Альтернативная реальность: Жестокие игры

5 июня 1991 года. Письмо выглядело вполне обычным, Драко быстро распечатал его, отлично понимая, что увидит там: «ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Малфой! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!» – Это Хогвартс! – с трудом сдерживая ликование, провозгласил Драко. – Я против! – притушила его радость мать. – Но, мама! – возмутился Драко. – Я хочу именно в Хогвартс. – Драко, это плохая идея. Тебе будет гораздо комфортнее учиться в Дурмстранге… – начала было Беллатриса, но Люциус остановил её речь взмахом руки. – Драко, ты должен понимать, что твоя учеба в Хогвартсе не будет безоблачной. Говорят, дети за родителей не отвечают. Это ложь! Поначалу тебя будут воспринимать именно как Малфоя, сына бывших пожирателей смерти. С тобой станут учиться дети и родственники тех, кто пострадал от рук Темного лорда и его людей. И вряд ли они примут тебя с распростертыми объятиями, – Люциус смотрел сыну в глаза. – Пусть! – Драко вскинул голову. – Я – Малфой! Я заставлю их всех уважать меня! В глазах Люциуса промелькнула усмешка. Они– то с Беллатрисой понимали, что Драко излишне самоуверен и вряд ли правильно представляет себе истинное положение дел. – Ты это твердо решил? – спокойно уточнил он. – Да, папа. Мама, не волнуйся, ты еще будешь гордиться мной, – Драко самоуверенно улыбнулся Беллатрисе. – Хорошо, Драко. Праздничный обед окончен, возвращайся в свою комнату, – приказал отец. – Ответ в Хогвартс мы напишем позже, время еще есть. Но Драко спрятался за приоткрытой дверью, желая подслушать беседу родителей. Первым заговорил отец: – Беллс, я же просил тебя… Ты слишком опекаешь сына, – укоризненно добавил он. – Зато ты предпочитаешь отдать единственного сына на растерзание этой своре прихвостней Дамблдора, – непривычно зло огрызнулась та. – Какую судьбу ты хочешь для сына, Беллатриса? Чтобы он, отучившись в Дурмстранге, отправился жить в Европу? Этого ты хочешь? – Не говори глупостей, Люциус! Он сможет сделать неплохую карьеру и в Англии. – Неужели? – Люциус прищурился. – Назови мне хоть одного влиятельного политика Англии, закончившего обучение в Дурмстранге. Хогвартс – это не только школа, это прежде всего возможность для Драко обрести собственные знакомства и связи. Показать себя и даже закалиться. Сейчас они все еще дети, но скоро вырастут. Думаешь, тогда они станут мягче относится к Драко, прошедшему обучение в Дурмстранге, это с репутацией–то последнего? Нет и еще раз нет. Пусть Драко сейчас столкнется с этими трудностями. Если он выдержит, то останется жить в Англии, в противном случае, мы отправим его куда–нибудь в Европу. – Такое впечатление, что ты не веришь в собственного сына, – ледяным голосом возмутилась мать. – Если бы я не верил, то вопрос о Хогвартсе даже не обсуждался бы. Но Драко сейчас и сам не осознает, что именно ждет его в школе, когда он окажется без нашей опеки. Хорошо, что там будет Стивен, он присмотрит за Драко. – Тем более что он именно благодаря тебе назначен деканом Слизерина, – усмехнулась жена. – Это вряд ли. Если бы в Хогвартсе в то время оказался хоть один преподаватель из бывших учеников Слизерина, то никакие мои протекции не помогли бы. Но хотя бы его поддержка у Драко будет. – Я бы не рассчитывала на Уэсингтона, – протянула Беллатриса. – Мне кажется, он человек Дамблдора. – Разумеется, он считается человеком Дамблдора, – спокойно согласился с ней муж. – Иначе тот никогда бы не принял его на работу. И тем более не стал бы за него поручаться перед Визенгамотом. – Тогда как ты можешь ему доверять? – возмутилась Беллатриса. – Беллс, я никому в этой жизни не доверяю целиком и полностью. Все до определенного предела. Но моего сына Стивену я вполне могу доверить. И потом, все–таки это школа, а не тюрьма. – Все же Дурмстранг был бы лучшим вариантом. – Беллс, – Драко увидел, как отец притянул к себе мать. – Перестань сопротивляться и доверь сына его судьбе. Ты все равно не сможешь бесконечно контролировать его жизнь… Драко ухмыльнулся, наблюдая, как родители начали целоваться. Отец всегда успокаивал мать именно так. Тихо отойдя от двери, Драко, насвистывая, отправился в свою комнату. *** Вечером состоялся еще один разговор с матерью. Беллатриса редко навещала сына перед сном, предпочитая прощаться с ним после ужина, поэтому Драко невольно напрягся, увидев мать поздним вечером в своей спальне. – Мы поговорили с Люциусом. Думаю, он прав и ты отлично справишься. – Спасибо, мам, – Драко обнял её. – Только… – та умолкла, явно не решаясь продолжать. – Что? – нетерпеливо поинтересовался Драко. – Драко, ты же знаешь, как мало у нас близких родственников. Думаю, будет неплохо, если ты подружишься с… Гарри Поттером. Драко опешил от неожиданности, а мать тем временем торопливо продолжала: – Гарри – сын моей любимой сестры и… – Любимой? Мама, у нас нет ни одной её фотографии, а папа всегда говорил, что ты давно отреклась от сестер. Может, мне еще с этой… как там зовут дочь Андромеды – подружиться? – Драко с любопытством наблюдал, как меняется лицо матери. – С этой полукровкой даже разговаривать не стоит, – резко отрезала она. – Почему? Мама, что происходит? Расскажи мне правду! – потребовал Драко. – Сначала ты против Хогвартса, а теперь хочешь, чтобы я унизился перед этим «героем нации», выпрашивая его дружбу? – Это не так! – прикрикнула мать, явно разозлившись. Только Драко не понимал, на кого именно она злится. – Я