Проклятие третьего луча

- Тело... Те-ело... – настойчиво протянули за плечом. Ангелина лежала в полудреме, облокотившись на холодную стенку подземелья. Момента, когда очнулась, она не помнила. Все пролетело слишком смазано. Она не могла даже ничего вспомнить, поскольку разум был затуманен, подобно утренним лучам солнца, пробивающимся через облака. Половой тряпкой, как предсказывал Яннис, пленница себя не ощущала. Разве что голова кружилась. Боли почти не было, если не считать отбитой поясницы, которая пострадала, когда недалекий стражник опускал ее на пол. Девочка словно издалека услышала эти слова, но все равно приоткрыла свинцовые веки. По мышцам прошла небольшая безболезненная судорога при попытке сменить ее полулежащее положение. Взор ловил лишь мелкие передвижения во тьме и изредка мягкий зеленый свет. Кто-то снова потеребил ее кисть. - Ты меня слышишь? Да за что же они так тебя? – послышался звонкий девичий голос. Внезапно зеленоватый свет стал равномерным и остановился прямо перед очами. Что-то мягкое, излучающее безграничное человеческое тепло, легкими перьями легло на спутанные волосы. Ангелина блаженно закрыла веки, словно растворяясь во мраке подземелья. В голове рассеялось. Все вдруг стало ясным и понятным. Вспомнились все нынешние события. И возник деликатный вопрос о том, кто же обладатель этих лекарственных рук? Не в силах произнести ни слова, она с блаженством замычала. - Лучше? – слова слышались четче. В ответ последовал лишь легкий кивок, - Ну, хорошего понемножку. Руки отлегли от прояснившейся головы. Ангелина чувствовала себя намного здоровее и смогла спокойно открыть глаза. Кто-то стоял перед ней на коленях, озабоченно разглядывая лицо. В свете маленького огонька свечи, порывисто доносившегося через решетку камеры, было очень трудно разглядеть, но однозначно читались темные волосы, с вплетенными в них золотистыми лентами и нежная девичья щека. Пленница поднялась на локтях и испуганно уперлась в стену. Неведомая помощница звонко рассмеялась и одобрительно потрепала ее по плечу. - Я в первые недели тоже боялась! - в темноте блеснула белизна зубов, - Но потом привыкла. - Ты кто? – выдавила девочка, все же настороженно косясь на гостью. - Нет, давай сначала про себя, а то не каждому же встречному открываться! Ангелина задумалась. Верить ей или нет? В мыслях не возникало ни одного довода, из-за которого можно ей доверять. А вдруг ее подослали эльфы, чтобы все по-быстрому разузнать? Но здравый смысл внутри подсказывал, что даже для эльфов это слишком мелочно. Да и помогла она ей. Мысли путались, словно нити при вязании первого носка. Внезапно девушка поднялась и украдкой подкралась к серебряной решетке. При таком свете пленница смогла разглядеть ее. На вид ей было лет семнадцать. Она была высокого роста, спортивного телосложения. Черные волосы, словно ветви молодой ели, свисали с ее плеч. Лицо было высокомерным – вздернутый нос и некий постоянный прищур в зеленых глазах делали ее очень привлекательной. Одета она была прилично – вполне чистые лосины и светлая сорочка. - Я вижу, ты рассказывать не собираешься, - внезапно мягко пожурила девушка, - Ну, твое право. Меня Слоан зовут, - она опустилась и протянула руку. Девочка неуверенно пожала ее, заметив, что рука была изрядно поцарапана, а на плече виднелся почти прошедший желто-багровый синяк. На губах новой знакомой по-прежнему играла утешающая улыбка, но стало видно, что ей абсолютно не нравился пристальное разглядывание. - И что ты здесь дела-аешь? – лукаво протянула Ангелина, не собираясь отступать. Обычно она доверяла людям, которые хоть раз ей помогли, но сейчас, с опознаванием того, что мир зол и беспощаден, пришла и крайняя недоверчивость. Пусть даже кто-то называет это эгоизмом. - Живу. С месяц наверно уже, - коротко ответила Слоан, хладнокровно сплетя руки на груди, - Пробралась сюда, когда семья совсем голодала, решила, что украду чего-нибудь полезного. Ан - нет, попалась все-таки, - голос малость повеселел, словно в этом было нечто радостное. Девочка приподняла брови, глядя на новую знакомую. И в памяти что-то зашевелилось. Когда-то на первых порах ее учения, на уроках государственности, добрая учительница с нежной улыбкой рассказывала о малоимущих людях, вынужденных идти на кражу, на постоянную мольбу о милостыне, лишь бы хватило на маленькую корку черствого света. Снова оглядев девушку с ног до головы, она