Повелитель Теней и Король Пиратов

Место: Космический корабль-носитель Клана Пендрагон, Пиратское космическое пространство

- Теперь? Ты решил поиграть в правителя теперь? Смешно! Это все одно и тоже – твои происки, чтобы отомстить – и я не хочу иметь ничего общего с этим. - Правильно, правильно, - пророкотали Мастера. Мерлин дождался, когда Мастера перестанут колотить кулаками об стол. Он развернул видеоизображение в сторону людей, сидящих посреди переполненного зала. Он отметил тихие перешептывания, обмен многозначительными взглядами, успокаивающие руки на плечах, сжатые ладони. Он увидел смесь решимости и отчаяния, подавленную свирепость, отказ терпеть глупцов и страх. Руки Мерлина сжались на коммуникационной панели за пределами обзора камеры. Мерлину было отлично известно, что он слишком долго вел себя как своенравный сын, беспечный наследник когда-то великого Дома, правитель, отказавшийся править. Мастера воспользовались отсутствием Мерлина – и Мерлин позволил им – и принимали решения, которые, Мерлин это знал, должен был принимать он. А теперь Дом был разделен, неуверен, за кем должен следовать – за Мастерами или за Мерлином. Он должен был быть на планете, на которой Дом проживал свое изгнание. Он должен был быть лидером, необходимым его людям. Он видел отражение Имперского Конгломерата среди остатков своего Дома: правление посредством кворума, а не человеком, которого ведут его люди. Мерлин не хотел играть в игры. Он хотел вытащить свой Дом и своих людей из Ада. Он хотел, чтобы Империя была чем-то большим, чем слабым отблеском когда-то великой красоты. Он хотел то, что всегда хотел – свергнуть тех, кто низложил Дом Теней, и восстановить то, что было разрушено. Не только для своих людей – потому что его людям не удастся вернуть то, что по праву принадлежит им, если это же не вернется к остальным. Он тяжело выдохнул. Он слушал в пол уха, пока очередной Мастер разглагольствовал на тему предложенного Артуром альянса, и отвергал его по причине неясных условий. Мерлин бросил взгляд на хронометр. Он уже три часа разговаривал с Мастерами и своими людьми. Его желудок заурчал, его голова пульсировала. Ланс был довольно мил и установил зашифрованное соединение с одним из теневых сетевых узлов, разбросанных по галактикам, которое нельзя было отследить. Теневые узлы сети могли принимать и передавать передачи на модулированной частоте, которая была не скоординирована с протоколами Конгломерата, и они были практически не взламываемыми, и их нельзя было обнаружить. Они были оснащены мерами предосторожности, но эти меры становились тем менее эффективными, чем дольше Мерлин оставался в сети. Мерлин ожидал холодного «Нет» от Мастеров. Он ожидал, что его попытки договориться с советом Старейшин ни к чему не приведут. Он даже ожидал оскорблений. Но ему было плевать на Мастеров. Ему было плевать на Старейшин. Его волновали его люди, люди, которым не дали возможности высказать свое мнение. - Мастер Талисин, вы понапрасну сотрясаете воздух, и вы понапрасну тратите время. Мне прекрасно известна позиция совета, но со всем уважением, не могли бы заткнуться, - наконец сказал Мерлин. Он выпрямился в полный рост, провел рукой по волосам, и на несколько шагов отошел от экрана, а затем вернулся мгновением позже. – Это касается не только вас. Это касается не только меня. Это касается нашего Дома – Дома Теней – и всех, кто состоит в нем. Я принял решение. - Помочь пирату… - Помочь нашему Императору, - сорвался Мерлин. Этого заявления оказалось достаточно, чтобы смолкли не только пререкания Мастеров, но и бормотания на заднем плане. Мерлин заставил себя глубоко вдохнуть, сосчитать до десяти, принять тот факт, что в порыве чувств выпалил единственный козырь, который собирался придержать в рукаве. Он был не уверен, как члены Дома отреагируют на его просьбу, и теперь он чувствовал себя еще менее уверенным. - Прости. Ты сказал… нашему Императору? - Да, сказал, - сказал Мерлин, и неожиданно пожалел о том, что его отделяет такое большое расстояние от его людей. Голографический экран передавал на удивление четкую картинку, особенно если принять во внимание узкий коммуникационный луч и число межгалактических узлов связи, через которые он был пропущен, но этого было недостаточно. Ему было необходимо находиться в комнате, оценить настроение присутствующих там людей, почувствовать, насколько неспокойны тени, и понять для себя каким образом можно их успокоить, подразнить их, подтолкнуть в нужную сторону. - Сказал, - повторил Мерлин. Он замолчал. – Константин и большинство членов Императорской семьи были убиты. Мастер Килгарра сбежал вместе с наследником. Являясь последним оставшимся Повелителем Теней на службе у Дома Драконов, Килгарра связал себя с Утером… - Это невозмо… Мерлин поднял руку, чтобы потребовать тишины и продолжил: - …который, ради безопасности своего приемного народа и жизни своего собственного сына, приказал Килгарре покинуть пиратское космическое пространство и никогда не возвращаться. Он не хотел рисковать тем, что Имперскому Конгломерату удастся найти его и его сына. - Но Килгарра… Килгарра мертв. - Несколько месяцев назад Утер был отравлен, и единственное, что поддерживало его жизнь, это связь с его Повелителем Теней. Когда тени наконец забрали Килгарру, здесь, на родной планете пиратов, Утер Пендрагон, Король Пиратов, Император всего известного космического пространства был убит. Это была не совсем правда. Мерлин не хотел говорить об отравлении Утера или об ухудшении здоровья Килгарры. То, что он выразился как можно яснее, кажется, помогло, потому что Мастера обменялись взглядами. Разговоры на заднем плане возобновились. Мерлин подался вперед. - Я выражусь как можно более прямо и коротко. Имперскому Конгломерату стало известно, где все это время скрывался истинный Император. Они попытались убить его, воспользовавшись ядом, который безопасно для себя может быть использован только Тенью, и у которого нет противоядия. Утер выжил благодаря связи, но именно нож в руках