Мой лучший враг

Глава 27 Soundtrack — Shel & Gareth Dunlop «Hold On» Casa Musica Reflejo de Luna (Tango Argentino) - Вы, двое! – орал Холлвурд так, что, казалось, лайнер сотрясался от этого вопля прямо в такт его подрагивающим шортам нелепой расцветки (Джейкоб разве что не выпрыгивал из них от ярости). – Какого черта вы забыли в аврорате, раз в первый же грёбаный день разорались настоящими именами на всю палубу?! Конечно, Гермиона этого ожидала – такой реакции, особенно учитывая, что ей до сей поры так и не удалось по-нормальному объясниться. Всё произошло слишком стремительно: после случившегося на палубе, подоспевший отряд спецреагирования некоторое время пытался успокоить толпу, а в какой-то момент и вовсе применил дурманящие чары, способствующие, скажем, не придавать особого значения тревожным событиям. Гермиона знала, что пункт об этом был в контракте, который подписывали все волшебники, ступая на борт и надеясь в рамках круиза получить максимальное расслабление. И они с Малфоем не были исключением: ещё в номере она ощутила действие магии, благодаря которой здесь себя чувствовала так хорошо, как не было, пожалуй, очень давно. Конечно, чары, вмиг вернувшие веселье и беззаботность волшебникам, не действовали на авроров в полную силу. Но, возможно, всё же какая-то их часть дарила им всем ощущение, что любая проблема – решаема. - Сэр… - именно поэтому несмело попыталась возразить Гермиона, стараясь отстоять их с Панси честь и своё звание лучшего Аврора-новичка. - Молчать! – гневно снял солнцезащитные очки с носа Холлвурд, стоя посреди залитого солнцем и продуваемого морским бризом музыкального класса, который сейчас стал их импровизированным залом для собраний. - Я, конечно, подозревал, что это неимоверно сложное задание для вашего пола – следовать плану и забыть хотя бы на период круиза эти ваши женские побрякушки с чертовыми именами! - Но, сэр… - начала понемногу закипать Гермиона, раз Холлвурд называл беспокойство за жизнь бойцов «женскими побрякушками», пока все присутствующие авроры будто и не думали возражать – лишь, затаив дыхание, наблюдали, как они с Паркинсон словно стоят на краю эшафота, позвякивая своей глупостью, словно коровьими колокольчиками. - Молчать! – снова повторил Холлвурд, отшвырнув очки в сторону и угодив теми в кого-то из ребят. – А ведь это только начало! Только начало, когда вы столкнулись с рядовой ситуацией, в которой должны были вести себя как настоящие професси… - Я догадалась! – не выдержав, перебила его в ответ Гермиона, смело вскинув подбородок. – Догадалась, что даже если мы зовем друг друга настоящими именами – туристы слышат… - Молчать! – ещё громче взревел Холлвурд, безумно глянув на неё, а после, кажется, на миг стушевался и, нахмурившись, развернулся всем корпусом: - Что?.. - Догадалась?! – сразу несколько голосов, включая Панси и Рона, прозвучали в зале. - Да, я слышала, как кто-то тоже называл настоящие… - раскрасневшись, начала Гермиона, но тут же осеклась, покосившись на Чейзи, и, тряхнув головой, добавила: - Я догадалась сама! В любом случае, это уже нева… - Придурок, я же говорила тебе… - жарко прошептала одна из девиц в первом ряду, пихнув Чейза локтем так сильно, что на этот раз тот застонал от боли. А не от чего-то другого, чем занимался в кабинке туалета часом ранее с этой же ведьмой. - Неважно?! Выкладывай, Грейнджер! – гаркнул Холлвурд, сверля ту пронзительным взглядом. - Немедленно! А она сомневалась, что теперь делать. Рассказать, как Астория после обеда перехватила её и со смущенной улыбкой сообщила, что Чейз не помешает их прогулке, потому как сейчас занят? Поделиться, что после этого Гринграсс будто специально провела её мимо того злополучного туалета, из которого раздавалось что-то в духе «О да, Чейзи, сильнее!» или «Прокати меня быстрее на этой чертовой метле, Чейз!», в то время как несколько уже изрядно подвыпивших зевак у двери завистливо присвистывали со словами «Повезло же этому Эдуардо!»? Выложить, как на духу, что осознание – им всем можно спокойно обращаться друг к другу по именам, и порадовало, и разозлило, ведь Холлвурд, очевидно, пытался их подловить?! Вот прямо как сейчас, когда воинственно раздувал ноздри, пока ветер прямо в такт раздувал его шорты, от чего те становились похожими на парашют? Вот бы он, в самом деле, вместе с ними улетел, подобно какой-нибудь Мэри Поппинс, вдаль… - Молчите?! – всё не унимался Холлвурд, перейдя на предупреждающий шепот и не желая становиться Мэри Поппинс в угоду Гермионе, хоть и был одет в нелепую шляпу. – Вы же понимаете, аврор Грейнджер, что если сейчас не сдадите тех, благодаря кому вы, как вы выразились, узнали о моей маленькой проверке… - Я не могу сказать, сэр, простите. Это, правда, произошло случайно и… - начала она, услышав облегченные синхронные вздохи Чейзи и той девицы, недавно катающейся на его «метле». - Врёте! – кажется, капелька слюны Холлвурда даже долетела до лица Гермионы, когда он разве что не выплюнул эти слова ей в лицо. – Я не знаю, какого черта вы покрываете тех, других идиотов, которые заслужили наказания, но вот то, что сегодня же вечером именно вы катитесь с борта на все четыре стороны, могу вам… - Это был я, сэр, - внезапно выступил вперед Малфой и Рон, заговорив почти одновременно. Гермиона затаила дыхание. - Охренеть, - безучастно, но всё же с ноткой мрачного восхищения сказала Панси, пока Драко скосил на неё убийственный взгляд. Конечно же, вместе с Роном, который в этот момент ещё и прищурился. С тенью самодовольства. - Как любопытно, - раздраженно скрестил руки перед собой Холлвурд. – Вы оба, два лучших аврора этого чертова бездарного подразделения, хотите сказать, что обо всем догадались и не преминули об этом сообщить Грейнджер и, как я понимаю, Паркинсон?! В этот момент он резко повернулся к Панси, которая всё это время вела себя так, словно только этого и ждала – поскорее сойти с лайнера и без сожалений забыть, что когда-то звалась аврором. - Именно так, - с готовностью перетянул на себя внимание Рон, а после, похоже, растерялся, судорожно силясь придумать убедительную версию, но у него ничего… совершенно ничего не получалось. – Я… Ну, мы… - Мы помним ваш план, сэр, - спокойно перебил того Драко, расслабленно шагнув вперед в своих легких белых брюках и рубашке в тон, делавшей его похожим на какого-нибудь аристократа, державшего пару сотен акров земли где-нибудь в Монако и выращивавшего там виноград. – Вы же сами около полугода назад говорили, что, возможно, для сохранения анонимности нам придется… - продолжил он, приспустив придававшие ему особый шарм солнцезащитные очки на кончик носа. - Молчать! – раскраснелся Холлвурд от гнева, когда по залу прошелся удивленный и одновременно облегченный шепоток. – Если я поделился с вами эфемерными планами в приватной беседе, это вовсе не значит, что вы должны были сообщить о них Паркинсон с Грейнджер! - Но мы не знали, что это такая тайна, сэр, - тут же включился, приободрившись, Рон и тоже вышел вперед, быстро глянув на Драко. – Вы же не говорили, что нам об этом нужно… - Заткнулись все! – разве что не затопал ногами Холлвурд, по очереди взглянув на Панси с Гермионой, очевидно, гадая, чем теперь крыть. – Я не знаю, какого чёрта вас спасают два моих лучших бойца, прикидывающихся безмозглыми, но сделаю вид, что поверил этому бреду, потому что!.. – повысил он голос ещё сильнее, хотя куда уж более, - это ваш первый день. И, как вы поняли, я предполагал, что в нём не обойдется без эксцессов. Все в зале уже разве что не радостно захлопали, а Гермиона и Панси переглянулись, одинаково бесшумно выдохнув через рот, в то время как Драко и Рон пытались сохранить скорбное выражение, бормоча что-то в духе: «Простите, сэр» и «Нам очень жаль, сэр», но всем видом разве что не светились от самодовольства. - Ладно, чёрт бы вас побрал, возвращайтесь в строй, - в итоге, призвал палочкой свои очки с пола Холлвурд и, протерев их полами шорт, снова водрузил на нос. – У нас есть проблема посерьезнее. Дафна Гринграсс. Тут же атмосфера в зале изменилась. Ветер, вторя ей, красиво вздыбил белоснежные занавески, ставшие похожими на зловещие привидения. - Что с ней, мистер Холлвурд? Уже что-то известно? – тут же обеспокоенно показалась из толпы Астория, которая всё то время, пока подоспевший отряд специального реагирования, не работающий под прикрытием, пытался успокоить туристов, выглядела так, словно вот-вот упадет без чувств. Она почти не говорила – лишь пару раз спросила про Дафну и про то, что будет дальше, а сейчас впервые подала голос с того момента, как все покинули палубу. - У меня есть одна хорошая и одна плохая новость, аврор Гринграсс. Сожалею, что обе из них мне придется сообщить не в приватной беседе, но, надеюсь, вы примете информацию стойко, как профессионал. Астория, мягко обхватив локти, медленно кивнула. - Я готова. Только начните, пожалуйста, с хорошей. Гермиона как раз проходила мимо Гринграсс, собираясь вернуться в строй, когда та внезапно обхватила её запястье холодной рукой, а потому она остановилась