***
- Ветер сегодня сильный, - в своей манере задумчиво протянул Крам, вставая навстречу запыхавшемуся Гарри. Тот так спешил поскорее оказаться в воздухе, что, выходя из Хогвартса, припустил к полю бегом. Поттер сверкнул нарочито беззаботной улыбкой: - Нам ведь это не помешает? - он облизнул губы и постарался выровнять дыхание. Крам лишь нервно передернул плечами.***
Гарри стоял под тёплыми струями воды, быстро взбивая шампунь на волосах. Одновременно он рассказывал стоящему в соседней кабинке Виктору о том случае на первом курсе, когда Хагрид возомнил себя матерью драконов. - ... заходим в хижину, а там кошмар - борода у него подпалена, петушиные перья везде, бутылки от виски валяются. Хагрид, конечно, был безобразно счастлив, но дракон в качестве домашнего питомца - это уже перебор! А это что? - без перехода поинтересовался Гарри и вскинул брови. Рука инстинктивно метнулась проверить, не спали ли с очков отводящие воду чары: последнее время гриффиндорец предпочитал снимать их только на время сна. - Что? - не понял Крам. - Ну, это, - Поттер неопределённо помахал рукой и показал глазами на левое бедро болгарина. Его украшала тату - лежащий в обманчиво расслабленной позе небольшой дракончик. У черной рептилии были мастерски прорисованные тонкие трепещущие крылья, нервно подрагивающий хвост и настороженно поднятая голова с глазами-бусинами и торчащими заострёнными ушками. - А, это Дизи, - ухмыльнулся Крам. - Обычно он прячется, но ты ему, кажется, приглянулся. - Прячется? Дракон будто бы в доказательство встал, прошёлся по бедру и снова улёгся уже на коленке Виктора. Гарри от души рассмеялся над столь непосредственным дракончиком, который в ответ захлопал крыльями и улетел куда-то в район широкой мускулистой спины.***
Вообще, полёты очень помогали отрешиться от насущных проблем. Молчание Гермионы, язвительные нападки Рона, откровенная неприязнь почти всей школы - все это явно не способствовало душевному спокойствию. Ситуацию можно было бы сравнить с той, которая была на втором курсе, когда вся школа объявила ему бойкот, обвинив в нападениях на грязнокровок, вот только в этот раз все оказалось ещё хуже. На втором курсе его поддерживали лучшие друзья, а сейчас Гарри стало по большому счёту не на кого рассчитывать. Он остался один в этом змеином гнезде, где по ошибке обитали еще и львы, и орлы с барсуками. Поттер не был уверен, что в школе остался еще кто-то, кто верил бы ему. Только Краму, казалось, было наплевать на чьи-то там мнения и объявленные бойкоты. Именно он спокойнее всех воспринял новость о неожиданном пополнении скромного списка чемпионов. А приятельство с Виктором почему-то помогало едва ли не больше, чем чувство безграничной свободы, обретаемой в небе на любимой "Молнии".***
- Что, Поттер, правила тебе не писаны? - Отвали, Рон. Такие перепалки стали почти привычными за последнее время. Рон никак не хотел успокоиться и смириться, наконец, с тем, что Гарри стал участником Турнира, а он, Уизли, - нет. Рыжий презрительно фыркнул и вернулся к шахматам, в которые играл вместе с Дином Томасом. Гарри бросил взгляд на напряжённо молчащую Гермиону, которая сидела с книгой на коленях и старательно делала вид, что читает, и которую одной рукой небрежно обнимал Рон. Наверное, такова участь всех отличниц - ошибаться в парнях. Вздохнув, Гарри поднялся в спальню. Из всех соседей там был только Невилл, который рылся в своем чемодане, что-то разыскивая. - О, привет, Гарри, - доброжелательно улыбнулся он. - Ты случайно не видел мой учебник по зельеварению? - Привет, - Поттер усмехнулся, подошёл к Невиллу и заглянул под его кровать. - Спасибо, - засмущался Лонгботтом, когда Гарри протянул ему обнаруженный учебник. - Ты же знаешь, Снейпу только повод дай. Кстати, ты сделал задание по чарам?...***
- Поттер, неужели рыжий и заучка покинули героя? - издевательски рассмеялся знакомый голос. Гарри, не оборачиваясь, показал младшему Малфою неприличный жест. Ветер трепал тёмные непослушные волосы и Гарри зарылся в них рукой в попытке привести в порядок. - И не старайся, тебе не победить это гнездо. - Иди куда шёл, Малфой. - Поттер-Поттер, - наигранно вздохнул слизеринец и покачал головой, - ты не меняешься. - Можно подумать, ты меняешься, - морщась от порывов ледяного ветра, парировал Гарри. Вдалеке показались квиддичные трибуны; под ногами хрустел недавно выпавший сырой снег, превращавший землю в густую грязную кашу. Конец ноября не радовал Гарри своими погодными изысками. Зима ленивыми волнами накатывала на окрестности Хогвартса, но всё никак не вступала в свои законные права, отдавая осени её последние дни. Хорошо хоть снег валить перестал и небо относительно прояснилось. Малфой усмехнулся, привлекая внимание Поттера. - Теперь-то понял, что выбрал