солдата Белого Легиона забрал его жизнь. Который забрал жизнь Килгарры. - Конгломерату должно быть известно, что есть еще один выживший член Дома Драконов, так же как им известно, что Дом Теней все еще стоит. Они придут за Артуром Пендрагоном, и вы глупцы, если считаете, что их удовлетворит падение рода Драконов. Они придут за нами… чтобы забрать наши тайны и покончить с нами раз и навсегда. - Флот у границы объявляет войну. Но это не простая война. Мне плевать, что они скажут средствам массовой информации, или что будут транслировать по всей Империи, чтобы объяснить эту тотальную мобилизацию военных ресурсов. Это не попытка подчинить пиратов Имперскому правлению. Это наступление истребления целой культуры, истребления, у которого только одна цель – уничтожить Дом Драконов, потому что да помогут им Старые Боги, если Артур Пендрагон займет свой законный трон. Мерлин замолчал. Он прочистил горло. - Возможно… Нет. Я определенно был не прав. Я не должен был проживать свою жизнь в поисках мести Белому Легиону за их предательство. Я не должен был рисковать тем, что Дом Теней может быть обнаружен. Но если именно поэтому вы упрямитесь, именно поэтому вы отказываетесь помочь тому самому Дому, который поклялись защищать, тогда… - Мерлин развел руками. – Тогда я отступлю. Я больше не буду главой Дома… моего Дома. Кто-нибудь другой может править вместо меня. Кто-нибудь другой может защищать вас… Мерлин усмехнулся. Он тряхнул головой. Он на мгновение отвел взгляд, и показал знак тайного языка теней, зная, что кто-кто, а Мастера поймут. Нашему роду нигде небезопасно. Он повернулся к голо-экрану, взял себя в руки и продолжил. - В вашу сторону направляются несколько кораблей пиратов. Любой, кто захочет сражаться, может присоединится. Тем же, кто не хочет сражаться, лучше всего будет покинуть планету до их прилета. - Что касается меня… я отправляюсь на войну. Я буду защищать своего Императора. Я делаю это не для того, чтобы восстановить честь нашего Дома, а потому что это правильно. Если, в один день, благодаря благосклонности Тени, мы увидим, как Конгломерат будет разорван на куски, а Империя вновь будет процветать, тогда… мое имя может и не быть упомянуто в Истории. Оно может больше никогда не быть названо. Но это будет моим наследием. Я отдам свою жизнь за своего господина, ведь такова судьба каждого Повелителя Теней. Мерлин смерил Мастеров тяжелым взглядом. Его рука зависла над кнопкой РАЗЪЕДИНИТЬ на голографической проекции. - Станете ли вы прятаться во тьме? Продолжите ли вы бежать? Выйдите ли вы когда-нибудь из подполья и станете ли вы процветать опять? – Мерлин хотел разозлиться, но он мог почувствовать только грусть, которая врезалась в душу. – Скажи же мне, Дом Теней. Какое наследие оставишь ты? Он дал им шанс ответить. Никто не произнес ни слова. Он прервал связь. Голо-эмиттеры погасли, и все погрузилось во тьму, если не считать слабого света, исходящего от панели. Тени, которые кружили и танцевали за проекцией, заполнили комнату: тяжелые, увесистые, большие. Они окружили Мерлина и свернулись у его ног, но предложенное утешение казалось холодным и пустым. Мерлин повесил голову. Он уставился в пол. Во время тренировок, в силе, на своем посту – Мерлин всегда знал, что остается в одиночестве. Его учителя, его Мастера – они его обучали, но среди них для него не находилось наставника, ни одного, кроме Килгарры. Его семьи не стало. Он смутно помнил своего отца, он почти не помнил улыбки своей матери. У него было несколько друзей, но даже те, которых он держал рядом, не были достаточно близки ему. Он не был правителем, лидером своих людей. Какой пример он подавал им? По какой причине они должны были следовать за ним? Какое право у него было просто просить их об этом? Терминал пикнул, оповещая о входящем звонке, который был направлен на эту конкретную панель в этой конкретной комнате. Появился запрос кода, и Мерлин нахмурился, прежде чем принять вызов. Он ввел один из множества кодов, которые использовал раньше; личность, которая давно была мертва, роль, которую он играл почти десятилетие назад. Она неплохо послужила ему тогда. Она послужит ему опять. Не было голограммы, никакого видеоизображения. Мерлин бросил взгляд на панель, активируя отслеживающий протокол. Звонок пришел через узкий луч, и было возможно, что один из членов Дома Теней втихомолку связался с Мерлином, но прошло еще слишком мало времени, после того, как он отключился. Мастера не отпустили бы служителей так быстро. Последовали бы дискуссии, рассмотрения, решения. - Могу я узнать, с кем говорю? Вежливый. Культурный. Сдержанный. Мерлин не мог определить акцент этого человека – их было просто слишком много в известной им вселенной – но он мог распознать специфичную модуляцию и ритм голоса образованного человека. Кем бы ни был этот человек, он вырос в Империи. - Ты позвонил мне, - сказал Мерлин. Он активировал голо-панель, просматривая протокол соединения, выводя на экран источник данных. Звонок был перенаправлен через тот же сетевой узел, которым воспользовался Мерлин, чтобы связаться со своим родным миром. На мгновение, всего на мгновение, он испытал истинный страх, холод пробежал по его позвоночнику. Империя взломала теневую сеть? Они отследили пункт назначения его звонка? Его люди в опасности? Он вспомнил, почти слишком поздно, что теневые сетевые узлы раскидывали пункты назначения, что сигнал был перенаправлен через множество соединений, что технология пиратов замаскировала бы отправные и конечные точки звонка. У него не было причин сомневаться в способности пиратов оставаться скрытыми, и Мерлин сдержал вздох облегчения, ведь коммуникационный протокол гласил, что звонок прошел только через один узел и подсоединился к несущей волне, которая еще не была отключена. Просто на всякий случай, Мерлин удостоверился, что шифратор работает – и он работал. Он включился автоматически, когда поступил звонок. Если и было что-то, что пираты делали основательно, так это относилось к безопасности и