и медленно обернулась к Астории, встретившись с её молящим взглядом. Гермиона, сочувственно ей улыбнувшись и, в знак поддержки, сжав той руку, стала рядом, снова посмотрев на Холлвурда. - Хорошая новость в том, - шевельнув усами, начал Джейкоб, - что ваша сестра жива. В миг Астория, радостно вздохнув, обхватила шею Гермионы, а та мягко придержала её за талию, испытав похожие чувства. Она до сих пор надеялась, что на этом круизе ей не придется столкнуться со смертью. - Но плохая заключается в том, - не желая делать передышек, чуть громче продолжил Холлвурд, - что, похоже, ваша сестра попала в плен. Её забрали люди Высшего, чьё имя, как мы поняли из показаний Уизли и Паркинсон, Дафна узнала. Астория на секунду замерла, резко взглянув на Холлвурда, а потом обмякла, посильнее обхватив шею Гермионы, словно павший ангел, сложивший крылья. - О нет… - тихо заплакала она, сжав её волосы, а Гермиона лишь посильнее притянула ту к себе и, переваривая услышанное, машинально погладила Гринграсс по спине. Мерлин, значит, Высший и его команда… были в правду рядом. А ещё блюли каждый шаг на лайнере. Гермиона невольно перехватила пронзительный взгляд Драко, который как-то странно смотрел на них двоих из-под прищуренных глаз с тенью мрачной эмоции. - Но есть ещё кое-что, что может вас немного приободрить, - завёл руки за спину Холлвурд и перекатился с пятки на носок. – Похоже, мы напали на их след. Астория радостно вздохнула и неверяще взглянула на Гермиону, словно в попытке понять, не ослышалась ли она, а затем наконец разомкнула объятие, с надеждой посмотрев на Холлвурда. А Гермиона… Она снова взглянула на Драко, надеясь разобраться, что означает этот его взгляд. Но он уже скрылся из поля зрения. *** Когда собрание закончилось, солнце несмело окрасило небо в оранжевые тона, в то время как им четверым – Рону, Панси, Драко и Гермионе Холлвурд велел вернуться в номера и отдохнуть до вечера. Как, впрочем, и Чейзи с Асторией, которую он в числе первых увел с собрания, несмотря на её попытки до последнего узнать подробности. Но пока что информация была скудной. Во всяком случае для общего круга лиц. Гермиона узнала, что люди Высшего, наверняка, присутствующие на корабле, распространили своё влияние и на другие страны маршрута, организовав в каждой что-то вроде штаба, куда могли в любой момент привести кого-то из туристов, предварительно «обработав», как выразился Холлвурд. Именно поэтому каждую группу должен был сопровождать на всех экскурсиях кто-то из авроров под прикрытием, а также отряд тех, кто был на виду, но кого Гермиона не знала. Она надеялась, что среди них будет Гарри или хоть кто-то известный ей со школы, но было ощущение, что Джейкоб специально сделал всё, чтобы никто из авроров не отвлекался на желание поболтать с приятелем во время выполнения задания, а потому ни в одном смурном лице она так и не нашла знакомого. «Ну и ладно», - почти обиженно тогда подумала Гермиона и продолжила слушать Холлвурда, который сообщил, что уже завтра лайнер пришвартуется в порту Сен-Тропе, откуда с помощью порт-ключа все желающие в сопровождении авроров смогут отправиться в Париж, а может – и остаться в желании насладиться Лазурным Берегом сполна. Гермиона не знала, какая участь их ждет с Драко. Конечно, она хотела посмотреть на залитый солнцем Сен-Тропе, ведь уже ночью они тронутся дальше, поэтому Париж мог и подождать до раннего вечера, но у Холлвурда наверняка были свои планы на этот счет, о чём говорило то, что он попросил Рона и Драко вернуться для дальнейших инструкций после того, как они отведут Панси с Гермионой в абсолютно безопасный номер (любой маг с темными помыслами при попытке проследить за ними и явиться следом оказался бы в пустом помещении, благодаря чарам, напоминающим по силе действия Выручай-комнату). И лишь только после этого Малфой с Роном должны были отправиться в местный лазарет для контрольного осмотра, чему Гермиона даже не удивилась: очевидно, хорошее самочувствие бойцов, как и возможные травмы, были не главным приоритетом Холлвурда в рамках миссии. Не умерли - и слава Мерлину. - О, а у вас даже просторнее, чем у нас, - без выражения прокомментировала Панси, когда они зашли в их номер с Драко. – Чего нельзя сказать про спальню – она такая… тесная, - криво усмехнулась она и повернулась к Гермионе. – Вот уж удивительное совпадение, правда? Паркинсон вскинула бровь, смотря на кого-то за спиной Гермионы, и у неё не было сомнений, что это – Драко. - Хочешь сказать, ваша спальня больше нашей, да, Пэнс? – Гермиона скорее почувствовала, чем услышала, как Малфой подошел ближе, отчего по спине тут же побежали мурашки. – Скажи, кровать у вас тоже… больше? - стал он рядом с Гермионой и светски повел рукой, после чего озадаченно и плавно поднес кисть к подбородку. – Интересно, с чего бы это? После его слов, лицо Панси окаменело, а потом на щеках показался румянец. - Пошел к чёрту, – мрачно выплюнула она и отвернулась спиной, зашагав в сторону лоджии. - Нам пора идти, - одновременно с ней сказал Рон, и Гермиона, посмотрев на него через плечо и встретив его хмурый взгляд, отметила, что тот тоже слегка покраснел. Действительно, с чего бы это, подумалось ей? – Гермиона, ты помнишь, что в случае чего, ты должна… - Произнести заклятие тревоги, - вмиг отвлекшись от своих размышлений, со вздохом начала она. - Или, если не будет палочки, схватиться за один из порт-ключей. Или, если не будет порт-ключа, драться голыми руками или хотя бы статуэтками, – уже полностью обернулась она к нему, иронично улыбнувшись. Почти, как Малфой, ох уж это его влияние. - Очень смешно, - мрачно откликнулся Рон, а затем, переступив с ноги на ногу и растерянно оглядев те самые статуэтки, добавил, шагнув к ней: – Я серьезно. Не выходите из номера, никому не открывайте, хоть и вероятность этого… - Уизли, ты знал, что твоя похожесть на Молли порой меня по-настоящему… Как бы поточнее выразиться? – выковырнув воображаемую грязь из-под ногтя и повернувшись, возвел глаза к потолку Драко. – Пугает? - Заткнись, Малфой, - буркнул Рон, но всё же отступил к двери. – Нам, правда, пора. Удачи. Он уже развернулся, чтобы уйти, как Гермиона его догнала. - Стой, Рон, прости. Я сама не своя после случившегося, - тихо начала она, схватив его за рукав, и помотала головой. – Ты как? С тобой всё хорошо? Он медленно к ней снова повернулся, и его лицо озарила теплая улыбка. - Я живее всех живых, Гермиона. В конце концов, нам не в первый раз, не переживай. Она улыбнулась ему в ответ, и лишь тогда Рон вышел из номера, на миг задержавшись взглядом на её лице. - Как мило, - обронил Драко, когда, последовав за ним, поравнялся с Гермионой. – Прошу, только не целуйтесь. Ты же понимаешь, Грейнджер, что я не выдержу этого – так и буду представлять тебя с Молли? – добавил он с мрачной ноткой, хоть и кинул на неё насмешливый взгляд через плечо. - Будь осторожен, Драко, - искренне усмехнулась Гермиона ему в ответ, шутливо толкнув его. – Надеюсь, ты тоже в порядке. На какую-то секунду они замерли, несмело смотря друг на друга, и она затаила дыхание, купаясь в этих ощущениях. Растворяясь в теперь уже настоящем понимании, что, похоже, Драко совсем немного, но… приревновал её. - Что? Ты назвала его «Драко»?! – вторгся внезапно в их личное, одно на двоих пространство Рон, а затем в поле зрения появилось и его то ли обеспокоенное, то ли возмущенное лицо. – С каких это пор он для тебя «Драко»?! - Идите уже, - вытолкнула из номера Драко Гермиона, который с довольной ухмылкой поддался ей, сохраняя интригующее молчание. - Стой! Чего это он так разулыбался? Почему это Малфой теперь для тебя Дра… - увидела она из-за плеча Малфоя неунимающегося Рона за секунду до того, как закрыла дверь, о которую она тут же расслабленно оперлась спиной, спрятав лицо в руки. Божебожебоже… Что с ней происходит? Наверное, она сходит с ума: пережить столько эмоций за неделю – да что там! – за один день, это, похоже, слишком даже для её уже закаленной психики. Конечно, сейчас самым ярким было воспоминание об улыбающемся лице Драко, о его сиюсекундной ревности к Рону, который… тоже так тепло, так нежно улыбался ей, а потом точно так же, видимо, ревновал. Ей же не кажется? Это же правда – то самое, что она увидела в них обоих? Мерлин, как же теперь сложно… Как же теперь сделать это – выбрать… Выбрать из них двоих? «Полегче на поворотах, милая», - чванливо подсказало воображение, тут же подкинув ей белокурый образ той, которую она ещё десять минут назад обнимала. «Один из них почти женат». Только эта мысль заставила Гермиону распахнуть глаза и выпрямиться. Впрочем, она тут же нашлась, что возразить своему внутреннему «Я», которое, если бы имело форму, наверняка являлось бы невообразимой стервой, подпиливающей ногти и закатывающей глаза. «У тебя нет кольца?» - вспомнила Гермиона свой вопрос, который ошеломленно выдохнула, когда Астория в какой-то миг их неспешной прогулки по палубе сняла перчатку с левой руки. «Прости?» - отозвалась тогда Гринграсс, а после, облегченно рассмеявшись, осмотрела