Fata Morgana

Меня привлёк запах. Я учуяла терпкий кофейный аромат с примесью сладкой ванили и коричными нотками ещё метров за десять до чудо-кафе. Уже через несколько минут оказываюсь возле кофейни «Мулен Руж». Пожалуй, сейчас подходящий момент отдохнуть в спокойном месте с чашечкой кофе, копаясь в собственных мрачных мыслях. Не раздумывая, захожу в кофейню и сразу же выбираю неприметный столик возле окна. Рядом мгновенно оказывается официантка и принимает заказ, а я лишь мысленно радуюсь, что ещё не популярна до такой степени, что не могу спокойно отдохнуть в кафе. Видимо, нужно начинать ценить такие моменты раз уж решила связать свою жизнь со сценой. Дожидаюсь когда мне приносят клубничный латте и тянусь к телефону. Шеннон сейчас работает, поэтому сможет забрать меня только через полтора часа. Я отправляю ему сообщение с адресом кафе и отставляю мобильный в сторону. Делаю глоток потрясающего напитка и блаженно зажмуриваюсь, ощущая горечь кофе и лёгкость молочной пенки в тандеме с клубничной сладостью. Бросаю задумчивый взгляд в окно, а душу уже разрывает от плохих предчувствий. Со дня странного проникновения в дом моей матери прошла неделя, но не было ещё ни минуты, чтобы я не думала об этом. Что же всё-таки произошло в тот злополучный вечер? Уж слишком много странностей, которые не дают мне покоя. Как эти люди проникли в дом? Дверь не была взломана. Полиция утверждает, что её открыли ключом. И как это объяснить? Все, кто мог сделать дубликат, находились на пляже вместе с нами, так что эта версия отпадает сразу. Пока мама с Даниэлем жили в Берлине, дом сдавался в аренду, но после маминого возвращения мы сменили все замки. Определённо люди, которые жили там раньше, тоже не могли этого сделать. Кроме того, ничего не украли. Мы хорошо осмотрели дом, так что в этом не может быть сомнений. Когда мы оказались на месте происшествия, там царил полнейший хаос, как будто в доме что-то искали. Знать бы ещё — что. Несметных богатств, кладов или секретных документов у нас нет и никогда не было. Томас выдвинул версию, что это могли сделать фанаты. Полный бред. Во-первых, на данный момент «Носферату» не настолько популярна, чтобы нас преследовали поклонники, во-вторых, никому не известен адрес моей матери. Как я ни стараюсь, но кусочки мозаики упорно отказываются складываться воедино. И полиция, и наша семья сошлись лишь в одной версии: мама сама забыла закрыть дверь и в дом проникли подростки. Как по мне, то такой вариант — полное дерьмо. Сначала мама клялась, что заперла дверь, но вскоре под давлением полиции сама поверила в эту чушь. Предположим, что всё действительно было так. Тогда почему эти дети ничего не украли? Резвиться в чужом доме, но не тронуть деньги и драгоценности — это идиотизм. К сожалению, других адекватных версий ни у кого нет, поэтому пришлось смириться с этой. Я продолжаю внимательно рассматривать прохожих за окном, пытаясь отвлечься от напряжённых мыслей. Проходит довольно много времени, когда замечаю в толпе знакомый силуэт. Мужчина и миловидная девушка. Блондинку я вижу впервые, а вот в её спутнике мгновенно узнаю Карлоса. Меня сразу же охватывает желание встретиться с ним, но как-то неприлично подходить сейчас. Тем не менее, я оставляю на столике деньги и покидаю кафе. Оказавшись на улице, замираю в нескольких метрах от парочки. Здравый смысл вопит о том, что мне нужно быстрее убраться отсюда пока меня не заметили, но любопытство и странное внутреннее ощущение побеждают. Карлос целует девушку в щеку, и блондинка садится в такси. Вопреки моим ожиданиям Карлос не следует за ней. Когда такси скрывается из вида среди вереницы машин, мужчина оборачивается и вскоре замечает меня: — Мэри? — удивлённо произносит он, награждая меня сногсшибательной улыбкой. — Извини, я случайно тебя заметила, но решила не подходить, — улыбаюсь в ответ. — Я гулял со своей кузиной, — поспешно поясняет Карлос. — Элен была бы рада с тобой познакомиться. — В следующий раз, — пожимаю плечами, наблюдая как мрачнеет лицо Карлоса. — К сожалению, мы редко видимся. У Элен не сложились отношения с Томасом, — при одном упоминании о Гоблине моё сердце вспыхивает лютой ненавистью. Этот ублюдок даже с кузиной успел поскандалить. Видимо, моя антипатия