просто прошу тебя дать кузену шанс, не отталкивая его заранее. – Хорошо, мама, – Драко скорчил гримасу. – Если Поттер не будет нарываться, я дам ему шанс. Оба ненадолго замолчали, мать, ласково потрепав его по волосам, подтолкнула к кровати: – Тебе пора спать. – Я уже не маленький, – обиделся Драко. – Лучше расскажи мне что–нибудь о Хогвартсе. Беллатриса улыбнулась и присела на кресло рядом с кроватью. – Помнишь, я рассказывала о Хогвартс–экспрессе? Так вот есть такая легенда, что он улыбается ученикам, но не всем, а только тем, кто отмечен самой судьбой. Драко скептически рассмеялся – в сказки он уже давно не верил: – И вам с папой он улыбнулся? – Нет, Люциусу – нет, а вот… – Беллатриса сделала многозначительную паузу, – я была удостоена этой чести. Клянусь родом Блэков, именно так и было! Перед первым курсом... Драко, широко раскрыв глаза, слушал её историю, не зная верить той или нет. С одной стороны, это не похоже на правду, но ведь мать еще никогда ему не лгала. И Драко тут же решил лично проверить её рассказ… 1 сентября 1991 года. Он улыбался! Хогвартс-экспресс ему улыбался!!! Сердце Драко замерло на несколько секунд, кажется, он даже дышать перестал, пока стоял, уставившись прямо в «рожицу» смеющегося паровоза Хогвартс-экспресса. Мантикора его раздери, но, кажется, рассказ матери – правда!.. Драко тоже подмигнул паровозу, но тот уже замер, снова превратившись в обычную железяку. Однако теперь Драко видел, что впереди, на «морде» паровоза видны словно нарисованные глаза, нос и большой рот. Драко ликовал: все – правда, а значит, он отмечен судьбой. Ведь Хогвартс-экспресс не улыбается всем подряд! Нужно обязательно рассказать родителям. Драко тут же вспомнил, что нарочно отстал от них, чтобы в одиночку посмотреть на паровоз. Впрочем, отцу он ничего не скажет, тот вряд ли поймет его чувства, а вот мама… Резко повернувшись, Драко остановился, едва не налетев на чью-то переполненную тележку. Но вот та встала, только наехав ему на ногу. Боль мгновенно пронзила все тело, заставив Драко взвыть. – Простите, я нечаянно, – извинился кто-то, при этом дергая тележку так, что она всей своей тяжестью заелозила туда-сюда по правой ноге Драко. – Да отодвинь ты эту чертову тележку, кретин! – не сдерживая больше гнева, заорал Драко и, собрав все силы, отпихнул тележку вместе со всем содержимым. Ярость придала ему силы и чемоданы с сундуками разлетелись по платформе, а Драко оказался лицом к лицу с голубоглазым ровесником, черные волосы которого торчали в разные стороны. – И… Извини, я не видел тебя, – еще раз извинился тот и жалко улыбнулся, явно ожидая ответной вежливости. Но Драко не собирался церемониться с этим «слепцом»: – Не… не извиню! Смотреть куда идешь, не пробовал? – издевательски поинтересовался он. Улыбка с лица мальчишки исчезла мгновенно. Отвернувшись, он начал собирать вещи. Но разозленный Драко не собирался так легко его «отпускать», мысленно придумывая заклятия, которыми он сейчас накажет наглеца: – Эй, ты! Мы с тобой еще не договорили… – Драко!.. Куда же ты пропал? Появление мамы мгновенно остудило ярость Драко. Черт, где же его хвалебное владение собой? Какой-то придурок едва не заставил его колдовать на глазах у половины школы… – Извини, мама. Да тут на меня… наехали, – он делано усмехнулся, с трудом сдержав стон. Боль в стопе никак не проходила. – И даже не извинились! Мать вздрогнула, на мгновение крепко сжав его ладонь. Драко, решив, что она волнуется за него, успокаивающе улыбнулся, но та смотрела только на этого мальчишку. И смотрела так, словно тот был привидением. И только теперь Драко понял кто именно перед ним. – Гарри, что тут происходит? – высокий мужчина перевернул тележку и, поставив на неё один из разбросанных чемоданов, повернулся к ним. – Ага, знакомые лица! Здравствуй, Беллс! – Не называй меня так, Блэк. Для тебя я только миссис Малфой. Кстати, вижу, как «хорошо» ты воспитал сына Нарциссы: он такой же хам, каким всегда был ты. «Молодец, мам! Так этому предателю рода и надо!» – У меня на этот счет другое мнение. А это, я так понимаю, Драко? Ну, здравствуй, племянничек! – Сириус встретился с ним взглядом. Драко в ответ презрительно скривился: – Пойдем отсюда, мама. Тут слишком плохо пахнет, – подхватив мать под руку, а на самом деле опираясь на неё, словно на костыль, Драко поспешил скрыться от взглядов нежеланных родственников. И только укрывшись за колонной, позволил себе «потерять лицо». Мать тут же присела перед ним на корточки и осторожно обследовала ногу: – Похоже на сильный ушиб. Сейчас я тебе боль сниму, а к вечеру пришлю в Хогвартс мазь от ушибов. Если завтра опухоль или боль не спадут, то утром иди к миссис Помфри, это школьная целительница. – Да, – Драко повеселел, едва боль стихла. – Мама, ОН мне улыбнулся! Та нахмурилась, удивившись: – Кто, Поттер? – Да нет же, мам! Хогвартс-экспресс мне улыбнулся! – Драко едва сдерживал свое ликование. – Я тебе не поверил, а он взял и улыбнулся мне! – Мерлин, какой же ты у меня все-таки еще ребенок! – мама устало рассмеялась, ласково привлекая его к себе. Она не часто баловала его ласками, поэтому Драко замер, наслаждаясь минутами настоящей близости с ней. Несколько минут они стояли молча, а потом Драко, поймав насмешливый взгляд какого-то старшекурсника, мягко высвободился из объятий матери: – Пошли, мам, а то я опоздаю… Сама поездка в поезде прошла без особых происшествий, вместе с Крэббом и Гойлом они развлекались