свою руку. – «Ах, ты про то, что все эти чистокровные снобы не снимают своих фамильных колец… Нет, никогда не понимала этого стремления показать, к какому клану ты принадлежишь, нося старомодные перстни. Хотя… некоторым это и идет». В этот момент она обернулась к Драко и задумчиво улыбнулась. Гермиона видела, как Малфой, заметив, что они смотрят на него, чуть приподнял уголки губ в ответ, хотя он вряд ли мог слышать эту беседу, поскольку находился от них на достаточном расстоянии, чтобы не мешать. И всё же воспоминание о Гринграсс немного поостудило пыл Гермионы, напомнив, что, вообще-то она пообещала помочь Драко во всём, что бы тот ни задумал. Включая и его решение… относительно Астории. А было ли оно? Гермиона тряхнула головой, желая выбросить из мыслей всю свою романтическую дурь, а потом с охотой сконцентрировалась на воспоминаниях о произошедшем. Как бы там ни было, а почти всё время её занимали мысли о разговоре с Драко, а позже – и о произошедшем на палубе с Дафной и всеми ними остальными. К сожалению, они с Малфоем и Асторией подоспели слишком поздно, и она не слышала, что говорила старшая Гринрасс, но рассказанное Роном с Панси заставило тело покрыться мурашками. Выходит, Дафна не была на стороне Высшего, раз хотела предупредить о нём сестру? Или всё было до какого-то момента ровно наоборот? Получается, это знание было настолько серьезным, что Дафна даже пошла на риск и каким-то образом пробралась на лайнер? Значит ли это, что теперь Астории, как и им всем им, и в правду грозит смертельная опасность?! Впрочем, мало что изменилось с того момента, когда они с Драко раздобыли список. Разве что теперь всё ощущалось куда реальнее, и вся эта идея круиза больше не веяла хоть каким-то духом романтики, о котором Гермиона и так едва ли думала в свете прошедших событий. Не думала ровно до того момента, когда поговорила с Драко и едва не растворилась в их горьких, но вместе с тем таких нежных примирительных объятиях. Вздохнув, Гермиона заставила себя всё же двинуться вперед к лоджии, где её ждала Панси, с которой, в отличие от Драко, ей ещё предстоял непростой разговор. И хорошо: это её точно отвлечет, пусть и будет наверняка подобно окатившей сверху донизу ледяной волне. Уже, правда, нечего терять. Она уже потеряла все свои прежние ориентиры и едва ли понимала, чего хочет и куда направляется, но одно знала точно: с этого момента она будет честна не только с собой, но и с другими. Какими бы неприятностями это не обернулось. Но когда Гермиона вышла на балкон, она не увидела… никого. Лишь подойдя к перилам и слегка перевесившись через них, Гермиона заметила Панси, нежившуюся на лежаке у джакузи прямо в своем черном, не подходящем для отдыха у бассейна платье с белым воротничком. С книгой в руке. Припустив солнцезащитные очки и скинув обувь, Паркинсон и в правду с интересом читала, изящно держа за ножку пальцами другой руки высокий бокал с чем-то пенящимся. Гермиона вздохнула, борясь с желанием уйти назад в номер, но всё же решила спуститься к Панси, чтобы… Конечно, уж точно, чтобы не поплавать в джакузи, которое игриво бурлило и красиво подсвечивалось разгорающимся закатом. Когда Гермиона ступила на их личную маленькую палубу, стараясь двигаться бесшумно, она замерла, всё так же смотря на Панси, которая или делала вид, или правда её не замечала, периодически отпивая из бокала и переворачивая страницу за страницей. Что ж, ожидаемо. Желая привлечь к себе внимание, Гермиона демонстративно прошла мимо неё к соседнему лежаку и положила туда свою сумочку, в которой, в отличие от той беллетристики, что сейчас с упоением читала Паркинсон, была по-настоящему стоящая литература. Панси прокашлялась, чуть нахмурившись, стоило Гермионе начать доставать свой так и незаконченный том «Эльфы тоже люди», но в миг, когда она вскинула на неё голову, та по-прежнему проигнорировала ее. Невесело ухмыльнувшись, Гермиона наконец легла на лежак и открыла свой талмуд, посчитав: не разговариваешь – ну и ладно, а после – потянулась ко второму вмиг материализовавшемуся бокалу. Сделав глоток, она чуть не подавилась, ведь там был не предполагаемый лимонад, а вполне себе крепкое шампанское, которое, очевидно, и пила Панси. Как, впрочем, ожидаемо. Могла бы сразу догадаться, что Панси пренебрежёт инструкциями Холлвурда. В этот момент, заметив её реакцию, Паркинсон усмехнулась, и Гермиона, собираясь изначально отставить бокал на столик, расположенный между их лежаками, зло сделала большой глоток, а потом нервно открыла книгу, стараясь сконцентрироваться на тексте. - Знаешь, Грейнджер, если бы мне сказали, что ты читаешь эротические романы, да ещё и про танцы, я бы покрутила у виска, - внезапно сказала Панси, не отрываясь от книги, и Гермиона снова на неё посмотрела, нахмурившись. - О чём ты? «Эльфы тоже люди» это вообще-то… - начала она, но в миг, когда Панси закрыла книгу и положила ту на стол, осеклась. – Ах, ты про это… Я нашла её на столике лоджии. Понятия не имею про что она. - Ага, - легко согласилась Панси, откинувшись на лежак и подставив лицо со своей идеально матовой кожей под слабо, но всё же греющие, солнечные лучи. – И наверняка кучерявая брюнетка и высокий блондин оказались там тоже случайно в главных ролях. А та самая кучерявая брюнетка на обложке как раз разметала свои волосы по обнаженной спине блондина, всё ещё занимаясь с ним кое-чем неприличным на пляже в ночи, а потому Гермиона покраснела. Сколько можно! Люди вообще способны на такой темп?.. - Слушай, - села на лежаке Гермиона, повернувшись к Панси и отложив свою книгу. – Я знаю, что каким-то образом задела твои чувства, а потому считаю… - О, Грейнджер, давай только без этого, - тут же перебила её Паркинсон, чуть нахмурившись, но так и не распахнув веки. – В конце концов, я уже слышала эту арию умирающей мандрагоры от Драко. Перестань. Гермиона замолчала, не зная, как продолжить беседу, а потому ещё раз потянулась к бокалу и снова выпила, зажмурившись. Что ж, нырять, так в пропасть. - Нет, - звонко отставила она свой бокал, и тот, заходив ходуном, едва не опрокинулся. – Я всё же хочу, чтобы ты меня выслушала. Видимо, что-то такое было в её тоне, что веки Панси дернулись, а между бровями залегла более глубокая складка, но, всё же, она не стала перечить. - У меня к нему чувства, - как на духу, выпалила Гермиона, смело вскинув подбородок, и Панси, наконец, резко открыла глаза. - К кому? – стараясь сохранять безучастность, но с ноткой напряжения спросила она. - К Драко, - чуть помолчав, серьезно продолжила Гермиона и в третий раз за день потянулась к шампанскому, но внезапно Панси резко села и отобрала его у неё. - Нет, дорогуша, теперь мне понадобится двойная порция, - пробормотала она и, взяв так же свой бокал, по очереди осушила каждый. Лишь после этого она, с чувством отставив оба и рукавом вытерев рот, наконец, прямо взглянула на Гермиону. В её глазах отражался сам закат. Хотя, скорее, он горел в них ярким пламенем. - А как же Уизли? – звонко спросила Панси, едва не сорвавшись на высокую ноту, но Гермиона была уже морально готова к этому вопросу. - Я… не знаю, - честно ответила она, вспомнив, как сегодня утром её едва ли взволновало его прикосновение. Но как, всё же, было приятно минутами ранее осознать, что он ревнует её. - А как же ваш с Драко уговор? – настаивала Панси, не сбавляя обороты. - Я… не знаю, - зажмурившись, снова сказала Гермиона и прямо на неё посмотрела. Пусть та прочитает это в её глазах – то, что она не врёт. - То есть, ты хочешь сказать… - истерично хохотнув, на ощупь попыталась снова найти свой бокал Паркинсон, не сводя с Гермионы взгляд, - что ты любишь… - нащупала она тот, но, отметив, что он пустой, зло отставила его назад, - их обоих?! А вот к этому она не была готова. Что только что Панси сказала? Любишь? Их… обоих? - Я… - снова слабо начала Гермиона, а потом опять, сдавая себя, в очередной раз произнесла: - Я не знаю. И уже совершенно ничего не понимаю в этом, Панси. Наверное, я никогда не умела этого – что-то понимать… в любви. Паркинсон какое-то время пораженно буравила её взглядом, чуть приоткрыв рот, а затем резко его захлопнула. - Мне нужно выпить. Я так точно не разберу, что ты там пытаешься до меня донести, Грейнджер, - сказала она, повернувшись к столику, и на том материализовалась целая бутылка шампанского. Причем куда больше стандартного размера. - Видала, как понимает, - выглядя всё такой же напряженной, схватила напиток Панси и, открыв зубами пробку, поддавшуюся даже без всякого шипения и попытки убить её, выплюнула ту прямо на пол, откуда она тут же исчезла. – Эй, лайнер, а открывать пойло на этой вашей посудине не научили?! – сказала Паркинсон в воздух, но лишь доносящаяся с общей палубы музыка и шум волн были ей ответом. Покачав головой и запрокинув её, Панси сделала несколько широких глотков из горла, после чего передала шампанское Гермионе, которое та безропотно приняла и сделала два жадных глотка. - То есть, - пока Гермиона пыталась проглотить напиток, начала Панси, - ты с ними обоими трахаешься, и