***
Битва Скотта и Питера против близнецов тем временем продолжалась и явно не желала завершаться без жертв. Тот препарат, что пришлось вколоть оборотням для собственного усиления, перестал действовать несколько минут назад, отчего двое уже падали с ног и искали место для отдыха, хотя бы секундного. И такое место нашлось. - Что-то недолго действовал укольчик-то, - невесело усмехается Питер, сползая вниз по стене. – Но, знаешь, эти близнецы действительно начинают меня бесить. - И как, черт возьми, мы пройдём мимо них? – МакКолл закрыл за собой дверь и глядел в маленькое окошко. - Лично я думаю, если мы позволим им выбить из нас все дерьмо, они устанут и сдадутся. Такая перспектива не устраивала обоих, поэтому Хейл даже не удивился, когда Скотт заявил, что они сейчас выберутся отсюда иным путём. Стирка никогда не была любимым делом Питера, но теперь он был рад тому, что в больницах делают туннели в прачечную. - Ну, вот, прошли мимо и вполне целы, - улыбнулся МакКолл, слезая с Хейла-старшего, на которого по чистой случайности упал. – Но, похоже, только мы, - он задумчиво глядел в экран телефона.***
Ничего ещё не закончилось. Руки слегка дрожат, с этой нервной дрожью Стайлз упрямо борется, но ничего не выходит, как и с пистолетом, который вопреки желанию не валяется сейчас на дне озера или в котельной, а спрятан под футболкой. Новый приступ дрожи начинается, когда Стилински думает, что, черт возьми, придётся ещё стрелять и не раз. Теперь мальчишка готов написать Дженнифер сочинение на тему: «Как бессовестно Голливуд пудрит мозги». А ведь дело-то в том, что после выстрела не было чарующего ощущения превосходства, не было радости или горя. Просто страх, дрожь и кровь на лице. Это почти все кусочки мозаики. Ещё один лежал подле машины скорой помощи, а потом был перетащен убийцей в укромный уголок и залит спиртом. Отчего-то Стайлзу показалось, что так будет правильней, так никто не учует настоящего виновника происшествия. - Знаешь, - тихо произносит мальчишка, обхватывая голову руками и вороша свои волосы, - у меня был план. – Он с какой-то надеждой смотрит на Кору, лежащую на носилках. – Честно говоря, у меня единственного был план. Но сейчас это, конечно, уже не важно, но, черт возьми, он был. – В салоне слишком душно, а открывать двери слишком опасно. - А теперь у меня полное ощущение, что все пропало, что у моего отца нет шансов, что никого уже не спасти. Похоже, ты была права насчет нас: мы всего лишь дети, которые только и могут находить трупы. – Он тихо и горько смеётся. – А знаешь, когда ты молчишь, с тобой намного легче разговаривать, думаю с Дереком такая же фигня, главное, связать ему руки, а лучше приложить чем-нибудь потяжелее, чтобы даже не смотрел своим «убью-к-черту-Стайлз-если-не-заткнёшься» взглядом. - Девушка продолжала лежать, не двигаясь. – Почему у тебя такой вид, будто ты не дышишь? – Юноша склоняется над ней и прислушивается – Наверно, потому что ты не дышишь… Теперь, в который раз, сын шерифа поблагодарил свою любознательность и уроки основ жизненной безопасности, а также неизменные фильмы с крутыми главными героями, которые спасают всех и каждого. Но вот опять, в реальности все труднее. А когда Кора задышала, был восторг, но он исчез так же быстро, как и появился, потому что по стоянке бродит Энис, а телефон вибрирует, оповещая о сообщении. Ночь Голливудского вранья продолжается.***
Ардженты вместе с Айзеком уже были на подходе в больницу. Питер и Скотт крались по коридорам, пытаясь не нарваться на альф. А Дерек и Дженнифер тем временем все ещё сидели в лифте и совершенно не знали, как выбраться. Блейк все так же не позволяла воспользоваться люком в шахту, а Хейл так и не нашел варианта лучше. Хотя было ещё кое-что, вернее, кое-кто. «Есть шанс отдать долг. Мы застряли в лифте. Придумай что-то. Дерек». – Печатая это, мужчина ещё раз вспомнил, каким именно выглядел Стайлз, когда убил Кали. Хейл видел, как быстрым шагом мальчишка принялся убирать труп, как тихо он считал патроны. И, конечно, надеяться, что в таком состоянии Стиински что-то сможет выдать, кроме бесполезной болтовни – глупо, но больше выбора не было. « МЫ что-нибудь придумаем. Просто придержи Дженнифер рядом, не дай ей уйти». Такой короткий ответ был самым неожиданным из того, что мог написать сын шерифа. - Ты, наверно, думаешь, что я использовала тебя, что я никогда тебя не любила, - неожиданно начинает Блейк. – И то, что я злодейка, стерва. Но я надеюсь, ты не думаешь так же, как все остальные: «Это её настоящее лицо? Изрезанное уродливое лицо, которое проявляется при помощи омелы?». Меня раньше называли Джулия Беккари. Тебе, конечно, плевать. Но я