болтовней о квиддиче. На подступах к Хогвартсу Драко отдал должное устроенной иллюминации. Действительно выглядит весьма впечатляюще, но ничего особенного: они видел и получше... Разумеется, шляпа мгновенно отправила его на Слизерин. Гордо вскинув голову, Драко прошествовал к заветному столу. С краю было еще полно свободного места. Оставалось терпеливо ждать, пока распределят остальных. И тут рядом на стул упала тень. Драко невольно вздрогнул, но тут же взял себя в руки: – Добрый вечер, сэр! Кровавый Барон хмуро кивнул. Выглядел призрак на взгляд Драко ужасно неряшливо, кровавые пятна, хоть и серебристые, мгновенно отбили ему весь аппетит. Но показывать этого не стоило: – Мои родители передают вам свое почтение, и дедушка тоже, – добавил он по инерции. Абрахас никогда не упоминал о призраке и уж тем более не просил ничего тому передавать, но зато часто повторял: «Изобилие не беда, а уж лести много не бывает». – Ложь без цели глупа, – неожиданно ответил Кровавый Барон. – А ваша бабушка ничего не просила мне передать, юный Малфой? Голос у него оказался противно-скрипучий. Драко на пару мгновений растерялся, но не зря же он прошел дипломатическую «школу Малфоев». Рассмеявшись как можно искреннее, он доверительно прошептал: – Нет, но вот мама предупредила, что вы очень умный и поэтому на лесть не поддадитесь. Она действительно ценит вас, и просила меня, чтобы я оказывал вам исключительно почтение. И по возможности подружился с вами. – О, ваша мама! Незаурядная умница и красавица! Ведьмы с такой силой духа очень редко встречаются в нашей жизни. А вот вы лично, что обо мне думаете? – неожиданно закончил он. – Я? – переспросил Драко, тяня время. Ему это было нужно, чтобы собраться с мыслями. – Я думаю также как мама, но при этом считаю, что это вряд ли случится. Я сам еще слишком маленький и предсказуемый, чтобы стать другом такого необычного… волшебника. Слово «Призрак» Драко решил не произносить. – Вы далеко пойдете, юный Драко, – усмехнулся тот. – Если правильный выбор сделаете. Как вы думаете, куда он попадет? – поинтересовался он, кивая головой на Поттера как раз подходившего к Шляпе. Эти неожиданные переходы с одной темы на другую немного раздражали, но Малфой ответил почти мгновенно: – Конечно, Гриффиндор. Благородные герои всегда идут именно туда, – Драко не удержался от сарказма. – А кто идет на Слизерин? – призрака явно забавлял их разговор. – Сюда идут… живые, те, кто не боится остаться в живых любой ценой! – Драко смотрел Барону прямо в глаза. Этому его тоже научила мать: «Никогда и никому не бойся смотреть в глаза, пусть тебя боятся и уважают!» И Драко выиграл, Барон первым отвел взгляд, переведя его на Распределяющую шляпу. Больше они не разговаривали, да и Драко вообще не удалось ни с кем поговорить. Присутствие Барона отпугнуло остальных, все вновь выбранные слизеринцы расселись по другим местам, трусливо игнорируя пустые места рядом с призраком и Драко. Пир был еще в самом разгаре, когда Драко пришла в голову одна восхитительная идея. Пользуясь тем, что рядом никого не было, кроме не обращающего на него внимания призрака, Малфой буквально сбежал из Большого зала. Едва не заблудившись, Драко оказался перед нужной стеной. Тут и возникла заминка: пароля-то он не знал. – Помочь, юный Малфой? Скрипучий голос призрака его раздражал, но Драко кивнул – другого варианта не было, если остальные войдут в спальни вместе с ним, то точно ничего не получится. – Спальни первокурсников по правому коридору, – милостиво пояснил Барон. Он явно ожидал какой-нибудь каверзы от Драко. И тот его не разочаровал… *** – Спальни мальчиков в правом коридоре, девочки налево. Не толпимся, ориентируемся по надписям у дверей. Все ваши вещи уже в нужных спальнях. Драко стоял у приоткрытой двери своей спальни и прислушивался к словам старосты. Страшно ему не было, но еще никогда в жизни он не был так возбужден. Если он все предусмотрел, то его ждет удача и немалая. Послышались громкие голоса других учеников, Драко прикрыл дверь. Вот сейчас… Он почти наяву представил себе, что происходит в соседней спальне, куда как раз вошли Гойл, Крэбб и другие первокурсники: «Немного тесно, ребята, но придется потерпеть!..» Еще бы им не было тесно, Драко нервно хихикнул: он лично перенес туда из этой спальни вещи Крэбба и Гойла, и заставил домовиков перенести туда их же кровати. Это было не слишком сложно: шантаж дело грязное, но жутко полезное. Да и спальни здесь просторные, пять человек запросто разместятся. Крестный рассказывал, что обычно количество свободных спален просто делят на количество новых учеников. Вот и сейчас: шестерых мальчиков распределили на две свободные спальни. А Драко просто представил, что их на самом деле десять: пятеро – там, пятеро – здесь. Кто осмелиться сказать, что он – Драко Малфой – не стоит пятерых? Или четверых? Впрочем, это неважно. Главное, чтобы те пятеро остались жить там. Насчет Крэбба и Гойла у Драко не было ни малейшего сомнения: те против Малфоев никогда не пойдут. Теодор Нотт с детства был слабаком, проблемы могли создать Блейз Забини и этот новенький. Как его там зовут? Что-то маггловское. Впрочем, магглы редко оказывались сразу забияками-драчунами: необычный мир заставлял их бояться неизведанного, да и без поддержки и нужных знаний они поначалу были весьма покорными. Что Драко сейчас и было нужно. И вот стукнула соседняя дверь… звук шагов в его сторону… Драко метнулся к кровати и принял