при этом… - Что?! – выплюнула она шампанское Гермиона прямо на Паркинсон, которая тут же подскочила и принялась брезгливо заклятьями очищать платье. – Как ты могла такое подумать?! Но резкий взгляд Панси вернул её в воспоминания той сцены, которую та застала, а потому Гермиона шумно выдохнула, снова передав ей назад бутылку. - Я это делаю только с… - покраснев, начала Гермиона, а после, стушевавшись, продолжила: - У нас с Драко был не совсем секс… Вернее, он не был в его… классическом понимании, если уж откровенно гово… Она остановилась только потому, что ей казалось – Панси сейчас стошнит. - То есть, ты с моим лучшим другом не только сосешься, но еще ему и со… - Панси! – одернула её Гермиона, возмущенно шлёпнув ту по коленке. - Ох, простите, мисс недотрога, что называю вещи своими именами! – всплеснула она руками и, приняв бутылку, наконец, села. – Мерлин, какая мерзость, - медленно спрятала Панси лицо в ладонь. Гермиона чувствовала – она уже была прямо в цвет заката, а ещё ей стало моментально так жарко от ударившего в голову алкоголя, что тут же захотелось окунуться - буквально смыть с себя весь стыд и напряжение, в которых она пребывала весь их недолгий разговор. А потом её взгляд упал на джакузи, будто искушающе зовущее к себе, и она решилась. Призвав заклятьем купальник, Гермиона начала резко стягивать с себя одежду, не смущаясь Панси. Она уже не стеснялась ничего, помните? - Эй, Грейнджер, полегче! – оперлась позади себя Паркинсон, наблюдая с расширившимися глазами, как Гермиона уже стаскивает с себя нижнее бельё. – Я, конечно, понимаю, что ближайшее знакомство с Драко расширило твои сексуальные горизонты, вот только я пока не готова принять в них… - Плевать! – зло отбросила от себя джемпер Гермиона. – Плевать, если ты считаешь меня падшей! Следом она нервно натянула на себя плавки от купальника и принялась стягивать лифчик. - Плевать, если теперь я в твоих глазах – о, Мерлин! – настоящая проститутка! – швырнула она в сторону лифчик, оставшись в одних трусах, словно и в правду собралась на «работу». – Мне уже настолько плевать, Панси, что я даже принимаю тот факт, что из-за нашего с Драко – ладно, да! – секса, так поразившего тебя, больше не достойна зваться твоей подругой, но знаешь!.. – схватила она бюст от купальника, ощутив, как в глазах блеснули слезы. – Я всё ещё тебя ею считаю! И именно поэтому так искренна с тобой! Настолько честна, что даже себе до этого момента боялась признаться – в том, что я испытываю что-то к Драко и, да, иногда так происходит – я поддаюсь своим чувствам к нему! – её губа задрожала, пока она всё так же смело смотрела на словно громом пораженную Панси. – Хоть и каждый раз ненавижу себя за это. С этими словами Гермиона рвано натянула на себя верх и, кое-как его застегнув, бросилась с головой прямо с бортика в джакузи. Вода подарила желанное облегчение. Она в прямом смысле остудила её, хоть и была по температуре комфортной для долгого купания, а потому… выныривать не хотелось. Она уже немного сожалела о своей откровенности. Хотя нет – совсем не жалела! Она понимала, что произошло слишком много событий, из-за которых уже поздно о чем-то сокрушаться. Остается лишь принять, как данность, и произошедшее, и те последствия, которые всё события принесут. Уже принесли. Внезапно Гермиона услышала, а, раскрыв глаза, и увидела, как Панси плюхнулась следом – прямо так, в своем платье. Что она делает? Сумасшедшая! Раздался всплеск воды, когда они вынырнули одновременно, пытаясь отдышаться и вновь обрести зрение, но прежде чем это удалось окончательно сделать, Панси с надрывом произнесла: - Я тоже считала тебя подругой и считаю до сих пор, дура! - Что? – протерев глаза, постаралась сфокусироваться на её лице Гермиона. Шум пенящегося джакузи мешал, хотя нет - нещадно раздражал, а потому Гермиона, быстро подплыв к бортику, потянулась к палочке Паркинсон и заставила заклятьем воду успокоиться. - У меня никогда не было настоящих друзей, кроме Драко, - в это время продолжала Панси, - я вообще никогда не дружила с девчонками! Никогда по-настоящему не дружила, но подумала, что с тобой… С тобой получится, Грейнджер! Гермиона обернулась и увидела, что лицо Панси мокрое. Вот только не было понятно, от слез ли это или от воды. - А потом ты налажала, вернее, вы оба налажали, и я… Я тоже сделала это! Я ужасно виновата, поэтому… - растерянно продолжала Панси, балансируя руками в воде. – Я тоже не идеал, Гермиона, так что я последняя, кто смеет тебя судить. И именно поэтому я не хотела больше продолжать… эту нашу начавшуюся… дружбу. Гермиона смотрела на неё во все глаза. Что? Так Панси совсем… совсем не злится?! И всё ещё считает её… подругой? - Но даже друзья иногда делают это, Панси, так случается, – подплыла к ней Гермиона, пытаясь растолковать эту странную эмоцию отчаяния с растерянностью в глазах Паркинсон. – Все ошибаются и все… Все заслуживают шанс на прощение! Хоть я до сих пор до конца и не понимаю, почему ты так тогда… - Потому что! – ударила по воде ладонями Панси, чуть повысив тон и прикрыв веки. – Он обещал, он не должен был… - и снова распахнув их и чуть прищурившись, она горько сказала. – Влюбляться в тебя. Гермиона застыла. Ей показалось, вода утягивает её на дно, хоть она и чувствовала его кончиками пальцев ног. Что? - Конечно, он не сказал этого прямо, ещё бы, - запрокинув голову, потрясла ею Панси. – Но я его слишком хорошо знаю! Он ни на кого так никогда не смотрел, как на тебя. Он никогда себе такого не позволял – поддаваться… чувствам, но с тобой… О Мерлин, Грейнджер, неужели ты не видишь?! С тобой он делает это – ныряет туда с головой и при этом предаёт себя и все свои планы! А самое ужасное… Паркинсон осеклась, потупив глаза на воду, а Гермиона вцепилась в эту её откровенность, как в единственное, что её могло спасти. - Что, Панси? – подплыла она ещё ближе, едва ли дыша. Воздуха по-прежнему мучительно не хватало, пока Панси горько качала головой. - Знаешь, он ведь и в правду должен на ней жениться. Он обещал Нарциссе, что женится, а ещё… - Что самое ужасное, Панси? – не отставала Гермиона, понимая, что даже это, это не главное. - Если он не выполнит обещание, не реализует свой план, продолжив работать над ним… - снова затравленно посмотрела на неё Панси. – Он может умереть. Так он мне сказал. Тело Гермионы стало таким тяжелым, что в какой-то момент правда стало уходить под воду, и лишь ощущение, что она едва не захлебнулась, а ещё сжавшая в тревоге рука Панси заставили её снова оттолкнуться ото дна и подплыть к бортику. - Эй, ты куда? – слабо сказала ей вслед Панси, но та будто уже ничего не слышала. Словно не на своих ногах Гермиона, выбравшись из джакузи, дошла до лежака и безвольно опустилась на него. В ушах звенело, тело покрылось мурашками от перепада температуры, но она этого почти не замечала. «Он может умереть. Так он мне сказал», - слова эхом звучали в её голове, пока Гермиона пыталась совладать с чувствами. Только сейчас она поняла, насколько серьезным для Драко было это решение. Решение жениться на Астории, связанное с чем-то таким страшным, что если он решит… Если решится не быть с той, другой... Если захочет быть с ней, с Гермионой, которую он, по словам Панси… О, Мерлин! Она чувствовала, что её уже буквально трясет, а потому она едва ли заметила, как Паркинсон подошла и села напротив, потянувшись за шампанским. - Дай мне, - не своим голосом сказала Гермиона, когда та уже хотела начать пить. Панси тут же без лишних вопросов протянула ей бутылку, и она сделала сразу несколько сейчас казавшихся спасительными глотками. Лишь когда алкоголь разлился на дне желудка, подарив долгожданное расслабление, к ней внезапно вернулась её рассудительная часть. В конце концов, разве она об этом не думала? Разве не размышляла ночами, сопоставляя факты, что всё совсем, совсем не так просто?! - Панси, - решительно начала Гермиона, сконцентрировавшись и передав шампанское той. – Как это связано? Его план с Асторией и то, что его могут… Она запнулась, ощутив, как тяжелая масса слез стала поперек горла, не давая говорить. Нет, она больше не будет плакать. Нет, сейчас ей нужно оставаться с холодным рассудком, чтобы узнать всё, а уж потом… О, несомненно, она сможет поддасться… Она поддастся чувствам, как бы горько ни было. Но Панси медлила. Вернее, она вела себя как обычно – запрокидывала голову, подносила бутылку к губам и пила в том же темпе, что и раньше, но для Гермионы всё это казалось чем-то до ужаса медленным. Поэтому в момент, когда та, наконец, вернула ей шампанское и сделала вдох, собираясь начать говорить, Гермиона испытала что-то вроде надвигающегося катарсиса. - Он не сказал. Вот и всё, что ответила Панси, в то время как Гермиона от разочарования и шока уже была готова перевернуть столик вместе с этой дурацкой бутылкой, которую они уже выпили наполовину. Наверное, её взгляд по-настоящему испугал Панси, ведь той шампанское, очевидно, ещё точно понадобилось бы, а потому она поспешно добавила: - Слушай, Драко меня наверняка убьет за то, что я