Public Enemy

Фрэнк всегда был покрыт отметинами и синяками от зубов или пальцев Джерарда, а также на нем оставались следы чернил от тех рисунков, что Уэй рисовал на его теле. Он всегда старался скрыть их или отмыть, а Джерард был очень осторожен, никогда не оставляя их на шее слишком высоко, или слишком низко на запястьях. Фрэнк никогда не забывал об этих отметинах под одеждой, и вдруг впервые задумался о тех, кто так же скрывался от людей из-за ориентации, и к чему их могла привести такая жизнь. Сама мысль о том, что кто-нибудь может все узнать или заметить, вызывала у Фрэнка приступ паники. Ведь он может потерять все: работу, свободу, независимость и уважение, которого он добился после стольких часов и лет напряженной работы. Его коллеги сейчас не очень много думали о нем, и Фрэнк сгорал при мысли о том, какими они будут самодовольными и удовлетворенными, когда обо всем узнают. Фрэнк также ненавидел идею о том, что кто-то должен был помогать ему с его работой. Джерард только его, но никто не понимал этого, все всегда были неправы, но Фрэнк по-прежнему должен был сидеть и держать рот на замке. Он шел по тонкой грани, делая отчеты о новой информации, радуя этим своих боссов и создавая видимость, что он очень увлечен охотой на Джерарда, а не приглашает его к себе несколько раз в неделю. Фрэнк сидел на собраниях, где все обсуждали местонахождения Уэя, и говорил себе, что он, собственно, понятия не имеет, где сейчас находится Уэй. И так как никто его не спрашивал, где преступник был вчера вечером, это, технически, не было ложью. Наступило лето, и он не видел Джерарда в течение трех недель, что было действительно большим сроком, к которому он не привык. Но банда Уэя так и не ограбила очередной банк, поэтому Фрэнк подумал, что, возможно, они просто заболели. Он решил, что это более вероятно, чем то, что банда могла планировать что-то большее, чем просто ограбление. Фрэнк должен был поговорить с Помощником Директора о том, чтобы его не отправляли в Чикаго в попытке поймать Диллинджера, который был грабителем номер один в DOI. Фрэнк утверждал, что это может занять у него слишком много времени, особенно если он будет там бесполезен. Агент задался вопросом: вдруг банда Уэя появится в Чикаго, если он поедет туда, но все-таки решил не проверять это предположение. Он хотел, чтобы Джерард смог быстро найти его, когда снова решит объявиться, потому что только так Фрэнк сможет хорошенько врезать ему. Также Фрэнк иногда оказывался в некой циклической ловушке, когда наведывался к миссис Уэй. Каждый раз, когда он приходил к ней, она готовила запеканку, лазанью или пирог, чтобы Фрэнк мог забрать это домой, а где-то через пару недель Фрэнк чувствовал себя виноватым за то, что не вернул блюдо. Он всегда оставался сытым благодаря миссис Уэй и собственной маме, а иногда Джерард помогал ему съедать все это. На этой неделе миссис Уэй казалось более нервной, чем обычно. Когда Фрэнк спросил ее, все ли в порядке, она оглянулась, будто бы проверить, мог ли кто-нибудь подслушать, а затем спросила его, слышал ли он что-нибудь от Джерарда в последнее время. Она никогда не спрашивала ничего подобного раньше, поэтому некоторое время Фрэнк просто говорил что-то похожее на пустой террор, а потом, заикаясь, рассказал все, что знал. Миссис Уэй вздохнула и закурила: — Они так долго не звонили, это не похоже на них, — сказала она. «Не говорите мне, — подумал Фрэнк. — Я ничего не хочу знать». Она отправила его домой с ужином. Спустя еще неделю без контакта с Джерардом Фрэнк больше не мог игнорировать неприятное чувство в своем животе. Он даже вспомнил, как делать свою работу, выходя на улицу и пытаясь выследить Уэя. Он был под Лейквудом, отслеживая главаря банды, чтобы поймать его с поличным, когда услышал звонок по рации местного Полицейского Департамента: «Крупное ограбление федеральных запасов в Ньюарке, очень много группировок, приезжайте сейчас же». У Фрэнка было полицейское прикрытие, но оно, черт побери, как всегда было занято, находясь уже на месте преступления. Фрэнк, конечно, не