усомнилась. Одежда была приличной, пусть и при высоком росте, но худощавость была ей к лицу. - И ты тут осталась? - Да, - снова улыбнулась Слоан, - Тут гораздо лучше, чем на улице! Тут кормят, поят, одежду, вон, выделили, - она кивнула на сорочку с лосинами, - Шнырять разрешили повсюду. Ну, кроме занятых камер. Правда, иногда попадает, но терпимо. – казалось, что и это ее устраивает. Ангелина недовольно дернула подбородком. Как так можно? Жить тут, в постоянной темноте, хиленькой еде, вроде яиц и холодной воды, при этом терпеть побои? «Хотя, - опровергла себя девочка, - мне не понять. Я же в нормальной обстановке выросла» - Ты будешь признаваться? – зыркнула зелеными глазами девушка, - Или мне тебя пытать надо? - Я, – засобиралась с духом девочка, - Ангелина. Я не знаю, за что меня пленили. Сидела себе с товарищами в забегаловке, а тут приходят семь каких-то упырей... – пробормотала она, стараясь не сказать ничего лишнего. - Тш! – внезапно приложила новая знакомая палец к губам, - Ты правда не соображаешь? Каких таких семь упырей? Если от тебя такую реплику услышат – все, не сносить тебе буйной головушки дагушкой трехгранной! - Че-ем? – непонимающе протянула пленницы. - А, проехали! – раздраженно махнула рукой Слоан, озабоченно кого-то, высматривая через решетку. Ангелина замолчала. Ей не понравился тон, в котором говорила девушка. А повествовала она так, словно говорила со слабоумной. Читались там и нотки насмешливости с презрением, которые было слышно даже в ее торопливом шепоте. Да как она может, нищенка? - А как ты сюда попала? – стараясь говорить спокойно, чтобы еще сильнее позлить ее, пленница с мерзкой ухмылкой наблюдала, как Слоан прикасается к серебру и шипит от боли. В принципе, серебро для магов не опасно, если конечно, на него не лезут с магией. А девушка сейчас пыталась с помощью светлячка посмотреть на что-то в непроглядном мраке темницы. - У меня отмычка есть. Правда, об этом никто не знает, но я надеюсь, ты не проболтаешься. Иначе я убью тебя раньше, чем они убьют меня, - спокойно оскалилась она, прекращая свои безуспешные попытки, - Сейчас я выходить не осмелюсь, а то мало ли. - Ясно, - коротко кивнула Ангелина. Возникла пауза. Молчание неловко затягивалось. Слоан прошла вглубь камеры, полностью скрываясь во тьме. Было слышно напряженное сопение, и тихий шорох из самого угла, где не так давно пыталась спрятаться от Элеоноры Ангелина. Вскоре она вернулась с той не догоревшей свечой, у которой изрядно промок фитиль. Усевшись рядом с пленницей, нищенка зажала его между пальцев левой руки, прошептала нечто не членораздельное. Через несколько секунд она с легким вскриком убрала пальцы, давая яркому огню свободу. - Ты извини, что тут нахальничаю. Просто ты единственная сверстница, пусть даже года на три младше меня, которую я видела за последний месяц. Наверху шныряют служанки, но они столь запуганы, что и рта открыть без приказа не могут. Да, и нельзя мне наверх подниматься. Только тут, - она сунула разгорающуюся свечу девочке. Горячий воск больно опалил пальцы, - Я тут все ходы выучила. И секретные, и не очень. – Слоан как-то странно усмехнулась, словно в этом было нечто бесконечно смешное. У Ангелины в голове забренчал колокольчик надежды. Вот он, ее неуловимый и единственный шанс! Еще часа четыре назад она ментально ныла о том, что ничего не знает о замке. - А ты можешь... – начала она. - Нет! – резко отбрила девушка, недослушивая до конца, - Чего-чего, а этого сделать не могу. Даже не пытайся. - Почему? - Потому что... Потому что! Эти эльфы в моей жизни дали мне лучшие условия и я не могу их предать! И если ты убежишь... Все свалят на меня! И меня же убьют! – горячо вскрикнула она, яростно глядя на новую знакомую. Они еще немного помолчали. Ангелина пристально разглядывала Слоан, вопреки всем правилам приличия. И уж совсем внезапно заметила прежде невидные ножны за поясом. Они были совсем небольшие, явно сделаны из древесины и обделаны крашенной телячьей кожей. - Ты фехтуешь? – спросила она, удивленно глядя на девушку. - Превосходно, - кротко ответила та, - Только эльфам не говори, иначе отберут. Хочешь посмотреть? - пленница жадно кивнула. Нищенка завозилась, вызволяя оружие. Вскоре в ее руке красовалось небольшое вычищенное до скрипа, трехгранное изогнутое лезвие, имеющее изрядное количество зазубрин. - Это и есть та самая дага? – усомнилась она, пристально разглядывая