на руках, покачивая его, и поглядывал на двери. Максуд провел всё это время со мной и новым кормильцем. С последним мы познакомились поближе. Оказалось, омегу зовут Жарни. Кроме того, что он считается кормилицей Селима, так еще был его няней. Парень казался добрым, дружелюбным, веселым. Вот только одна вещь настораживала меня - он таким только казался. В нем было что-то, что отталкивало меня, но что именно, я понять не мог. Темная кожа, черные волосы и глаза. Жарни выглядел как обычный омега, но мне не хотелось отдавать ему альфочку. Да и Максуду он не нравился. Слуга мне поведал, что Ари никогда не оставлял сына на попечение няни, даже сам кормил Селима. Не доверял он ему. Сам же малыш-альфочка с неохотой сидел у Жарни на руках, пытаясь вывернуться. Ночью я не мог уснуть и сидел рядом с кроваткой малыша. Смотря на ночной город, я пытался осмыслить всю сложившуюся ситуацию. Для этого палаца море крови - норма. При каждом шейхе советники плели свою паутину заговоров, убивая друг друга. Это часть Алшамина, которую нельзя изменить. Да и возможно ли изменить сам город? Могу заранее ответить - НЕТ. Нереально изменить этот город, этот палац и его жителей. Единственное, что будет меняться в Алшамине это день и ночь, жизнь и смерть. И больше ничего. За такими невесёлыми думами, я пропустил тот миг, когда утренние лучи солнца начали пробираться улицами города. Селим за ночь ни разу не проснулся, мирно посапывая в своей кроватке. Складываю свои руки на колыбель и кладу на них свою голову. Интересно, где пропадает Гершак, и почему он не вернулся? Надеюсь, что братья не задумали свой заговор, в котором замешано еще больше людей, и на кону стоят их собственные жизни. Забираю правую руку из-под подбородка, глажу малыша по голове. До сих пор неизведанное ощущение зарождается в моем животе, но оно остается практически не замеченным. Всё мое внимание направлено только на Селима. Хорошо, что хоть он спокойно спит. Так хочется взять его на руки, прижать к себе и покачать, но я не смею. Не хочу прерывать его сон. Нежно касаюсь маленькой бархатистой щечки малыша и вижу его улыбку. Помню, папа говорил, что если младенец улыбается во сне, значит, он видит ангелов. Он всегда говорил, что во сне ко мне приходили ангелы. А я верил в это и каждый вечер пытался быстрее уснуть, чтобы встретить их. Папа... "Нееееет!" Резко отдергиваю руку от лица Селима. Поднимаюсь, отходя от кроватки, и прижимаю руку к груди. Я всё еще слышу тот крик папы, когда отца убили у нас на глазах. Пытаюсь успокоиться, но тщетно, не получается. Еще один шаг и упираюсь во что-то. Резко поворачиваю голову и вижу Гершака. Легкая улыбка озаряет мое лицо и я нежно касаюсь его щеки. Гершак вернулся, он здесь, рядом со мной. Его обеспокоенные глаза всматривались в каждый миллиметр моего лица, будто что-то ища... - Ты вернулся, - почти неслышно прошептал я, прикрывая глаза. - Да. - Я так рад. Ты хоть спал этой ночью? - снова прошептал, открывая глаза. - Не было времени. Я и Демир обсуждали кое-какие дела. А ты, как я вижу, глаз не смыкал. - Не мог уснуть без тебя. Гершак нежно улыбнулся и, развернув меня к себе лицом, поцеловал. Я осторожно положил ладошки на его лицо. Приятная на ощупь кожа и такое родное тепло прогнали прочь незванные мысли о папе. Запах альфы, окружающий меня, давал чувство уюта и защищенности. Наш поцелуй не был полон похоти и разврата, в нем мы раскрывали истинные чувства. Я понимаю, что это правильно, что так должно быть. Такое чувство, будто я - верный супруг, который терпеливо ждал своего альфу и нянчился с ребенком. Наше дитя сладко спит, не мешая своим родителям. Наше дитя... Селим. Внезапно я отрываюсь от таких нежных губ. Опустив глаза вниз, прижимаю к своей груди руки. О боги, что я за глупый омега?! Неужели осознание моей