Человек может стать подобным Богу, особенно для магов

Корре отчаянно не хватало воздуха. Все тело горело, особенно те места, которых касался Амон. Сначала он словно пробовал кожу кончиками пальцев, плавно выводя замысловатые узоры, потом его движения становились все более резкими и сильными. На теле Корры не осталось и места, до которого бы не дотронулись или губы, или ладони Амона. Вскоре девушке стало все равно, кто ласкает ее, в каком она положении, и что она в постели с врагом. В ее голове не осталось ничего кроме божественных прикосновений, кроме жарких губ и бесконечной нехватки кислорода. Голова кружилась, пальцы остервенело сжимали простыню, разгоряченная кожа, словно охваченная огнем, стала в тысячи раз чувствительнее. Для Корры его волосы, что касались ключиц, казались самыми мягкими, руки, проводящие от бедра до лопаток, самыми нежными, несмотря на грубость движений и шершавость ладоней. Губы, нетерпеливо ласкающие грудь, приносили такие всплески наслаждения, что в глазах появлялись разноцветные круги. Когда Амон неожиданно отстранился, девушка застонала от разочарования и хотела притянуть горячее тело обратно к себе, но мужчина схватил уже было протянутые руки и связал их непонятным лоскутом ткани, видимо, оторванный от ее же одежды. Прохладная ткань, касаясь кожи, немного отрезвляла, но голос Амона вновь вводил в то состояние транса, что было до этого, и Корра даже не замечала, что именно говорит мужчина. А он, видя это, шептал словно с нажимом, прямо на ухо Аватару, шептал: «Когда к тебе придет осознание всего этого… Ты уже моя…», - и только последняя фраза могла бы удивить Корру, будь она в состоянии трезво мыслить, - Никому не отдам». Корра сама потянулась к завязкам на его рубашке, но связанные руки быстро упали обратно на кровать. Амон ухмыльнулся и провел рукой по боку девушки, от чего та выгнулась и перевернулась на живот. Через шумы в голове она слышала шорох одежды и тихое шипение, когда ремень не захотел быстро расстёгиваться. Но через несколько секунд Амон вновь потянулся к Корре, а та, в свою очередь, прижалась к нему так сильно, словно хотела сплавиться с ним. Его рука скользнула по ее животу и вниз к самому сокровенному месту, что вызвало сдавленный стон. Корра подняла связанные руки, пытаясь обнять мужчину за шею, и после несколько не очень удачных попыток у нее это получилось. На такое Амон лишь жарко шепнул ей на ухо: -Ты понимаешь, что делаешь, юный Аватар? -Боже, мне все равно. -Как знаешь… Корра. Амон повалил ее обратно на кровать, попутно коленями раздвигая ее ноги, хотя она буквально мгновение спустя сама обняла его ногами за спину, прижимаясь еще ближе. Тогда Амон без колебаний вошел в нее одним резким и быстрым толчком. Глаза Корры расширились. Все чувства смешались в один тугой комок: страх, боль, остатки удовольствия. Все это заставило девушку очнуться и, наконец, осознать свое положение. -Проснулась? Но уже слишком поздно, - он выдохнул последние слова в ее плотно сжатые губы и сделал еще один толчок. Девушка выгнулась и начала ерзать, чтобы занять более удобное положение, но мужчина прижал ее к кровати, не давая тем самым двигаться и продолжая приносить боль. Корре не оставалось ничего, кроме, как сдерживать слезы и стоны боли, но одинокая капелька все же скатилась по щеке и сразу же исчезла в мятых простынях. Не знаю, послужило ли это последующим действиям Амона, или же нет, но после нескольких минут бешеной раздирающей боли движения внутри девушки начали приносить и другие ощущения. Мужчина сбавил темп и входил теперь медленно, но глубоко, так что Корра всем естеством чувствовала резкую перемену. Несколько минут она лишь переваривала новые ощущения, а после начала получать свою часть удовольствия. И стонала уже не от боли, далеко не от боли. Амон же был ненасытен, и когда через некоторое время осознал, что девушка уже не будет плакать, вновь ускорил темп. Жара. Боль. Удовольствие. Это все, что Корра могла воспринимать. Но большего ей и не нужно было в тот момент. Большего и не нужно.