безмятежный вид. Это оказался Винсент Крэбб. Он застыл на пороге, явно растерявшись. – Как ужин, Винс? Понравился десерт? – заботливо осведомился Драко, скрывая довольную ухмылку. – Ниче… так, – промямлил тот, продолжая нерешительно топтаться на месте. Драко отлично понимал, что тот хочет спросить, но помогать приятелю не собирался. Это же было ни в его интересах. А еще ему было жутко интересно, как поведут себя первокурсники. А вдруг во всегда покорных Винсе или Грегори проснется независимость? Но нет, бессмысленно потоптавшись, Винсент отправился обратно, так и не решившись ничего ему высказать. Из соседней спальни тут же послышался шум и возбужденные голоса. И в его спальню ввалились уже все пятеро. «Вот болтун», – беззлобно подумал Драко. Но это было ему даже на руку, рано или поздно они все равно бы узнали. Пусть лучше сейчас все решится. – А ты хорошо здесь расположился, Малфой! – присвистнул сквозь зубы Забини. – Да, тут довольно мило. Крестный хотел из этой спальни сделать склад, но я упросил его поселить меня одного здесь, там в… нашей спальне немного тесно. А я к тому же жутко храплю и даже пинаюсь… во сне, – Драко мило улыбнулся и замолчал, ожидая возражений. Он наблюдал за однокурсниками. Новенький исчез из спальни первым, Драко даже не успел его толком рассмотреть. Теодор Нотт почти прятался за Забини, трусливо избегая смотреть Драко в глаза. Тому стало смешно: ну нельзя же столько лет бояться его из-за дурацкой детской выходки. Когда-то давно лет пять назад на чьем-то дне рождении Малфой подсунул Нотту змею, точнее, маленькую почти неядовитую змейку. Как же Теодор орал!.. Только заступничество отца, указавшего на безобидность несчастной змеи, спасло Драко от разъяренной мамаши Нотта. Конфликт уладили, но с тех пор Нотт боялся его как огня. Крэбб и Гойл стояли молча, являя собой просто образец христианской покорности, в глаза ему они не смотрели. Но с ними все уже и так было ясно. Блейз Забини, скрестив руки на груди, насмешливо оглядывал спальню. Этого слишком высокого для своего возраста темнокожего мальчика Драко не то чтобы опасался, он просто не знал чего от того ждать. Эпизод со змеей был опробован и на нем – что поделать, маленьким Драко не отличался оригинальностью, а змеи шли к нему легко, слушаясь его словно зачарованные – но Блейз неожиданно споро разделался с посланным к нему ужиком, а позже Драко обнаружил в своих подарках семейку больших и маленьких пауков. Видимо в отместку за ужа. Потом мамочка Блейза в очередной раз выскочила замуж и увезла сына во Францию, больше они на детских праздниках не встречались. Драко с нетерпением ожидал сопротивления именно от него. Только себе самому он признавался, что не хотел бы жить совсем один в спальне. Преимущества в этом, конечно, есть, но ведь скучно, особенно если вспомнить рассказы родителей о школьных годах. Так что эту небольшую забаву Драко придумал, чтобы ему в соседи достались самые смелые или сообразительные. И главное, способные ему противостоять. Но нет, Блейз, коротко хмыкнув, первым покинул его спальню, не проронив больше ни слова. С ним ушел Нотт, а затем и Крэбб с Гойлом. Проводив их взглядом, Драко почувствовал себя обманутым. А как же протест? Не то, чтобы он добивался драки, но и такой легкой победы не ожидал. Вздохнув, Драко решил не отчаиваться: отдельная спальня – это звучит гордо! Особенно на Слизерине. Взяв большое полотенце, Драко отправился принять перед сном теплый душ. Осознав, что у него теперь не только отдельная спальня, но и туалет с душем снова делить ни с кем не придется, Драко окончательно пришел в прекрасное расположение духа. Но по возвращению в спальню его ждал небольшой, точнее, большой сюрприз. На свободной половине комнаты стояла кровать, точь-в-точь как у него, даже цвет постельного белья совпадал, на которой с удобством расположился новенький. – Эй, ты чего здесь делаешь? Это же моя спальня! – возмутился Драко. – Разве в Хогвартсе существуют личные спальни для студентов? – вполне искренне удивился тот. – Если я ошибся, то предлагаю пригласить сюда нашего декана и разобраться. «Только крестного здесь не хватало!» Впрочем, Драко и без того знал, что не прав и декан Слизерина вынужден будет встать на сторону этого новенького. Он откровенно разглядывал его: тот был худым и черноволосым, с правильными чертами лица, но при этом в маггловских черных очках. Драко припомнил, что он не снимал их даже при распределении в Большом зале. – Интересно, это у магглов мода такая – не представляться и очки никогда не снимать? Мальчишка ухмыльнулся, снимая очки: – Меня зовут Александр Стронг! Драко невольно опешил, впервые разглядев его глаза. Это были самые необычные глаза на свете. На первый взгляд казалось, что у Александра на глазах два больших бельма. Это выглядело страшно, стало понятно, почему он не снимает черные очки. Но Драко был упрям, вид уродства его никогда не пугал, поэтому он продолжал внимательно разглядывать эти необычные глаза. Это вовсе не было бельмом, белки все-таки отличались от зрачков, те были чуть-чуть серее. – И что у тебя с глазами? Неудачное заклятие? Драко был уверен, что взгляд Алекса дрогнул, он явно ожидал, что Малфой испугается вслух, не заразная ли это болезнь. И следующие его слова это подтвердили: – Это вообще–то заразно, так что отдельная спальня скорее мне положена. – Ха! – фыркнул Драко. – Рассказывай эту сказку девчонкам. В Хогвартс тебя и на порог бы не