защищенности. Чтобы вломиться даже на планету у границы, нужно было обладать терпением и идти на подкуп. За всю свою карьеру ассасина Мерлин появлялся в космическом пространстве пиратов только два раза, и оба раза ненавидел это. - Я просто хочу убедится, что говорю с нужным мне человеком, - сказал мужчина. - Как насчет этого: ты скажешь мне, кому пытался позвонить, и я скажу тебе, удалось ли тебе? – возразил Мерлин. Мерлин не был глупцом. Сигнал пришел прямо на этот терминал, и у человека на другом конце должна была быть какая-то идея на этот счет. Мерлин ввел еще несколько команд, нашел программу отслеживания и запустил ее. На экране появились числа, относящиеся к астрофизическим координатам. На линии послышался тяжелый вздох, возможно человек даже закатил глаза. - Давай не будем играть в игры, Эмрис. - Прости, дружище, - сказа Мерлин почти мгновенно. – Никогда не слышал об этом парне. Это же парень, так ведь? Похоже на мужское имя. Полагаю, что оно может быть и женским… - Хотя и впечатлен твоей инициативой, но твои попытки протянуть время более очевидны, чем тебе хотелось бы. Полагаю, ты отслеживаешь источник этого звонка. Позволь мне сохранить тебе время. Я нахожусь на борту Имперского военного корабля E.D.S. 301459-01E. Нынешняя позиция моего корабля неважна, но пункт назначения может заинтересовать тебя. Очень скоро мы присоединимся к флоту Имперского Конгломерата и войдем в пиратское космическое пространство. - Это интересно. Мне плевать, - сказал Мерлин. Он бросил взгляд на панель и удостоверился, что передача видео из комнаты было отключено. Просто на всякий случай, он залез под консоль и выдернул контрольную панель голографического приема. – Между прочим, хотелось бы узнать, у этого звонка есть причина? - Я ненавижу, когда ресурсы тратятся понапрасну, - сказал человек. – Впрочем, я заинтересован в том, чтобы они расходовались в соответствии с их потенциалом. - Ты знаешь, как польстить человеку. Продолжай же, - сказал Мерлин. Он наблюдал, как координаты сузились до конкретного космического квадранта. Хотя программа и определила область, с обнаружением самого источника у нее возникли проблемы. Быстрые расчеты направления и изменений в положении подтвердили, что E.D.S. 301459-1E направлялся к космическому пространству пиратов. - Ты был достойным противником, - сказал человек. – Втянул нас в погоню за собой, выскальзывал у нас из рук каждый раз, когда мы загоняли тебя в угол. Ты талантлив, а я знаю цену талантам. Тем не менее, альянс, который ты заключил с пиратами? Я думал ты умнее. - Я приму это за намеренный комплимент, впрочем, он воспринялся бы лучше, если бы мне было известно, кто ты, - сказал Мерлин. На заднем плане послышался тихий шум – возможно смех, возможно задавленный яростный крик. Мерлин не мог быть уверен, и он на мгновение задумался о том, чтобы включить фильтры, чтобы отчистить звук. - Я друг, - честно сказал человек. Настала очередь Мерлина смеяться. - Ты должно быть преданный друг, если перехватил временный сигнал коммуникационного сетевого узла, чтобы поболтать. Еще раз, зачем ты связался со мной? - Я уверен, что тебе известно нынешнее положение дел, - сказал человек. – Я пытаюсь быть другом. Я предупреждаю тебя в надежде, что ты воспользуешься этой возможностью и покинешь пиратов. Мне не хотелось бы, чтобы ты попал под перекрестный огонь. В прошлом ты доказал, что твои услуги неоценимы. Я просто желаю удостоверится, что эти услуги будут доступны нам и в будущем. - Я никогда осознано не работал на Конгломерат, - огрызнулся Мерлин. – И я не собираюсь начинать теперь. - Уверен, что ты передумаешь. Ведь у тебя есть склонность к перемене преданности, - сказал голос на связи. Мерлин бросил на панель мрачный взгляд, если бы его можно было бы озвучить. - Перемене преданности? – выплюнул Мерлин, слишком удивленный, чтобы сохранять молчание. В его преданности не было ничего переменного. Он был предан своему Дому, не смотря на то, что в ответ от них получал мало добра. Он был предан принципам и верованиям Теней, даже если иногда не следовал им буквально. И если кто-то сомневался в его преданности единственной величайшей обязанности его Дома, то они могут просто идти к черту. – А теперь ты просто напросто ведешь себя грубо. - Я говорю правду, - сказал человек. В его тоне слышались издевательские нотки. – Тени… перемещаются, не так ли? Они изменяются. Они движутся. Они следуют туда, где ярче всего. Где теплее всего. Где их силу признают и уважают. Тени. Если Мерлину и нужен был намек на то, с кем он говорит, то теперь у него было подтверждение. Его рука сжала край панели перед ним. Его улыбка была слабой и пустой. Его веселье было колким. Когда он поднял взгляд от консоли, он уставился на черный голо-экран, где должно было находиться двухмерное изображение говорившего, если бы только видео передача присутствовала. - Тени следуют туда, где ярче всего. Это правда, - сказал Мерлин. Но ярким для него было пламя Артура, храбрость Дракона, которая горит и теплится, внутренняя сила юного Короля Пиратов, растущая день ото дня. Артур был человеком, который сделает все для тех, кого любит; будь это его команда, жители планеты его Клана, или те, кем он правит. Даже в самой темной комнате можно было увидеть свет веры Артура, ослепляющую надежду, и они были манной для Мерлина, который слишком долго жил во тьме. – Они не были бы Тенями, если бы не поступали подобным образом. Последовал тихий довольный звук. - Ты согласен. - Я согласен. Но ты и я, у нас очень разные понятия касающиеся того, что ярче. Отражение блестящего серебряного Стерлинга не является истинным светом. Это иллюзия, дымка, туман, и тебе должно быть известно, что происходит, когда солнце пробивается через туман. Ответом Мерлину был момент тишины. Он почти мог слышать, как грохочут механизмы в чужой голове. - Я готов предложить тебе амнистию… - Даже не старайся, - огрызнулся Мерлин. – Ты подкинул мне контракт на целителя. Ты хотел, чтобы я умер. Ты убил моих друзей. Ты гнался за мной