Око видит далеко, а мысль еще дальше

– Итак, я хочу, чтобы вы примерили это! – Франциск сунул в руки Ивану и Альфреду по упакованному пакету. – Я буду ждать вас вместе со всеми в зале, – Бонфуа отвесил шутливый поклон и попятился к двери. – Ах да, и постарайтесь не задерживаться! – Франция обворожительно улыбнулся и скрылся из виду. – Ты не находишь странным то, что позвали именно нас? – все еще задумчиво поглядывая на дверь, спросил Россия у Америки, а после и вовсе повернулся, глядя на американца. «Блин, все же зря я на это пошел...» – Если б не согласился, то был бы слабаком. – Что? – Не... Ничего, – отмахнулся Джонс. Он чуть не попался. Альфред рассматривал выданную одежду. Ему досталась небесного цвета рубашка, зауженные к низу брюки цвета крем-брюле, а еще жилетка, выглядевшая как пиджак, только без рукавов, тёмно-коричневого цвета. Альфред одобряющее покачал головой. «Что-что, а вкус у Франции есть». «Пф.. разве это вкус?» «Нет, определенно надо его поблагодарить. Да, так и сделаю, я ж герой!» «Штаны с дырой». Тут американец замер. Он точно разговаривал не сам с собой. Джонс косо глянул на стоящего рядом русского, который не обращал внимания на Америку. Пальцы Ивана раз за разом постепенно, пуговица за пуговицей, расстегивали рубашку, оголяя сначала шею, потом грудь, а вскоре и весь торс. Рубашка оказалась на стуле, а Брагинский потянулся к другой – только лиловой. Альфред нервно сглотнул и поспешно отвернулся, ускоряя переодевание. «Б-боже, какая у него красивая спина. Мне даже кажется, что не только спина...» Иван застыл. Он понял, они читают мысли друг друга и уже пытался намекнуть американцу, но он американец. Придется говорить в лоб, или не придется? – Ты насмотрелся уже? Мне немного не комфортно, – тихо произнес Россия, надевая рубашку на себя и поворачиваясь к Альфреду. Тот от неожиданности замер, смотря то в глаза Брагинскому, то на рубашку. «Его глаза и рубашка одного цвета, только глаза красивее». – Мои глаза более темные, – заметил русский, поворачиваясь опять к стулу и расстегивая пряжку ремня, а потом взглянув на непонимающего Америку, улыбнулся. – Я тоже слышу о чем ты думаешь, Альфред. – Да ну! – Джонс нервно рассмеялся. – Быть того не может. – Да? Ты так думаешь? «Блеф» – американец в одной рубашке стоял и смотрел, как Иван снимает темно-зеленые штаны. – Нисколько. – Но это не правильно! Это личное! – взорвался Альфред, подходя к России и хватая его за грудки. – Да ну?! – Иван злился. – Будто это моя воля или мое желание! Щеки Джонса запылали и в голове пронеслись его же слова: «Слышать... Хочу... Хочу... Хочу!» – Ах, вот оно как... – Брагинский тяжело вздохнул, а потом тоже взял американца за грудки. – Значит, ты хочешь? Да? Глаза Америки нервно забегали по комнате, стараясь не сталкиваться с горящим фиолетовым цветом, взглядом России. – Не то чтобы хочу... Просто... – оправдывался Альфред, поспешно облизывая сухие губы влажным языком. «Я хочу другое». Брагинский изменился в лице. – Не-не! Брось, я не это имел в виду! – Америка задергался в железной хватке. «Я его сейчас прибью и остальные мне скажут спасибо» – Ты ведь это не сделаешь, правда? – Еще как сделаю! Прямо здесь и сейчас! – Иван приблизил лицо Америки, между их губами расстояние сокращалось. Сердце американца отплясывало чечетку. - Mon cher, я забыл вам отдать обувь! – Франция аккуратно приоткрыл дверь, а потом, увидев парочку, воскликнул: – О-ла-ла, что это вы тут делаете? – Да нашему герою в глаз попала соринка, вот и помогал, – как ни в чем не бывало ответил Иван, отворачиваясь и отходя от обескураженного Альфреда, который смотрел туда, где только что стоял Брагинский.