не тех друзей? Надо было думать, с кем стоит начинать общаться, а с кем - нет. - Это ты о себе? - хмыкнул Гарри, начиная с интересом поглядывать на неожиданного собеседника. С чего бы Малфой увязался за ним, тем более в такую слякоть? Не боится испачкать дорогие ботинки и подол подбитой серебристым мехом мантии? И что самое главное - куда он дел Гойла и Крэба, которых не наблюдалось в пределах видимости? Странно всё это. Гарри поглядел на оскорблённо фыркнувшего сокурсника. Куда делось его желание метнуть заклятие попротивнее в эту белобрысую макушку? Что произошло с неприязнью, появлявшейся при одном взгляде на надменно вскинутый острый подбородок? Наверное, перегорело. Невозможно после предательства лучших друзей по-прежнему ненавидеть своих врагов - это нерационально, да и попросту глупо. - Вот интересно, Поттер, ты когда-нибудь задумывался, как сложилась бы жизнь, пожми ты мне руку тогда, на первом курсе? - протянул блондин, пытаясь поспеть за широкими шагами гриффиндорца. - У меня всегда находились дела поважнее, чем думать, что было бы, если бы да кабы. Малфой скривил презрительную гримасу и уже открыл рот для какой-то ядовитой реплики, но Гарри неожиданно для самого себя продолжил: - Хотя, если бы у меня появилась возможность вернуться в то время и поменять некоторые свои решения, вероятнее всего, я бы так и сделал. Наверное, Гарри так никогда и не узнает, насколько сильно Малфой выпучил глаза после этой фразы. - Поттер! - Что ещё? Я тороплюсь вообще-то. - Ничего, без тебя не начнут. Да стой ты! - Малфой, видимо, устал бежать и остановился. - Чего ты от меня хочешь, Малфой? - Гарри тоже остановился и всё-таки развернулся к запыхавшемуся слизеринцу. Поттер был раздражен. Из-за этой белобрысой липучки он мог опоздать на встречу с Виктором, а выглядеть в его глазах безответственным мальчишкой совсем не хотелось. - Я хочу, чтобы ты ответил на мой вопрос, - Драко капризно поджал губы и вздернул брови. - Ну? - Ты это серьезно? - Больше конкретики. - Ты правда жалеешь, что выбрал тогда грязнокровку и Уизела, а не меня? Гарри поморщился от грубого слова, но кивнул: - Суть ты уловил. Ну всё, пока, Малфой, дальше я сам, - они как раз подошли к стадиону и Гарри постарался потактичнее сплавить слизеринца в замок. Благо, тот слишком глубоко задумался о чём-то своем, слизеринском, и покорно поплёлся обратно, не прощаясь и не оборачиваясь. Гарри хмыкнул. Он догадывался, что его слова зацепили блондина, но показывать это совсем не собирался.***
- ... а это она впервые села на метлу, - Виктор показал пальцем на одну из колдографий, на которой маленькая девочка сидела на игрушечной метле, парившей в полуметре над полом. Пухлые ручки цепко сжимали древко метлы, а лицо, обрамленное светло-русыми кудряшками, выражало вселенскую сосредоточенность. Гарри улыбнулся. Они с Виктором сегодня закончили чуть раньше и теперь сидели в раздевалке, рассматривая призванные (кстати, интересное заклинание) Крамом колдофото. Их было немного: на некоторых были изображены его родители, на некоторых - друзья, иногда встречался он сам, но больше всего кадров было посвящено Ирине. Казалось, малышку фотографировали повсюду - и в колыбели, и в саду, и на руках у родителей/родственников/Виктора. Крам в двух словах рассказывал о каждом снимке, а Гарри не переставал удивляться, как в этом человеке гармонично сочетаются и мужественность, и сила, и доброта, и бесконечная любовь к своей семье. - Знаешь, я бы хотел, чтобы в моей коллекции появились и твои фото, - вдруг произнёс Крам, выдергивая гриффиндорца из размышлений о том, как было бы здорово, если бы и о нем, Гарри, говорили с такой заботой и нежностью. Да, зависть - ужасное чувство, но Поттер просто не мог не завидовать людям, которым достался такой сын и брат. - Зачем? - Я поставлю ее в рамку на прикроватную тумбочку, - очень серьезно произнес Виктор. Гарри рассмеялся шутке, а Крам улыбнулся, собирая снимки в тонкую стопку и складывая их в специальный кожаный конверт.***
Через полчаса Виктор стал счастливым обладателем нескольких практически уникальных кадров, на которых мальчик, который выжил смущённо улыбался, махал в камеру и откидывал с глаз мешающую чёлку. На одной из них Крам обнимал Гарри за плечи и не мог оторвать взгляда от растрёпанных волос гриффиндорца, которые тот никак не желал оставлять в покое, постоянно зарываясь в них пальцами в безуспешных попытках создать на голове подобие нормальной причёски. Всё-таки хорошо, что Виктор взял с собой новенькую колдокамеру, купленную на гонорар от победы над Гейдельбергскими гончими. Теперь у него действительно есть, что поставить в рамку, которая, к слову, была трансфигурирована из листа пергамента ещё вчера и теперь дожидалась своего часа на тумбочке возле кровати.