где-то читала, что человек всегда стремится рассказать своё настоящее имя, это даёт ему возможность не потерять себя. А знаешь, что ещё определяет человека? Его лицо. То, которое смотрит на тебя в отражении. Ты даже не представляешь, как мне было тяжело. - Мне по прежнему все равно, - он не смотрит на неё. - А я думаю, что это не так. Думаю, что тебе интересно. Знаешь, что тогда случилось? - Ты была советником. Они пытались убить тебя вместе с остальными членами стаи. Тайна раскрыта. - Я была советником Кали, и я была единственной, кого она не смогла убить. После этого остался лишь тлеющий уголёк. Но неожиданно что-то произошло, и угольки начали светиться ярче. Их будто заставила загореться принесённая в жертву девственница. Ты не знал, что то, что ты сделал, так обернётся. Ты не знал, что смерть Пейдж может возродить Неметон. В тот день в укромном уголке под корнями ты дал жизнь мне, ты возродил меня! Дал второй шанс, шанс прожить немного дольше! И этого хватило, чтобы меня нашли! Ты же знаешь, что омела важна для друидов, но ты знаешь, почему люди целуются стоя под ней? - Нет. - Это норвежский миф. Бальдр, сын Одина, был любим богами, да так сильно, что они решили защитить его от всех возможных опасностей. Его мать, Фригг, заставила поклясться огонь, воду, камни и любое живое существо, что они никогда не принесут вред Бальдру. Затем все собрались, чтобы проверить его. Камни, стрелы и пламя - все было обращено на него, но они не навредили ему. Но был один бог, который не был так очарован Бальдром. Бог хитрости и обмана – Локи. Локи узнал, что Фригг забыла попросить клятву у омелы. У такого крошечного и безобидного растения. Локи сделал дротик из омелы и убил Бальдра. Фригг была убита горем и пожелала, чтобы омела больше никогда не становилась оружием, а стала местом для поцелуев, для тех, кто прошел под ней. Поэтому во время праздников мы вешаем омелу на дверь, чтобы она всегда была у нас на виду. Но мы упустили из виду кое-что другое – советников. Это ошибка, которую Девкалион и альфы никогда не должны были совершить. Поэтому я дала свою клятву. Девственники, воины, целители, мудрецы и стражи: с помощью их силы я не допущу, чтобы эти чудовища были упущены из виду. - Ты убила людей! - Ты тоже. Дерек, я знаю твой настоящий цвет глаз и знаю, что он означает. – Блейк улыбнулась. – Перед смертью Бойд спросил тебя о полном лунном затмении, о том, что случается с вами в его время. Ты не смог ему рассказать, но ты же знаешь. - Мы теряем силы. - Вот именно, Дерек, вот именно…***
Все случилось слишком быстро. Слишком быстро пришло осознание того, что всегда Стайлз двигался в противоположном направлении от цели. Что «стражи» - это не только полицейские, но и родители. Что убийство Кали все равно раскроется. И что друг, лучший друг, который никогда не предаст, предал. Девкалион как всегда ловко надавил на больное, как всегда удивительно точно подобрал слова. Без усилий этот альфа забрал у Стайлза все. На крыше больницы, где МакКолл оставил сына шерифа одного, Стилински дал себе обещание. Он сказал сам себе, что больше не будет слабым. И что даже Хейл, даже чертов Хейл с его стаей альф поплатятся за все. Но пока… Нужно было действовать. Хейл лежал без сознания в лифте, прощальный подарок от Дженнифер. Сначала было желание бросить его, сдать полиции. Но потом, когда пелена злости, наконец, рассеялась, Стайлз решил, что иметь в должниках Хейла не так уж плохо. Дерек выглядел не лучшим образом. Казалось, что это он прятался по подвалам от стаи альф. Темные круги легли под глазами, а губы теперь казались одной полосой. Пощечины, которые Стилински легко отвешивал оборотню, никак не помогали, не приводили того в чувство. Даже кулак, в который была вложена вся злоба, не помог. Альфа так и лежал на полу в лифте, а полиция уже приближалась, сирены звучали все громче. - Хейл, - тихо прошептал Стайлз наклоняясь над оборотнем, - если ты не очнёшься, я тебя пристрелю. Я пристрелю всех и каждого, пока не доберусь до отца. – Слезы потекли по щекам, - но ты просто должен очнуться. Что мне сделать, чтобы ты сейчас поднял свою волчью задницу и свалил отсюда? - Для начала встать с меня. – Никакого сожаления в голосе у Дерека не было. - Забери его, - сунув пистолет в руку альфе, сказал мальчишка. – И беги. Полиция уже здесь, я отвлеку их, но ты сам понимаешь, пистолет в моём кармане разобьёт все в пух и прах. Беги и найди Дженнифер. Поймай сучку и свяжи. Дерек глядел на парнишку и видел в его глазах отчаянье, видел, что тот действительно готов сейчас перестрелять всех. На ответ сил не хватило. Мужчина просто встал и ушел. Эта долгая, долгая ночь, наконец, закончилась.