Через десять лет

Десятилетнее будущее. Сознание возвращалось лениво, тело словно налилось свинцом, но солнце упрямо заливало комнату и будило не хуже Реборна. Гокудера приоткрыл один глаз и включил мобильник. Пятнадцать минут второго. Парень со стоном тыкается носом в подушку и не встает ещё минуту. Спать так долго - непозволительная роскошь для правой руки Джудайме, поэтому парень вскакивает, наскоро принимает душ и одевается. Уже стоя перед зеркалом при полном параде, вдруг вспоминает, что и торопиться ему некуда. Подросток оглядывается - удивительно, как он умудрилась за один вечер устроить такой бардак; его кошка спокойно посапывала в гнезде из одеяла и скомканной непонятно как простыни, а что творилось на кухне, ему и вовсе знать не хотелось. - Надо бы порядок навести… - пробормотал парень, возвращаясь в комнату. Тишина резала уши сильнее, чем попса по радио. Настроение становилось все хуже и хуже. Он отыскал пульт и включил музыкальный канал, не слишком приятная, но заводная песня, несколько сексуальных девушек двигаются ей в такт и старательно делают вид, что поют. Гокудера принимается за уборку. Для начала нужно заняться кухней, решает он, оттягивая момент пробуждения вредной кошки. Вид у кухни что надо: заляпанная плита, грязные салфетки валяются на столе и полу, хорошо хоть посуду помыл с вечера. В довершение картины парень поленился вчера вытереть молочную лужу на полу. Придется делать сегодня. Он собирает и складывает салфетки в урну, моет пол и плиту. Неужели спустя десять лет, думает за работой Хаято, он проводит каждый вечер так? Легко себе представить, как уставший, но довольный проделанной работой, он возвращается каждый вечер сюда. В большую, чистую квартиру, где его ждет кошка! Всего лишь самая вредная на свете кошка и больше никого. И ненавистную тишину нарушают, вот уже который год, только её звучные мявы и голоса незнакомцев из телевизора. Вот он заходит в коридор – везде темно и тихо. Идет дальше, на кухню, мысленно решая, что будет на ужин. Готовить или разогреть полуфабрикаты? А может, и не мысленно. - Интересно, у него ещё нет привычки разговаривать с самим собой? – Хаято жмурится от смеха и резко замолкает. Кому он сейчас сказал это, если не себе? Парень спешит покончить с уборкой: складывает постельное белье на край дивана аккуратной стопкой и отправляет Ури обратно в коробку урагана. Внезапно его посещает мысль, что он ещё не заходил в спальню. Потом, нервно думает Гокудера, шагая к выходу. Ему срочно нужно поговорить с кем-нибудь, и насколько же бывает жаль, что Тсуну отвлекать от работы нельзя. Погода стояла отличная. Ветер трепал высокие кроны зеленых деревьев, было светло и ясно. Впереди заманчиво маячил парк. Юный хранитель урагана решил отправиться именно туда, а уже потом идти в резиденцию Вонголы. Спаннер с базукой никуда не денется. Прохлада тенистых аллей приносила облегчение, было хорошо просто шагать по чуть влажным асфальтированным дорожкам, встречая редких спортсменов и слушая переклички птиц, но сейчас парень искал человеческого общества, а не уединения, поэтому почти летел вперед. Вот уже виден поворот на детскую площадку, он слышит смех и голоса ребят, а выходя на залитый солнечным светом участок, видит, что добраться сюда можно было намного быстрее. - А я-то дурак заплутал, - шепчет он, оглядываясь. Площадка огорожена с трех сторон могучими дубами и вязами, а с четвертой – красочным забором и калиткой, рядом магазины и дорога. Дети шумят и ползают по спортивному комплексу и каруселям, а их родительницы почтенно сидят на скамейках или прогуливаются, беседуя друг с другом, вдоль площадки. Неподалеку