Пирит

Дорога оказалась нелегкой. Постепенно пустыню сменили суховеи и потрескавшиеся степи. Мало выступающие из земли огромные булыжники и скалы, тонкие деревья с маленькими кронами, не способные укрыть кого-либо в своей тени. Заброшенные колодцы, в коих не было и грамма воды. Эта оставленная богом долина предстала во всей своей убийственной красоте перед путниками. — Ривай, если они будут идти так медленно, то нас могут догнать. — Они уставшие и вымотанные, нам стоит сделать привал, – Ривай говорит негромко, но так, чтобы его люди слышали каждое слово. — Но мы можем их отпустить. Еды на всех все равно не хватит, если мы двинемся через скотомогильник. Некоторые просто не выдержат. — Петра, Оруо, проследите, чтобы в конце особо не плелись, остановимся через несколько миль. — Оруо! Сними ты уже эту повязку! — возмущенно фыркнула Петра, одергивая лошадь на разворот. — Мне песок летит в лицо. — Ты просто подражаешь Риваю. Эрен тащился медленно, почти где-то в конце с еще несколькими такими же вымотанными слугами, точней, бывшими слугами. Наплечные кожаные браслеты еще никто из них не снял: бедолаги все еще боятся своих хозяев и думают, что их поймают и вернут обратно. Ох. Сложно. Пацан снова заругался на осла, который еле передвигал копытами из-за своей вредности. — Да иди ты уже! Шагай! Ну! — раздосадовано крича и надрываясь, мальчишка пихал животное под бок и тянул узду, но осел шел себе как шел: в час по чайной ложке. – Клянусь, я тебя разделаю на вечернем костре, если ты не зашагаешь нормально. Уф! — Эй, мальчик, — окрикнула Эрена подъехавшая Петра, — ты отстаешь от всех. — Мне поручили это животное, поэтому я отстаю! Он же еле идет! – выпалил мальчишка, снова и снова пихая осла. — Этот ослик хороший. Ривай сам выбирал его на рынке, — рыжеволосая женщина безоружно улыбнулась. — Не умеет он выбирать ослов. Тупой ишак. Последнее относилось не к Риваю, как поначалу могло показаться. Эрен просто ругался на ослика. — Его зовут Сахарок, — опрометчиво заметила Петра, кругом обходя на лошади юношу, — если у тебя получится найти с ним общий язык – он тебя послушает. Скоро привал, так что поторопись. — И зачем я вообще пошел с вами. — Чтобы стать свободным? — Да, но пока я юный пастырь и наездник осла. — Вы подружитесь. — От ее улыбки начинало уже подташнивать. Хотелось разбавить ее кем-нибудь другим. О, например, Оруо. Подражатель нынешнему лидеру всей шайки. Отряда? Неважно. Спровадив неодобрительным взглядом наездницу, пацан тяжело завздыхал. «И что только не сделаешь ради свободы. Боже, кто дал тебе такое имя? Ривай?» — Ну, Сахарок, давай, шевели копытами, — пришлепывая по задней части осла, Эрен мучительно скулит, изнывая от жары и такого тугодума-спутника, как его копытное. Правда, пока он стоял и осматривался назад, на удаляющиеся барханы и смену пейзажа, осел помчался за всеми остальными, издавая радостные ревущие вопли и оставляя позади своего «хозяина». — Мне показалось, ты улыбнулся. — Чего? Тц. Эрд, не говори ерунды, тебе не видно моего лица. Лучше скачи вперед вместе с Гюнтером, — Ривай раздраженно цокнул языком, уводя свою кобылу в начало каравана. *** На привале многие из строя посмеивались над Эреном. И он прекрасно знал почему. Все бурчал, сидел недовольным пеньком, выжидая своей очереди на выдачу куска хлеба, воды и фруктов. Жилось рабам во дворце, к слову, не так роскошно, как все обычно себе фантазировали. Абсурд. Мало того, что им постоянно попадало по первое число, так еще их использовали как легкое и доступное получение удовольствия, силы и прочей ненормальной затеи. Эрену немного посчастливилось за его долгие