тебе все это рассказываю, но, если учесть, что, как ты сказала, все друзья иногда лажают, я считаю, что имею право на откровенность. Особенно сейчас, когда от этого зависит его… А, может, и твоя жизнь. И она рассказала. Рассказала немного, но это дало Гермионе понимание ситуации. В один из приступов Нарциссы, а вернее, в период ремиссии «после», та сказала, что ещё в детстве мечтала породниться с семьей Гринграсс, навещая тех в рамках «воскресного» клуба «по интересам». Ведь у них росли две такие славные девчушки, одна из которых всегда Нарциссе нравилась чуть больше… младшая. Нарцисса Миссис Малфой видела, что та, несмотря на сомнительную репутацию отца, взрослела с пониманием других ценностей, которые разделяла Нарцисса и чуждые остальным участникам «клуба». А потому однажды обронила, что мечтает, чтобы о Драко кто-то заботился, а после попросила его пообещать, что он попробует наладить свою личную жизнь и обратит внимание на Асторию, ведь та была единственной, кто всегда, как казалось матери Драко, подходил ему. В то время Драко и сам задумывался о женитьбе, устав от бесконечной погони. Размышлял о том, чтобы встретить кого-то, а потому решил присмотреться к Астории и даже пообещал матери, что попробует узнать её получше и, может, даже позвать на свидание. Видимо, Нарцисса не так поняла его, и позже, после очередного «забытья», ей показалось, что Драко говорил, что уже встречается с кем-то, а потому она задержалась, по-настоящему зациклилась на этой мысли так, словно это было единственным, что могло её спасти. Ведь колдомедики говорили, что неизвестная болезнь прогрессирует, а ей так хотелось побывать на свадьбе сына, пока… она окончательно не забудет его. И тогда Драко с горяча пообещал, что женится. Что она успеет увидеть это – его свадьбу, и что о нём правда кто-то позаботится, хоть и всегда считал, что в состоянии сделать это сам. «Тебе нужна женская рука, Драко» - сказала ему Нарцисса, и он не стал спорить. «Я просто хочу, чтобы ты был счастлив… Чтобы не убивал себя ненавистью», - добавила тогда она, а потом… у неё случился очередной приступ. Гораздо более сильный, чем раньше. Когда она уже не узнавала его. Когда не хотела верить, что у неё есть сын, способный… сотворить такое. И тогда, уже часами после, сидя в квартире Панси, пьяным и обесточенным, он признался ей… Сказал, что больше всего в тот момент, правда, хотел, чтобы его кто-то ждал дома. Хоть сейчас домом и был его отель. Так и родилась эта идея – жениться на Астории Гринграсс. А потом… появился Высший. И оказалось, что семья Гринграсс как-то замешана в этом. Панси не знала подробностей, но главное было в том, что в какой-то момент женитьба стала его долгом, не выполни который – он может умереть. Почему, как – об этом Драко молчал. Лишь, просил, как всегда, верить ему. - А потом… появилась ты, - грустно поведя бутылкой, сказала Панси, когда солнце уже почти скрылось за горизонт и будто сами ветра подгоняли лайнер. - И он говорил, обещал мне, что… не влюбится в тебя. Что ты не помешаешь плану – лишь поможешь, потому что по какой-то причине только ты можешь - вызвать у Астории доверие к Драко. И сначала я верила, - невесело хохотнула Панси. – Верила, что так и будет. Смеялась над вашими странными отношениями и закрывала глаза на то, что с каждым разом он начинает говорить о тебе иначе. По-другому на тебя смотреть. Иначе… чувствовать. Он что-то начал испытывать, к тебе Грейнджер, а ты этого не замечала, - отпила шампанское Панси. - Всё мечтала о своём Уизеле и пускала по нему слюни. И я думала, что это нормально – что он увлекся. Что Драко обычный мужчина, пусть и чуть более чокнутый, чем другие. А если учесть, сколько времени он проводит с новой тобой… С такой цветущей, красивой, сексуальной, вырви Мерлин мне язык… с такой, как бы там ни было, умной – о, я знала, что он не устоит! Панси выглядела так, словно сдавала себя и …его с потрохами. Так, как делают узники перед казнью. Так, как делала это… сама Гермиона, по щекам которой уже текли пьяные слезы. Знала бы она, что алкоголь так усиливает эмоции! О, она бы не сделала бы ни глотка. - Но всё изменилось, когда я заметила, что и ты тоже… увлеклась им, - горько произнесла Панси, передав уже почти кончившуюся бутылку Гермионе Панси. - Я долго врала себе, убеждая, что мне это кажется. Что всё несерьезно. Что всё не так. Но всё так! – с чувством откинулась она назад. - И случай, когда я вас увидела вдвоем - он решил всё. Гермиона знала, что она говорит даже не про секс. Она говорит про то, что стояло между ней и Драко ещё почти с первых дней их вынужденного сотрудничества. С того момента, когда он посмотрел на неё, как на женщину. А она на него… как на мужчину. Которого столько лет не замечала. Лайнер спокойно разбивал уже остатки заката в водной глади, и это было так красиво и так… грустно, что Гермиона невольно засмотрелась. Слезы уже не текли по щекам – лишь стыли в морском бризе. Она, правда, ощущала, что тот самый долгожданный катарсис настал. И она будто слилась в этом чувстве и с океаном, темные глубины которого отражали её эмоции. И с тем новым полученным знанием, на которое пока не знала, как реагировать. Было страшно как-то реагировать. Делать выводы и… чувствовать. - Поэтому, Грейнджер, что бы ты там ни испытывала… - будто прочитав её мысли, начала Панси, зажмурившись и снова возведя лицо к небу. - Как бы ты ни любила его, если, правда, так считаешь… вам нужно это прекратить. Чем быстрее, тем лучше. Пока это не заметила она, а она, мне кажется, многое замечает… Уж точно не такая дура, как я. И, я уверена, всё видит. Слова Панси отрезвили Гермиону. Но они не стали неожиданностью. На самом деле, решение уже пришло к ней. Эгоистичное? Да. По-своему ужасное? Конечно. И всё же сейчас, пока она ощущала эту убаюкивающую магию лайнера… пока чувствовала его неспешный ход и наблюдала за волнами, вторившими её чувствам... она… понимала. Знала, что попытаться действовать иначе – снова будет означать «бороться» и врать себе. Но она, правда, не могла больше идти против себя. Даже под страхом смерти. Даже под страхом самой страшной расплаты, если только… Драко не решит иначе. Но он уже озвучил ей возможные варианты, наверняка осознавая цену. Своими прямыми словами, своими взглядами и поведением Малфой уже сказал ей всё. Предложил, как быть. И она… приняла решение. Она бросилась в океан. И больше… уже давно не боялась утонуть. - Только на круиз… - тихо прошелестела Гермиона, не узнавая свой голос. - Что? – рассеянно отозвалась Панси, снова вытягивая из её пальцев бутылку. - Это закончится вместе с круизом, - более твердо произнесла Гермиона. - Обещаю. Конечно, она знала, что не может обещать. Понимала, что, скорее всего, стоит только послушаться Драко во всех его указаниях, - и впереди её ждет, скорее всего, по-своему счастливая семейная жизнь с Роном. Но осознавала, что каждую её минуту… она будет помнить о Драко. Которому поможет жениться на Астории, раз это так для него важно, а главное, нужно для того, чтобы он остался в живых. Она решила, что не подвергнет этот план опасности, выдав себя, выдав их. Гермиона сыграет свою роль - роль настоящего профессионала в рамках задания, но больше не пойдет против себя, если они с Драко оба захотят снова... поддаться. А после, когда круиз закончится, она сохранит на долгие годы это яркое, так поменявшее всё чувство, которое навсегда останется самой сладкой ошибкой среди всех, которые она когда-либо совершала. - Не обещай того, что не сможешь… - вторя мыслям, мягко вторгся голос Панси в её сознание. - Я уже и не… - устало перевела на неё взгляд Гермиона. - Просто не обещай, - перебила ту Панси. - Но знай: от этого зависит его, ваша жизнь. Поэтому просто прими – навсегда или пока, но это должно прекратиться. Вы, как минимум, не должны попасться, а как максимум... остановиться. Особенно если учесть, что в этом ещё и замешан Рон… Рон, - словно только вспомнив о нем, повернула лицо к Гермионе Панси. - Что ты будешь делать с Уизли, Грейнджер? Ты же тоже его предаёшь, тоже… Рон. Как гадко было осознавать, что сейчас он был лишь пешкой в этой их низкой игре… - У меня с Роном ничего нет и пока я ничего ему не должна, - цинично, но снова честно сказала Гермиона, прямо глянув на Панси, которая, кажется, увидела в ней новую – ту, другую Гермиону, которой она никогда не хотела быть, но… стала. - Да… Но, в таком случае, и он тебе ничего не должен, верно? – осторожно спросила Панси, почему-то отведя взгляд и вмиг заинтересовавшись пустой бутылкой, которую уже опрокинула, пытаясь вытряхнуть из той капли шампанского. - Конечно, - с тяжелым сердцем согласилась Гермиона, осознавая, что, на самом деле, даже не была уверена – хочет ли Рон по-настоящему быть с ней. Захочет ли, если вдруг… узнает обо всём. Солнце окончательно село, а внезапно поднявшийся ветер, из-за которого Гермиона зябко обхватила себя руками, словно вторил их неловкому и, всё же, честному разговору. - Грейнджер, - внезапно серьезно обратилась к ней Паркинсон, привлекая к себе