знал, была ли там банда Уэя, ведь они никогда раньше ни с кем не работали, но большая группа преступников объясняет долгое отсутствие Джерарда. Фрэнку дали винтовку с прицелом и сказали идти ждать на крыше и наблюдать за дверью одного из выходов. Ограбление было испорчено, многие находились там, где не должны были быть, сигнал тревоги был выключен, и теперь большое количество людей внутри здания оказалось в ловушке. Несколько граждан, несколько частных охранников и, самое главное, бандиты, о количестве которых никто не знал. Это был огромный гребаный беспорядок, и у Фрэнка самого ехала крыша от желания знать, где сейчас Джерард. Фрэнк понятия не имел, куда делись другие снайперы; их было много, когда он приехал, ведь Гувер не хотел, чтобы кто-нибудь сбежал. Фрэнк посмотрел назад и, найдя более подходящий вид, продолжил наблюдать за дверью через прицел винтовки, пока та не открылась. Его желудок готов был вывернуться наизнанку, когда он узнал Рэя и Дьюиса. Черт. Фрэнк глубоко вздохнул, потому его руки сильно дрожали. Он не торопился, тщательно прицеливаясь, а затем выстрелил одной пулей. Рэй и Дьюис подскочили на месте, глядя на новое отверстие в стене, размером с три фута над их головами, и смылись обратно. Слышались и другие выстрелы с разных сторон здания вниз по кварталу, но ни одного поблизости, чтобы Фрэнк мог увидеть. Он был рад, что ничего не ел с утра; он бы не выдержал. Агент подумал, что, возможно, Рэй и Дьюис знали, что это был он, или они просто подумали, что им повезло с таким плохим стрелком. Но Фрэнк все-таки надеялся, что они знали. Он хотел, чтобы Джерард знал, что он здесь. Все это закончилось тем (Фрэнк выяснил это после), что грабители сбежали через прокопанные туннели, ведущие от всех соседних домов к федеральным зданиям. В том числе и к этому. — Что за хрень? Фрэнк не узнал этот голос. Он лежал на животе, поэтому развернулся очень медленно, но, по крайней мере, у него хватило ума, или это дрессировка, чтобы прицелиться. Это не помогло ему, потому что солнце светило прямо в глаза, и он не смог как следует разглядеть человека стоящего перед ним, прежде чем этот мужчина выстрелил. Фрэнк не понял, где он был, когда проснулся. Это была не та ситуация, когда он сразу смог узнать место, в котором находился, поэтому немного запаниковал, пытаясь сесть. Боль в боку, доводящая до белого каления, помогла Фрэнку понять, что он был в больнице. Он лежал неподвижно и глубоко вздыхал, желая, чтобы боль начала угасать до терпимого уровня. Это было незадолго до того, как пришла медсестра, начав свой обход. — О, ты уже проснулся! — весело сказала она. Фрэнк попытался спросить ее, кто еще пострадал, но она сказала ему, чтобы он не волновался об этом и сосредоточился на себе. Агент смог сдержать себя, чтобы не наорать на нее, но в следующий раз он не сможет этого сделать. Врач, которого она позвала, сказал, что Фрэнк был ранен в живот, и это было очень опасно, но не произошло никакого заражения, поэтому у него есть все шансы полностью поправиться. Но это не облегчало мысли агента. Наконец-то Фрэнку удалось узнать у доктора, сколько еще агентов и подозреваемых попало в больницу. Врач прочитал ему список агентов – имена ничего не значили для Фрэнка, но доктор отказался читать список подозреваемых. — Никакой работы сейчас, агент Айеро, — шутливо сказал он, будто пытаясь казаться Фрэнку отцом, на что тот никогда хорошо не реагировал. — Вы должны просто отдохнуть и поправиться. Я уверен, что ваши друзья придут к вам в скором времени. Но у Фрэнка не было друзей — тем более, на работе. В больнице была повышенная охрана из-за такого количества подозреваемых, а гражданских лиц сюда не впускали, потому что через них пытались пробраться и журналисты. Фрэнку было слишком больно, чтобы подняться и провести собственное расследование. Он был пойман в ловушку в этой постели, а единственной его компанией был морфин. Фрэнк даже не мог точно сказать, сколько дней он провел здесь. Проснувшись утром, он увидел добровольца-медсестру в своей