"Белая Роза" князя Фобоса

- Госпожа! – широко раскинув руки для объятий, Галгейта резво бросилась навстречу королевской процессии, довольно церемонно въезжающей во двор замка. Элион, находящаяся во главе кортежа, снисходительно улыбнулась и спешилась, готовясь на какое-то мгновение вновь почувствовать себя той маленькой девочкой, которую не молодая уже женщина все еще видела в правительнице Меридиана. Ее Высочество даже прикрыла глаза в предвкушении, но вот прошла минута, две, три, а она все по-прежнему стояла в полном одиночестве, глуповато улыбаясь. Что ни говорите, а подобное поведение вовсе не к лицу особам со столь высоким статусом! Девушка несколько обиженно оглянулась, словно ища помощи у друзей, но неожиданно опешила от созерцания совершенно невозможной, по ее мнению картины – Галгейта буквально целовала руки Арете, упав перед обескураженной и смущенной девушкой на колени. - Госпожа, да как же это! – приговаривала бывшая учительница математики, отчаянно пытаясь остаться на земле. Это при том, что сама Арета безрезультатно пробовала ее поднять. – Я… мы… все восстание… мы думали, что Вы… Вы… - Что? Что вы думали? – мягко спросила девушка, наконец, умудрившись поставить Галгейту на ровные ноги. - Нет, мы не думали… - осипшим от волнения голосом прошептала женщина. Ее глаза стали круглыми, точно чайные блюдца, а лицо, обычно озаренное доброй улыбкой, исказила гримаса боли и ужаса. Все присутствующие, как по волшебству замолчали. Ибо никто и никогда еще не видел спокойную нянечку Элион в таком душевном расстройстве. Вил и Тарани так и стояли с чуть приоткрытыми от удивления ртами, даже не успев обменятся приветствием. Ирма нервно грызла большой палец (эта глупая привычка появилась у Стражницы уже после Голливуда), Хай Лин в испуге закрыла лицо руками. Даже Калеб и Джулиан казались, словно «выбитыми из колеи». Они тоже сохраняли молчание. На всем этом «убийственном» фоне, самообладание, или, правильнее выразиться, крайнюю степень пофигизма излучала только Корнелия. Складывалось впечатление, что ей и вовсе ни до кого не было дела. Хотя, изредка девушка поглядывала на Арету, и каждый такой раз губы ее складывались в одинаковую презрительную ухмылку. - Мы не думали… - словно в трансе повторила Галгейта, ее светлые глаза увлажнились от сдерживаемых потоков слез. – Нам сказали… Тогда все об этом говорили… Словно Вы, госпожа… Вас… Вас буквально… расчленили! – последнее слово несчастная буквально выкрикнула, пытаясь навеки избавиться от тяжести давно мучивших ее воспоминаний, и только после этого разразилась громкими рыданиями. На помощь к Галгейте поспешили Калеб и его отец. Они помогли женщине подняться по крутым ступенькам парадного входа, передавая ее на попечение подоспевшей прислуги, а сами вернулись на мощеный дворик, где волнение от пережитых потрясений по-прежнему висело в воздухе густой ядовитой пеленой. - Как это… - одними губами молвила Арета. Ее прекрасное лицо смертельно побледнело. И на этом фоне девичьи глаза, словно два изумрудно-глубоких колодца, казались исполненными какого-то вечного смысла и бессильной вселенской печали. – Как… - вновь повторила девушка. – Выходит, я не просто исчезла… Меня… - тут она абсолютно неуместно хихикнула. – Меня убили? - К чему эта комедия, господа? – Корнелия, похоже, наконец, решила высказать все, что думает по этому поводу, полностью игнорируя немые знаки подруг. – Да по Вас, «госпожа» Арета, если не палач, то тюрьма уж точно плачет! - Неправда! – неожиданно громко воскликнула Арета. - О, да неужели? – с издевкой прищурилась Стражница Земли. – Тогда, может, поведаете нам, «уважаемая», что именно Вы сделали для восстания. И, что главнее - как!

***

Белоснежная девичья рука нежно коснулась царственного чела спящего мужчины. Медленно и осторожно пробежали холеные длинные пальцы по его щеке и шее, неожиданно замерев на обнаженной груди принца Фобоса, где золотом горела подвеска - печать. Какое-то мгновение рука оставалась неподвижной, а ее хозяйка – юная девушка с заплаканным, испуганным лицом – просто слушала мерный стук сердца своего возлюбленного тирана. Еще был шанс оставить все, как есть – не поверить этим разговорам о заговоре против малышки-принцессы. Шанс любить и быть любимой… Но какой ценой? Разве стоит ее личное счастье судьбы всего мира? «Нет!» - уверенно про себя сказала Арета, решительно снимая с шеи спящего амулет.