рукоять. - Естественно! – улыбнулась Слоан своей фирменной улыбочкой. Последующие пятнадцать минут они весело болтали. Ангелина узнала очень много нового... о реальном мире. О жизни прислуги, о нищете, об ужасных условиях, в которых приходилось пребывать девушке. Ну, да, для нее тут – рай. Не нужно выгрызать последний кусок хлеба, когда его сами суют в глотку. - Может, прогуляемся? – внезапно предложила нищенка, снисходительно выгибая темную бровь. Девочка слегка кивнула, опасаясь данной затеи. Ясно, что выбраться она ПОКА не сможет, но осмотреть-то надо. Но вот что будет, если они напорются на стражников? Слоан снова подошла к решетке, и решительно вставила отмычку в закопченную замочную скважину. Та поддавалась с легким скрипом. Вскоре обижено лязгнула дверь, и в темницу пролился ровный свет факела. Девушка обернулась на притихшую Ангелину и с легким лукавым прищуром спросила: - Ты боишься что ли? Ну, хотя, чего я удивляюсь, вы же, местная элита, не привыкли по подвалам нищетой лазить, - сказала она будто в шутку, но в голосе отчетливо слышалась зависть, хотя Слоан ее бережно скрывала. - Не боюсь я! – крикнула «элита» дрожащим голосом, и решительно встала. Конечности покрывались мелкой дрожью, выдавая страх. Но девочку ужасно возмутило это высказывание, и, наверное, только поэтому, она согласилась. На зло, чего уж там говорить. - Ну, тогда пошли, - кивнула новая знакомая и мышью протиснулась за дверь. Ангелина шустро последовала следом. По мере приближения к таинственному коридору, руки девочки холодели, а вскоре стали подобно льду. Выйдя за серебряную решетку, она зажмурилась от яркого света ближайшего факела. Коридор был меньше, чем казался – всего метра полтора в ширину. Но, оглядевшись по сторонам, пленница поняла, что не видит конца туннеля. Справа и слева расстилался припудренный мраком проход. - Кишка, - буркнула себе под нос Ангелина. - Кто? - Такие проходы обычно кишками называют. Длинные и темные. При большой фантазии можно представить, что тебя проглотил какой-нибудь великан, - пояснила она, хмуро оглядывая себя. Кратко кивнув, девушка со скоростью света схватила ее руку, и, словно рысь, помчалась по коридору. Вокруг сверкал ярый огонь факелов, блестели серебром решетки темных камер. Пленница еле переставляла ноги. Ей даже казалось, что, если она не будет этого делать, Слоан даже не заметит! - Куда! Мы! Так! Несемся! – дробя на подскоках слова, крикнула Ангелина. Нищенка не ответила. Вскоре они добежали до конца коридора, и она, не предупреждая свернула налево. Пленница испугалась, ведь она думала, что там стена. В нос дохнул аромат сырой земли. Слоан внезапно остановилась. Ангелина, продолжавшая также стремительно бежать, от такой остановки не ожидала, и, поскользнувшись на жиденькой грязи, обрушилась к ногам девушки. - Аккуратней! – укорила ее Слоан, помогая подняться. Девочка подняла вверх голову... и открыла рот от изумления. Они, как два ребенка, задрав головы, стояли посередине полукруглого зала, конца-края которому было не видно. Наверно, это все же не зал – просто огромная земляная дыра. Но создавалось впечатление, что там, вдалеке, нет ничего, кроме затхлого воздуха, сырой, черной земли, и широкого прохода, бездумно расстилающегося в неведенье. - Это... Что? – спустя несколько минут выдавила из себя Ангелина, сгорбившись, как владелец придорожной забегаловки. - Нравится? – ехидно заметила нищенка, тоже вдоволь налюбовавшись на мрак, - На самом деле, это просто небольшое углубление, камнем и серебром не обделанное. Но тут уже эльфы поработали – каким-то образом увеличили пространство. Представь только - над тобой сейчас тысячи миль, но при этом, они ни чем не мешают живущим наверху служанкам. Таких парадоксальных мест в замке много. Не знаю, зачем это эльфам, но видно, что очень важно, - прерывисто проговорила она, затаивая дыхание при каждом шорохе. Пленница коротко кивнула. Она никогда в жизни не видывала ТАКОЙ магии. Под ложечкой неприятно засосало... Ангелина почувствовала, что сейчас разрыдается. Она никогда не сможет сотворить ни единого заклятья. Не сможет сделать и простой заговор, подвластный любой деревенской ведьмочке. Кротко всхлипнув, она с тяжким вздохом шахтера уселась на землю. Слоан, взглянув на расстроенное лицо девочки, недовольно выгнула бровь. Услышав в ответ многозначительный всхлип, девушка сморщила нос и на несколько минут отошла во тьму. Почти сразу из опухших