к нему не лишена смысла. — Почему я не удивляюсь? — произношу, даже не пытаясь скрыть сарказм. — Мэри, прости моего брата, если он тебя чем-то обидел. Я знаю, что у него сложный характер, но Томас очень хороший человек. Просто ты ещё плохо его знаешь и не привыкла к его тараканам, — Карлос принимается оправдывать Гоблина таким смущённым голосом, будто это он виноват в том, что брат идиот. — Мне показалось, у вас тоже не совсем тёплые отношения. — У Томаса просто специфическое чувство юмора. Скоро вы подружитесь, вот увидишь. К тому же он меняется в лучшую сторону. Я давно не видел его таким, так что он по-настоящему влюбился. «К сожалению, Моника тоже», — первая мысль, которая мелькает в голове. Признаться, меня удивляет то, что Карлос с таким рвением защищает Гоблина. Каждый раз, когда я видела их вместе, Томас только и делал, что оскорблял младшего брата. Если бы Моника так вела себя, я бы уже давно возненавидела её. Но стоит мне взглянуть в глаза Карлоса, которые искрят добротой, сразу всё становится понятно. Такой человек просто не способен таить в себе злобу. Он относится к категории людей, которые будут молча терпеть оскорбления и даже в последнем негодяе найдут положительные черты. Что уж и говорить о собственном брате. — Надеюсь, — отвечаю после короткой паузы, стараясь говорить убедительно. — Кстати, как там твоя мама? Всё в порядке? — Карлос поспешно меняет тему разговора, тем самым возвращая меня к мрачным раздумьям. — Мы установили сигнализацию, так что теперь всё нормально. Правда, я ещё не совсем успокоилась. — А полиция? Они нашли этих людей? — Ничего не украли, поэтому в полиции считают, что мама забыла закрыть дверь. Кстати, она уже сама так думает. — Это очень странно — перевернуть всё вверх дном, но не ограбить, — Карлос качает головой в сомнении. Видимо, ему тоже подобная версия кажется смехотворной. — Может, им стоит ненадолго съехать оттуда? У нас большой дом, так что мы с радостью примем твою маму и Даниэля. — Спасибо, но это лишнее. К тому же Даниэль уверен, что это была атака полтергейста. Вчера я застала его за тем, что он обсыпал паркет солью, — с улыбкой вспоминаю вчерашнюю выходку Мелкого. — Мэр, просто знай, что я всегда готов помочь тебе, — произносит Карлос, пристально посмотрев мне в глаза. — Спасибо, но это правда лишнее, — отвечаю, вдруг ощущая на себе пронзительный взгляд, который прожигает затылок. В следующий момент на моё плечо ложится тяжёлая ладонь, и я уже осознаю, кто за спиной. — О чём воркуете? — голос Шеннона спокойный, лишённый всяких эмоций, но вместо облегчения это вызывает лишь тревогу. — Я ждала тебя позже, — оборачиваюсь к Лето, выпаливая первое, что приходит в голову. — Я помешал? — Нет, конечно, — в разговор вмешивается Карлос. — Мы случайно встретились. — Рад был тебя видеть, — кивает барабанщик, после чего вновь обращается ко мне. — Так мы едем? — Да, — отвечаю, недовольно покосившись на Шеннона. — Ладно, ребята, мне уже пора. До встречи, — смущённо произносит Карлос и спешит уйти. Мне хочется его остановить, но Шенн хватает меня за руку и тащит к машине. Оказавшись в салоне, я не выдерживаю: — Какого чёрта?! — Не понимаю, о чём ты. — Почему ты так вёл себя? Разве Карлос сделал тебе что-то плохое? Лето, иногда ты просто невыносим! — А почему это ты его так защищаешь? — тон Шеннона по-прежнему лишён всяких эмоций, что ещё больше меня раздражает. — Тебе никто не давал права грубить человеку только потому, что тебе что-то там не понравилось. — Что-то там? — теперь уже и Шеннон не выдерживает, срываясь на крик. — Я вижу, как этот утырок на тебя пялится. Это было заметно ещё на пляже, но тогда я не придал этому особого значения. А сейчас я застаю вас вдвоём. Ты была в кафе с ним? — Ты идиот или да? Он же сказал, что мы встретились случайно. — Ну конечно, — презрительно бросает Шеннон. — Отвези меня домой, — внезапно понимаю, что мне абсолютно не хочется находиться рядом с Лето. У нас всегда были разногласия, но сейчас он переходит все границы. Эта глупая сцена ревности… Хотя какая, к чёрту, ревность? Шеннону не хуже меня известно, что я не изменю ему. Резко перевожу взгляд на барабанщика, силясь сказать что-то грубое, но слова застревают в горле. Лето демонстративно