внимание. Её глаза блестели в нависших сумерках, и, казалось, в них была сама истина. - Ты же понимаешь, как это всё выглядит со… - Каждую секунду своей проклятой жизни, - грустно и безучастно откликнулась Гермиона. Панси больше не спрашивала и не говорила ничего. Лишь пристально и как-то по-особенному печально смотрела на неё. - Он может встретить другую… - Знаю. - Он может… влюбиться. - Знаю, - горько вздохнула Гермиона, хоть признавать это и было больно. - И он… заслуживает счастья, верно? – заключила Панси, даже проигнорировав вмиг появившуюся новую бутылку шампанского на столике. Гермиона чувствовала, к чему она ведёт. Понимала, что должна бы поступить честно – выбрать кого-то одного, а ещё – отказаться от мысли обладать другим. Как бы тяжело это не было. Но она… не могла. И до сих пор искренне верила, что её чувства, которые берегла так много лет в сердце – не могли быть пустышкой. Что, не смотря на обстоятельства и вспыхнувшие эмоции к Драко, она до сих пор… До сих пор любила Рона. А он, по-своему, отвечал ей взаимностью. - Знаешь, - в итоге начала Гермиона, наколдовав чашку чая, посчитав, что ей уже хватит алкоголя. – Если Рон полюбит кого-то… куда более достойного, более подходящего, я… Я отпущу его. Стоит ему только захотеть. Лицо Панси, которое теперь подсвечивалось лишь огнями джакузи, кажется, просветлело. Она потянулась к шампанскому, но внезапно, посмотрев на чашку Гермионы, тоже наколдовала себе чай. Медленно обхватив чашку трясущимися пальцами, она сделала мягкий глоток и посмотрела на водную гладь, теперь окрашенную в темные тона. Лайнер будто урчал - неспешно, но уверенно двигался так, словно убаюкивал их, когда Панси внезапно сказала: - Знаешь, Грейнджер, я всегда знала, что ты хороший человек. Гермиона замерла, видя на периферии зрения, как Паркинсон будто окунулась в свои мысли, всё так же наблюдая за волнами с легкой и всё же грустной улыбкой. - Я хотела бы быть похожей на тебя, - внезапно продолжила Панси, наблюдая за утопающими в океане облаками, и только после этих слов Гермиона перевела на ту удивленный взгляд. – Такую благородную дуру ещё поискать. Гермиона мягко толкнула её, отчего Паркинсон, грустно смеясь, расплескала чай, но ответила ей теплым взглядом. - Я рада, что могу назвать тебя своей подругой, Панси, - искренне ответила Гермиона, положив ладонь на её руку. На миг Панси дернулась от непривычной ласки, словно хотела сбросить чужую ладонь, а затем расслабилась. - Я тоже, Гермиона. Лайнер уже почти погрузился во тьму, освещаемый лишь искусственными огнями, но ей казалось – она видела настоящий свет. *** К тому моменту, когда Гермиона с Панси вернулись в номер – они уже успели не только напиться, но и протрезветь: зеленый чай с зельем от похмелья могут творить настоящие чудеса. Проговорив ещё с полчаса, обе почувствовали себя настолько уставшими, что тут же завалились на широкую софу, чем-то похожую на кровать, а потом, какое-то время ещё поболтав, там и уснули. Может, даже в обнимку (точно в обнимку: локоть Панси был таким острым, что Гермионе снилось - та вонзает ей кинжал в спину). - Мерлин, да они напились! – кажется, это сквозь сон услышала Гермиона. - Они устали, - мягко возразил первому второй голос. - И да, напились, - добавил он с насмешкой, но, видимо, накопившаяся усталость и недосып были настолько сильными, что Гермиона даже не смогла приоткрыть глаза – лишь снова провалилась в забытье сна. А в этом сне… она видела море. Прекрасное, спокойное и купающееся в лучах солнца. Гермиона нежилась на его берегу и улыбалась, почему-то зная: на этом пустынном пляже, окольцованном пальмами, она не одна. И точно - в какой-то момент она почувствовала, как чьи-то сильные руки подхватили и подняли её прямо с песка, на что в ответ она обняла его за шею, почувствовав терпкий и в то же время свежий аромат парфюма, напоминавший морской бриз. Гермионе было так хорошо в этих объятиях, что она ещё более сладко улыбнулась и прижалась посильнее к тому, кого она… Да, как же сильно она его любила. Она слышала шум волн и звуки доносившейся издалека музыки, и в этот момент, почувствовав себя по-настоящему счастливой, ей внезапно захотелось разглядеть его, увидеть выражение лица, но почему-то не могла этого сделать. Перед глазами всё расплывалось, хотя, возможно, виной всему был солнечный свет, бьющий в самую радужку, и поэтому она лишь чувствовала его крепкое тело и ощущала, как он, тот самый мужчина, волнующий сердце, куда-то несет её на руках. Несёт домой. Вскоре они оказались в их личном бунгало, а потом Гермиона, всё так же жмурясь, почувствовала, как её тело утопает в мягкой перине кровати. И в тот момент, когда его руки, бережно уложив на матрас, внезапно исчезли, Гермиона поморщилась и инстинктивно потянулась за этим ускользающим объятием, чтобы ни сейчас, ни во век не чувствовать себя одинокой, а он… поддался. Как хорошо, что он поддался, и она в ответ благодарно и нежно обхватила его руками, снова притягивая к себе и ощущая, что теперь он только её. И именно поэтому, почувствовав, что он лег рядом – Гермиона сделала то, чего давно… так давно желала. Она… поцеловала его. Так просто и горячо прижалась к нему, невинно коснувшись губ и ощутив, как по телу разбежались восхитительные мурашки, а пальцы ног непроизвольно подогнулись, когда он, на миг замерев, осторожно ответил ей, перехватив её губы своими, но... не двинулся дальше. А потом - не отстранился. Гермиона чувствовала: он хочет обнять её, прижаться сильнее, но сдерживается, и в этом было столько желания, столько искренности, как в миг, когда хочется перешагнуть черту, но нельзя, что Гермиона… проснулась. Как раз в момент, когда он уже встал с кровати и, поправив подушку под её головой, сделал шаг назад. Полусонно приоткрыв веки, Гермиона увидела стоящего рядом и наблюдающего за ней Малфоя. И лишь когда тот развернулся, чтобы уйти, она, окончательно пробудившись, открыла глаза и резко вздохнула, желая остановить его. Сказать ему хоть что-то, что могло бы это сделать. Но прежде чем к ней вернулась способность говорить - Драко уже вышел из комнаты, унеся с собой воспоминание о том легком поцелуе, в реальности которого Гермиона не была уже уверена. А был ли он? И вот сейчас, стоя в лобби главного зала, в котором вот-вот должно было начаться вечернее шоу-знакомств, Гермиона перебирала в голове все эти воспоминания. Сомнений быть не могло: ей снился Драко. И это он перенес её из гостиной в спальню, он обнимал, а потом… целовал. Неужели он, правда, целовал её? Вернее, отвечал на её сонную ласку? Гермиона с досадой покачала головой. Сейчас, когда Драко светски беседовал с парой зрелых волшебников в попытке ненавязчиво разузнать что-то о «клубе избранных», ей казалось – будто всего этого и не было. Особенно если учесть, что с того момента, как она проснулась, он вёл себя подчеркнуто профессионально и даже не стал язвить насчет её недавнего времяпрепровождения с Панси. Малфой вообще старался по возможности не разговаривать с ней и не смотреть в её сторону, будто нарочно углубившись в просмотр документов дела или просто задумчиво меряя шагами комнату. Ни намека на флирт и уж тем более никаких попыток обсудить произошедшее. Ни одного слова, ни единого взгляда глаза в глаза – только уже на выходе оброненная вскользь просьба по-прежнему играть свою роль, слушаться его и не мешать, пока он будет делать свою работу. Обязанности же Гермионы пока что заключались в том, чтобы, по возможности, быть внимательной к гостям, держа ухо востро, и ждать дальнейших инструкций, что она и делала, стоя у бара в вечернем атласном платье в пол, которое ей безразлично кинул на кровать Драко и вышел прежде, чем она стала бы задавать вопросы. Было даже немного обидно, что он так и не осмотрел её с головы до ног, когда она, одевшись и восхитившись отражению в зеркале, показалась перед ним, как это было раньше. Хотя, возможно, причина была в том, что с самого начала, видимо, его мысли занимало задание, данное Холлвурдом, подробности которого он обещал раскрыть чуть позже. Тем временем, возле бара открывался прекрасный обзор на происходящее. Волшебная музыкальная группа уже играла свой привычный для лайнера репертуар с латиноамериканскими мотивами, некоторые волшебники, как обычно пританцовывали на специальной площадке для танцев, хотя многие, похоже, уже пытались завести полезные знакомства, стоя по обе стороны от неё, о чём говорили их светские манеры и попытки «держать лицо», пока бренди или ещё что покрепче окончательно не ударило в голову. Гермиона для вида взяла высокий бокал, в который попросила налить минутами ранее минералку: ей было важно сейчас оставаться трезвой, когда она пыталась сконцентрироваться на элементарном задании, данном Драко, но которое сейчас, вспомнив свой сон, перетекший в сладкую явь, уже не считала простым. И Малфой, изредка кидающий на неё короткие-долгие взгляды с тенью улыбки в глазах, только всё усложнял. Ведь Гермиона ничего не могла с собой поделать – лишь невольно робко улыбалась в ответ, не прерывая