Человек может стать подобным Богу, особенно для магов

Девушка видела все как в тумане, видимо немного ударилась головой при падении. Вот Амон медленно тянет ткань платья вверх, оголяя ничем не прикрытую грудь. Тара никогда не видела белья племени воды и именно из-за этого не стала даже пытаться что-то сделать со странными бинтами, который, к слову, были еще и разорваны. Вот он замирает на секунду, любуясь формами Аватара и ее загорелым телом, и тянет платье дальше, чтобы полностью снять его с девушки, но Корра сопротивляется, хотя от каждого резкого движения в голове что-то звенит. Это, впрочем, не помешало Амону сделать свое дело, он просто прижал ее руки к земле и, на секунду отпустив, успел сорвать платье до того, как она вновь начнет отбиваться. Когда Корра почувствовала свободу в руках, то попыталась ударить Амона водой со спины, но он лишь быстро перевернулся на спину, утягивая девушку за собой. Так за долю секунды Аватар оказалась сверху, а инстинкт самосохранения у магов работал так, что собственная магия не могла причинить им вред, поэтому вода, собранная в тугой хлыст, хлынула обратно в море. Она зашипела на него и попыталась ударить со спины землей, но Амон снова перевернул девушку и толчка не произошло. В ее глазах мелькнуло негодование, но он на это лишь ухмыльнулся и прошептал прямо на ухо: «Зря ты так, юный Аватар», - и после этих слов ударил ее по точкам на руках, так, чтобы те сохраняли подвижность, но Корра не могла бы использовать магию. Снова попытавшись использовать, теперь уже магию воздуха и поняв, что ничего не добьется, девушка готова была разрыдаться, но только не перед лицом врага, только не перед Амоном. Поэтому Корра только стиснула зубы и отвернулась. Тогда Амон присел к ней на бедра и скинул с себя всю верхнюю часть одежды, и достал из кармана штанов все ту же шелковую ленту и вновь завязал ей глаза, на странный, но точно возмущенный вздох, он ответил: «Еще не время, Корра,… увидеть лицо дьявола». И вновь она ничего не видит, только слышит шорох одежды и звон металла. На секунду у нее промелькнула мысль, что надо было повернуть голову и посмотреть на Амона, чтобы хотя бы разглядеть…эмм… его тело. Корра сдавленно застонала своим мыслям. Хотя, по оставшимся воспоминаниям и по прикосновениям, она могла составить для себя более-менее четкую картинку его тела: мускулистые руки с небольшими шрамами выше правого локтя, прекрасный пресс и широкая грудь, спина с чуть выпирающими лопатками. Когда она почувствовала его дыхание на своей груди, то вся вжалась в землю. Тогда Амон остановился и лицо его, насколько Корра могла судить, поднялось на уровень ее. Тогда он поцеловал ее в губы. Он целовал страстно, искусывая в кровь, проникая языком все глубже, забирая у девушки последний кислород. Хочешь успокоить девушку – просто поцелуй ее, это правило, кажется, готово работать на благо мужчин, вот и сейчас Корра потеряла всякое желание сопротивляться этому страстному порыву. Все также как и вчера, только в спину впиваются мелкие камешки, а ноги Корры спокойно могут обхватывать талию мужчины. Все также, как и вчера, только вот девушке кажется, что все его поцелуи и ласки стали немного нежнее, хотя оставались отчасти грубыми. Девушка выгибалась под ним, а желание буквально сжигало Амона изнутри. Долгую прелюдию не выдержал бы ни он, ни она. Коротко поцеловав Корру в искусанные губы, он вошел в нее уже не таким резким толчком, как в прошлый раз, а гораздо медленнее, растягивая удовольствие. Девушка впилась ногтями в его плечи и глухо простонала. Сейчас не было никакой боли, хотя, казалось, она на всю жизнь возненавидела само слово «Секс». Но Амон умел доставить удовольствие, если хотел, впрочем, как и боль. Именно из-за его желания сделать ей хоть чуточку приятного, она и выгибалась сейчас под ним, рыча сквозь зубы его имя. Все длилось недолго, от силы минут двадцать, но даже за столь короткое время, Амон смог два раза довести Корру до оргазма, сам же достигнул пика только один раз и излился прямо внутри, на что девушка простонала еще громче и даже двинулась бедрами ему навстречу. После этого Корра еще минут пять просто лежала на земле в некой прострации. Амон, привыкший действовать быстро, ополоснулся в море, вытерся взятым из раздевалки (все же тренировочный стадион как никак) полотенцем и оделся. Девушка последовала его примеру, но при этом, когда Амон снял с нее повязку, она залилась краской, и этот румянец не сходил с ее щек до их возвращения в дом. По пути они не сказали друг другу ни слова.