Мне и не снилось (новая версия)

Ночь, казалось, решила посмеяться и растянуться на целую вечность. С того небольшого так называемого привала мы не останавливались, пересекая лес быстрым шагом. Я валилась с ног от усталости, жажды и голода, но мой спутник, похоже, не имел в ближайших планах привал. Вопросы рождались в голове с безумной скоростью, один вытесняя другого, так и оставаясь без ответа. Что на самом деле произошло в хижине? Неужели Айлех в одиночку расправился с отрядом опытных воинов? Знал ли он о заговоре? Где мои старые спутники? Не пострадал ли кто-нибудь? Несмотря на то, что они мне солгали, я всё ещё беспокоилась об их участи после боя. Теперь я была готова отдать всё, чтобы вернуться к старому отряду. Если уж идти на верную смерть, то лучше уж с ними, чем с этим незнакомцем. И долго мы должны идти? Неужели мне все время придется ходить связанной? А как же я буду есть и пить? Хотя… Даст ли он мне вообще еду? По логике вещей, я ему нужна живой, иначе как я вдохну свою жизненную силу в чашу? Но долго ли идти до чаши? Вопросы крутились в голове, а новые рождались с завидной скоростью. Я поначалу пыталась собственными догадками найти ответ, но вскоре усталость одолела меня. Понемногу мысли переключились на еду. Желудок был пуст, горло еще не успело пересохнуть отчасти благодарая повязке, из-за которой дышать ртом я не могла. Я раздраженно буравила взлядом спину моего спутника. И долго он так продержится? Я попыталась сосредоточиться на лесе, но смотреть в ночной тьме было не на что. Некоторое время спустя, я почувствовала, что коленки подкашиваются. Я даже не стала бороться со слабостью, которая одолела все тело. Дышать становилось всё труднее. Я бы могла замычать, подав таким образом знак о моей усталости, но было слишком страшно. Этот человек не внушал мне никакого доверия. Лишь одна мысль о том, с какой легкостью и хладнокровием он перебил свой отряд, заставляла меня молчать и идти дальше, пересиливая себя. Внезапно, словно прочитав мои мысли, Айлех резко остановился. Снял флягу на поясе, отпил глоток, а затем подошёл ко мне, спустил ткань, закрывающую мой рот и, не церемонясь, прижал к моим губам горлышко фляжки. Я, не раздумывая, раскрыла рот, позволяя живительной влаге влиться мне в горло. Но не успела я толком сделать глоток, как фляжка исчезла. Я инстинктивно потянулась вперед. Послышался насмешливый смешок Айлеха. Я вдруг вспомнила, повязки на мне нет, а значит, самое время что-то сказать. Кто знает, когда выдастся такая возможность? — Куда вы… — начала было я охрипшим голосом, но опомнилась прижатой к стволу дерева, с крепко прижатой ко рту ладонью Айлеха. Я почувствовала прикосновение холодного лезвия на шее и съежилась. — Хоть одно слово вылетит из твоего рта — отрежу язык, — процедил мой спутник и натянул мне повязку обратно. Жгучие слёзы обиды застлали мне глаза. Как долго будет так продолжаться? Мне нужно было оставаться с остальными. Я с сожалением вспомнила о последних двух неделях со встречи с Гимли, Леголасом и Боромиром: теперь пройденный с ними путь больше напоминал дружеский поход. Но уже поздно. Я пленница. До рассвета мы ни разу не остановились. Я настолько выбилась из сил, что, кажется, открылось второе дыхание, и ноги сами шагали, а сознание дремало. Айлех шёл впереди, безжалостно дергая верёвку, если я отставала. Я же лелеяла несбыточную мечту выхватить у него арбалет и так же прострелить ему шею, как он это сделал с Агардом. Впрочем, немного врмени спустя одно из моих желаний исполнилось. Стало светать, Айлех остановился и бросил котомку на землю. — Ложись, — сухо бросил он. На этот раз я охотно повиновалась. Он сел рядом: не стоило и надеяться, что веревку он развяжет. Как только голова коснулась земли, я провалилась в глубокий сон. *** — Вставай! — кто-то бесцеремонно тряс меня за плечо. Я с раздражением разлепила глаза, всем сердцем желая просто исчезнуть из этого места. К