через галактику. Ты пытаешься убить меня, а теперь, когда осознал, что не можешь, что я за пределами твоей досягаемости, что я там, где ты не хочешь чтобы я находился, ты думаешь, что сможешь купить меня? - Нет. Не совсем купить, - сказал человек, раздраженно вздохнув. – Просветить. Спонсировать. Направить. Ты обнаружишь, что все становится ясно, когда тебе известна правда. Настал черед Мерлина промолчать. Он смотрел на голо-экран. Тени потрескивали вокруг панели, усики хлестали проекторы, становясь глубже и темнее по мере того, как вытягивали из комнаты все больше света. Мерлин с трудом выпустил из рук панель и встал. Напряжение его плеч было настолько острым, что могло сломать самый закаленный клинок из углеволокна, и он заставил себя расслабиться. - Есть правда, и есть правда, - сказал Мерлин. – И тебе не известно и половины ее. - Мне известно больше, чем ты думаешь. Больше, чем известно тебе. - Друг, - сказал Мерлин, его тон был легким, тихим, насмешливым. – Ты назвал меня Эмрисом. Я не говорю, что я он, но мне известна пара вещей об этом парне. Я искренне сомневаюсь, что тебе известно, кто он такой. - Мне известно, - сказал человек. Невыносимо высокомерно. – Он так называемый бич Белого Легиона. - И ты не боишься его? - Конечно же нет. - Ну так покажи мне свое лицо. Назови мне свое имя, - сказал Мерлин, его голос больше напоминал низкий рокот, вибрирующий вместе с тенями, заполнившими комнату. Эхо было глубоким и чудовищным, ужасным и неподатливым. – Я буду знать человека, который утверждает, что не побежит, когда он увидит Эмриса, который придет убить его. И он увидит Эмриса. Я тебе это обещаю. Он увидит Эмриса в самом конце. Последовала долгая пауза. Достаточно долгая, чтобы Мерлин задался вопросом, не была ли линия разъединена. Голо-экран зашипел, щелкнул, задрожал. Изображение появилось с поражающей четкостью. На заднем плане были видны цельные блоки панелей приглушенно серого оттенка. На переднем плане, обрамленный дымкой, стоял человек. У него были очень коротко подстриженные, почти выбритые вьющиеся черные волосы. Его глаза были цвета океанских глубин на Нуносе III, полные тьмы и плохого предзнаменования. Его губы были цвета яда, сжатые в тонкую линию. Его челюсти были сжаты, щеки четко прилегали к кости. Изображение обрывалось на середине туловища, показывая широкие плечи и худощавое телосложение, а также униформу и броню Белого Легиона, дополненные летной Имперской Элиты и золотыми кольцами ранга, указывающими на то, что он был Повелителем Теней во всем кроме имени, его сила передалась ему от отца, магия текла по его венам. Может ему и не знакомы традиции и эдикты, его может и не обучали в соответствии с его родом, но во всем его виде читалась тень. У Мерлина волосы встали дыбом на затылке. Он многое, многое, отдал бы чтобы убить этого человека, это оскорбление Дома Теней, эту Имперскую мразь. - Я даю тебе шанс, - сказал человек. Его взгляд опустился, его рот расслабился, извиняющийся, сожалеющий. – Воспользуйся им. Оставь пиратский космос. Там для тебя ничего нет. - Или? Человек вздернул подбородок. В нем читался вызов, гордость, даже отблеск отвращения, но Мерлин не мог определить, было ли это направлено на него, или на то, что этот человек собирался сказать. - Или для тебя нигде ничего не будет. Мерлин уставился на изображение человека. Тот напоминал камень, недвижимый, бесстрастный. Он не дрогнул, он не колебался, он ни на секунду не отвел взгляда от камеры, будто полагал, что может пронзить все миллионы световых лет, разделяющие их, и заставить Мерлина подчинится ему. Мерлин закрыл глаза. Что ты скрываешь? Теневые сетевые узлы были тайными. То, что Имперский Конгломерат нашел даже один из них и следил за ней, говорило о невероятном терпении. Тени редко покидали место своего изгнания, а еще реже они использовали узлы, чтобы передать сообщение. Они ждали именно этого? Или же Белый Легион просто воспользовался возможностью? Они знали, кто он, по крайней мере на поверхности. И поскольку они знали об Эмрисе и множестве убийств членов Белого Легиона на его счету, они не стали бы тратить время, чтобы попытаться завербовать его. Они с большей радостью убили бы его и покончили бы с паразитом, который стоял им поперек горла на протяжении последнего десятилетия, паразитом, которого они не могли поцарапать или уничтожить. И все же этот человек… Тянул время. Он тянул время. Не потому что ему нужно было знать, где находится Мерлин, а потому что ему нужно было убедиться, что Мерлина не было в другом месте. Солдаты Белого Легиона работали в командах из трех человек. Тот, который отравил Утера, был мертв. Тот, который убил его, тоже был мертв. Один. Второй. Где же третий? Там для тебя ничего нет. Тени свернулись в кольцо, образуя щит вокруг Мерлина, застывая под твердой пластиной, под тканью его одежды, поверх тончайшей чешуйчатой брони, которую он носил. Артур. - Я передам твое сообщение, - спокойно сказал Мерлин. Ровно. Осторожно. – Будет ли к нему прилагаться имя? Рот человека сжался, а потом расслабился, искривляясь в усмешке. - Мое имя Мордред. Эмрис может и бич Белого Легиона, но я стану его погибелью. Мерли почти не слышал слов. Он отключил соединение. Тень бросилась вперед и вдребезги разбила коммуникационный модулятор. Он побежал к двери. Не смог вспомнить код безопасности, чтобы открыть ее. Потянулся своими чувствами, пока не соединился с маленькими тенями в углах и разрезах и потянул… Дверь была выдрана из укрепленной стены в вихре искр и проводов, по коридору разнесся звук столкновения камня и метала. Мерлин пробрался через развалины и перешел на бег. Тени подчинились его воле, окутывая, извиваясь, деформируясь. Длинный коридор был сокращен с помощью прыжка сквозь тень. Встревоженная Стража Короля вытащила свое оружие и выстрелила в него, сквозь него, мимо него. Прозвучал сигнал тревоги, и пираты мобилизовались против него. Его ничто не могло остановить. Он отправился за Королем. Артур не стал занимать покои своего отца. Для него