глаз потекли яростные слезы. Вернулась она с полными ладошками воды. Доброжелательно взглянув на утирающую слезы Ангелину, нищенка опустилась рядом на колени, не щадя хорошенькие лосины. Девочка сразу поняла намек, и, ужасно краснея, умылась из ее рук. - Спасибо, - буркнула она. - Пожалуйста. Только не понимаю, почему ты сама себе воды не могла добыть? Серебра тут нет... – начала было Слоан, но ее рассуждения прибились оглушительными рыданиями. - Потому что я – бездарь! Понимаешь? – сквозь слезы крикнула пленница. Нищенка сделала страшные глаза и рысью метнулась к ней. Обняла и крепко-крепко прижала к себе, монотонно покачиваясь. Рыдания сразу же затихли. Она непонятным образом угадала. Так в детстве успокаивала ее мама. Бывает, польются слезы из глаз от обиды, внутри словно ураган поселится, хочется бушевать... Но ты только и можешь, что обессилено упасть мамины объятия. - Тихо. Туман сеется кругами, И сырость грязных облаков, Закроет солнышко руками Оберегая от врагов, - внезапно прошептала Слоан ей на ухо. Тихое скуление сразу затихло, - Красивы тучи в нежном свете, Одно напоминание о лете... А пока текут ручьи... Радость, комкая в клочки... Время текло от всхлипа к всхлипу. Ангелине стало легче, словно с души свалился камень. Стихи ей понравились, пусть даже в каких-то местах не очень складные. Девушка внезапно отстранилась. Ее глаза блестели зеленым, поистине ведьмовским огнем. - Спасибо, - поблагодарила пленница, настороженно косясь на нищенку. Та сухо кивнула, - А что за стишки? Сама написала? - Ты действительно ничего не знаешь? – холодно осведомилась она, глядя в сторону. Таинственный свет в глазах стал утихать. Девочка аккуратно кивнула. - Я, понимаешь ли, – она в задумчивости поцокала языком, подбирая нужные слова, - У меня нет дара. У всего моего рода его нет, – осадок обиды легонько всколыхнулся в глубине души. Глянув на изумленно поднятые брови Слоан, пояснила, - Я не могу творить магию. Ни единого заклятья я в жизни не произнесла. Для моего рода это – позор. Я, кстати, именно из-за этого рыдала. - Но если ты ничего не знаешь... – подозрительно протянула девушка, - Я – ведьма. Не маг, а ведьма. Магам для «творения» нужна лишь собственная сила, а нам, ведьмам, помимо этого, еще и сподручные материалы. А стишки – это нечто из успокаивающих заклятий. Сочинила я их сама, - она фирменно улыбнулась. - Расскажешь еще? – оживилась Ангелина. - Когда улыбнется Бог в небесах, Когда появятся слезы в глазах, Когда грянет гром, подует порывистый ветер, Только тогда я пойму, как хорошо жить на свете! Пленница без слов захлопала в ладоши. Слоан скромно улыбнулась, и немного покраснела. Последующие десять минут они молча глядели друг на друга. Каждая думала о том, какие люди разные. Вот, вроде, живешь-живешь, и нате вам – бездарный человек! - Ангели-ин? - Да? – отвлеклась от своих мыслей девочка. - Ты ведь всегда мечтала овладеть магией? – решила осведомиться нищенка. - Да, - повторилась она, изумленно глядя на девушку. - Я могу ненадолго (минут пять-десять) отдать тебе частицу своего дара. Ты сможешь сделать с ним все, что угодно. Хочешь? – она говорила это отреченным тоном, каким говорят люди, потерявшие веру. Ангелина, как бешенная, закивала головой. - Тебе не жалко? – в ответ на это она получила сухое прищуривание. Слоан жестом пригласила ее сесть с ней рядом на землю. Сама повернулась спиной. Девочка сделала тоже самое. Нищенка переплела свои руки с холодными руками пленницы. Та почувствовала некое ментальное объединение. Внезапно по воздуху, словно по воде, пошла легкая рябь, и от юной ведьмы послышались слова: - Повторяй: Illi roburet aes driplex (лат. У того мощь дуба и тройной меди) - Illi roburet aes driplex... - Illi roburet aes driplex! – сказали они в один голос. Рябь стала увеличиваться. Легкое, застенчивое зеленое сияние проскочило перед затуманенным взором пленницы. В тоже время она почувствовала в груди нечто чужеродное. Оно маленьким комком светилось в солнечном сплетении. Девочка поняла, что может отпустить руки. Слоан тихо упала на пол. Это были незабываемые минуты. Ангелина творила все, что ей приходило на ум. Она проливала воду, словно делала это тысячу раз, тут же высушивала ее, зажигала хороводы огней, которые как светлячки услужливо плясали около ее головы, перемещала в пространстве предметы... Разум словно отключился под всевластием. Но всему хорошему приходит конец.