их зрительного контакта, хоть от этого каждый раз и сжималось сердце. Она всё еще помнила разговор с Панси, и, честно, пока не знала, как быть. Поговорить ли с Драко? Рассказать, что ей известно? Или… оставить всё, как есть? В итоге она выбрала последний вариант, решив плыть по течению, а там – будь что будет. - Мисс, - внезапно привлек внимание голос бармена, и Гермиона медленно повернулась к нему. - Да? – осторожно спросила она, с недоумением посмотрев на него. Бармен заговорщицки улыбался. - Вам просили это передать в качестве комплимента, - придвинул к ней поближе он фужер с гуляющей там бордовой жидкостью с витиеватыми вкраплениями, напоминающими настоящее золото. Гермиона на секунду замерла, а затем невольно слегка повернула голову в сторону Малфоя. - Кто? – тихо спросила она, и сердце встрепенулось от внезапной и, конечно, желанной догадки. Но как только она нашла взглядом Драко, то всё внутри неё будто рухнуло вниз, ведь прямо в этот момент Малфой вёл любезную беседу с… Асторией. Которую нежно держал за руку. - Тот мужчина с противоположного конца стойки, - в то время, пока Гермиона пыталась справиться с нахлынувшими чувствами, ответил… нет, обескуражил её бармен. - Он заказ редкую платную позицию, которой нет в общем меню и, признаться, одарил меня щедрыми чаевыми, чтобы я вам передал: если бы в этом зале все ведьмы были звездами – вы бы были солнцем. Бармен ждал её реакции, жеманно замерев, а Гермиона, выслушав его в пол-уха, лишь наблюдала, как Драко, похоже, приглушенно разговаривает с мисс-идеальность, которая в своем небесно-голубом элегантном платье и с подобранными волосами стала похожа на настоящую Греческую богиню, в сравнении с которой Гермиона вмиг почувствовала себя неказистой табуреткой. И хотя эти жесты, манеру общения можно было истолковать, как дружеские, но на их невесомые соприкосновения, смотреть было невыносимо. Особенно если ты табуретка, пьющая минералку. - Мисс? - снова мягко позвал ее бармен, и Гермиона решительно к нему повернулась, не желая и секунды продолжать лицезреть, как двое будущих супругов «налаживают связь». Интересно, как далеко они в этом зашли? Зашла ли Астория дальше, чем она сама, позволив, как выражалась Панси, связи стать… горизонтальной? - Простите, я отвлеклась, - с раздражением чуть покачала головой Гермиона, а потом посмотрела на мужчину. - Передайте, пожалуйста, этому любезному джентльмену, что я тронута его вниманием и сомнительным сравнением с необъятным, на фоне других, шаром, но сегодня я не пью, - упавшим голосом добавила она, отставив от себя коктейль, но бармен придержал фужер за ножку, доверительно посмотрев на нее. - Мисс, этот коктейль, должен признаться, непорядочно дорогой, а ещё – безалкогольный. Мистер сказал, что в курсе ваших предпочтений. И только тогда, наконец, по-настоящему отвлекшись от мыслей о Драко и Астории, Гермиона, вскинув бровь, медленно повернулась в ту сторону, где, судя по быстрому взгляду бармена и кивку головы, сидел незнакомец, пытавшийся купить ее внимание коктейлем и сомнительным комплиментом, который, честно сказать, сейчас пришелся по душе ее пошатнувшейся самооценке. Но сейчас, в полумраке помещения, освещаемого лишь парящими под потолком свечами и мельтешащей толпе, она лишь могла видеть, что в том конце сидел молодой мужчина, лицо которого она никак не могла разглядеть. Гермиона обрадовалась, когда луч прожектора заскользил в его сторону, но в этот момент вид заслонил широкой спиной второй работник лайнера, который показывал что-то вроде импровизированного шоу, жонглируя разноцветными бутылками. Нахмурившись и испытав прилив раздражения, она взяла коктейль и, не желая сдаваться, чуть отклонилась от стойки, чтобы всё же увидеть незнакомца, но заметила лишь взметнувшуюся мантию и пустой стул, на который тут же уселась какая-то громко смеющаяся девица. Кто-то противно захохотал рядом прямо той в унисон, и Гермиона с досадой снова отставила коктейль, в котором мелкие частички «золота», а скорее «солнца» моментально взметнулись вверх. Ну вот. Почему в миг, когда она так нуждалась хотя бы в подобие флирта или хоть какого-то внимания, всё снова пошло, как всегда? Почему так каждый раз – стоит получить поцелуй и на что-то понадеяться, как уже в следующий миг появляется Астория и топчет тем самым её надежды?! А теперь ещё и этот незнакомец, решивший, видимо, над ней посмеяться и выставить полной дурой прямо на глазах Малфоя, который сейчас, может быть, уже дарит свои поцелуи той, другой «звезде». - Как вам коктейль, прекрасная незнакомка? Признаюсь, я польщен, что вы всё же приняли его, - услышала Гермиона бархатный низкий голос, который почему-то показался ей отдаленно знакомым, и сердце совершило кульбит. Что? Неужели не всё потеряно? Неужели она всё же… не табуретка? Наверное, в этот миг эйфории она и в правду стала походить на светящийся, хоть и не слишком-то круглый шар (разве что только в определенных местах, подчеркнутых платьем). - Я приняла ваш знак внимания, но если вы считаете, что я… - спрятав улыбку и медленно обернувшись к незнакомцу, Гермиона так и замерла с приоткрытым ртом. Прямо перед ней, в элегантном костюме и модной мантии, на которой не были ни ворсинки, стоял… Блейз. Блейз Забини, которого она не видела со школы и о котором много лет не слышала совершенно ничего. Гермиона помнила, что по слухам тот отправился на свою настоящую родину – в Италию, а ещё начал вести там какие-то дела, помогая управлять отельным бизнесом, доставшимся ему в наследство от девятого «вдовства» матери. - Считаю что, мисс? – вскинул бровь Блейз, слегка поведя подбородком и улыбнувшись белоснежной улыбкой, ярко контрастирующей с его смуглой кожей. - Мне жаль, но я не принимаю коктейли у незнакомцев, - собравшись, заставила себя улыбнуться ему в ответ Гермиона и, наконец, отставила напиток, взяв за ножку бокал с минералкой. – Это было бы неосмотрительно с моей стороны. Вдруг вы хотите меня отравить? Блейз мягко рассмеялся и облокотился о стойку, привлекая внимание бармена изящным жестом. - Понимаю вашу тревожность, мисс, - вновь вернул он своё внимание к Гермионе, задумчиво улыбнувшись. - Наступает время перемен. Его слова насторожили её, но в то же время вызвали интерес. Размышляя, что же имел в виду Забини, Гермиона невольно скосила глаза на Малфоя и неожиданно встретилась с пронзительным взглядом Драко, заставившим её вмиг забыть о Блейзе. На лице Малфоя уже не было и тени улыбки, хоть он по-прежнему придерживал Асторию за предплечье, при этом так же стоя от неё на достаточно приличном состоянии. Но всё ещё касаясь. А потому Гермиона, вскинув на Драко бровь и кокетливо поведя плечом, демонстративно развернулась к Блейзу уже всем корпусом. - О каких переменах идет речь? – сладко ответила она, стараясь сексуально выгнуть спину в надежде, что ту не заклинит от непривычного движения. Блейз, очевидно, заметив перемену, пылко и одобрительно посмотрел на неё, а затем проникновенно ответил: - Моя жизнь больше не будет прежней: я совершенно очарован вами. Только вы можете пригубить минеральную воду так, словно пьете «Моет Шандон» из рук самого Дьявола. Так отчаянно и так… соблазнительно. Гермиона даже приоткрыла рот от изумления. Она не могла поверить, что главный красавец школы и высокомерный слизеринец Блейз Забини, который, в отличие от того же Драко, никогда даже и взглядом не удостаивал её, сейчас вот так просто и пылко одаривает ее комплиментами на глазах Малфоя, который - Гермиона была уверена – умел читать по губам. Конечно, Забини, благодаря чарам, её не узнавал: для него она и вправду была «прекрасная незнакомка», что льстило Гермионе, ведь она целый час провела у зеркала, укладывая волосы, нанося макияж и, конечно, опять тренируясь в ходьбе на каблуках. И всё же то, что она, именно она, привлекла его внимание, было подобно тому самому «Моет Шандону», наверняка приятно кружившему голову. - Вы мне льстите, - зарумянилась Гермиона, опустив ресницы, а затем снова вскинула на него глаза, подавшись чуть ближе. - Как вы догадались насчет минералки? Она уже не видела, но чувствовала, что Драко смотрит на них с Блейзом так, что если бы взглядом можно было убивать – они бы уже горели заживо. - Всего лишь следил за вами, - ответно приблизившись к ней, прошептал Блейз ей на ухо и, чуть отстранившись, подмигнул с лукавой усмешкой, а затем поднял голову на подошедшего к ним бармена: - Гилберт, будьте добры, сотворите нам бесплатный, а потому, по мнению этой прекрасной дамы, безопасный коктейль. Коктейль для мисс… - с вопросом глянул Блейз на Гермиону. - Мисс Кук, - подсказала та, уже не скрывая улыбку. Лицо Блейза просветлело. - Для мисс Кук, пожалуйста, - повел он своим бокалом вина в воздухе и снова обратился к Гермионе. - К слову, вы уверены, что не хотите ничего с капелькой алкоголя, мисс Кук? Если вам не по душе коктейли, могу предложить мною упомянутое шампанское или и вовсе бокал итальянского вина… Блейз продолжал самозабвенно вещать, восхваляя честь итальянских виноградников, когда Гермиона