пустили с заразными болячками, не говоря уже о том, что целители такие маггловские гадости лечат на раз-два. Так что это было за заклинание? – Не помню, – пробурчал Алекс, явно не желая ничего рассказывать. – Ну как хочешь, – великодушно согласился с ним Драко. Развалившись на кровати, он внимательно наблюдал за соседом. Это было не слишком воспитано, но Драко было все равно, пусть это мальчишка смущается или злиться. В конце концов, его сюда никто не звал. Но Александра, к вящему разочарованию Драко, ни мало не смущало это пристальное внимание. Он продолжал листать учебник по защите, делая какие-то пометки карандашом прямо на страницах. Через десять минут такого молчания Драко потерял к нему интерес и принялся копаться в своем сундуке. Тем временем Александр, подхватив старое полотенце, отправился в ванную. Едва за ним захлопнулась дверь, как Драко, прислушиваясь к звукам в ванной, начал осторожно двигаться в сторону единственного сундука неожиданного соседа. И наткнулся на незримую стену. Безмолвно выругавшись, он вернулся к своей кровати. Да, послало ему провидение соседа! Защитное заклинание вроде этих проходят не раньше, чем на третьем курсе. Драко тоже мог бы наложить подобное, но вот снять такое чужое он бы вряд ли сумел. Уперев взгляд в кровать соседа, Драко сосредоточено раздумывал. Ясно же было только одно: спускать такую наглость этому магглу нельзя. Он должен понять, что с Малфоями так не поступают. И другие тоже… И тут Драко заметил одну странность: на спинке соседской кровати мелкие трещины образовали странный узор, больше похожий на инициалы «М.С.». Кто такой этот М.С. Драко не интересовало, но на его собственной кровати были такие инициалы и тоже в сети мелких трещинок. Не слышно ступая, Драко исчез за дверью, через пару минут он уже вернулся. Все точно, сосед вовсе не переносил кровать из соседней спальни, он просто «размножил» кровать самого Драко, причем вместе с бельем и подушками. Усмехнувшись, Драко уже потянулся за волшебной палочкой, но вовремя остановился. Это не интересно, Стронг тут же увидит, что кровати нет, и придумает что-то еще. Куда лучше будет произнести заклинание ночью, когда сосед будет спать. Драко с наслаждением растянулся на постели, но пришлось снова встать, рядом на тумбочке все еще стояла баночка с исцеляющим кремом, присланным матерью. Спрятав крем в свой сундучок с травами и ингредиентами, Драко вновь устроился на кровати. Нужно было отдохнуть, ночка могла оказаться веселой… Это действительно было весело. Едва Драко прошептал: «Фините инкантатем», как кровать соседа окуталась легким голубым светом и… исчезла. Послышался глухой стук. Драко пытался затолкать себе в рот край пододеяльника, чтобы не выдать смеха, но все же не удержался и громко расхохотался. Свет ночника осветил спальню: Александр сидел на голом полу и вид у него был преглупый. – Стронг, тебя не учили, что размножающее заклятие имеет обыкновение заканчиваться, причем в самый неожиданный момент? Тот так зло засверкал белками своих необычных глаз, что Драко сжал в руке волшебную палочку, на всякий случай. Но сосед смолчал, а Малфой не удержался от язвительного совета: – В соседней спальне есть прекрасная кровать с бельем и подушками. Александр смерил его тяжелым взглядом и направился… к своему сундуку. Достав зимнюю мантию, он, расстелив ту прямо на полу, устроился на ней, накрывшись еще одной. Свет он погасил все также молча. Разочарованный его реакцией Драко только скривился, ему ужасно захотелось вывести из себя этого странного маггла. Ну, ничего, учебный год еще только начинается. Уснул Драко не скоро, почти всю ночь прождав нападения, но сосед преспокойно спал и даже ни разу не пошевелился. Под утро Драко все же забылся тяжелым сном, да так, что едва не проспал завтрак… А за заботами и уроками Драко и думать забыл о соседе, его больше интересовало другое. Впрочем, защитные заклятия на кровать и свои сундуки он утром все же наложил. А то мало ли… Но когда после ужина Драко переступил порог спальни, все казалось в полном порядке. Алекс сидел на кровати, ему уже поставили другую взамен исчезнувшей. Не скрывая довольной усмешки, Драко отправился в ванную и только, выйдя оттуда, благоразумно снял защиту с кровати и вещей. Александр же только улыбнулся, наблюдая за ним. Послав ему ответную улыбку, Драко запрыгнул на свою кровать… и почувствовал, как та буквально разваливается под ним. Мгновенно вскочив, Драко с изумлением наблюдал, как днище кровати осело на пол, а спинки сложились над ним домиком. Драко схватился за одну из спинок, та в его руках развалилась в труху, и вторая тоже. – Ай-яй! Неужели здесь не обрабатывают мебель от жуков-древоточцев? – Не болтай глупостей, – разозлился Драко. – Здесь нет никаких жуков-дерво… как их там? В Хогвартсе нет никаких маггловских насекомых, они здесь просто не выживают. – Тебе, конечно, лучше знать, – покорно согласился с ним Александр. – Но тогда как же твоя кровать? По-моему, она лучшее доказательство того, что жуки-древоточцы все же здесь существуют. Он вернулся на свою кровать. Драко хотелось взвыть, разбить что-нибудь и избить кого-нибудь, желательно конечно противного соседа. Но, увы… Этот сукин сын все правильно рассчитал, если Малфой сейчас затеет драку, то виноват будет именно он. Драко немедленно необходимо успокоиться, иначе «прощай, Хогвартс»… – В соседней спальне все еще есть свободная кровать, – услышал он за спиной. Драко, игнорируя