Жизнь как она есть

Леон Ночь была жаркой. Илья великолепный любовник – терпеливый, ласковый, сильный. Он будто заранее знал, где надо безжалостно сжать, а где нежно погладить, и я прямо плавился в его руках, ощущая твёрдые жесткие ладони на нежной коже бёдер, живота, ягодиц. Кстати, я ведь заметил, что он кончил раньше, но даже не притормозил, пока меня не дождался. И потом ещё долго нежил и баюкал моё размякшее от полученного удовольствия тело, поглаживая по горячей коже и сцеловывая капельки пота, так что заснули мы не скоро. А вот пробуждение было жёстким. Казалось, только прикрыл веки, как меня хватают за руку и буквально сбрасывают с кровати. Обалдело озираюсь – Ромка. Зло сверкает на меня своими каре-зелёными глазищами, изящно вырезанные крылья точёного «греческого» носа гневно раздуваются, обычно пухлые, соблазнительно очерченные губы плотно сжаты, будто пытаются удержать рвущуюся наружу ругань. Я прихерел от такого поворота событий, но виду не подал. Молча сажусь на полу и невозмутимо начинаю одеваться. Правда, немногое я на себя надеть успел – только боксеры и натянул, как Ромка вдруг схватил меня за локоть и, со злостью дёрнув, прямо волоком потащил к выходу, так ни слова и не сказав. Лишь за дверью у меня немного в голове прояснилось и я смог хоть как-то отреагировать. - Да блядь, что ты делаешь?! - Завопил, вырываясь из его железной хватки и пытаясь подняться. Ромка стремительно развернулся ко мне. - Это я что делаю, я?! Ты, шлюха, спишь с каждым встречным, а я, значит, что делаю?! - Кричал он, насквозь прожигая меня яростным, влажным от злых слёз взглядом. Его уже просто трясло, казалось, ещё чуть-чуть и парень элементарно разрыдается. Но мне уже плевать, что он там чувствует, не позволю так с собой обращаться! - Твоё какое дело, с кем я сплю?! Да хоть со всеми подряд, это тебя не ебёт, - вскочив, наконец, на ноги и сжав кулаки, остервенело кричу на него, выплёскивая застарелую боль и ненависть, которые накопились в моей душе. А их там было много, слишком много для того, чтобы заметить такую же боль в Ромкиных глазах. - Тогда пошли ко мне, сегодня ты будешь МОЕЙ шлюшкой, - он с разворота ударил меня под дых. Я отлетел, завалившись на бок. Скрутившись в комок, безнадёжно пытаюсь вдохнуть. Рома перепугался и грохнулся рядом на колени. - Прости, прости, я не хотел этого, честно, - шепчет он, приобняв меня трясущимися руками и пытаясь помочь сесть. Я, зло оскалившись, оттолкнул его. С трудом поднявшись, со слезами на глазах хрипло заорал: - Ты, вообще, хоть что-нибудь знаешь обо мне?! Чтобы так говорить?! Ты, вообще, знаешь, каково это, когда на твоих руках умирает любимый человек, когда он на твоих глазах захлёбывается кровью, когда кажется, что его сейчас вырвет легкими, сожранными раком и табачным дымом?! Знаешь что это такое?! Знаешь? На последней фразе мой голос окончательно сорвался и из сдавленного судорогой горла вырвался только невнятный шёпот. Удержать слёзы было уже нереально, да я и не старался – мне теперь всё равно, что там обо мне подумают. Рома так и стоял на коленях, в ужасе глядя на мою истерику. Умоляющим жестом он протянул ко мне дрожащую руку и попытался что-то сказать, но так и не смог ничего выговорить. Не выдержав этого зрелища, я развернулся и, влетев обратно в номер, плюхнулся на кровать, где, молча опустив голову, сидел уже одетый Илья. Он тяжело встал, глянул на меня какими-то больными глазами и виновато вздохнул. Так ничего и не сказав, он ушёл, а я остался рыдать в одиночестве. Мысли мои были в не столь далеком прошлом, там, где мы были вместе с Димой. Моим Димой… Он никогда не причинял мне боли. Да, были ссоры, но они все были мелкие, пустяковые и мы быстро мирились. А потом он узнал о своей болезни. Он не хотел мне ничего говорить, скрывал, пряча боль и отчаянье, всё надеялся уберечь меня от такого удара, даже попытался расстаться, но я всё узнал и был с ним до последнего его вздоха… А потом, что было потом? Ромка ведь прав - я превратился в шлюху. Топил свое горе в алкоголе, табачном дыму и сексе. Не помогло… Боль никуда не ушла, она всё так же разъедает меня изнутри, кислотой жжёт горло, камнем давит сердце. Чего я добился, прыгая из койки в койку? Только стал отвратителен сам себе… Шлюха…