Мы играли в любовь, слёзы, боль И вновь…
Я переключаю радио. Любимые когда-то песни уже совсем не радуют. Даже не думал, что настолько всё будет буквально, хорошо хоть, Батя дал отпуск и хотя бы неделю меня никто трогать не буду. Сумею забыться, всегда умел. Но сейчас что-то другое… Сейчас слишком всё сложно ведь я и вправду не только играл роль влюбчивого болвана, готового на всё. Я вжился в эту роль, я стал таким и отнюдь не из-за чар Хелен. Сам себя загнал в угол, давно ещё, до Нерпы, когда у нас с Мурой ничего не получилось. Тогда ведь тоже играл, то я, то она. В кошки-мышки по-взрослому. Вот и доигрались, что ничерта не вышло, а я перевёлся, ну как, отчасти не по своей воле, сюда, в Нерпы.Всё в этой жизни хотели успеть; Но мир жесток, вышел срок…
Да что ж такое! Песня даже из головы не вылезает, прочно засела и скулит из-за извилины. И ведь не поспоришь. Жесток мир, жесток. А я поддался, хотел иначе. Да, всё было оговорено заранее, но вмешалась судьба? Дьявол? Ангел? Плевать кто, но в какой-то момент всё стало иначе. Её взгляд, этот лёгкий акцент, он действительно лёгкий, почти незаметный, но манящий. У меня же нет закоса на иностранок, люблю наших, русских красавиц, а эта пленила. Причём так, что я сам стал игрушкой, а игра стала не моя. И теперь всё кончено. Хорошо хоть, никто не видел опущенных плеч, все видели лишь улыбку, Бизон даже кричал «Верю». А я – нет. Не верю я в свою наигранность. Я ведь действительно потерял в этой игре, действительно потерял всё и плевать, что она бы меня убила бы.. А может и нет, в нашей игре правила ведь совсем воздушные, переписать можно было… Только расклад оставался изначальным. Мы враги, игра в любовь, слёзы, боль и вновь… – Всё-таки пришёл… – Из мыслей выдёргивает женский голос. Я и не заметил, что приехал к ней, что поднялся на этаж. А она даже не спрашивает, просто констатирует, а я знаю: она не прогонит и не потому что я красавчик, или нравлюсь… – Он уехал? – Да, увольнительная закончилась, завтра ему надо быть в училище. Чай будешь? – я уже собираюсь зайти, как она преграждает проход рукой: – играть приехал? Я туплю взгляд, понимая, что она догадывается, или же знает, остервенело мотаю головой, а оказываясь в коридоре, где слегка пахнет сандалом, понимаю причину: она сама когда-то играла… Когда-то для всех нас это была игра. Мы наигрались.