счастью, перед тем, как тронуться в путь, Айлех удостоил меня глотка воды. Спросить о еде у меня даже и в мыслях не было: его предупреждение я слишком хорошо запомнила. Уставшая, я не сразу осознала, что могла бы, в общем-то, и сама содрать повязку, но я не осмелилась. Мало ли что придёт в голову этом мужлану… Судя по еще холодному воздуху и бледным лучам, что пробивались сквозь густую листву, проспала я, наверное, не больше двух часов. Стояло еще раннее утро. День без еды и с ограниченным количеством жидкости меня выбил из сил, а предстояло неизвестно сколько часов ходьбы. Когда мы тронулись в путь, в усталом сознании уже крутились разные варианты побега. Незаметно подхватить в дороге упавшую толстую ветку и огреть ей Айлеха, а потом освободиться от узлов и на волю, на волю… Только вот смогу ли я ударить его достаточно сильно, чтобы он потерял сознание? Ведь в противном случае, мне придется очень несладко… Не знаю, сколько мы продирались сквозь этот нескончаемый лес, но, когда настало время привала, я рухнула на землю без сил. … Проснулась я резко, словно кто-то меня выдернул из приятной дрёмы. Я оглянулась и, к своему удивлению, увидела, что Айлех спал неподалеку, насколько это позволяла верёвка. Понимая, что другого шанса может и не быть, я стянула повязку на шею и тихонько выдохнула: наконец-то, а то я с такими темпами разучусь говорить! Я приподнялась на локте, чтобы оценить ситуацию. Голова моего спутника покоилась на котомке, правая рука лежала на арбалете, а рядом, на поясе небольшие ножны. Если дотянуться до них и незаметно вытащить клинок, то я могла бы перерубить верёвку и убежать. С другой стороны, далеко уйти не получится: я еще помнила, с какой скоростью он догнал меня в переулках Тарбада. Что ж, тогда придется его ранить… Но для начала — перерубить веревку! Я как можно тише приблизилась к спящему Айлеху. Стараясь даже не дышать, я протянула руку к ножнам и коснулась их. План провалился в то же мгновение. Я опомнилась с силой прижатой к земле с приставленным к шее клинком. Из горла вырвалось сиплое подобие крика, прерванное резкой пощечиной. — Закрой рот! — с перекошенным от ярости лицом прошипел Айлех. — Давай, убей меня! — вырвалось у меня, прежде, чем я подумала. В какой-то момент меня осенило: всё равно терять нечего. Так и так меня я должна была умереть. Губы Айлеха растянулись в кровожадной улыбке. — О, нет, я тебя не собираюсь убивать… — Да пошёл ты! — я плюнула куда-то в сторону его лица, но кажется промахнулась и попала на ткань его плаща. Еще одна пощёчина оглушила меня. — Не смей так делать, грязная девка! Я заставлю тебя пойти со мной до самой чаши, нравится тебе это или нет! — Мне плевать на эту чашу… всё равно, куда ведешь…— моя дерзость куда-то улетучилась, превратившись в жалкую мольбу. — Меня здесь ничего не держит. Можешь вести, куда хочешь, но ради Эру, сними с меня эту повязку и обращайся, как с человеком… На мгновение его хватка ослабла, и в его взгляде проскольнуло что-то, заставившее меня подумать, что я смогла достучаться. — Думаешь, я не знаю, что ты хочешь сделать? При первой возможности закричишь, чтобы привлечь своих друзей. — Они мне не друзья… — Я, пожалуй, свяжу тебе обе руки. — Стой! — нервно вскрикнула я. — Я умоляю… Я не вернусь к ним, они меня предали. Даю слово, что не буду кричать. Айлех внимательно изучал меня, стараясь найти какой-то подвох, а затем удивленно вскинул брови, усмехнувшись своим мыслям. — Ну, ладно. Повысишь голос — останешься без языка. Это я могу сделать. Ты нужна мне живой, а от отрезанного языка не умирают. Высвободившись, я поднялась на ноги вслед за Айлехом. Хоть что-то улучшилось. Немой-то я точно теперь не стану. Но мой спутник словно прочёлмои намерения: — Никаких разговоров и глупых вопросов. Хоть и верёвка всё ещё была в силе, я зато могла свободно дышать ртом. Я победно улыбнулась, хотя и осознавала в глубине души плачевность моей ситуации.