"Вы видите поле боя" (You See the Battlefield)

      О чем только Шерлок думал, в одиночку раскрывая шайку китайских контрабандистов! Его же могли убить! Из-за него чуть не погибла мисс Сойер, не говоря уже о Джоне. Когда Майкрофт обнаружил, что его служба безопасности все это прохлопала, с плеч полетели головы.       Конечно, сотрудники уже доложили ему, что Шерлок в полном порядке, а у Джона — небольшое сотрясение, но Майкрофт все равно отправился на Бейкер-стрит, как только позволил график. Он хотел услышать от младшего братца всю историю полностью, и неважно, насколько будет ужасен "скрипичный концерт", который тот всегда исполнял в его присутствии — он будет ждать столько, сколько понадобится: пока этот упрямый идиот не заговорит. Антею он отправил назад в офис, чтобы она отслеживала состояние текущей заграничной ситуации.       Понимая, что получение желаемого займет какое-то время, Майкрофт отпустил машину и, поправив пиджак, уже направлялся к 221Б, как вдруг входная дверь распахнулась и на пороге показался Джон Ватсон.       — А, Джон! Как у вас дела? — приостановившись, поинтересовался старший Холмс.       Джон захлопнул за собой дверь слегка сильнее, чем требовалось.       — Отлично, — напряженно ответил он и быстрым маршевым шагом "5 за 8"¹ миновал Майкрофта.       Майкрофт, нахмурившись, возобновил путь, а фигура доктора, тем временем, быстро скрылась за поворотом. Со второго этажа фланировала музыка шерлоковой скрипки, источая гнев, расстройство и, если Майкрофт не ошибался, налет вины. Молясь, чтобы проступок Шерлока, в чем бы тот ни состоял, можно было исправить, старший Холмс поправил криво висящий дверной молоток и стал подниматься по лестнице в квартиру. К тому времени, когда он открыл дверь в 221Б, музыка уже смолкла и Майкрофта поприветствовала тишина — и Шерлок, мрачно сверлящий взглядом журнальный столик, на котором лежали золотые карманные часы в совершенно разбитом состоянии. Старший Холмс со вздохом опустился в кресло Джона и потянулся к часам, чтобы рассмотреть их поближе. Внутри корпуса обнаружилась дарственная надпись: "Майору Мартину Ватсону, 1942". Но стоило Майкрофту увидеть, что характер повреждений — намеренный, как все планы обсудить дело китайских контрабандистов тут же отошли на второй план.       — О, Шерлок, — вздохнул он и перевел взгляд на брата.       — От этого зависело алиби человека, — упрямо заявил Шерлок, отказываясь встречаться взглядом.       Майкрофт нахмурился, хотя правдой сей ответ определенно был лишь частично. Он видел, что брат что-то скрывает: судя по состоянию часов, они явно были дороги их владельцу. И даже если Шерлок считал ниже своего достоинства придавать значение вещам и считал подобных людей идиотами, он безусловно знал, что нельзя доходить до подобной откровенной порчи. Нет, это была личная, намеренная атака на Джона, на человека, который и так мало что имел в своей жизни, а теперь и того меньше.       — Сколько у Джона было при себе вещей, когда он сюда переезжал? — спросил Майкрофт, трогая пальцем прикрепленную к часам золотую цепочку.       — Три коробки, — осторожно ответил Шерлок, не совсем понимая, к чему тот клонит. Временами, несмотря на весь его высочайший интеллект детектива и способность прочесть любого обычного человека, старший брат становился для него каменно-непрошибаемым бастионом, по лицу которого он ничего не мог прочитать.       — И была в них, по большей части, одежда, — произнес Майкрофт. Он не предполагал, он знал это — видел в камеру, которую спрятал в комнате Джона. Правда, она не продержалась там и трех дней. Добрый доктор быстро нашел ее и уничтожил.       — Да, и что из этого? — резко спросил Шерлок. Или пусть Майкрофт переходит к сути, или он сейчас схватит скрипку и заставит этого жирного идиота отсюда убраться.       Терпение Шерлока явно было на исходе, и Майкрофт решил взять быка за рога.       — В жизни доктора Ватсона есть лишь несколько по-настоящему ценных вещей, с которыми он не расстается при переездах. И эти вещи, как видно, много для него значат, раз он поступает подобным образом.       — Сантименты, — с налетом отвращения пробурчал Шерлок. И раньше бы Майкрофт, без сомнения, с ним согласился. Но последние несколько лет сильно изменили его взгляды на многие вещи.       — Именно так, дорогой брат. Однако есть люди, которые очень привязываются к определенным материальным предметам. Доктор Ватсон явно берег эти часы — скорее всего, самую дорогую вещь в его жизни, с которой он не расставался с тех пор, как ее унаследовал. Вероятно, только поэтому она до сих пор еще при нем, а не продана его сестрой-алкоголичкой за выпивку. Почему ты разбил самую дорогую вещь, которая была у твоего друга?       — Джон очень ясно дал понять, что мы с ним не друзья. Когда я представил его Себастиану своим другом, Джон тут же поправил меня, что он — мой коллега, — выплюнул Шерлок, и Майкрофт понял, что добрался до сути. Как брат может быть настолько слеп? Майкрофт испытал сильное искушение стукнуть его по бестолковой голове своим зонтом. Он читал в отчете, что в самом начале этой неразберихи Шерлока нанял на расследование Себастиан Уилкис, и это заложило основу проблемы. Майкрофту было известно, к каким людям принадлежит этот Себастиан, и к каким — Джон. Даже не присутствуя при их общении, он легко мог представить, как этот бизнесмен мог разозлить солдата.       — Шерлок, тебе никогда не приходило в голову, что добрый доктор просто не хотел "выставляться" перед твоим бывшим однокурсником? Поправив тебя, он тем самым заявил Себастьяну, что он — твой полноправный партнер, и ты привел его, потому что он необходим тебе для расследования. А вовсе не потому, что ты хотел показать Себастиану, что наконец нашел себе друга и пожелал покрутить перед его носом своей новой брендовой игрушкой.       Шерлок моргнул — о таком он явно не подумал — и вызвал в памяти недавнюю встречу, вспоминая, как Джон вел себя в банке и как менялось его лицо, после чего виновато посмотрел на разбитые со злости часы.       — Извинись перед Джоном, — посоветовал Майкрофт и стал неторопливо собирать со стола части механизма в носовой платок, пока брат снова ретировался в свои Чертоги разума. Он опустил сверток в карман и направился к двери — все равно ему сегодня не вытащить из Шерлока подробностей насчет разоблачения контрабандистов. Так что вместо китайцев, мысли старшего Холмса обратились к лежащим в кармане часам. Он знал в Лондоне один маленький магазинчик, куда он отдавал чинить свои собственные. Будет досадно, если часы, пережившие Вторую мировую войну и Афганистан, окажутся безвозвратно потеряны из-за детской выходки Шерлока.       С противоположной стороны улицы пара равнодушных черных глаз наблюдала, как один из самых могущественных людей мира садится в машину, волшебным образом притормозившую рядом еще до того, как тот успел подойти к краю тротуара. Наблюдатель был озадачен. Он ожидал, что "Снеговик" какое-то время побудет в квартире, ожидал увидеть раздраженное выражение лица и беспокойно нахмуренный лоб после того, как тот узнает о небольшом происшествии с шайкой контрабандистов. Но нет. Вместо этого "жучок" донес до него разговор о часах и соседе, на которого он настолько не обращал внимания, что даже не задумывался на его счет в свете своей будущей игры с консультирующим детективом.       Нет, теперь Мориарти видел, что зря недооценил этого невысокого светловолосого человека, который, как собачонка, повсюду таскался за долговязым детективом. Ему тоже найдется местечко в новой игре, ведь "Снеговик" проявлял к нему интерес и старался вызвать у своего брата к нему сочувствие. Видимо, стоит раскопать насчет этого Джона Ватсона всю возможную информацию, начиная с его фотографии. Он слишком отвлекся на другие дела, считая, что последний сосед Шерлока исчезнет так же быстро, как и все предыдущие, и даже не побеспокоился узнать, как тот выглядит. Но к концу дня он уже сможет выстроить новые планы в полном соответствии с неожиданно подвернувшейся удачей в своей великой игре. При этой мысли в мертвых глазах Мориарти вспыхнул безумный блеск, и он зашагал по улице, насвистывая прилипчивую мелодию Stayin' Alive.