был открыт другой набор комнат на верхних этажах, которые выходили окнами не на грозные горы, а на наклонную долину, поля и леса утопающие в изумрудной зелени. Гостиная. Личный кабинет. Спальня. Ванная. Простые, скромные, неожиданные. Уединенные. Мерлин мог чувствовать Артура в кабинете за гостиной. Он мог чувствовать тени, кружащиеся во тьме, искаженные силой другого. Он мог чувствовать как возрастает опасность, как Белый Легион покушается на то, что принадлежит ему. Он не стал дожидаться, пока откроются двери. Он прошел сквозь них. От тени к тени. Миллион миль за один шаг. Тени заглушили его шаги, даже другая Тень не могла услышать их. Мерлин преодолел широкую гостиную за один шаг. Он вышел из тени, закутанный в облако тьмы, темная пасть нижнего мира была широко раскрыта у него за спиной. Он остановился в открытых дверях. Артур сидел за столом из палисандрового дерева, рука на консоли, экран наполовину спрятан за стопкой книг в кожаном переплете. Его алая с золотом куртка была отброшена в сторону, завязки на его тунике были развязаны у ворота, и он поднял на Мерлина взгляд, в котором не было ни капли удивления. Взволнованный, но не удивленный. Заинтересованный, но бесстрашный. На столе лежал пистолет. Артур не потянулся за ним. Мерлин позволил себе короткий миг замешательства, не уверенный в том, почему Артур ждал его, а затем сосредоточился. Он развернулся как раз в тот момент, когда тени расступились… Он не стал доставать пистолет. Тень была тенью; снаряд пролетит через нее, не нанеся вреда. В мгновение ока в его руке появился свернутый хлыст-проволока, лениво разворачивающийся и живой, тень оживляла его, придавая змеевидное сознание, набрасывающиеся быстрее, чем мог отследить глаз. Последовал визг. Рывок. Сопротивление. Немного вещей могло разрезать эту проволоку. Немного вещей могло остановить тень. Проволока обвилась вокруг руки Мерлина, и он обхватил ее пальцами, а затем резко дернул. В комнату упала женщина. Она споткнулась, а затем поднялась на ноги. Теневой хлыст обвился вокруг ее талии, разрезая грубую ткань ее свободной туники, прорезая нательную броню из нановолокна, которая на первый взгляд ничем не отличалась от обычной брони Белого Легиона. Статичная защита от снарядов зашипела вокруг нее; в месте, где хлыст прошел сквозь нее, появились и затрещали бледно-голубые искры. У нее по бокам стекала кровь. Кровь капала на пол в том месте, где женщина невольно схватилась за теневой хлыст. Ее коричневые глаза были широко распахнуты. В другой жизни она могла быть хорошенькой. Острые черты лица. Бескровные губы и бледность на оливковой коже. Тонкие коричневые волосы забраны назад в прическе, которая придавала ее лицу вид скелета. Ее губы сложились в букву О, когда она узнала его. Она решительно выпрямилась. С клинка в ее свободной руке капала прозрачная жидкость, которая образовала лужу на полу. Яд. Мерлин чувствовал его запах. У него был резкий запах, который обжигал горло; привкус, от которого опухал язык, и который выжигал нос, и от которого слезились глаза. Вместо того, чтобы обмакнуть клинок в яд и позволить ему высохнуть, этот солдат Белого Легиона смешала токсин с густым абсорбируемым кожей гелем. Один порез клинка с высохшим на нем ядом, и человек получал летальную дозу. Пока же яд находился в полужидкой форме, для эффекта было достаточно одной капли на коже. Женщина резанула ножом по хлысту. Проволока осталась цела. Струя яда сорвалась с клинка и растеклась по полу. Он зашипел. Женщина перевела взгляд от проволоки на Мерлина, а затем опять на проволоку, понимание медленно снизошло на нее. Она, может быть и узнала его, или, по крайней мере, признала кем он был, но теперь она поняла. Теперь она знала. Она бросила нож в Мерлина. Тень Мерлина отбила его в сторону, вогнав клинок в стену рядом с его головой. Она воспользовалась отвлекающим маневром, чтобы вырваться из захвата проволоки, мокрый звук разрываемой плоти заполнил комнату, когда проволока была выдернута из ее тела. Хлыст безвольно упал. Из ее ран текла кровь. Так называемая умная броня Белого Легиона шипела, расширяясь, запечатываясь, закрывая порезы на ее боках. Она бросилась в сторону Артура. Мерлин встал у нее на пути. Она резко остановилась, ее грудь тяжело вздымалась, ее пальцы сжались. Ее волосы обрамляли лицо растрепавшимися прядями. Она оскалила зубы в гримасе, которая передавала как вызов, так и боль. - Отойди. Мерлин покачал головой. - Тогда умри. Женщина притянула тени со всей комнаты. Они собрались в бесформенную кучу, и напали на Мерлина на подобии ураганного ветра. Это были завихрениями, которые ревели и грохотали, разрезая все на своем пути. Грубая сила. Чистая тень. Никакой искусности. Бесконтрольно. Мерлин подобрался, наполовину поглощая наполовину разгоняя волну. Тени откатывались от него волнообразно, отскакивая почти примирительно. Солдат Белого Легиона не стала ждать, чтобы посмотреть насколько эффективным был ее маневр; она обогнула Мерлина, направляясь к Артуру. Кресло громко процарапало пол и опрокинулось. Звук шагов и знакомое гудение заряженного пистолета. Тени Мерлина бросились вперед, впиваясь в солдата, притягивая ее обратно, подальше от Короля Пиратов. Артур выстрелил дважды, и оба импульса были поглощены генератором щита ассасина, усиливая его. Артур выругался; он зачехлил пистолет и вытащил свой меч. Солдат боролась с тенями Мерлина, сбрасывая их одну за другой, наступая почти автоматически, подходя достаточно близко, чтобы вытащить новое оружие; клинок отсвечивал серебром, разноцветный отблеск намекал на наличие сухого яда по краю. Артур отвечал на ее удары бряцаньем метала и быстрыми ложными выпадами. От ее атаки с боку он уклонился и быстро отступил. Мерлин потянул за тени у нее под ногами, лишая ее равновесия, и воспользовался моментом, чтобы полностью заковать ее в тень, а затем дернул… Кинул… Хлестнул… Солдат отлетела назад, подальше от Артура, мимо Мерлина и прямо в большую гостиную, где тяжело рухнула на пол, сломав одно кресло и перевернув