Глава 3: Дедукция
3 октября 2014 г. в 19:38
Солнце начало клониться к закату, а Джон все продолжал свой путь к условленному месту встречи. Он чередовал легкий бег с быстрым шагом, чтобы сберечь силы, но при этом пройти как можно большее расстояние. Он остановился лишь раз, чтобы поменять плечо, на котором он нес раненого, а заодно и проверить его пульс — бывший пленник не подавал признаков жизни, и Джон постоянно проверял, жив ли он. Он целый час поддерживал такой темп и позволил себе немного расслабиться, лишь когда между ним и пещерами оказалось уже достаточно большое расстояние. Страх преследования толкал его вперед, но он чувствовал, что кровь раненого просачивается ему под форму, и решил устроить короткий привал. Нашел небольшое место в тени и начал менять повязки. На этот раз он уже не торопился и тщательно перевязывал все раны. Он так сосредоточился на своей работе, что не заметил, как глаза спасенного дрогнули и раскрылись.
В первый момент Майкрофт решил, что спасение ему приснилось, но он кожей ощущал горячее афганское солнце, чувствовал под руками обжигающий песок и слышал дыхание склонившегося над ним человека. Открыв глаза, он увидел коричневую фигуру в форме — человек аккуратно менял повязки, проверяя раны, и явно не замечал, что пациент пришел в сознание.
Это дало Майкрофту хорошую возможность изучить своего спасителя. Судя по состоянию кожи и тому, что он явно страдал от жары куда меньше, чем сам Холмс, можно было заключить, что добрый доктор здесь уже довольно давно и это его не первая вылазка. Глаза доктора каждые несколько минут "сканировали" окрестности, на пальцах мозоли — значит, не только доктор, но и солдат, который регулярно держит в руках оружие. Военный врач, воин и лекарь, ходячее противоречие — одной рукой жизни спасает, а другой забирает. Человек с сильными моральными принципами, очень верный, его нелегко вывести из равновесия. Трудное детство, но сумел оставить его в прошлом и стать врачом. Пошел в армию, чтобы оплатить обучение, но постепенно полюбил службу. Такого любой бы хотел иметь на своей стороне, он — сильное подспорье любой команде.
Однако, судя по тому, что видел Майкрофт, они были здесь в полном одиночестве. Если бы это была спасательная миссия, то в ней уж точно было бы больше одного человека, да и их бы давно отсюда увезли. Так кто же тогда этот человек и почему его спас?
— Вы очнулись, это хорошо, — пробормотал доктор, отрывая его от размышлений. Майкрофт снова встретился с ним глазами. Удивительно, но доктор не дрогнул под его взглядом — взглядом, которого не выдерживали главы государств, монархи и диктаторы, но который этот человек выдержал без проблем, и Холмс испытал еще большее желание узнать, кто же он; узнать все его тайны.
Джон оторвался от осмотра и с удивлением понял, что раненый спокойно его рассматривает, не подавая при этом никаких признаков, что очнулся. В ответ на произнесенную фразу бывший пленник встретился с ним глазами, и Джона поразила сила его взгляда. Эти глаза, несмотря на завесу боли, пронзали его насквозь. Джон никогда такого не видел. Острый, проницательный взгляд, глаза цвета снежной бури, и такие же ледяные.
Он вытащил тонкий фонарик, наклонился и посветил раненому в глаза. Удовлетворенно кивнул: зрачки реагировали нормально. Удар прикладом не вызвал сотрясения мозга, только сломал нос.
— Будет больно, — предупредил Джон и вправил нос, затем залепив его пластырем. Потом стянул с рук перчатки и вытащил откуда-то сбоку флягу с водой.
— Вот, пейте. Нам еще несколько миль до места встречи, а там, я надеюсь, Сэрдж найдет кого-нибудь, чтобы переправить вас в госпиталь и затем вернуть туда, откуда вы, сэр, прибыли, — бессвязно проговорил солдат, поднося флягу к губам Майкрофта и вливая воду в пересохшее горло. Холмс хотел перехватить фляжку и осушить ее разом, но его остановил мягкий голос доктора. — Не так быстро, помедленней, если не хотите заболеть, — он замолчал и потом издал тихий смешок: — Ладно, заболеть еще больше. Боль на каком уровне?
— Переносима, — хрипло выдавил Майкрофт и сильно закашлялся. От дикой боли во всем теле тут же загудела голова, а перед глазами закружились темные пятна. Солдат тут же оказался рядом и поддержал. Холмс порадовался, что тот не пытается его утешить. Он просто молча сидел рядом, пока Майкрофт не привалился к нему в полном изнеможении. Доктор осторожно помог ему лечь на спину, тихо крякнув от боли в собственных ребрах.
Последнее не прошло незамеченным для Майкрофта. Он тут же сосредоточил свой взгляд на докторе и в первый раз заметил на форме три идеально круглых отверстия. Его спаситель тем временем быстро скинул с себя бронежилет, осмотрел его, вытащил изнутри три пули и сунул себе в карман. Затем он задрал на себе форму, и глаза Майкрофта изумленно расширились при виде огромных синяков: самый большой шел почти точно по сердцу, а два других украшали ребра. Доктор принялся себя ощупывать. Казалось, его совершенно не волновало, что не будь на нем бронежилета, то, спасая Майкрофта, он наверняка бы поплатился за это жизнью.