беспомощности помутило мой разум и я уже забыл о том, что этот малыш круглый сирота и его судьба мне неизвестна. Боги, я уже присвоил его себе, как и Гершака. Что же я за омега такой?! Я же не достоин Гершака! Мысли бешеным водоворотом кружатся в моей голове. Их так много, но все они похожи между собой. Я не хочу, чтобы об этих мыслях узнал Гершак. Не желаю. Пытаюсь вырваться из таких нежных и теплых объятий любимого альфы, но он не отпускает. Только сильнее прижимает к себе. Я беспомощен перед ним и никогда не смогу противиться его воле. Даже если бы продолжал быть наложником его брата. По щекам текут горячие слёзы, в которые я вкладываю все свои чувства. Я жалок и от этого сам себе противен. Гершак спрашивает меня о том, что случилось, но я молчу, лишь сильнее всхлипывая с каждым новым вопросом. Не поднимая головы, продолжал оплакивать свою никчемность. Я не слышал слов моего господина, будто сам создал для себя пелену, сквозь которую ничего не слышно. Резко мое лицо подняли и левая щека начала пылать. Я открыл свои заплаканные глаза с застывшими слёзами и посмотрел на альфу. Дрожащей рукой коснулся саднящей кожи, понимая, что заслужил эту пощечину. Всё правильно, ведь я решил присвоить себе то, что не было моим с самого начала. - Камил, - из раздумий меня вывел тихий, почти слышный шепот альфы. - Извини, что я ударил тебя. Просто ты меня не слушал и я не знал как еще тебя успокоить... - Всё хорошо, - тихо шепчу я. - Я не злюсь. - Что случилось? Ты так резко начал плакать. Я молчал. Не могу сказать о своих мыслях. О том, что хочу быть его мужем. Но я не его пара. Гершаку нужен здоровый муж, способный подарить ему наследника. А я... - Камил, ответь мне, - его голос стал немного жестче. - Ответь, прошу тебя. Я не хочу силой заставлять тебя говорить. Но если ты сейчас не издашь и звука, то я тебя накажу. И поверь мне, мой Камил, простым избиением это не закончится. От его угрозы внутри всё сжалось и я приник к нему. Не зная причины, я всё ему рассказал. Тихо, быстро, сбивчиво. Слёзы снова начали течь непрерывным потоком. Не зная почему, я чувствовал, что делаю всё правильно. Прижав меня сильнее к себе, Гершак меня спокойно слушал и нежно гладил по голове. Альфа не перебивал меня, давая возможность выговориться. А я всё говорил, говорил и говорил, изливая свою душу в слова. Спустя несколько минут я смог успокоиться и не рыдать. Блондин всё так же прижимал меня к себе, изредка целуя в макушку. Лучи утреннего солнца начали сильнее заполнять комнату, оставляя свои яркие следы на стенах и кровати. Я ощущал, как рука Гершака, теплая как эти лучи, поднималась вверх по моей спине. Резко потянув меня за волосы, альфа выставил мою шею на показ. Спустя мгновенье он впился в нее своими ровными белыми зубами. Боль была ощутимой, но не сильной. Она приносила удовольствие и инстинктивное чувство покорности. Это просто невероятно. Освободив мою шею от плена своих зубов, Гершак нежно поцеловал след и на грани слышимости сказал, что теперь я навеки принадлежу ему. Понимание того, что только что произошло, приходит немного позже. Мой господин, мой глупый, юный господин пометил меня. Ведь он лучше меня знает все тонкости, которые последуют из-за метки. Гершак ведь знает, что метка - это брак, который расторгнуть даже шейх не может. Только смерть может разрушить эти узы. Кроме этого омега, меченый своим альфой, становится для него единственным мужем, даже если до этого у альфы было несколько мужей. Предыдущие браки сразу же расторгаются, а новые заключать нельзя. Таковы законы Алшамина. Гершак осторожно поднял меня на руки. Подойдя к кровати, он осторожно и бережно положил меня на неё. Не успел я толком повернуть голову в его сторону, как альфа лег рядом со мной и посмотрел прямо в мои очи. Светлые изумруды искрились радостью