стол. Она вскочила на ноги, поскользнулась на тенях, которые больше ей не подчинялись и на мгновение задрожала от страха при виде наступающего Мерлина, но затем взяла себя в руки. - Предатель, - прошипела она. У Мерлина вырвался тихий смешок. - Не я. Ее клинок обрушился на него сверху. Мерлин перехватил ее предплечье и вывернул. Ее удар коленом в живот он блокировал, развернув свое тело, и ударил кулаком. Она отвела его удар в сторону. Мерлин толкнул ее назад, еще раз назад и впечатал ее в каменную стену. Этого удара было достаточно, чтобы у нее перехватило дыхание, но ее хватка на ноже все еще была крепка. Она выдернула свою руку. Она нацелилась Мерлину в голову. Мерлин перехватил ее запястье. Он ударил ее локтем в лицо. Он проглотил хрип, когда ее нога ударила его в бедро. Ее губы искривились в гримасе, в ее взгляде плескалась преданное сумасшествие. Тень Мерлина вырвала нож у нее из рук; клинок рассек ее ладонь. Этот порез был схож с порезом от хлыста, который рассек кожу, мышцы и кость. Нож был отброшен с такой силой, что оказался по рукоятку вогнан в каменные блоки над их головами. Вниз посыпалась пыль. Солдат закричала. Она колотила его своими тенями, это была схватка открытыми ладонями и ударами тенями, отраженными, отбитыми, выветривающимися. Мерлин позволил ударам достичь цели. Он был заключен в тень, которая только делала его сильнее; она же была голой, если не считать брони, выданной ей Белым Легионом, а ее одежда порвалась от силы ударов. На ее лице появились порезы. Вокруг глаза расцвел синяк. Она выплюнула кровь, которая появилась не из пореза на ее губе, а из глубины ее легких. Послышались звуки приближающейся суеты. Дверь с силой распахнулась. В гостиную ввалились люди. Бессловесные крики. Импульсный разряд, ударивший недалеко, но пролетевший мимо них обоих. Разъяренный приказ. Артур. Кажется, Мерлин где угодно мог опознать голос Артура. Женщина была сильна. Ее мастерство в управлении тенями говорило как о наследственном таланте, так и об интенсивных тренировках. Но когда Дом Теней был разделен, когда предатели оставили свое право, данное по рождению, и поддержали Имперский Конгломерат, они оставили позади слишком много знаний. Предатели отмахнулись от старых ритуалов, они отказались практиковать ученичество, они относились к Старейшинам не с уважением, а как к напрасному расходу их ресурсов. Она была сильна, но ей никогда бы не позволили тренироваться за пределами ее возможностей. Даже теперь ее тени вышли из-под контроля, вредя ей в той же степени, в какой они резали Мерлина, заживо сдирая с нее кожу. Они разлетались в поисках цели, любой цели, и Мерлин слышал крики более чем одного человека. Драка продолжалась достаточно долго. Она продолжалась слишком долго. Тень Мерлина разрослась, увеличилась, поглощала – тень призывала тень, и дикая магия женщины подчинилась ему, объединяясь с его в попытке подчинить, только чтобы быть подчиненной. Они были погружены во тьму, но Мерлин видел все четко, как днем. Он мог видеть душу Белого Легиона; растраченную силу тьмы, сломленную и подчиненную, восстановленную только ради одной цели. Этого солдата уже не исцелить; эту женщину. Как и все остальные, она была окончательно потеряна. Когда-то Мерлин надеялся, что ему удастся восстановить свой Дом соединив две части вместе, но он давно понял, что это бесполезно. Мерлин поймал ее прежде, чем ей удалось сбежать. Он держал ее, пока она вырывалась, пинаясь и размахивая руками. Он откинул голову назад, когда она попыталась вырубить его ударом головы. Он сжал руки на ее шее. Он ее держал крепко. Он ждал. Силы постепенно покидали ее. Она скребла по теням, которые покрывали его. Она издавала звуки, которые могли быть словами, но Мерлину было плевать на эту женщину, поэтому он не обращал внимания на проклятия и мольбы, которыми она могла бросаться. Ее тело поникло в его руках. Он не ослаблял свою хватку, пока не был уверен, что она потеряла сознание. Ее тени отступили и смягчились, больше не подчиняясь ей; они пульсировали и толкались, пока не рассеялись. Мерлин позволил своей тени раствориться, и освещение гостиной пронзило и обожгло его глаза. У пиратов было только одно наказание для тех, кто пытался навредить их Королю. Только одно наказание, чтобы отвратить тех, кто мог попытаться и проиграть, или же попытаться и добиться успеха, но быть пойманными в последствии. Мерлин решил, что мог оставить эту конкретную смерть им. Он расслабил руки. Он позволил ей упасть на пол. Вот только в то же мгновение она слепо бросилась вперед, не имея цели, из ее груди вырвался вой берсеркера и… Мерлин поймал ее, не дав сделать и трех шагов. Он почувствовал, как его самый острый клинок прорезал ее акустический щит, прошел сквозь одежду и нательную броню как теплый нож сквозь холодное масло. На этот раз, когда ее тело поникло, у нее больше не билось сердце, она больше не дышала, и под ней растекалась кровавая лужа. Мерлин уставился на женщину. На солдата Белого Легиона. У него не было ни капли сочувствия для того, кто пытался убить его Короля. И все же… Когда-то она могла принадлежать его роду. На мгновение его пронзило чувство вины, которое было смыто странным облегчением. Он не знал, как долго смотрел. Послышался шорох неловких шагов. Кто-то прочистил горло и произнес ничего не значащие слова. От предложенной помощи отмахнулись, кроме… - Уберите это отсюда. Пираты обогнули Мерлина, чтобы поднять тело женщины, потащив его к дверям. Страж или два задержались, обменявшись взглядами с Артуром, а затем тоже ушли. Кровь стекала с ножа в руке Мерлина. Он посмотрел на него, а затем вытер о свою мантию – он очистит его надлежащим образом, позже. Он зачехлил нож, вытер руки и… - Не надо, pet, - сказал Артур, неожиданно оказавшись всего в нескольких дюймах от Мерлина. Артур прикоснулся к маске из теней на лице Мерлина, он нахмурился от смеси замешательства, раздражения и фрустрации. – Позволь мне увидеть себя. Мерлин закрыл глаза. Тени отступили, мягко скользнув по коже, но