Сказки для взрослых или имел в виду я ваши сказки!

Слушая веселый лай кучера, преображённого в нечто человекоподобное, дворового брехуна – Бобика, Димка рванул навстречу новой жизни. Новая жизнь началась довольно скоро. У самого дворца второй пристяжной конь такой же серой масти, как и его прототип – мышь, завидев у обочины кота, мирно дожёвывающего остатки крысы, взвизгнул, и на полном ходу попытался развернуться и спрятаться под несущейся во весь опор каретой. Мгновенно создалась куча–мала. Остальные кони, перепутавшись неподкованными ногами, покатились кубарем, увлекая за собой карету с весело лающим в полёте кучером. Димка же впервые в жизни получил возможность испытать на собственной шкуре, как чувствует себя сметана, которую мама иногда по воскресеньям сбивала в литровой банке в масло, чтобы попотчевать любимого сыночку натуральным продуктом. «Золушка», отклеивая себя от, наконец, прекратившей трястись, стенки кареты, мрачно подумала, что на любимые бутеры она больше без тошноты смотреть не сможет. Кое-как вывалившись из, как ни странно, всё еще стоящей на колесах таратайки, Димка, не удержавшись на дрожащих ногах, мягко опустился на колени, и обвел окрестности диким взором. Вдоль дороги радостно взлаивая, несся кучер, преследуя ошалевшего кота, так и не бросившего крысиный хвост, который путался у него в ногах, словно развязавшийся шнурок, мешая бежать. Громадный лошадиный клубок слабо шевелился, оглушительно попискивая, иногда переходя на ультразвук, отчего Димку пробирал мороз, а шерсть на загривке стала дыбом. Карета, как оказалось, утратила три колеса из четырёх, и теперь каким-то чудом балансировала на оставшемся, не падая лишь благодаря тому, что с противоположного края её поддерживала лошадиная задница, выбившаяся из общей свалки. - Ну, спасибо, Фея-крёстная… - тоскливо выдавил Димка, постепенно осознавая весь ужас происшедшего. Близость королевского дворца сильно напрягала, несмотря на то, что он сам же туда и ехал - Фея-то его направила без пригласительного, или что там надо было. Пешком его на бал всё равно не пропустят. А ну как, загребут его на КПП, да еще в такой одежде! Возвращаться огородами? Но обратной дороги-то он не знает. - А может, оно и к лучшему… - уселся парень поудобнее, перекатившись с колен на упругие ягодицы, и прислоняясь спиной к угрожающе раскачивающейся карете – кони как раз предприняли очередную попытку высвободиться. – Уйду я от них, не любят они меня… Тут же суровое средневековье, я для местных как луч света в темном царстве, с моими-то знаниями. Буду их вести к светлому будущему, к нормальным сортирам с водопроводом, поездам - самолётам, компьютерам, интернету… Ох… Как же по инету-то ломает, сил нет! - Прекрасная незнакомка, дозвольте же мне помочь вам! – послышался мягкий, завораживающий, пробирающий до самых печёнок, мужской голос, и перед лицом Димки возникла чья-то загребущая рука, протянувшаяся, как показалось «Золушке» со страху, к его новоприобретённой женской груди. Не думая, действуя исключительно на рефлексах, Димка крепко ухватил волосатое запястье, и быстро вытащив из-под себя ногу, уперся ступней в маячивший поблизости пах вероятного противника. В последний момент успев сообразить, что перебросить врага через себя ему не удастся – позади карета, а стало быть, тело обрушится, стекая по стенке на него же – Димку, он несколько подправил траекторию полёта несчастного, дёрнув резко чужую руку на себя и вниз, и громко хэкнув, направил ногой в нужную сторону. Жалобно что-то взвякнув, неудавшийся спаситель прекрасных дам, перекувырнувшись, красивой