соседа, решил последовать любимому совету деда: посмотреть на ситуацию со стороны и… расхохотался: «Жуки-деревоеды!.. Надо же такое придумать!» – Спасибо, обойдусь нашей, – взмахнув палочкой, Драко тихо прошептал. – Эванеско! Куча мусора, бывшая его кроватью исчезла вместе с бельем и подушками. Ночь Драко провел на своих мантиях, расстеленных на полу. К утру у него заболело все тело: еще никогда он спал на голом полу. Но зато беспрестанно ворочаясь, он с успехом продумал новую месть для Стронга… Всю следующую неделю можно было назвать «Неделей пропавших кроватей». Каждую ночь кто-нибудь из них двоих проводил на полу. Почему они не пожаловались преподавателям или декану? За Стронга Драко не отвечал, а вот за себя… Еще когда его кровать исчезла в первый раз, он, после бессонной ночи на полу пожаловался своим приятелям Крэббу и Гойлу. Так вот на их лицах – тупых и полусонных – он прочитал… удовлетворение. Такое же тупое и полусонное. Позорно струсив и не став отстаивать свои права, приятели – друзьями он их больше не называл – тем не менее даже не дали себе труда скрыть свое удовлетворение от той дурацкой ситуацией, в которую угодил Малфой. И уж тем более не стремились хоть как-то ему помочь или приободрить. Возможно, они были правы, и Драко это заслужил, но смотреть на все с их точки зрения он не хотел. Толку от таких трусов все равно немного, да и Драко им гораздо нужнее, чем они ему. Так что рано или поздно они сами к нему прибегут. И из-за них же Драко не стал никому больше жаловаться или рассказывать. Тем более родителям или декану. Пожаловаться – значило бы расписаться в собственной беспомощности, а этого Малфой не мог себе позволить. Ему оставалось только надеяться, что Стронг не выдержит первым и нажалуется декану или директору. Но тот упорно молчал. А кровати продолжали исчезать каждую ночь… Потом Драко испробовал на Стронге свой коронный трюк – притащил в спальню змею. Пришлось даже специально пойти за ней в Запретный лес. Но, увы, Стронг свернул той шею, едва несчастная змея подползла к его кровати. Откровенно говоря, Драко был искренне потрясен этим поступком. Вот так хладнокровно и без магии на его глазах еще никто со змеями не обращался. Сам Драко змей не боялся, ибо был змееустом. Мама как-то поведала, что это наследие Блэков. Дома они решили никому об этом не рассказывать: слишком уж неоднозначное отношение к ним было у людей. Да и отец считал, что полезнее будет не хвастаться зря этим редким талантом. В начале второй учебной недели, Драко отпросился с урока по истории магии. Была его очередь «убирать» кровать. Уже в спальне, с трудом сняв защитные заклинания Стронга, Драко вдруг остановился. Пора прекратить этот «детский сад»! Ясно же, что ни один из них не отступит. А Стронг упрям не меньше его самого. Так нужно ли напрягаться, тем более зря? Усмехнувшись, Драко оставил кровать соседа в покое и отправился на обед. Но в гостиной его остановил призрак. Он висел над диваном, создавая ощущение, что сидит на нем. – Мистер Малфой, вы приняли правильное решение! Давно пора было прекратить развлекать весь факультет. – Вы это о чем? – нахмурился Драко. А сам уже все понял. Он-то считал, что никто ни о чем не подозревает, но ведь к ним в спальню каждое утро заходили другие слизеринцы: кто якобы по ошибке, а кто вроде и по делу. Теперь ясно, какой «ветер» их всех приносил. – Да, да, старшекурсники даже ставки делают, что именно вы устроите в следующий раз, – Барон укоризненно закачал серебристой головой. – Я все ждал, когда же в вас проснется знаменитое малфоевское благоразумие. – А другие… тоже в курсе? – сквозь зубы поинтересовался Драко, припоминая дурацкую ухмылку рыжего Уизли. – Разумеется, нет. Вы же знаете – негласный кодекс Слизерина этого не позволяет. – Отлично. И спасибо за информацию, – Драко мысленно поставил Крэббу и Гойлу очередной минус, ведь могли бы и предупредить его, маленькие сволочи. Так нет, они явно потешались над ним вместе со всем Слизерином. В Большой зал Драко вошел с самым невозмутимым видом. Обычно он сидел между Крэббом и Гойлом, Стронг же занимал место почти на самом краю слизеринского стола. Рядом с ним почти всегда было свободно – его избегали, даже требовали отчисления из школы. Профессор Уэсингтон, декан Слизерина, собрав всех в гостиной, был вынужден объявить во всеуслышание, что никакой заразной болезни у Стронга нет. Но отношения к тому это все равно не улучшило: его по-прежнему боялись, избегая физических соприкосновений. Драко впервые задумался, что возможно Стронг не так просто оказался тогда в его спальне. Этот вариант явно понравился остальным первокурсникам. Во всяком случае, те выглядели довольными: Нотт уже подружился с Забини, а Крэбб и так всегда был неразлучен с Гойлом. Драко решительно направился к Стронгу и уселся рядом. – Привет, Александр. Дашь последнюю лекцию по истории переписать, мне нужно было кое-что сделать? Остальные слизеринцы удивленно затихли, настороженно наблюдая за ними. – Без проблем, – усмехнулся тот. Выражение его лица осталось бесстрастным, а выражение глаз успешно пряталось за очками. Драко наложил себе тушеной говядины, попутно улыбнувшись пристально смотревшей на него Панси. – Кстати, Малфой, друзья зовут меня Алексом. Драко поднял голову и, глядя прямо в черные очки соседа, широко улыбнулся: – Можешь называть меня Драко. Кстати, не помнишь, что у нас после обеда? – Полеты у нас сегодня, вместе со всеми