комнате. Сейчас, наверное, было время уборки, но ее присутствие жутко раздражало Фрэнка. Он закашлял, надеясь, что если она поймет, что он не спит, то уйдет. Она обернулась, и под париком блондинки он узнал Алисию. Фрэнк вздохнул, а она приложила палец к губам, скользнув к двери и посмотрев в коридор. Она прикрыла ее, прежде чем встать около кровати Фрэнка. — Что ты здесь делаешь? — прошептал он. На мгновение ее лицо стало непроницаемым, а затем она сказала: — Мы собираемся вытащить тебя отсюда. — Э-э, — сказал Фрэнк, — что? — Джерард не хочет, чтобы ты больше оставался здесь. — Так… никто из вас не попал в больницу? – Что-то изменилось в глазах Алисии, ее взгляд смягчился, но по ее лицу все равно невозможно было что-либо прочитать. — Только ты, — сказала она. — Где Джерард? — Фрэнк не знал, что еще спросить. — Заботится о других вещах, — сказала Алисия. Она наклонилась ниже, и Фрэнк почувствовал запах ее духов. — Ты будешь с нами? Не поднимешь шум? — Что он задумал? — прошипел Фрэнк. — Они заметят, что меня нет, я же не могу просто исчезнуть… — Ты должен, — прошипела она в ответ гораздо жестче. — Ты будешь не единственным, кого начнут искать федералы, ясно? Она попыталась уйти, но Фрэнк схватил ее за руку: — Что это значит? Она слегка потрясла его за плечо: — Ваши мальчики не смогли поймать эту скользкую бородавку, что выстрелила в тебя, но Джи позаботился о нем, — она склонила голову чуть в бок, чутко наблюдая за Фрэнком. — Теперь ты один из нас, малыш. Ты отмечен. — Что ты будешь… — Я должна идти, — сказала она. — Я и так слишком долго ждала, пока ты проснешься, чтобы поиграть в эти гляделки. Скоро увидимся, Фрэнки. Не слишком сильно мочись в кроватку. Она скрылась за дверью, а Фрэнк остался один, пытаясь расставить все точки над «i». Джерард был на свободе, он не ранен, и он придет, чтобы забрать Фрэнка отсюда. Он «позаботился» о том, кто выстрелил во Фрэнка. Фрэнк был отмечен. А это означало, что он, вероятно, парень Джерарда. Получается, вся преступная банда знала, что они с ним в некоторых дружеских отношениях. А сколько времени понадобится федералам, чтобы узнать об этом? Фрэнк лежал на своей больничной койке и старался дышать спокойнее, чтобы у него не началась гипервентиляция. В предыдущие дни он думал, что принужденная скука — это ужасно, но в ближайшие два дня он понял, что это ничто по сравнению с нагнетающейся паникой. Каждый раз, когда открывалась дверь, Фрэнк ожидал команду агентов, которые пришли арестовать его, или ствол, направленный на его лицо. Сны, которые он видел благодаря морфину, тоже не приносили ему никакой пользы. В них он проходил через всю охрану в попытке побега, и не обходилось, конечно же, без длительной перестрелки, но когда он находился уже далеко от больницы, то просыпался. Фрэнк попросил медсестру, чтобы она больше не давала ему морфий. Когда Алисия вернулась, было раннее утро. Она была вместе с санитаром, которого он не узнал, и катила инвалидную коляску. — Мы переводим вас, агент Айеро, — сказала она с усмешкой. Санитар взял его на руки и осторожно посадил в инвалидное кресло. Фрэнк предпочел бы двигаться сам, но Бог знает, что могло случиться, если каждое движение дается ему нелегко, но он все-таки больше боялся Алисии, чем Джерарда. На пути к выходу их никто не остановил, только посмотрели пару раз. Фрэнк узнал водителя скорой помощи, его вьющиеся рыжие волосы едва держались под докторским колпаком. Он только и успел заметить, что Рэй сунул в руки санитару толстый конверт, как уже лежал в задней части машины скорой помощи. — Ты в порядке? — спросил Рэй. — Тебе не больно? — Все хорошо, — сказал Фрэнк. Алисия села вперед с Рэем. Фрэнк не мог видеть, где они сейчас едут, но это было недолго, прежде чем они остановились. Хотя достаточно долго для того, чтобы его рана стала доставлять ему дискомфорт в виде стреляющей боли. Когда его вытащили из машины скорой помощи, он обнаружил, что они были в гараже, в котором прохладно и темно. Здесь также был автомобиль, большой и черный, а еще здесь был