дугой пролетел мимо Димки и, упав рядом с ним навзничь, крепко приложившись спиной о булыжную мостовую, затих, очевидно, любуясь звёздным небом. - Эй, мужик, ты там живой? – робко поинтересовался Димка, продолжая стоять враскорячку, осознав, что несколько переборщил с самообороной, и чувствуя некоторую вину перед человеком, который хотел всего лишь помочь. Не получив ответа, он с трудом выпрямился – конечности несколько затекли, да и ушибы полученные при взаимодействии тела со стенками и потолком кареты, давали о себе знать, и на негнущихся ногах подошел к пострадавшему. Перед ним, привольно раскинувшись во все стороны, валялось нечто. Оно было упаковано в сверкающий явно не стразами Сваровски, сиреневый кафтан, пышно украшенный белоснежными кружевами, как торт кремом. Кружева были повсюду: на воротнике - по бокам они даже достигали ушей – отчего казалось что голова, словно шарик мороженого, лежит сама по себе, в отдельной десертной тарелочке; на плечах в виде эполет; на обшлагах рукавов; и даже свешивались с подола кафтана, вперемешку с золотой тесьмой, напоминая дикарскую юбочку. Мускулистые ноги обтянутые тонкой золотистой тканью на манер колгот, заставили Димку брезгливо поморщиться. Точнее не сами ноги, а то, что в данный момент не скрывали задравшийся кафтан и разметавшаяся кружевная юбочка – это был действительно мужчина, да какой! Самец, а не мужчина! И этого впечатления не портило даже тронутое печатью аристократичности, лицо, хоть и оно было наполовину занавешено блондинистой шевелюрой, крупный, но изящно изогнутый, как у римских патрициев, нос, и толстые, прямо напрашивающиеся на зуботычину, чтобы не раскатывались – губы, были видны отчетливо. Упрямо же выдвинутая вперед, несколько квадратная челюсть, с дурацкой ямочкой посередине, вызвавшая у Димки непристойные ассоциации, явно просила кирпича, и, судя по несколько покоцанному внешнему виду, вполне продуктивно. - «Небось, прежняя Золушка, несмотря на весь его кретинский клоунский прикид, точно слюни бы распустила…» - хмыкнул про себя Димка, машинально оглядывая объект на предмет повреждений. Крови, во всяком случае, видно не было. – «Блин, богатенький сукин сын, не приведи Будда, заметит кто нашу композицию сейчас, расстреляют же, без суда и следствия… Тьфу, повесят! Или утопят? Что они тут с убийцами делают-то?» Парень на секунду завис, горюя о своей дальнейшей судьбе, но послышавшийся стон прозвучал для него праздничными фанфарами. Ликуя, что подранок подаёт признаки жизни, а стало быть, шанс на будущее все же есть, Димка упал на колени, и склонился над несчастным. - Мужик, ну чо ты, в натуре, а? Не поды… Не помирай, слышь! Это ж сказка, а в каждой сказке всегда должен быть счастливый конец! Ну, или почти в каждой… - Да-а… - выдохнул пациент, поблескивая янтарным глазом из-под спутанных волос. – Это сказка… Неужели я нашел тебя, моя принцесса… - А? – растерялся Димка. - Ты моя судьба… - чуть громче произнесло тело и, попытавшись приподняться, упираясь локтями в булыжники, потерпело неудачу, вновь вернувшись в прежнее положение. – Ты моя принцесса, а я твой принц. Только моя судьба, как и было предсказано, могла так грубо и решительно обойтись со мною. Ты так сильна! А какой у тебя наряд! Я обожаю тебя! Поцелуй же меня, моя принцесса! Наклонившегося пониже Димку, дабы лучше расслышать последние слова и завет умирающего, дёрнули вниз, и попытались впиться страстным поцелуем в губы, но «Золушка» печально, по-чаячьи вскрикнув, отскочила назад, упала и, слегка приложившись головой о булыжник, потеряла сознание.