стоит тележка с мороженым, смуглый старик с добрыми глазами и лысиной на макушке пытается привлечь внимание гуляющих, но торговля не идет – температура сегодня не та. Взгляд вдруг цепляет знакомую фигуру, темное каре… Странная Хару! Гокудера давно так решил для себя, и незачем ломать голову, искать логику в её поступках. Женщина сидела на корточках перед детьми и рассказывала им что-то таинственным, судя по её виду, голосом. Та небольшая кучка ребятни, что собралась, сидела с открытым ртами и жадно внимала рассказу. Подросток решил подойти поближе и послушать. - …и тут злобный Ураган, собирая всю свою силу, бросает вызов Зефирному принцу, а потом… - Йо, Миура! – нарочно громко говорит парень. Она вздрогнула и обернулась. - А-а, это ты, Хаято! – ему определенно показалось, что улыбается она совсем как в детстве. Оптический обман. – Так, ребятки, продолжение узнаете завтра! – она выпрямляется и под гул разочарования расправляет складки на своем бледно-красном платье, поднимает с земли пакет с продуктами. – Давайте-давайте, завтра. Тут она наконец поворачивается к Гокудере и улыбается. Не показалось. - С какой это стати я вдруг «Злобный ураган», а этот бледный ублюдок «Зефирный принц»? – вопрос срывается с языка совершенно бессознательно, а ведь он просто хотел спросить нечто вроде «Как дела?». Женщина смеется и, словно хочет сообщить тайну, наклоняется близко-близко: - А ты попробуй объяснить ребенку, почему стихийное бедствие хорошее, а зефир – плохой. Кажется, покрасневшие щеки Гокудеры тоже вызывают у неё смех. Они садятся вместе на одну из скамеек подальше. - Так какими судьбами ты здесь? – все так же улыбаясь, спрашивает Хару. - Гулял. А ты? – Гокудера окидывает взглядом площадку и ищет кого-то похожего на Миуру. – У тебя… Присматриваешь за своим ребенком? Эта фраза снова вызывает у неё улыбку, граничащую со смехом, но все же она качает головой. - Мой ребенок вот здесь, - она прикладывает руку к чуть округлившемуся животу. И как он вчера не заметил? – Третий месяц. Подросток тупо пялится на её живот и не может выдавить ни слова, в голове сам собой назревает вопрос: кто? И он спешит его озвучить. - Все-то тебе скажи, Хаято. Пусть на следующие десять лет это останется для тебя тайной, - тут женщина подмигивает и меняет тему. – Мы все так удивились, узнав, что ты тут. Такие истории часто случаются, но обычно пять минут и – пуф! Все уже как надо. - Не в этот раз, - вздыхает парень. - Не в этот, - соглашается Миура. – Скоро все поправится, парни почти закончили с базукой. Возможно, уже завтра ты будешь дома. «Возможно, уже завтра у меня будет шанс извиниться перед тобой, если я того захочу», - проносится в голове. - Знаешь, мне уже пора. Тсуна с ребятами уехал и за детьми присматривать некому. Савада там одна с этой оравой… - Нана тоже здесь? – парень удивленно приподнимает брови и наблюдает, как выражение лица Хару меняется. - Н-нана? - А! – хранитель понимающе улыбается и откидывается на скамью. – Значит, Джудайме и Киоко все-таки поженились? - Будь так добр, - бормочет женщина, поднимаясь. – Будь так добр сделать вид, будто я тебе ничего не говорила. - Я – могила, - теперь уже смеется Гокудера. - И будь так добр, - нарочно выделяет эту фразу она. – Больше так не говорить! – уже совсем собираясь уйти, Хару вдруг оборачивается. – Помнишь ту комнату, где ты нас вчера нашел? Приходи туда вечером. Скучно ведь одному болтаться дома. Парень кивает и поднимается следом, забирает у неё пакет с продуктами. - Я провожу тебя. К тому же, беременным нельзя носить тяжести. «А ещё мне нельзя волноваться!» - мысленно фыркает Хару, принимая помощь.