Джерард. Фрэнк поднялся на ноги, но стоило ему это сделать, как через несколько минут его голова начала слишком сильно раскалываться, чтобы он смог что-нибудь увидеть, он лишь ждал, когда пройдет эта боль. Фрэнк даже не понял, что Джерард поймал его и продолжал держать. — Ты давала ему морфин? — голос Джерарда был резким и адресован Алисии. Фрэнк позволил ей взять его руку, а затем почувствовал щипок от иглы. Препарат работал быстро, и когда Фрэнк снова смог нормально дышать, то обнаружил, что его голова резко упала щекой на плечо Уэя. Его уложили на заднее сиденье автомобиля с Джерардом с одной стороны и с Рэем с другой. А он по-прежнему слушал, как глава банды отдает приказы. — Рэй, отвези скорую на свалку. Туда же, где и вторая. У меня плохое предчувствие. Алисия, пойдешь на разведку с Майки. Дьюис сказал пятью минутами ранее, что все чисто, поэтому не беспокойтесь. Фрэнк почувствовал головой дверь и немного приподнялся. Он не стал ложиться обратно, поэтому приоткрыл мутные глаза, обнаружив, что его голова находилась на коленях Уэя. — Привет, — голос Джерарда показался тихим, поскольку автомобиль грохотал под ними. — Эй, Фрэнки. Кончики его пальцев проводили невидимые линии по его лицу. Осознание этого очень успокаивало. — Все прошло, правда? — напевал ему шепотом Джерард. — Не волнуйся, Фрэнки, я буду заботиться о тебе. Фрэнк зажмурился, когда свет ударил в глаза. Он не знал, где они, но его это особо не заботило. Фрэнк проснулся, снова не понимая, где он. Последнее, что он помнил — это автомобиль, а теперь он находился в каком-то доме. Здесь было тихо и солнечно, а через открытое окно был слышен шум океана. Он немного приподнялся и, когда боль немного утихла, сел на край кровати. В конце концов, у него получилось встать на ноги и медленно пойти. Сгорбившись, он дошел до ванны, на которую наткнулся, идя по коридору. В зеркале Фрэнк выглядел бледным и утомленным. Он очень осторожно приподнял свою рубашку, но след от выстрела был забинтован. Бинты выглядели чистыми, так что он не стал их снимать. Фрэнк уже начал жалеть, что решил самостоятельно пойти в ванну, но когда открыл дверь, Джерард стоял перед ним, опираясь на противоположную стену. — Ты поднялся, — сказал Джерард. — Осталось научиться ходить, и все. — Это только кажется. Джерард осторожно обернул руку вокруг него и помог ему вернуться в кровать. — Где мы? — На берегу. — Где? — Это имеет значение? Мы здесь для твоего здоровья. Фрэнк вздохнул и откинулся на подушки. Место было прекрасным, и он хотел дать Джерарду что-то взамен. Уэй аккуратно сел на кровать, скрестив ноги. — Пересечь границы штатов сейчас будет очень сложно. Копы ищут автомобили. — Интересно, почему, — сказал Фрэнк. Он закашлялся, и Джерард пошел на кухню, чтобы принести ему стакан воды. — Что, черт возьми, случилось? — спросил Фрэнк. Джерард забрался под покрывало: — Это была не моя идея. — Черт, нет? — сказал Фрэнк. — Другая банда грабителей заставила нас сделать это. Мы не могли отказаться, даже если бы хотели, потому что было невозможно их победить и вернуться домой. Мы не были готовы к этому. — С каких это пор кто-то говорит вам, что делать? — Джерард раньше никогда не выполнял чьи-то приказы, насколько Фрэнк знал. Уэй нахмурился, глядя на одеяло так, словно это оно оскорбило его: — Просто они пришли с большим количеством пушек. Фрэнк провел так много времени, думая о Джерарде, что совершенно забыл, что он не был таким уж и великим грабителем Джерси. Ничего подобного. Джерард редко убивал людей, что делало его уязвимым перед теми, кто это делал. — Все было плохо спланировано и выполнялось тоже плохо, — пробормотал он. — Было слишком рискованно грабить этот банк с незнакомыми людьми. — Ох, и твоя мать волновалась, — сказал он, потому что не знал, что еще можно сказать. — Черт, — сказал Джерард. Фрэнк согласился. Он выпил всю оставшуюся воду, а затем спросил: — Так что же происходит сейчас? Это снова из-за меня? Но на этот раз Джерард не улыбался. — Не-а, — сказал он. — Не в этот раз, Фрэнки. Мы все должны уехать.