их прикосновение не шло в никакое сравнение с прикосновением пальцев Артура к его коже по теплоте и нежности. Артур проследил большим пальцем изгиб рта Мерлина, потер подбородок, опять вернулся к губам, пройдясь по ним. Его рука обхватила челюсть Мерлина, пальцы забрались за ухо, зарывшись во влажные от схватки волосы. Мерлин боролся – боролся – всем своим существом, чтобы подавить дрожь, прошедшую по его позвоночнику. Мерлин поднял взгляд только, когда контакт пропал, только чтобы опять склонить голову, когда Артур снял его капюшон. Руки Артура мягко лежали на его плечах, но слова – и там присутствовали слова – которые остались невысказанными, резонировали в тишине. Они так многозначительно давили, что Мерлин набрался смелости и посмотрел в глаза Артуру. Его брови уже были нахмурены из-за ответственности надвигающейся войны и нового лидерства. Его губы были сжаты в тонкую линию, зубы стиснуты. Но в его глазах было тепло – беспокойство, тревога, понимание. Одна рука поднялась с плеча Мерлина, чтобы снова прикоснуться к щеке. Теплая, нежная, благодарная. Слишком быстро выражение лица Артура сменилось бравадой, он слегка шлепнул Мерлина по щеке, а затем отошел. Он оставил Мерлина стоять на месте и вернулся в свой кабинет. Мерлин наблюдал, как он уходил. Он понятия не имел, что только что произошло. - Ты же понимаешь, что на самом деле я не домашний питомец, да? Артур бросил на Мерлина взгляд через плечо, искорка веселья в его глазах совпадала с ухмылкой, растянувшей его губы. Оно пропало спустя мгновение, снисходительное выражение было стерто, когда вся серьезность попытки убийства наконец обрушилась на него. Казалось, что земля пошатнулась под ногами Мерлина, наклоняясь и вибрируя. И только взглянув себе под ноги, он осознал, что пол оставался недвижим, а этот эффект был вызван сбившимся сердцебиением. Он с трудом сглотнул. Артур поднял одно из кресел для гостей. Он передвигал его, пока не оказался доволен его положением. Он поднял несколько бумаг и сложил их в стопку. Он потянулся к материальному экрану и нажал кнопку на панели; экран погрузился в стол. Секунду спустя на его месте появился голографический дисплей. Мерлин отвел взгляд, осматривая повреждения комнаты. Мебель была разбита тенями солдата Белого Легиона: разбита в щепки, уничтожена, размолота. Ее всю придется заменить. – Тени… перемещаются, не так ли? Они изменяются. Они движутся. Они следуют туда, где ярче всего. Где теплее всего. Где их силу признают и уважают. Мерлин резко вскинул голову. Он неосознанно сделал несколько шагов по направлению к кабинету, преодолевая расстояние, пока снова не оказался в дверях, как и в момент своего прибытия. Сейчас там не было угрозы, ничего, кроме ножа убийцы, с которого на каменную стену стекал ядовитый гель. - Тени следуют туда, где ярче всего. Это правда, - Мерлин наблюдал, как голографический Мерлин сжал руками панель. - Они не были бы Тенями, если бы не поступали подобным образом. - Ты согласен, - сказал Мордред. - Я согласен, - сказал голографический Мерлин, и Мерлин скривился. Он повернулся в сторону Артура, ненавидя, насколько губительными были эти слова. Плечи Артура были так сильно напряжены, что казалось, что он может сломаться. - Но ты и я, у нас очень разные понятия касающиеся того, что ярче. Отражение блестящего серебряного Стерлинга не является истинным светом. Это иллюзия, дымка, туман, и тебе должно быть известно, что происходит, когда солнце пробивается через туман. Никто из них не шевелился. Голографическая запись продолжала проигрываться. Артур задержался у края стола, повернувшись к Мерлину спиной, выказывая странное доверие. Он подобрал стопку скрепленных листов бумаги и пролистал их, прислушиваясь к разговору с чувством, которое больше всего было похоже на… Если бы спина Артура не была напряженна, а мышцы натянуты, Мерлин назвал бы это незаинтересованностью. - Я даю тебе шанс,¬ - сказал Мордред. Артур опустил листы. – Воспользуйся им. Оставь пиратский космос. Там для тебя ничего нет. Артур оставил бумаги на столе и потянулся, чтобы приблизить голограмму, фокусируясь на двухмерном экране. Голограмма голограммы была слегка размыта, слегка не в фокусе, но усмешку Мордреда было видно отлично. - Или? Мерлин мог распознать пренебрежение в своем тоне, злорадное понукание. Даже в то мгновение он осознавал, как закончится угроза Мордреда, но он поздно – слишком поздно – осознал, что тот имел в виду. Он чуть не потерял Артура из-за этого. - Или для тебя нигде ничего не будет, - сказал Мордред. Артур склонился над столом, его руки ухватились за края, его взгляд зафиксирован на голографической записи. У него на челюсти дрогнул мускул, и казалось, что вокруг вспыхнул энергичный костер, с Артуром в центре. Как мотылек, летящий к пламени, Мерлин шагнул в комнату. – Будет ли к нему прилагаться имя?¬¬ – услышал свои собственные слова Мерлин. В его тоне слышался брошенный вызов. - Мое имя Мордред. Эмрис может и бич Белого Легиона, но я стану его погибелью. Голограмма на голо-экране потухла почти мгновенно. Мерлин не мог отключить связь достаточно быстро. Ему было необходимо убедиться, что Артур был в порядке, что он был неправ, что Мордред не организовал этот отвлекающий маневр, чтобы убрать Мерлина с дороги ассасина. Ему следовало выключить связь раньше. Ему следовало позаботиться об ассасине еще до того, как тот достигнет комнат Артура. Артуру даже не нужно было знать об этом. Артур махнул рукой, и голографическая запись отдалилась как раз вовремя, чтобы поймать отголоски ярости Мерлина, который разгромил комнату метущимися тенями, отодрал дверь, будто та была сделана из бумаги – Мерлин нахмурился от недовольства. Он мог просто пройти сквозь дверь, но тогда это не пришло ему в голову. Его охватил страх – страх перед своими собственными эмоциями, что он отреагирует с такой неистовостью, а не со спокойной сосредоточенностью и холодным рассудком, что вбивалось в него годами тренировок и дисциплины. Артур выпрямился и посмотрел на него. Мерлин