Адрес: до востребования

Рождество в этом году было какое-то не Рождество. С самого начала праздничной недели в Саммите устанавливается теплый и влажный циклон, который приносит в город обильные осадки и плюсовую температуру. Почти каждый житель города огорчен таким положением дел, поскольку все привыкли к снежной сказке, окрашенной в разноцветные огни гирлянд и запах морозной свежести, поселявшийся в городе в этот период. Сейчас же на улицах поселяется запах сырости, влажного асфальта, и теплый ветер гуляет по улочкам города. Только школьники, которые уходят на каникулы, ничуть не огорчены испорченной погодой. Главное, что на целые две недели рождественских каникул они будут принадлежать сами себе, позабыв про скучные занятия и строгий распорядок дня. Сегодня двадцать третье декабря, погода по-прежнему плачет мелким моросящим дождем, а низкое серое небо нагнетает тоску, напоминая о быстротечности и тленности жизни. Джерард молча идет по улице, натягивая капюшон осенней куртки, чтобы моросящая субстанция не попадала на лицо и волосы. По левую сторону от него идет Крейг. Парень двигается на приличном расстоянии от Уэй, так что складывается ощущение, что они идут порознь, но это не так. С самого утра Мастерс не знает, куда себя деть, когда с первыми проблесками рассвета парень видит полупьяную мать и ее очередного дружка. Маленькая сестра еще спит. А когда проснется, девочка вполне в состоянии о себе позаботиться. Крейг знает это. Он сам воспитывает ее такой – самостоятельной, сильной, не позволяет давать слабину. Это очень пригодится в будущем, когда ее серые глаза широко откроются, и придётся идти в мир одной, полагаясь лишь на отражение в зеркале. Мастерс не знает, что заставляет его позвонить Джерарду в девять утра в понедельник. Он не знает, почему вытягивает парня на эту прогулку. И почему они уже около двадцати минут идут в тишине, нарушаемой лишь шорохом шагов по дороге. Также он не знает, почему Джерард соглашается идти с ним. И не знает, почему мальчик не нарушает молчания. Крейг затягивается дешевым дымом уже третьей сигареты и вздыхает. Уэй оборачивается на него, сканируя парня своим проницательным взглядом, от которого Мастерсу становится не по себе. Он глотает новую порцию дыма и продолжает хранить молчание. - Крейг, я не понимаю мотивов твоего поведения. Если ты хотел что-то сказать, то должен сделать шаги по преодолению этой ситуации. Мы не можем просто продолжать гулять по улицам и молчать ни о чем. И прекрати травиться этой дешевой гадостью, - Джерард немного повышает голос. - Ты предлагаешь мне травиться дорогой? – неудачно шутит Мастерс, а его голос звучит хрипло от долгого молчания и сигарет. - Я предлагаю тебе наконец-то заговорить о том, из-за чего ты позвонил мне в девять утра? – мальчик останавливается и смотрит на Крейга. - Я не знаю… просто хотел уйти из дома, - неожиданно тихо, не характерно для самого себя говорит Мастерс. Сейчас он так мало похож на шумного школьного хулигана, которого боится половина школы, а вторая презирает за характер. - У тебя проблемы с родителями? – робко спрашивает Джерард. Он как никто другой понимает эти вещи. Сам мальчик не имеет видимых проблем в общении с отцом и бабушкой, но внутри он прекрасно понимает, что папа его не понимает и даже не старается этого сделать. Они никогда не говорят о матери, но это вовсе не означает, что Джерард не думает о ней. Иногда юноше отчаянно хочется поговорить с ней, убедиться, что она в порядке. А еще задать ей вопросы: почему она поступила так? Что заставило ее бросить родных сыновей и забыть о них на долгие десять лет? Проблема отцов и детей – одна из самых старых и сложных проблем, возникших в процессе эволюции человеческого общества. Часто проблема «отцов и детей» возникает, потому что дети - приверженцы новых веяний, взглядов, а родители, как правило, консервативны и придерживаются совершенно обратных взглядов. Часто непонимание друг друга и нежелание это сделать приводит к большим разногласиям и спорам. И, казалось бы, близкие люди, а ведут себя как совершенно чужие. Психологи и педагоги обычно выделяют несколько причин возникновения конфликтов между родителями и их детьми: среди них наиболее распространенная – ожидания родителей. Многие