Человек может стать подобным Богу, особенно для магов

Могу предложить читать это под Александра Розембаума, но только под медленные его песни, например, "Белым полем", "Федерико Гарсиа Лорке", по крайней мере, писалось именно под них. Они медленно качались в такт музыки. Девушка обвила руками шею Амона и в потоке эмоций прижалась к нему чуть сильнее, сразу почувствовав, как мужчина вздрогнул. Темнота скрывала его лицо не хуже маски, но Корра уже знает, что надо сделать. Это странно, но Амон держал ладони строго на талии, не пытаясь даже чуть приобнять девушку. Он дышал глубоко и спокойно, делая минимальные движения плечами, и только чуть покачивался корпусом. Корре пришлось брать его темп, ей не очень нравились медленные танцы, она предпочитала что-то поактивнее и потяжелее, но все же девушка получала удовольствие и от этого «медляка». На ее лице даже появилась легкая полуулыбка. Зато Амон был мрачен. Необъяснимая тоска снедала его изнутри. Его состояние можно было назвать меланхолическим, возможно, будь на его месте девушка, то она давно бы уже заливалась слезами и билась в истерике. Амону тоже хотелось плакать, в горле встал странный комок, но главное, что мужчина даже не представлял, в чем причина этого внезапного помешательства. Его единственным спасением в такие вот вечера была музыка. Да, жестокое чудовище с человеческим именем Амон любило музыку и находило в нем свет, когда все вокруг поглощено темнотой. Мужчина умел играть на скрипке и на фортепиано, хотя никто и не подумал бы об этом, увидя его руки: сухая, грубая кожа, не длинные, хотя и не совсем короткие пальцы. Совершенно не похоже на руки музыканта, не правда ли? Амон уже несколько лет не прикасался к инструменту, ни к скрипке, ни к роялю. Из всего этого у него остались только записи на дисках, которые он и включал иногда по ночам, чтобы развеять тоску, от которой хотелось выть, как дикое животное. Но музыка приносила все меньше и меньше спокойствия. Значит, если все не закончиться в ближайшее время, то мужчина может и не выдержать .Он бесконечно устал: сначала несколько лет готовить план, разрабатывать его, потому начинать осуществлять, выжимая из себя все силы до последней капли. И он не знал, насколько его еще хватит, сколько сил осталось в измученном теле. Амон опустил глаза на Корру. Он видел ее еле заметную улыбку, чувствовал ее руки на своей шее, и захотелось плакать еще больше, да так, что сдерживаться, казалось, нет больше мочи, но нет. Амон не плакал. Просто смотрел на нее и думал, что один из них должен умереть. Музыка начала стихать, но ни девушка, ни мужчина этого не заметили. Амон был полностью погружен в свои мысли, а Корра же не могла выбрать удобный момент для осуществления своего плана, а потом, подумав еще несколько секунд, наконец, решилась. Резко оторвав руку от шеи Амон, она уже подняла ее ладонью вверх, готовая покорить огонь, но ее схватили за запястье. Несколько секунд ничего не происходило, только все тише играла музыка, а потом ее руку неожиданно отпустили. Из темноты послышался вздох, а, значит, он не ушел. Корра, вдохнула побольше воздуха, и зажгла на ладони маленький огонек. Свет озарил мужское лицо.