первокурсниками. Драко присвистнул: – Тогда придется обойтись без десерта. – Почему это? – удивился Алекс. Он как раз начал накладывать себе большой кусок пирога с почками. – Потому что с полным желудком летать не рекомендуется. Так что не очень-то увлекайся, – назидательно пояснил Драко. Но Алекс только отмахнулся, мол, не будь занудой. Драко же, пожав плечами, с удовольствием понаблюдал, как Крэбб и Гойл набивают себя сладкими десертами. Сам он ограничился только тарелкой говядины. Уже через час Драко злорадно наблюдал, как искажаются лица объевшихся однокурсников. Сам он чувствовал себя легко и уверенно. И старался не обращать внимания на заявление мадам Трюк, что он неправильно держит метлу. – Я же летаю, вот если упаду, тогда и будете ругаться, – Драко из всех сил пытался оставаться вежливым. Не хватало еще баллы из-за этой грымзы терять. И конечно же он не свалился, продолжая уверенно держаться на парившей в воздухе метле. Мадам Трюк, недовольно сверкая глазами, переключила свое внимание на настоящих неумех, вроде увальня Долгопупса. Тот – настоящий позор чистокровных! – не умел ни только летать, но и даже толком колдовать. На уроках Драко с удовольствием натравливал на него Крэбба и Гойла, благо тем самим это жутко нравилось. Видимо, издеваясь над более неумелым, они чувствовали себя героями, хотя сами умом и способностями совсем не блистали. Когда Невилла унесли в магпункт, у Драко возникло настоящее искушение похвастаться перед всеми, как он отлично летает. И тут на земле что-то блеснуло – дурацкая напоминалка Долгопупса. Зажав ту в руке, Драко раздумывал, чтобы с ней такого сотворить. И конечно же в дело вмешался вездесущий Поттер с Уизли за компанию. Попроси они нормальным тоном, Драко не стал бы ссориться, но он терпеть не мог, когда ему приказывали, и тем более, когда это пытался делать рыжий придурок... Уже в воздухе, глядя на самодовольное лицо Уизли, Драко понял, что сглупил, поддавшись на его «слабо». А ведь отец специально обучал его сдерживать эмоции и не поддаваться на провокации, но все же блэковские гены давали о себе знать. А впрочем, Поттер же тоже Блэк!.. – Эй, Поттер! У тебя ведь не хватит смелости отобрать её у меня здесь в воздухе! – издевательски поинтересовался он, совершая круг прямо над головой Гарри. И с удовольствием понаблюдал, каким дьявольским огнем загорелись глаза кузена. Через пару секунд они уже висели в воздухе друг напротив друга. – Гарри, немедленно спускайся! Зря Грейнджер так уверенно приказывает, с Поттером нужно действовать по-другому, Драко уже это понимал, попутно раздумывая, как избавиться от противного кузена. Это будет даже забавно. Медленно, но уверенно он поднимал свою метлу вверх, никто не должен слышать, что именно он скажет Поттеру. Потом его не должны обвинить в провокации. – Что, Поттер, устроим маленькое соревнование? Свой квиддич? Гарри, не отрывая от него настороженного взгляда, согласно кивнул. Драко изо всех сил метнул шарик вправо и... поймал его первым, с легкостью опередив удивленного Поттера. – Несправедливо! – Поттер, обиженно дыша, повис рядом с ним. – Ты-то знал, куда полетит шар! – Ты прав! – коварно согласился с ним Драко. – Теперь я дам шанс и тебе. Драко завертелся в воздухе на одном месте – это был высший класс полета, жаль отец его не видит – и изо всех сил запустил шарик… в сторону замка. А потом с легким злорадством наблюдал, как Поттер на огромной скорости несется прямо на каменную стену. Дело почти сделано… Драко быстро вернулся на землю, с удовольствием продолжая наблюдать за Поттером. «Не убьется – так хоть покалечится!» – самодовольно заключил он. К нему неслись явно разъяренные гриффиндорцы во главе с Уизли. Но Драко смотрел только на кузена. А Поттер стремительно приближался к каменной стене… и раз – Драко разочаровано выдохнул – успешно ушел от столкновения, при этом все же поймав пресловутый шарик. – Скажи спасибо, что Гарри жив, а то я бы тебя… – многозначительно вякнул Уизли и побежал в сторону приземляющегося друга. Драко и ответить не успел на подобное нахальство. А тут – вот радость – во дворе появилась Макгонагалл и поманила к себе Поттера. «Если Поттер покинет Хогвартс, то результат все равно можно будет считать успешным. Хотя летает он здорово!» – с легкой завистью решил Драко. Он признавал, что такой кульбит в воздухе сам если бы и выполнил, то с огромным трудом. *** Увы, уже за ужином Драко убедился в несправедливости жизни. Вместо того чтобы отчислить Поттера, Макгонагалл назначила его ловцом в гриффиндорскую команду по квиддичу. И теперь Уизли, не скрывая удовольствия, рассказывал всем желающим об этом… – Только в Гриффиндоре вместо наказания награждают! Хотя ваш декан всегда справедлив только к своим… – Драко презрительно скривился. – Заткнись, Малфой! – Поттера явно задело несправедливое высказывание о Макгонагалл. – Сам заткнись, Поттер! Ты такой смелый только потому, что уверен в своей безнаказанности, – Драко смерил кузена презрительным взглядом. – А чего ты стоишь наедине, без этой толпы лизоблюдов? – он кивнул на стол гриффиндорцев. – Хочешь проверить лично: чего я стою, Малфой? – Поттер явно едва сдерживал ярость. – Как насчет дуэли? – Сегодня в полночь в комнате наград. Я буду со… – Драко поймал одобрительный взгляд Алекса. – Стронгом! – Мы придем! – ответил за Поттера рыжий. Драко и его с удовольствием вызвал бы, но не всё сразу... *** Уже позже, принимая душ, он продолжал раздумывать. Самым