представляют, что будущий ребенок будет идеальным, красивым, умным, спортивным, добрым, трудолюбивым. Они заранее придумывают в своей голове иллюзорный образ идеального чада, а когда вдруг он не соответствует ему, ребенок автоматически становится плохим и не таким. Но это не означает правды и правоты родителей. Из-за своих собственных амбиций они предпочитают не видеть своих настоящих детей. Вторая причина – возрастные кризисы детей. В тот или иной период дети подвергаются как физическим, так и психическим изменениям. Дети проходят становление, как личностей, учатся приспосабливаться в обществе и выживать в нем. Они сталкиваются с такими проблемами, как поиск собственного места в этом мире. И в этот период очень важно дать им понять, что старшие, в том числе, их родители, не являются неким карательным органом, а есть самая надежная и твердая опора, поддержка. Верно выбранная позиция родителей, как советников, учителей, друзей, дает возможность избежать недопонимания между ними и детьми, вплоть до серьезных конфликтов, которые могут привести в полному разрыву отношений. Но есть и другая сторона медали – чрезмерное внимание, которое воспитывает в подрастающем поколении избалованных людей-потребителей, привыкших получать, но не отдавать. Существуют также родители, которые просто морально не готовы к такой ответственности, они сами еще, по сути, дети в телах взрослых, не осознающие своей ведущей роли в воспитании детей. Воспитание должно строиться на любви, принятии и признании другого человека. Семья – это сложный процесс построения взаимоотношений. Если люди родственно близкие, это не означает, что они мыслят и живут одинаково. Может быть все: и любовь, и ненависть, и обида, и радость. Ни одна семья не застрахована от проблемы «отцов и детей», где противостояние интересов на первом месте. - Знаешь, я недавно прочитал книгу. - Надо же, - с явным сарказмом произносит Крейг и снова закуривает. - Не ерничай, Мастерс. - Я весь во внимании. - Если ты не хочешь говорить, то все-таки нужно что-то говорить. Мы не можем продолжать хранить молчание. Оно тяготит меня, и полагаю, что тебя тоже. - Я шучу, Джерард. Мне, правда, очень интересно узнать, что за книгу ты прочитал. - Она называется «Отец Горио». Знаешь, она рассказывает о мужчине, который положил целую жизнь на воспитание своих дочерей. Его чрезмерная любовь и стала его трагедией. До появления Эжена де Растиньяка в пансионе «Дом Воке» папашу Горио никто не воспринимал всерьёз. Его считали старым кутилой и сластолюбцем, растратившим своё состояние на молодых и знатных любовниц. Проникновение Эжена в высший свет парижского общества открыло неприглядную правду: изысканно одетые красавицы оказались родными дочерьми бывшего вермишельщика, сделавшего себе состояние во время Французской буржуазной революции. За каждой из них папаша Горио дал по 500-600 тысяч франков приданого, но как только девушки превратились в знатных парижанок, они отвернулись от своего малообразованного и уже не такого богатого отца. История жизни папаши Горио в романе – это фактически надгробная эпитафия медленно агонизирующему герою. Формально вермишельщик умирает только в конце произведения, когда остаётся без гроша в кармане и получает удар, поняв, что больше ничем не может помочь своим дочерям. На самом деле Горио перестаёт жить сразу же, как только отдаёт своё сердце и деньги детям. Сила отцовской любви такова, что даже на пороге смерти папаша Горио, признавая жестокую правду жизни, тем не менее, прощает своих дочерей и надеется только на то, что попадёт в рай, откуда ему разрешат являться на землю и следить за жизнью обожаемых им существ. Выброшенный из жизни дочерей отец, по мнению виконтессы де Босиан и её подруги графини де Ланже, - рядовая трагедия в жизни великосветского парижского общества, строящегося на принципах женской испорченности, мужского тщеславия и бесконечной тяги к богатству. По мнению двоюродной сестры Эжена, занять своё место в Сен-Жерменском предместье может только хладнокровный человек, смотрящий на мужчин и женщин, «как на почтовых лошадей». Виконтесса де Босиан предостерегает студента от искренности: в мире, где всё строится на деньгах и титулах, ни в коем случае нельзя проявлять настоящие чувства и особенно – истинную любовь. Человек в парижском обществе может быть либо палачом, либо жертвой и третьего не дано. Вот скажи мне, Крейг, до какой степени безумия мы доходим, если начинаем предостерегать друг друга от искренности? - К чему ты ведешь? - Я веду к тому, что искренность – одно из самых ценных и важных сокровищ в душе человека. Теперь, может быть, ты скажешь мне, зачем позвал меня? И смею предположить, что твоя проблема – тоже проблема отцов и детей. Только с другим оттенком. Я прав? – Джерард останавливается и внимательно смотрит на парня. Мастерс не в силах соврать ему, как врет всем на вопрос: «как ты? – все хорошо». - Ты прав. - Нам следует поговорить в более комфортном месте, если не хотим провести Рождество с простудой и кашлем, - продолжает говорить Уэй, потирая озябшие руки. - Пойдем, здесь есть небольшое кафе. Очень уютное и недорогое. - Крейг. - Да? - Проблема в деньгах? - Не только, - меньше всего на свете Мастерс хотел упасть в глазах этого парня, боясь его осуждения и презрительного взгляда. Он прекрасно понимает, что Джерард из состоятельной семьи, а значит и система ценностей у него другая. Но, как бы там не было, дружба с Джерардом – это то, что он не может потерять. Потому что она самое светлое и прекрасное, что случилось с ним. - За кого ты меня принимаешь? – Джерард опять останавливается и строго смотрит на парня. И Крейг тушуется под этим взглядом, несмотря на то что Уэй ниже Мастерса на целую голову и меньше на добрых десяток килограмм, Крейг чувствует себя мелким и ничтожным под таким взглядом очень красивых и умных глаз. - В смысле? - Ты хотя бы завтракал? – вдруг спрашивает Джерард, а в его голосе проскальзывают нотки заботы. - Джер, я… - Пойдем, - Уэй неожиданно подходит к нему и берет его за руку, заставляя Мастерса вздрогнуть. - Ты замерз. У тебя такие холодные руки, - тихо говорит Крейг. - Я же и говорю, пойдем, - Джерард тянет Мастерса за руку вниз по пустынной улице, орошаемой мерзкой моросью с неба и противным ветром. Кафе, куда они приходят, и правда, уютное и теплое. Оно выполнено в деревенском стиле, с приятными клетчатыми шторами на окнах и такими же скатертями. Оттенок красного, который не раздражает, а скорее наоборот согревает и возбуждает аппетит. На деревянных стенах висят гастрономические картинки, изображающие лакомства и предметы кухонной утвари. Яркий аромат корицы, кофе, жаренных сосисок и овощного рагу витает в помещении кафетерия. Джерард бодрым шагом движется к самому дальнему столику, по-хозяйски занимая его, отодвигая деревянный стул и усаживаясь на него. На столике размещен стандартный набор, состоящий из перечницы, солонки и подставки для салфеток и зубочисток. Крейг несколько секунд мнется в нерешительности, затем снимает куртку и вешает ее на спинку стула. Джерард, который все еще не может согреться, просто расстегивает молнию куртки. К ним тут же подходит официантка, сверкая белозубой улыбкой. - Привет, Джерард, - здоровается она, с интересом рассматривая Уэя, но не обращая внимания на его друга. - Привет, Мэг, - отвечает ей Джерард. - Тебе как обычно? Крейг переводит взгляд с нее на него, но в его душе возникает какое-то неприятное чувство, ведь трудно не заметить того, что молоденькая девушка откровенно заигрывает с Джерардом. - Нет, мне просто кофе с молоком, а моему другу, пожалуй, ваш фирменный омлет, мясной рулет и пирожки с абрикосовым джемом. И кофе, я думаю, черный. Да, Крейг? - Да, спасибо, - только теперь Мэг переводит взгляд на него. - Хорошо, Джерард. Наконец-то Уэй согревается и снимает куртку, оставаясь в темно-серой водолазке. Крейг хочет что-то спросить, но не решается. За столиком снова царит молчание. Оба парня рассматривают украшения кафе к Рождеству. Под потолком висят яркие гирлянды из зеленых декоративных елей, переплетенные с красными и золотыми лентами. На окнах мерцают, несмотря на ранний час, лампочки светодиодов. - Джер, я хотел... - Давай, мы сначала выпьем кофе, а потом ты поведаешь мне все, о чем молчишь, хорошо? Мастерс молча кивает, в который раз поражаясь внутренней силе и дару убеждения юноши. Никогда бы он не подумал, что за такой видимой хрупкостью скрывается сильный и взрослый не по годам человек. Мэг приносит заказ, приторно улыбается, оставаясь