хождения из рук в руки по кругу. Эгоистично было с его стороны учить морали тех, кого потрепала изрядно жизнь. Например, тех же разбойников, расхлябанных девиц и озлобленных стариков. И чисто по инерции, мальчишка имел лишь благие намерения, замаливая одно-два словечка в их адрес. С Риваем было по-другому. Он вроде бы представлял, кто перед ним, но с другой стороны единственное, что он хоть как-то мог понять — это его взгляды. Повязку он не снимал круглосуточно и спал в ней. С их первой встречи лишь глаза мелькали на этом лице. Мальчишка уже стал томиться предвкушением снова содрать ее, при этом зная, что ни черта не выйдет и себе дороже будет. А то мало ли, пускай с виду они и благородные, помогают рабам, но на деле окажутся обычными убийцами и перережут мальчишке глотку за то, что он решил подглядеть лицо их лидера. И слава богу, Ривай оказался честным в своем слове. Он обещал освободить их — и они пошли за ним. Обещал отпустить их — и отпустил, и он обещал дать им выбор. Эрен после привала не успевал сосредоточиться. Кожаная фляжка воды не помогла остудить голову. Она все еще кружилась от пекла в воздухе. Он тащил за собой осла, поспевая за лошадью Ривая. Тот уже спешил удалиться со своей четверкой, распустив народ. И неужели рабам было куда пойти? Неужели никому из них не было страшно? Эрену же некуда было идти. И да, он трус. Но надо же было делать с этим что-то?.. — Хэй, постойте, — окрикнул он рыжеволосую женщину и нескольких всадников. — Уф, Ривай, ты мне оставляешь этого осла? — Он нас только задержит, можешь забирать его, — говорит он, приостанавливая лошадь и разворачивая ее к мальчишке. — А ты почему не с ними? — С кем? С теми рабами? — Эрен в замешательстве. — Я сделал свое дело: освободил вас. Пойдешь за ними — придешь в новый город. — Ага, чтобы снова быть закованным в цепи? — Ты можешь найти работу, а не идти служить потным султанам во дворцы. — Кобыла неспокойно гарцевала по гравию. — Н-но, я не хочу идти с ними. Я хочу настоящей свободы. — Прости, пацан, тут нет места детям. — Я не ребенок! — у Эрена аж волосы встают дыбом от вывода Ривая. Как это надменно: говорить тому, кого посылал на смерть во дворце ради каких-то побрякушек. — Ты правда разбавил мою скуку во дворце и своими переодеваниями тоже, — высокомерно скалясь с лошади, всадник чуть склоняется, заглядывая мальчишке в лицо. Остальные четверо наездников негромко и за компанию посмеиваются. — Разреши мне идти с вами, я не стану обузой. Мой друг сказал мне, что мое место на севере. Из-за цвета глаз. Я не могу остаться здесь. Пожалуйста. — Хм..? Цвет глаз? — На мгновение, мужчина замешкался, вопросительно рассматривая пацана. — А твой друг очень умный. И это все ради простой болтовни? — Я верю ей. Сделай хотя бы уступок за то, что я рисковал своей жизнью ради тебя. Ривай мечется на лошади. Эта сивая кобыла уже давно рвется поскакать по раскидистым степям. Она фыркает и ржет, стуча копытом сухую землю. Лошадь почти становится на дыбы, но наездник ее присмиряет, дабы та не разошлась. — У нас нет лишней лошади, — констатируя факт, сероглазый зыркает на спутников, а потом все дружно смотрят на Эрена и ишака. Через пару секунд неловкого молчания все подхватывают вывод Ривая: — Но я могу сесть с тобой в сед… А? — Отлично, ты поедешь на ослике. Сахарок хороший. — Что-о? — Тогда можешь оставаться здесь, на съедение грифам, — пожимая плечами, мужчина вздергивает поводья, уводя лошадь к остальным. Эрену ничего не остается, как только смириться с предложенным вариантом и сесть верхом на бедного осла. Ведь это лучше, чем ничего. Начинается вторая ступень к свободе.