лучшим вариантом, конечно, было «сдать» Поттера и Уизли Филчу. Но тогда он никогда не узнает чего Поттер стоит на самом деле. На уроках тот особых талантов не проявлял, хотя учился хорошо и на первый взгляд легко. – Так ты пойдешь? – в спальне Алекс встретил его вопросом. – Думаю еще, – неопределенно ответил Драко. – А ты бы на моем месте пошел? – Зависит от конечной цели, – усмехнулся тот. – Если ты хочешь «убрать» Поттера из школы, то лучше, оповестив Филча, остаться здесь. А вот если ты хочешь проверить себя… – он многозначительно умолк. Драко немного удивился сходству их мыслей, но и обрадовался. Значит, он не одинок в своих размышлениях, но ответа прямого он так и не получил. Впрочем, ответ Алекса ничего не менял: это ведь Драко придется сражаться с Поттером. И тут ему в голову пришла дурацкая идея: Поттер сейчас «сдает» его своему декану, потому что это самый легкий способ избавиться от него, Малфоя. Драко невесело рассмеялся: как ни странно, но такой подлый поступок понравился бы ему больше, чем их честная дуэль. Он бы тогда был точно уверен, что поступает правильно, игнорируя просьбу матери насчет дружбы с Поттером. Пока же тот вел себя безупречно, четко соблюдая неписанный кодекс чистокровных, за исключением, конечно, дружбы с Уизли. Даже там на перроне Кинг-Кросса Поттер не позволил себе сорваться, хотя разозленный Драко его и провоцировал. Решение пришло само собой: – Мы пойдем!.. Поттер явился не один, кроме Уизли, еще пришла Грейнджер. Эта выскочка достаточно раздражала Драко и на уроках. И насколько Драко помнил, она явно раздражала и самого Поттера. – Без подмоги не обойдешься, Поттер? – съехидничал Драко, не удержавшись от возможности позлить соперника. – А мы уже решили, что это ты струсил, Малфой! – парировал Уизли. Драко скривился, но твердо решил не обращать внимания на это рыжее недоумение природы. – Приступим? Пока секунданты «проверяли» палочки соперников, Драко поймал взгляд Грейнджер. Той явно хотелось что-то сказать, но она благоразумно сдержалась… – Петрификус Тоталус! Гарри с легкостью отбил его первое заклинание. Впрочем, Драко уже понимал, что быстрой победы не будет. И от следующего «Отключись» Гарри увернулся. А потом уже и самому Драко пришлось защищаться от «Остолбеней»… Уже двадцать минут обоим стало ясно, что знания их примерно равны. Драко начал выискивать в памяти какое-нибудь редкое, но противное по результату, заклятие, которое Поттер вряд ли сумеет отразить. Как вдруг из угла, где благоразумно прятались их секунданты, послышались сначала хрип, а потом и вопли рыжего: – Гарри, он её душит! Гарри, помоги Гермионе. Разумеется, благородный Поттер, забыв о дуэли, кинулся к друзьям. С сожалением оглядев его беззащитную спину, Малфой подошел ближе. Никто Грейнджер не душил, наоборот, это рыжий душил Алекса. И, кажется, вполне успешно, во всяком случае, тот хрипел не хуже Грейнджер. А Уизли продолжал орать, словно его самого убивали: – Гарри, помоги Гермионе, этот гад её душит! А та и правда выглядела ужасно: лицо ярко-красное. К тому же Гермиона беспрерывно хрипела, явно пытаясь что-то сказать, но кроме хрипов ничего не было понятно. Пока Поттер растеряно пялился на Грейнджер, стараясь понять, что же делать, Драко уже начал действовать. Отпихнув бесполезного Поттера в сторону, он приставил палочку ко рту Грейнджер: – Анапнео! Оттуда тут же вылетело что-то блестящее и круглое, и упало на пол, покатившись еще немного. Обычная золотая монетка. И зачем только Грейнджер засунула её в рот?.. Та все еще стояла красная, как помидор, тяжело дыша, а Драко уже повернулся к сцепившимся на полу секундантам. Следующее заклинание и Уизли покорно выпустил свою жертву из рук. Драко, отпихнув рыжего в сторону, помог Алексу подняться на ноги: – Уизли, тебе лечиться нужно, рыжий параноик. – Я видел… – начал было упрямый Рон, но тут же осекся, увидев на полу золотую монетку. Он явно её узнал, потому что лицо его начало стремительно приобретать ярко–красный оттенок. – Гермиона, ты…ты… я же пошутил… – залепетал он, растеряно глядя на неё. Грейнджер посылала ему в ответ яростные взгляды, говорить, к счастью для Уизли, она еще пока не могла. Драко внимательно наблюдал за ними. И тут его дернул за локоть Поттер, привлекая внимание к себе: – Предлагаю считать дуэль оконченной. – И кто победил? – нехотя отведя взгляд от рыжего, лениво поинтересовался Малфой. Поттер, явно смутившись, ответил не сразу: – Ты можешь считать себя победителем! Но Рон, услышав эту фразу, подскочил с пола и кинулся к Поттеру: – Гарри, ты сдурел что ли? – Помолчи, Рон! – тихо процедил тот. С удивлением Драко понял, что Поттер сильно зол на своего секунданта. Причина явно крылась в злополучной монетке. «Вот она благородная натура настоящего гриффиндорца!» – мысленно скривился Драко. – «И даже победу врагу отдать готов за спасение своей подружки». Драко почти не задумывался, такая номинальная победа была ему не интересна. Да и к тому же рыжий все равно не удержится и всем разболтает о «благородстве» Поттера. – Согласен на ничью! – Малфой усмехнулся, глядя в ошеломленное его решением лицо Уизли. От него-то благородства точно никто не ждал. Потянув за собой Алекса, Драко, не прощаясь, направился к выходу. И тут его окликнули: – Малфой! Драко приостановился, ожидая. – Ма… Драко, спасибо тебе за Гермиону! Драко медленно повернулся: Поттер стоял посредине зала и дружески улыбался, протягивая ему правую руку…