недовольной невниманием Джерарда в ее сторону. Зато Крейг отмечает это с ноткой торжества. Когда обед съеден, а на дне белых больших чашек остается совсем немного кофе, Джерард нарушает молчание, под которым проходит сегодняшний день. - Итак? - Итак. - Крейг, - Джерард сцепляет пальцы в замок на столе, выдавая свою нервозность. Мальчика начинает раздражать нерешительность собеседника. Он не в настроении вытягивать из него слово за словом. У Джерарда самого голова идет кругом от проблем и переживаний. - Мой отец ушел от нас. Довольно давно, и это стало ударом для матери. Впрочем, и для меня тоже. - Не рассказывай мне об этом. Я знаю, что такое, когда близкий человек покидает тебя из своих эгоистичных соображений, - юноша впервые поднимает вопрос о своей матери с кем-то, кто не является его родным. Не то, чтобы никто не знал об этом факте из биографии Джерарда, но все тактично молчали о нем. Джерард негласно наложил табу на этот вопрос. - И стало очень тяжело. Некоторое время она все еще продолжала работать, держась за меня и Эмми, а потом становилось все хуже и хуже. Она нашла утешение в алкоголе, потом ее выгнали с работы. И мы остались практически без средств к существованию. Ее сестра помогает оплачивать счета за школу и дом, но все остальное не ее обязанность. - Поэтому ты решил зарабатывать сам? - Поэтому я связался со всей этой дрянью с распространением наркотических препаратов. У одного моего знакомого подружка работает в аптеке, и они как-то прокручивают оборот с фальшивыми рецептами, отдавая эти лекарства мне, а я уже распространяю их среди… - Подростков, - добавляет Джерард. - Да, - он виновато поднимает глаза на Уэя, но в том не читается осуждения. Кто он такой, чтобы судить об этом. В его семье тоже есть проблемы, он отлично понимает Мастерса, как человек и сам лишившийся близкого – матери. Но он не имеет права осуждать. Ведь перед Джерардом никогда не стояла проблема денег. Он не думал о том, что завтра у него не будет цента даже на хлеб, а Майки придется голодать, как делала это сестра Крейга. Мастерс продолжает рассказывать, а Джерард внимательно слушает. Они не замечают, как за окном сумерки начинают окутывать город, а в домах зажигаются рождественские огни. Когда парень заканчивает свой монолог, Уэй выглядит немного ошарашенно, но прилагает все усилия, чтобы не показать этого другу. - Но я завязал с этим. И теперь ищу более приличную работу, - Мастерс вяло улыбается, а Джерард ободряюще ему кивает. - Давно? - С тех пор, как познакомился с тобой, - звучит откровенный ответ, который вводит Уэя в легкий ступор. Ему однозначно приятно, что он смог так положительно повлиять на парня, а с другой он чувствует укол вины, потому что лишил его источника заработка. - Я поговорю с отцом, мне кажется, ему в фирму нужны курьеры, - произносит он. - Не надо, Джерард. Я не хочу быть никому обязанным. - Это не обязанность. Это элементарная человеческая помощь. Люди забывают очень часто о таких вещах, как рука помощи и милосердие к ближнему. Это ведет нас к краху. Помнишь, что я говорил об искренности из книги «Отец Горио»? Крейг кивает. - Мы должны начинать с себя. Поступай так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой. Кто знает, может быть, однажды мне понадобится твоя помощь, и ты вспомнишь об этих простых истинах, - Джерард тепло улыбается. - Спасибо, - почти беззвучно шепчет Мастерс, когда раздается звонок телефона Джерарда. Он смотрит на экран, потом быстро отвечает. - Да, пап. Я гулял с другом. Прости, совсем не смотрел на время. Да, я уже иду, - после этого он жмет на отбой. - Волнуются. - Прости, но мне нужно идти, - Джерард выглядит немного виновато. - Пустяки, чувак, - Крейг тоже поднимается из-за столика и хлопает Уэя по плечу. - Твоя глупая привычка. - Но теперь-то я могу ее себе позволить. Мы же друзья? – с затаенной надеждой спрашивает Мастерс. - Да, - отвечает Джерард и достает деньги из кармана. - Джерард! - Я же тебя пригласил. Сам осуществил заказ, поэтому и плачу я. В следующий раз – ты. С тебя кофе из Старбакса и пончики с шоколадом, - Джерард снова улыбается и тоже хлопает друга по плечу. – До встречи, Крейг, - и Джерард скрывается в мутном свете фонарей улицы, а Мастерс повторяет такое теплое слово: - Друзья…