меня игнорирует, и вскоре мы останавливаемся возле его особняка. Шеннон молча выходит из машины, даже не взглянув в мою сторону. Я начинаю со злостью рыться в сумке в поисках мобильного, чтобы вызвать такси. Сейчас мне абсолютно не хочется находиться в одном доме с этим кретином. — Чёрт, не сумка, а чёрная дыра, — недовольно произношу, но всё-таки нахожу мобильный. По всем законам подлости он оказывается разряжен, поэтому я выхожу из машины, отчаянно матерясь, и направляюсь в дом. Оказавшись в гостиной, сразу же замечаю Шеннона. Он смиряет меня презрительным взглядом, насмешливо наблюдая за моими действиями. Я подхожу к телефону, но Лето мгновенно оказывается рядом и грубо выхватывает его из моих рук. — Я с тобой ещё не договорил, — он понижает голос до угрожающего шепота. — У меня нет желания с тобой говорить. Ты невыносим, Лето. — В том, что ты истеричка, моей вины нет. И да, вот ещё что, дорогая, никогда не смей на меня орать. — Я понимаю, ты привык, что среди твоих спутниц одни шлюхи, но я таковой не являюсь. Ты сам прекрасно знаешь, что у меня даже мыслей нет о других мужчинах, но тебе этого не понять. Я уже жалею, что связалась с тобой. И да, вот ещё что, дорогой, не смей мне указывать, — передразниваю Шеннона и вновь отворачиваюсь к телефону. — Катись к чёрту! — выкрикивает он, заставляя моё сердце болезненно сжаться. Я дрожащими руками набираю нужный номер. Сейчас мной завладевает острая потребность покинуть этот дом. Недоверие Лето ранит, но ещё больше раздражает его поведение. Я не являюсь его собственностью и никому не позволю так обращаться с собой. Poets of the Fall - War Направляюсь к двери, стараясь не смотреть в сторону Шеннона, но внезапно он хватает меня за руку. Его ладонь властно ложиться мне на талию, я шумно вздыхаю, ощущая спиной тело Лето. Он убирает мои волосы и шепчет на ухо: — Жалеешь, значит? — в какой-то миг мне кажется, что его голос пропитан ненавистью. Впрочем, возможно, так и есть. Во всяком случае, сейчас он другой. Это не мой Шеннон, а какое-то грубое существо, лишённое человеческих качеств. — Пусти. — Я хочу услышать ответ, — барабанщик по-прежнему груб со мной. Жалею ли я о случившемся? Ещё вчера ответ на этот вопрос казался мне очевидным. Я люблю Шеннона и хочу быть с ним. Но сейчас что-то во мне противится этой мысли, а в душе зарождаются сомнения. — Не молчи, Мэри. Если ты жалеешь, что связалась со мной, то я сейчас же отпущу тебя и больше никогда не появлюсь в твоей жизни, — он не шутит. Сейчас Шеннон говорит серьёзно, но я понимаю, что не хочу его терять. — Шеннон… — Что же ты молчишь, девочка? Мне нужно услышать твой ответ. Да или нет? — барабанщик уже понимает, что я сдаюсь без боя. Меня охватывает ощущение полного подчинения этому мужчине. Лето начинает расстёгивать пуговицы на моей рубашке, а я прерывисто дышу, ожидая его прикосновений. Так просто. Ещё минуту назад я, не подумав, выпалила, что жалею о том, что мы встречаемся, а сейчас сама жажду близости со своим мужчиной. Моя рубашка падает на пол, я пытаюсь вырваться, но тщетно — Шеннон слишком крепко держит меня. — Чёрт, Шеннон, пусти. — Хочешь, чтобы я отпустил тебя? — он послушно убирает руки с моей талии, перемещая их на плечи. Сейчас мне ничего не мешает уйти или влепить Шеннону пощёчину, но я продолжаю стоять и не рискую шевелиться. — Не хочу, — произношу дрожащим голосом, чувствуя улыбку барабанщика. — Молодец, девочка, — его дыхание касается шеи, дразнит своим теплом. Я не выдерживаю и оборачиваюсь. Кажется, Лето всё ещё зол, впрочем, как и я. Но инстинкты затмевают разум, заставляя на время забыть недавний скандал. С вожделением наблюдаю, как перекатываются мышцы под тонкой тканью футболки с вырезами. Тянусь пальчиками к футболке, избавляя Лето от такой ненужной сейчас тряпки. В следующую секунду ощущаю его губы на своих. Поцелуй лишает меня последних остатков самообладания. Обнимаю мужчину, кончиками пальцев запоминая изгиб его плеч, очерчивая острые ключицы, касаясь напряжённой шеи. Шеннон поднимает меня за ягодицы, а я обхватываю его бёдра ногами. Мы проходим несколько метров, и он опускает меня на стол. В следующее мгновение Шенн сметает с деревянной поверхности всё барахло и толкает меня. Я ударяюсь спиной, тихонько