не смел встретится с ним взглядом, опасаясь, что тот увидит, насколько Мерлин привязан к нему. - Вот и ожидай после этого уединения, - вместо этого сказал Мерлин. Он был горд, что его голос не дрогнул. - Пираты, - сказал Артур в качестве объяснения. Он скрестил руки. Мерлин закатил глаза и фыркнул. Конечно же только таким и мог быть ответ Артура: напыщенным, надменным, своекорыстный и нахальный. Мерлин не был ни удивлен ни разозлен, но его веселье было мимолетным. - Как много ты слышал? Голографическая запись продолжала играть; изображение время от времени моргало по мере того, как пыль оседала на проекторы. Коммуникационная комната была в руинах, ей потребуется капитальный ремонт, прежде чем ее снова можно будет использовать. Кто-то – проходящий мимо пират – задержался перед щелью и заглянул внутрь. - Господи Боже, - сказал пират, проведя рукой по лбу и сбивая бандану. – Похоже кто-то услышал плохие новости. Взгляд Артура оторвался от Мерлина на достаточно долгое время, чтобы Мерлин смог перевести дух и взять себя в руки. Выражение лица Артура было задумчивым. - Это так? – спросил он. – Мордред плохие новости? - Я еще не знаю, - честно ответил Мерлин. Он еще ни разу не сталкивался с членом Белого Легиона, который обладал таким количеством колец ранга, и учитывая что Мерлин сталкивался с солдатами Элиты, размещенные на задворках Империи, он никогда не обращал особого внимания на положение солдата. Ему было неизвестно, обозначали ли эти кольца позицию по власти или позицию по силе. Единственным преимуществом Мерлина перед Мордредом было то, что его тренировки не были испорчены Конгломератом. Но в итоге, все образование Мерлина и годы практики не будут ничего значить, если Мордреду удастся нанести один удачный удар. – Я ничего о нем не знаю. Артур наблюдал за ним, изучал его, срывал с него кожуру, слой за слоем, пытаясь увидеть, что скрывается под ней. Мерлин боролся с порывом закутать себя в тень, чувствуя себя странно голым под взглядом Артура. - У нас есть имя, - сказал Артур, прерывая свой осмотр. Он обошел стол и сел, отключая голо-проэктор и вызывая обратно физический экран. – Ланс что-нибудь найдет. - В этом нет необходимости, - сказал Мерлин. Он был тронут тем, что Артур беспокоился. – Я выступал против остальных и с меньшей информацией. Еще несколько нажатий на клавиши, и его ответом стала тишина. Артур откинулся в кресле, его руки соскользнули со стола на подлокотники, его пальцы начали выбивать нервный ритм. - Ты больше не ассасин. Мерлин приподнял бровь. Он открыл рот, чтобы заговорить, чтобы… он не был уверен, что он собирался сказать, потому что у него не было слов, только короткие насмешливые звуки. Артур поднял руку, чтобы остановить его. - Ты никогда им не был. В словах Артура была проницательная значимость, тонкая и едва различимая. Мерлин не заметил бы ее, если бы Артур не приподнял брови и не распахнул бы глаза, будто желая, чтобы Мерлин прочитал его мысли. Как бы ни была велика магия Дома Теней, чтение мыслей не входило в число способностей Мерлина. - Сколько ты на самом деле слышал? – вместо этого спросил Мерлин. Если у Артура был доступ в коммуникационную комнату, как бы основательно Мерлин не запер ее, чтобы избежать подглядываний или проникновений, значило ли это, что Артур слышал не только разговор с Мордредом. Слушал ли он все с самого начала? Слышал ли он мольбы Мерлина Старейшинам, заявление, сделанное им в конце? Знал ли он, кем именно был Мерлин, что он не просто очередная Тень изгнанного Дома? Должно быть. Этот стальной взгляд нельзя было объяснить простым незнанием. Их воли схлестнулись, ни один их них не желал отводить взгляд, пока другой не отреагирует первым. Мерлин частично ожидал, что Артур начнет угрожать ему, требовать от Мерлина того, что тот не был способен ему дать, использует это знание, чтобы шантажировать Мерлина и заставить его подчиняться его приказам. Мерлину ни на мгновение не пришла в голову мысль, что, возможно, Артур был так же как Мерлин напуган тем, что Мерлин может выдать его. До этого момента. Им обоим было известно кое-что о другом, что они предпочли бы сохранить в тайне. И эти тайны были так называемым слоном в комнате. Эта борьба взглядов была прервана, когда слуги тихо постучали в дверь, без разрешения заходя в гостиную. Мерлин первым отвел взгляд, потянувшись за капюшоном, чтобы скрыться под ним, когда поворачивался на месте, чтобы оценить ситуацию. Он осмотрел двух женщин средних лет, и оценил их как потенциальную угрозу, а затем вышел из кабинета Артура и потянулся, чтобы закрыть дверь. В последний момент Мерлин остановился и потянулся за ножом, вогнанным в стену. Тот вышел из стены, произведя хлюпающий звук, гидрофильный гель засох и растрескался. Он вспомнил, что был еще один нож, вбитый в каменную стену гостиной. Ему придется вытащить и его до того, как это попытается сделать кто-то другой. - Яд теряет действенность через сорок восемь часов, - пробормотал Мерлин, ощущая как взгляд Артура прожигает ему в затылок. – Попроси их не трогать эту стену. Он потянул за ручку, закрывая дверь. - Знаешь ли, он был неправ, - сказал Артур, Его голос был тихим, он почти шептал. – Здесь кое-что для тебя есть. Дверь закрылась. Мерлин потянулся к двери прежде чем осознал, что делает, и остановил себя. Его пальцы прошлись по поверхности, так же нежно, как Артур прикасался к нему. Он не мог этого вытерпеть. Он развернулся и ушел. P.S. Хотела объяснить почему не стала переводить обращение Артура к Мерлину "pet". Дело в том, в русском языке нет дословного перевода этого чисто британского обращения, разве что его можно перевести как "лапочка" или "лапушка", но дело в том, что по ходу фанфика, то и дело будут проскакивать шутки, которые потеряют смысл, если его перевести. Как, например, в этой главе, когда Мерлин горорит, что "он на самом деле не домашний любимец", ведь основным переводом слова "pet" является "любимое домашнее животное, любимец".Поэтому я решила избежать этого не переводя это обращение.