вновь исподтишка взглянула на Малфоя, который уже стоял с крепко сжатыми кулаками, готовясь разве что не начать ими махать, пока Астория что-то ему по-прежнему рассказывала, настолько увлекшись, что, похоже, даже не замечала потерю внимания собеседника. - Прошу, зовите меня Агата, - широко улыбнулась Блейзу Гермиона, вновь переведя на того взгляд с ощущением мстительного внутреннего торжества. – И да, пожалуй, я готова попробовать «Моет Шандон». Полагаю, он есть в меню лайнера? - Ни слова больше! – вскинул палец вверх бармен, одобрительно переглянувшись с Блейзом, а затем отступил к стеллажам с коллекционным вином, призывая одну из бутылок. - Очень приятно познакомиться с вами, Агата, - мягко взял её за руку Блейз и поднес тыльную сторону ладони к губам, коснувшись ими кожи и не сводя с Гермионы томного взгляда. – Прошу прощения, что так и не представился, - в итоге выпрямился он, на миг мягко сжав её ладонь, прежде чем отпустить. - Меня зовут Блейз. Блейз Забини. Гермиона почти выдохнула свое «Я знаю», как тут же мысленно осеклась и лишь снова улыбнулась, отметив, что Малфой, похоже, уже находился в настоящем бешенстве, раз даже разомкнул всякое подобие контакта с Асторией и отступил назад. - Очень приятно, мистер Забини, - вновь посмотрела на него Гермиона, принимая у бармена шампанское и сделав маленький глоток. – Могу и я вас звать Блейз? Забини снова растянул губы в усмешке, весело сверкнув глазами. - Вам, Агата, можно всё. А потом она по-настоящему увлеклась беседой и искренне развеселилась, когда увидела, как Блейз откровенно пытается с ней флиртовать, совершенно не подозревая, с кем на самом деле говорит. Интересно, узнай он, что перед ним та самая «зубрила Грейнджер», как её часто презрительно называли слизеринцы, - как бы он отреагировал? Надолго ли хватило этой его любезности? Или он, как и Драко, поменял свое мнение относительно таких… как она? - Ох, я без ума от этой композиции – танго. Как я люблю танго! Ревность во плоти, - внезапно, прервавшись, блаженно запрокинул голову Блейз, и его черные, прямо в контраст золотисто-белому платью Гермионы волосы красиво упали на его лицо с правильными чертами. – Прошу, составьте мне компанию для танца. Иначе я буду вынужден один выделывать странные «па» прямо в центре зала и, боюсь, имею риск сойти за сумасшедшего. Гермиона искренне рассмеялась, откинув свои локоны назад и намеренно обнажив шею, в надежде, что Малфой это видит. - С удовольствием, - мстительно улыбнулась Гермиона, думая, что ещё никогда уделывать сразу двоих слизеринцев не было так приятно (уделывать – какое точное слово). Хоть она совершенно и не умела танцевать… танго. Отставив бокал, она ощутила, как Блейз придержал ее за талию, а в следующий момент Забини, чуть отстранившись, предложил ей галантно свою руку, в которую она с готовностью вложила свою ладонь и стремительно двинулась за ним в центр зала, уже предвкушая гнев Малфоя. Но, посмотрев туда, где он стоял всего минутами ранее, она увидела… пустоту. Малфоя здесь не было, и сейчас идея танцевать танго внезапно показалась до абсурдности глупой. И о чем она только думала? Пытаясь скрыть разочарование, Гермиона аккуратно огляделась, но так и не нашла ни в одном лице нужное, хоть и заметила пару авроров, занятых беседой или танцами в зале, где уже вовсю длилось танцевальное шоу, начало которого она даже не заметила: удивительно, насколько разговор с Забини оказался увлекательным. В какой-то момент, выйдя в самый центр, Блейз остановился и мягко притянул ее за талию к себе, взяв ее правую ладонь в свою и нежно сжав. Он мягко качнулся и сделал шаг на нее, который она подхватила, следуя в такт пылкой композиции, исполняемой томным и пылким голосом одной из певиц, чьи сверкающие камни алого платья в пол подчеркивали общую атмосферу роскоши. За первым последовало еще два шага – один назад и в бок, заставивший ее развернуться, и Гермиона на миг прикрыла глаза, невольно наслаждаясь ведением Блейза, с которым было на удивление легко танцевать раньше казавшееся сложным танго. - Что привело вас на этот лайнер, Блейз? Вам недостаточно созерцания виноградников, утопающих в солнце Тосканы? – аккуратно спросила Гермиона, когда тот, на миг наклонив ее, вернул ее корпус в прежнее положение. - Утопающих в солнце Тосканы, - повторил он, снова принявшись шагать в темп музыки, и на секунду зажмурился так, словно смакует эти слова. – Как я скучаю по ним. - Скучаете? – вскинула бровь Гермиона, почувствовав импульс Блейза и вместе с ним сделав выпад в сторону, после чего снова попыталась найти взглядом из-под опущенных ресниц Драко, которого нигде по-прежнему не было видно. В такой момент! - Да, - снова выпрямился вместе с ней Блейз, на миг пылко притянув ее к себе так, что их носы чуть соприкоснулись. - Видите ли, в какой-то момент обстоятельства привели меня на земли Прованса, откуда я отправился в Париж, - ответил Блейз, снова вернувшись на прежнее, хоть и все еще недостаточно приличное расстояние, и продолжив танец. - И чем же вы занимаетесь в Париже, Блейз? Крадете сердца парижанок? – поражаясь своим внезапно открывшимся способностям к флирту, продолжала гнуть свою линию Гермиона в надежде подтвердить или опровергнуть свои догадки. Блейз приглушенно рассмеялся и снова сделал пару ритмичных и уверенных шагов, которым она тут же последовала. - О, я бы рад потренироваться в этом умении, но, к сожалению, на это нет времени, хоть я и являюсь своего рода специалистом по коммуникациям. Какая ирония! – запрокинул он голову вверх, после чего доверительно склонился к лицу Гермионы так близко, что она невольно ощутила легкое волнение от того, что такой мужчина хочет стать в прямом смысле к ней ближе, похоже, намереваясь украсть уже ее сердце. – Я помогаю одному весьма любопытному клубу найти новых последователей. Поверьте, это довольно ювелирная задача. Гермиона замерла, услышав его слова, а затем снова качнулась в ритме музыки. - Любопытный клуб? - процитировала она Блейза, стараясь унять волнение в груди и звучать как можно более безразлично. – Уймите мое любопытство – расскажите о… Она не договорила фразу - так и застыла, по-настоящему застыла на полуслове, когда, снова повернувшись в движении танго, увидела его. Стоявшего всего в паре метров от нее, излучавшего почти осязаемые волны ненависти и, очевидно, вот-вот готовившегося подойти. - Не уверен, что вам это будет интересно, - не заметив перемены, продолжил Блейз, все так же ведя ее в ритме мелодии, отчего она едва не споткнулась. – У этого клуба довольно специфическая концепция, так что… А Гермиона уже не знала, что делать, ощущая, как дыхание учащается, а сердце разве что не выпрыгивает из груди. Ведь Малфой, сузив глаза и слегка качнув головой, разве что не приказывал ей подойти к нему. Но она чувствовала, что нить разговора, словно клубок Ариадны, ведет ее в правильном направлении, а потому постаралась вложить эту мысль со всей пылкостью в свой взгляд, обращенный к Драко, который в следующую секунду снова сконцентрировала на Блейзе. - Но что мы все обо мне - давайте лучше поговорим о вас. К слову… - встретил ее взгляд светской улыбкой Блейз и убрал прядь волос с ее лица, на миг остановившись и проведя пальцами по ее щеке. – Я вам уже говорил, что вы мне напоминаете одну знакомую со школы? Правда, она не была и на долю так прекрасна, как вы, Агата. Хоть я и всегда считал, что на Гриффиндоре учатся самые красивые девушки. Его взгляд изменился, снова став томным, и Гермиона замерла, видя, как лицо Блейза зачарованно приближается к ней, а потом… Она внезапно ощутила, как чья-то рука сомкнулась на ее запястье и резко дернула ее на себя. Не понимая, что происходит, Гермиона последовала импульсу и… оказалась в объятиях Драко, вскинув глаза на которого увидела, что тот, похоже, уже по-настоящему взбешен. Он тяжело дышал, смотря на нее так, словно был самим штормом, сносящим все на своем пути, и она… Конечно, она забыла, как дышать. Что вообще делать в таком случае, когда смерть так близка. - Прошу меня простить, что прерываю ваш танец, - звенящим от напряжения тоном сказал Малфой, не сводя с нее глаз, а потом добавил, презрительно обернувшись к Блейзу: - Но, похоже, ваше общение затянулось, мистер… - Забини, - протянул ему руку Блейз, сделав свободный шаг вперед, но в момент, когда Драко, все так же холодно на него смотря, не протянул ладонь в ответ, озадаченно взглянул на Гермиону. - Агата, что происходит? – нахмурился Забини, засунув руки в карманы брюк. – Кто этот бесцеремонный джентльмен? Хотя, пожалуй, с джентльменом я погорячился. Его взгляд помрачнел, когда он снова перевел его на Малфоя, и Гермиона, застывшая в его объятиях, уже открыла рот, чтобы ответить, как тот внезапно ее перебил: - Меня зовут Алвин. Алвин Кук. И я – ее муж. А потом произошло то, чего Гермиона ожидала меньше всего: властно притянув ее за шею к себе и до боли сжав пальцы, Драко... накрыл ее губы в жарком, ревнивом поцелуе. И она, удивленно открыв рот и позволив его языку скользнуть внутрь, ответила ему.