вскрикивая от боли. Лето принимается расстёгивать мои джинсы и вскоре я остаюсь перед ним в одном белье. Тянусь к пряжке ремня, но Шеннон перехватывает мои руки: — Не так быстро, детка, — произносит с коварной улыбкой, заставляя меня разочарованно вздохнуть. В его глазах появляется выражение хищника, настигнувшего долгожданную жертву. Этот взгляд рождает во мне непрошеное волнение, парализует тело. Лето слегка приподнимает меня и скользит пальцами по спине. Лёгкий щелчок и чёрная кружевная преграда улетает куда-то на пол. В следующее мгновение я остаюсь без белья, чувствуя себя беззащитной и уязвимой, но всё же не желая противиться Шеннону. Шеннон испепеляет моё тело взглядом. Ненавижу, когда он так делает, потому что невольно вспоминаю о своих шрамах, и грудную клетку сдавливает невыносимой, всепоглощающей болью. Уже хочу отодвинуться, но Лето разводит мои ноги в стороны, и я ощущаю его ладонь на внутренней части бедра. Второй рукой Шенн опирается о стол, немного склоняясь надо мной, но этого достаточно, чтобы моя вздымающаяся грудь касалась его кожи. — Ты так и не ответила, — шепчет барабанщик, после чего начинает слегка покусывать мою шею. — Я люб… — хочу сказать о своей любви, но Шеннон резко вводит в меня два пальца, заставляя вскрикнуть. — Ненавижу тебя! — Я тоже, — его лицо вновь украшает хищная улыбка. Отчаянный стон сдавливает грудь, но если я издам хоть звук, то окончательно проиграю. Шеннон целует мою шею, медленно опускаясь ниже. Его умелые пальцы рвано скользят внутри меня, доводя до исступления. Впиваюсь ногтями в его плечи, чтобы хоть как-то подавить инстинктивное желание закричать. В отместку мне Шеннон начинает двигать пальцами чуть быстрее, то полностью выходя, то снова погружаясь на всю длину. Он ловит ртом мои рваные вздохи, даря страстные поцелуи. Я ощущаю свидетельство его желания, правда, пока скрытое под плотной джинсовой тканью. Осторожно крадусь к ремню, расстёгивая его дрожащими руками. Шеннон улыбается сквозь поцелуй и медленно отстраняется. — Я же сказал, не так быстро, — он просто издевается надо мной. Страстные губы целуют шею, а беспощадные зубы барабанщика грубо царапают нежную кожу. Шеннон начинает целовать мою грудь. Каждое его движение слишком пошлое, слишком дразнящее. Дьявол. Язык мужчины скользит по моему затвердевшему соску. Шеннон нарочно слишком медленно вбирает его в рот, начиная легко посасывать. Я больше не могу сдерживать откровенных стонов, что вырываются из груди. Низ живота пылает нестерпимым пожаром, и я не выдерживаю. Крепко впиваюсь длинными ногтями в плечи Шеннона, отчаянно извиваясь под своим мужчиной. Пытаюсь сдвинуть ноги и оттолкнуть от себя горячее тело барабанщика, но тщетно. Лето продолжает иметь меня пальцами и терзать мою грудь. — Твою мать, Лето, — рвано шепчу, готовая плакать. Ещё немного и он, несомненно, сведёт меня с ума. У меня уже нет сил терпеть. Пытаюсь стащить с мужчины джинсы, но Шенн отрывается от моего тела и делает это сам. На долю секунды он лишает меня своих прикосновений, но в следующее мгновение вновь наваливается на меня всем весом. Я чувствую его возбуждение, не понимая, как он ещё способен терпеть. Шеннон вновь начинает целовать мою грудь, заставляя меня тихо стонать и царапать ногтями его кожу. Невыносимо. Шенн больно прикусывает сосок, и я вскрикиваю от боли. В этот же момент он совершает резкий толчок, погружаясь в меня. Он входит почти наполовину, доставив мне не особо приятные ощущения. — Какого чёрта ты остаёшься такой узкой… — он глухо стонет мне в шею, начиная двигаться. Толчок. Натяжение всех нервов. Я погибаю в руках своего мужчины. Шеннон двигается быстрее, крепко впиваясь пальцами в мои бёдра. Осознаю, что ощущая его движения внутри себя, я рассыпаюсь на миллиарды осколков. Только я и он. Только мы. Продолжаю громко стонать и в порыве страсти кусаю шею Лето. Он улыбается и тихо шепчет мне на ухо: — Ты мой маленький вампир. Да. Я полностью принадлежу Шеннону. Только ему и никому больше. Я закрываю глаза и провожу языком по внушительному следу от моих зубов, а руки Шенна жадно исследуют моё тело. Он нужен мне. Нужен ежесекундно. Мой Шеннон. Моя страсть. Моё забвение. Остаётся только надеяться, что эта любовь не убьёт нас.