и счастьем. Да и не только глаза, весь парень просто сиял от счастья. Его отголоски пробуждают во мне скрытые эмоции и надежды. В груди снова разлилось тепло, также как зародившееся в моем животе новое ощущение. Нежно касаюсь его лица, очерчивая такие дорогие для меня черты. В мыслях много вопросов, но задаю только один: - Зачем? - Позже, мой Камил. Все вопросы позже, - с нежностью в голосе ответил блондин, перехватив руку и целуя мою метку на запястье*. - Но... - Не сейчас, мой цветущий ребенок розы**. Тебе нужен сон. Мне нужен сон. Нам двоим нужен отдых. А за Селима не переживай. Слуги за ним присмотрят. Я его опекун, мальчику не навредят. Искренне улыбаюсь парню, прикрывая глаза. Действительно, если Селим будет под опекой этого альфы, то ему ничего не грозит. Он вырастит хорошим. Незнакомое чувство в животе только укрепилось. Размышляя над этим чувством, я заснул вместе с любимым в заливаемой утренними лучами комнате. Проснулся я от нежных касаний к моей коже. Медленно открыв веки, я быстро нашел моего альфу. Светлые волосы были спутаны, одежда помятой. Но это делало его еще прекрасней, будто он божество. Мое личное божество. С искренней улыбкой парень пожелал мне доброго утра и, нежно поцеловав, ушел, напоследок попросив никуда не уходить. Наблюдая за его удаляющейся спиной из моих покоев, я поворачиваюсь на спину и снова прикрыл глаза. В разуме еще остались отголоски сна, где я видел маленького Гершака. Он был таким крошечным и беззащитным, что мне хотелось заботиться о нем. Его зелёные глаза искрились счастьем так же как утром, когда мы вместе лежали. Да, тогда он был безумно счастлив. На моих устах расцветает улыбка. Когда он счастлив, я просто не могу грустить. Осторожно касаюсь метки и улыбаюсь еще сильнее. Брак... Теперь мы с Гершаком мужья. Теперь я всецело его собственность, нахожусь под его защитой. Даже не верится. Переворачиваюсь на бок и сгибаю ноги в коленях, прижимая их ближе к животу. Интересно, почему альфа это сделал именно тогда. Может он сказал причину перед тем как вывел из дум. Возможно, ведь я тогда ничего не слышал. Обнимаю колени руками, сильнее прижимая ноги к животу. Честно говоря, мне страшно. Хоть о моем альфе в дворце ходят и не самые лестные слухи, но советники шейха готовы отдать ему своих детей. Даже если бы слухи оказались правдой и холодный с другими Гершак был садистом, деспотом и тираном, они всё равно отдали ему свое дитя. Этим альфам никого не жаль когда на кону стоит влияние на Демира, пусть и через его брата. Но теперь у них ничего не выйдет, ведь я теперь единственный муж этого молодого альфы. Хотя, если кто-то захочет стать мужем Гершака, то труда это ему не составит. Ведь если смогли отравить мужа шейха, то что стоит укоротить мне жизнь? Боги, о чем я думаю?! Спустя несколько минут в мои покои снова вернулся Гершак. В руках он держал ворохи зелёной ткани. Кинув их на другой конец кровати, блондин подошел ко мне и помог сесть. Меня снова окутал его аромат. Сам Гершак сел у меня за спиной и обнял за талию. Прижимаюсь спиной к его груди и медленно закрываю глаза. Парень нежно поцеловал мою метку на шее и сильнее прижал к себе.От таких ненавязчивых действий, невесёлые думы из моей головы исчезли, оставляя мысли только о альфе обнимающего меня. Кажется, этот альфа был мне предназначен свыше, чтобы я забыл о своем страшном прошлом, горе, которое парализовало меня. Гершак исполняет свои слова, он делает меня счастливым. Спустя несколько минут, в мои покои ворвался один из слуг Демира. Гершак успел прикрыть меня зелёной тканью. Запыхавшийся бета начал что-то невнятно бормотать. Альфа грозно рыкнул на испуганного мужчину. Бета, громко сглотнув сказал только два слова, после которых я понял, что смерти родителей Селима, это только капли в океане: - Юнус умирает.