Ощупав себя, Джон лишь подтвердил свой предыдущий диагноз: трещины в двух ребрах, но все остальное просто глубокий ушиб. Завтра он вряд ли сможет согнуться. Решив, что можно обойтись без поддерживающего бинтования, он быстро надел обратно бронежилет и повернулся к спасенному, который, как выяснилось, смотрел на него с явным потрясением.
— Выглядит хуже, чем есть на самом деле, — заверил Джон, закрепляя на спине оружие. Майкрофт ничего не ответил. Он видел признаки боли, которую доктор пытался скрыть, и нахмурившись, посмотрел на своего спасителя.
Джон понял, что его слова не прозвучали достаточно убедительно, но он был солдатом и умел задвигать боль на задворки сознания. Поэтому он без единого слова просто наклонился и снова поднял раненого на руки, только уже не пытаясь закинуть себе на спину.
Майкрофт старался держаться и не показывать боли, но тряски при беге выдержать уже не мог. С его губ невольно сорвался жалобный стон. Ему безумно хотелось вновь провалиться в темноту, но он пытался оставаться в сознании. Чувствуя, что проигрывает эту схватку, он ощущал, что куда-то плывет, но все равно упрямо цеплялся на ускользающую реальность. Он постарался сосредоточиться на солдате, который шагал милю за милей и не выказывал признаков изнеможения, хотя нес на руках человека, который был его однозначно выше и тяжелее.
И когда тот вдруг резко остановился, Майкрофт оказался к этому совсем не готов. Он распахнул глаза и понял, что доктор застыл в неподвижности, пристально оглядывая окрестности. Потом тот сжал губы и просвистел первые четыре ноты алфавитной песенки. Через несколько минут прозвучали четыре ответные ноты, и заторможенный мозг Майкрофта наконец осознал, что это обмен сигналами. Они прибыли на условленное место — место встречи отряда его спасителя. На глазах Холмса откуда-то стали появляться мужчины в такой же форме, что и его доктор: в коричневом камуфляже, но без каких бы то ни было знаков отличия. Майкрофт сразу понял, что из них трое американцев, четыре британца и один австралиец.
Джон испытал облегчение, увидев, что все члены отряда на месте и на его докторский взгляд никто не ранен.
— Хорошо, что ты появился, док. А то мы уже почти списали тебя со счетов, — крикнул Зак, не заметив ноши приближающегося Джона. Сэрдж первым заметил у него на руках какого-то человека.
— Черт, где ты его откопал, док? — рявкнул он, привлекая внимание остальных.
Джона тут же окружили его соратники и наперебой стали забрасывать вопросами, таращась на человека в окровавленной одежде. Джон ничего не ответил, только дошел до затененного места, где Джонсон уже расстелил одеяло. Он благодарно кивнул товарищу и осторожно положил раненого, после чего стал осторожно проверять повязки, пока остальные члены отряда толпились рядом. Убедившись, что все нормально, он повернулся к своему командиру.
— Я набрел на него по пути, в пещере, и забрал с собой, — не вдаваясь в детали, спокойно пояснил Джон и взял протянутую ему флягу.
Сэрдж нахмурился, но расспросы прекратил. Он опустился рядом и принялся обыскивать раненого в поисках документов, точно зная, что Джон этим не занимался — доктора куда больше волновали раны пострадавшего. Ему повезло — пальцы нащупали в заднем кармане почти целый бумажник, и он с удивлением обнаружил удостоверение личности правительственного чиновника. И еще сильнее изумился, когда прочел имя спасенного.
Он сдвинул шлем со лба и присвистнул.
— Джон, ты не представляешь, на кого ты наткнулся. Это же Джеймс Картер — один тип из правительства, который пропал две недели назад. Ехал в конвое с проверкой по базам, и на них напали. Все погибли, кроме него. На поиски этого парня выслали целую экспедицию, а ты просто шел и на него напоролся. Ты самый большой везунчик во всем Афгане, — заявил Сэрдж, глядя на склонившегося над пациентом Джона.
— Ну, может, там и была пара-тройка боевиков, но я действительно просто на них наткнулся. Мне и в голову не пришло спрашивать, кто он. Я понятия не имел, что это чиновник, которого все ищут, — честно ответил Джон.
Не балансируй Майкрофт сейчас на кромке сознания, он бы точно разинул рот от удивления. Неужели кто-то мог пойти в пещеру, полную террористов, только ради того, чтобы спасти человека, о котором ему ничего неизвестно? Как такое возможно? Что же это за человек?! Все его наблюдения говорили о полной и абсолютной посредственности, простой аквариумной рыбке, но было в этом докторе что-то, что не укладывалось в такую картину, что-то, отличавшее его от остального примитивного общества. Это расстраивало и одновременно интриговало. Майкрофт дернулся от острой боли в локтевом сгибе, с опозданием поняв, что доктор вкалывает ему наркотик. Он снова встретился с ним глазами и уже открыл рот, чтобы спросить у своего спасителя, кто он, но лекарство уже действовало, и Майкрофта мгновенно унесло в темноту, так и не дав получить ответы.